Она встретила его на лестницы бельэтажа... Дарья, медицинская сестра при клинике ее отца, была здесь по делам и сильно того смущалась, что ей пришлось бывать здесь. С некоторых пор в виду слабости в здоровье папы, ей приходится ходить в этот неблагополучный дом. Слава этого дома была как дома неблагополучия, или дом терпимости, как тогда было модно говорить. Это во Франции такие доходные дома были нормой, а здесь в России, в конце восемнадцатого века, когда было неспокойное время с правительством, и люди стали неспокойными и порой даже развращенными. И вот ей молодой девушке, еще незамужней, и еще не знавшей ласки мужчины, пришлось бывать в таком доме. Она могла бы подниматься по парадной лестнице где и чисто и приятно пахнет, но ее стыд и смущение брали верх ее сил, да и она боялась, что клиенты ее отца, которые вели двойную жизнь могли бы увидеть ее здесь и тогда.... И тогда бы пошла слава разгульной девушки, опустившейся до таких заведений. И потому, когда еще только вставало солнце, она бежала к этому дому, зная, что большинство людей ее круга еще только поднимались и не выходили из своих домов.
Она поднялась на третий этаж, прижимая свой белоснежный платочек, надушенный Французским Парфюмом, чтобы не слышать запахи этого постыдного дома. Запахи перегара загулявших людей, несвежей еды, и дешевого парфюма, эти запахи создавали стойкий тошнотворный амбре... Проход лестницы на четвертый этаж, куда ей предстояло подниматься был занят. На ступеньках лестницы сидел еще довольно молодой, и очень стройный и красивый, голый мужчина. Именно голый прямо таки, в чем мама родила... Он сидел упершись локтями в свои колени и положив голову на свои красивые холенные руки. Ей показалось, что он спал и потому смело стояла и смотрела на него трепеща, не то от страха, не то от возбуждения. Скорее всего от страха, который преследовал ее с того момента, как она отворила эту страшную дверь, в этот неблагополучный, постыдный дом...
Какая-то неведомая сила прилила к ее чреслам. Она не могла понять, что с ней происходило, груди ее, казалось набухли, низ живота холодило и ужасно хотелось писать... Нетерпеливо переминаясь, на своих точенных красивых ножках, она попыталась обойти этого так сказать Адама, но он поймал ее и держал за щиколотку ноги. Она закрыла от страха глаза, а когда открыла, то чуть не потеряла сознание... Он стоял перед ней во весь рост и держал своей сильной рукой за талию...
- Ах, ты пташка трепещущая в силках чудовища, что же ты так дрожишь. От возбуждения ли, от страха ли. Ты куда милая направляешься, вся такая свежая, юная, тугая, немятая, наверное и не целованная.
- О боже неужели он прочел мои мысли, неужели он почувствовал, что влечет меня как самец. Как красивый самец, так думала девушка... Она еще не ведала такого возбуждения, но ей это очень понравилось. Она готова была расслабиться и отдаться на волю судьбы здесь, на лестнице, как беспутная девка, но...
- Простите сударь, вы не можете так вот, пугать бедных девушек. Нельзя обращаться так, с незнакомыми девушками.
- Ах, так ты еще девушка? Так что же, ты, тут забыла такая чистая и свежая, но такая смелая, в этом проклятом доме.
- Простите сударь, я пришла по вызову, меня ожидают в номере "Люкс" мадам, которой плохо. Я дочь доктора медицины Лебединского, батюшка приболел и прислал меня с мазями и маслами, привести в себя даму, которая не спала всю ночь...
- Ах вот, что тебя привело сюда, ну, пойдем я провожу тебя к той даме. Но, скажу сразу, эта дама переживет еще нас с тобой, а плохо ей от того, что перебрала эта знатная дамочка шампанского и выкурила слишком много сигар... Похоже это человек совсем не стыдился свой наготы, а наоборот нарочито, пожалуй даже привычно, показывал свое красивое тело. Улыбка сияла на его лице и он бросал вожделенные взгляды на эту юную и красивую девушку, которая горела как сияющая ночная звезда от стыда и страха. девушка все же сердито проговорила и поторопила этого ловеласа:
- Ну, так ведите же скорее она ждет уже давно и батюшка будет ругать меня за промедление, если она пожалуется ему...
Красавец провел девушку в самый дорогой номер этого заведения, где встречались почтенные по своему происхождению и обычно занимаемой высокой должности, дамы и господа мужчины. Провожая в этот дом, отец не раз давал наставления дочери, как вести себя с такими людьми:
- Ни на что не смотри, не смотри им в лицо, не улыбайся и не вздумай смотреть осуждающе. Одевай маску, чтобы они не видели твоего всего лица. Только глаза, которые отведены в сторону...
Именно так и поступала бедная девушка и пациенты оставались довольными. А сегодня что-то произошло с ней. Видимо люди которые бывали здесь вели себя слишком вольно, без всякой скромности и смущения, вызвали в ней такую вольность, что она посмела посмотреть на даму, которая ожидала ее. И ее счастье, что дама лежала с закрытыми глазами и не заметила, как девочка смотрела на нее с ужасом и страхом в глазах. Она узнала ее, эту даму. Она частенько бывала в их доме, на приемах, которые иногда устраивал ее отец, профессор медицины Доктор Лебединский.
- О, боже, мой папа собирался делать предложение этой даме, стать его женой, ее рекомендовал его друг и коллега Доктор Семенов. И конечно же, ее рекомендовали как приличную, строгого поведения вдову, которая потеряла своего супруга, и очень сильно скорбела по нему, и уже третий год носила траур. Это думала Даша, пока ждала, что дама проснется...
Медицинская маска скрывала лицо девушки и потому дама не могла узнать в девушке будущую падчерицу... Но дама не открывала глаза и Даша решилась оглянуться на мужчину, который привел ее сюда.
- Туда ли сударь,вы меня привели? Поинтересовалась девушка у уже наполовину одетого мужчины. Это больная?
- Не сомневайся дитя, это умирающая дама. Которая нуждается в медицинской помощи.
Но тут в дверь вошел Мажордом, с густыми бакенбардами и своим тоже густым басом проговорил:
- Больная ждет девушку в соседней комнате и произошло недоразумение, вам дали неправильное направление. Той даме очень плохо, а эта живее живых, но только мертвецки пьяна.
Дарья еще раз взглянула на спящую, когда-то красивую, но потасканную, утерявшую эту самую былую, красоту, дамочку вдову, у которой даже шикарное нижнее белье было черного цвета. И попросив прощения у спутавшего ее мужчины, выскочила из номера, окинув его стан горящим взглядом. Когда она пробегала мимо него, он успел сунуть в ее маленькую ручку записку, которую она спрятала в карман своего платья...
Придя в соседний номер Даша смогла глубоко вздохнуть и взять себя в руки...Она осмотрела даму и поняла, что у дамы высокое артериальное давление крови, по вздутым венам на висках и руках и сильному сердцебиению. Батюшка учил ее пускать кровь, и она смело сделала надрез на запястье, и густая бордовая кровь полилась в лоток, его держал Мажордом, который очень смешно выглядел под маской, какую ему дала Дарья. Его густые бакенбарды смешно топорщились и казались искуственными.
- Какая ты умела дочка, прогудел ее помощник. Ваш батюшка может спокойно полагаться на вас барышня.
- Нет, простите, я не барышня, возмущенно сказала девушка. Я медицинская сестричка и терпеть не могу барынек, которые ни чего не умеют, кроме как строить глазки молодым людям и менять свои наряды...
- А сколько тебе годочков милая сестричка, услышала Дарья уже знакомый томный голос. Это в комнату вошел сосед из соседнего номера.
- Простите молодой человек, будьте так добры, покиньте помещение, где проходит операция, строго сказала Дарья.
Она перевязала руку больной бинтом, и достала свои баночки с маслами и микстурами. Открыв флакончик с нашатырным спиртом она смочила марлечку и провела перед носом больной. А затем дала понюхать ароматного масла и щеки дамы стали розовыми и свежее, чем были минуту назад. Дама открыла глаза и увидев в дерях комнаты мужчину, и не замечая девушки и мажордома с лотком крови, ласково сказала:
- Ах, Николя, выйди сейчас же, что же это, даже умереть не дашь спокойно... Она надеялась на продолжение беседы, но Николя, раскланявшись пошел из комнаты, кинув на прощание:
-Как знаешь Зиночка, помирай спокойно я, пойду...
Он был уже одет и выбрит и не было заметно и тени усталости и раздражения, какое было на его лице при встрече с Дарьей. Выходя из комнаты Николя, как теперь уже знала Дарья, сверлил ее жадным нахальным, но каким то таинственным взглядом. И девушке вновь стало жарко и она автоматически понюхала марлечку с нашатырным спиртом.
- Все, все встало на свои места, заставила так думать себя девушка,
Ах ты сучка молодая. Учуяла самца и что, женское начало что ли, заговорило в тебе девица. А если это любовь??? Любовь, да откуда тебе знать, что такое любовь в двадцать лет??? К кому любовь, вот к этому жигало??? Вот к этому мужлану???
Ну, уж нет все, работать и выкинуть все из головы. мысли поставили все на место и девушка стала чувствовать себя увереннее и спокойнее, она и сама понюхала свой платочек, который источал нежный аромат.
- Ну, что же вы милая так? Надо осторожнее в вашем возрасте, обратилась она к больной, как обращается доктор, спасший жизнь пациенту, так и конец недолог... Давайте мы сейчас умоемся прохладной водицей, и вот понюхайте моих масел, батюшка сам композиции создает, помогает дамочкам, а еще есть мужчинам, другие композиции. Вот смотрите какая нежность, взбодритесь лимоном и мелиссой, успокойтесь мятой и пионом. Ну как вам дорогая леди или миссис, как вам будет угодно???
Дарья щебетала над больной, а сама незаметно поглядывала на приоткрытую дверь, где стоял тот... Тот, кто так взволновал ее кровь так, что ей вновь стало жарко. Впервые она почувствовала такое блаженство от взгляда... От мужского взгляда... А опытный мужчина сразу понял ее состояние и понял, что девочку влечет к нему. Как соблазнитель, он решил поиграть с девушкой, но не мог понять, что с ним самим происходит. Не половое влечение его волновало, а какое-то щемящее чувство в груди, что возникало только от ее одного взгляда:
- Ее чистые, неискушенные в любовных играх глаза, смотрели на меня со страхом, но и с вожделением. Видимо девочка проснулась, расцвела как алая роза... Еще не открывшийся бутон, который завлекает именно нераскрытостью, обещающей быть прекрасным цветком, невиданным, благоухающим всеми ароматами лета и прекрасного мира любви...
Он знал, что нельзя срывать этот незащищенный, неокрепшими шипами, цветок, но чем больше он думал об этом, тем более его влекло к девочке, девушке. А она старалась быть серьезнее и смешно собирала свои брови на переносице и ее ушки, розовые лепестки розы, шевелили локоны прекрасных, нежных, белокурых волос, которые она нервно закидывала за эти ушки. Она волновалась, она сгорала под его взглядом и это все более заводило его...
Но взяв себя в руки он, отправился к той, которая проснулась в соседнем номере и начала трезвонить в колокольчик призывая гувернантку.
- О Николя, ты не ушел, ты не бросил меня из-за той кобылы, что не умеет вести себя в приличном обществе... Как ты мог, Николя? Ты целовал ей руки и плечи... Капризно причитала престарелая дама, наигранно, вызывая, чувство вины у моложавого мужчины по всей видимости опытного, и неверного любовника...
- Но дорогая ма-моч-ка, ты перестала давать мне деньги... Те малые гроши, которые ты мне даешь в последнее время, оплачивают только извозчика и проживание в дешевом номере, дешевой гостиницы, а она, Зи-Зи, дала мне много денег, и если бы не ты, она бы не забрала бы их обратно, ответил на ее игру Николя...
- И правильно, зачем тебе деньги. Пока ты со мной, у тебя все есть Николя. Только щелкни пальцами и тебе все подадут немедленно. А эта нарисованная кукла старше меня, да и гораздо беднее.
- Во первых, ты знаешь мою ситуацию, и вообще, по моему та мадам, щедрее тебя моя ма-моч-ка... И если ты не дашь мне наличных, мне придется вновь целовать ее бородавчатые, рябые плечи...
- Фу, Николя, какая пошлость... Уходи негодный мальчишка, на вот, возьми, записку и иди к моему банкиру. Он даст тебе немного денег и поменяй эту рубаху, она прикасалась к ней, фу, Николя...
И Николя пошел мимо того номера, где все еще хлопотала Дарья, он нарочито громко кашлянул, давая понять пташке мед сестричке, что он покидает это заведение и ждет ее в парке, это как раз то, что он написал ей в записке, а она так и не прочла ее...
А пташка уже успокоилась, она завершила свои процедуры и прибрав за собой, пошла по коридору по направлению к лестнице, собиралась уходить, но ее остановил разговор в соседнем номере, это мадам в трауре говорила по телефону:
- Лебедь мой, Лебединский, ты еще ждешь меня? Я сегодня приеду к обеду, приготовься к серьезному разговору, хватит водить меня за нос. Я не той породы дамочек, которым можно только обещать... Я серьезная дама, к тому же скорбящая вдова, и не надлежит мне обещать и не выполнять... Погоди, в дверь стучится слуга, наверное это пресса, не клади трубку. Я еще не закончила разговор.
Дарья постучалась к этой даме с намерением уличить ее во лжи и распутстве, но решила сначала все рассказать отцу. Она не могла допустить такой подлой лжи...
Вдова открыла дверь и перед ее лицом сверкнул серебром и позолотой инкрустации, синий флакончик, с эфирными маслами.
- Мадам, мне кажется вы так сильно возбужденны, ваш разговор слышен даже в коридоре, а рядом больная.
Увидев, что трубка телефона снята, девушка положила ее на место, так как и положено быть трубке на телефоне, и сказала:
- И так даме, которую я с трудом привела в сознание плохо,и еще, не изволите ли выбрать себе флакончик с маслами, который придаст вам свежесть мысли и прекрасный утренний свежий вид... Вы и так прекрасны, но вам не помешало бы отдохнуть мадам. А мадам, приняв, флакон из рук молодой девушке с красивыми глазами, ибо больше она ни чего не успела увидеть, с удовольствием жадно, несколько раз вдохнула в себя аромат содержимого пузырька и моментально стала слабеть. Девушка подвела ее к кровати, уложила на постель и спокойно пошла, заручившись своими действиями, что три часа для спокойного сна у мадам есть. А у нее есть три часа для ее плана, только что моментально рожденного в ее молодой головке.
А план ее был таков, она пригласит Николя к обеду в свой дом, чтобы якобы показать масла для мужчин, а в то же время придут эти дамочки, одну она уже пригласила, чтобы посмотреть на пузыречки отца, не предполагая, что вторая дама и сама придет на обед к папе, которого окончательно заморочила своей хваткой натурой хищницы... Она даже представила себе картину, где две соперницы встречаются со своим любовником в доме доктора, который решил сделать предложение якобы благочестивой вдове. А любовник, боявшийся потерять заработок будет возмущен до глубины душ и и выведет на чистую воду этих распутных старушек... Что-то ей, подсказывало что Николя обязательно согласится на такой вроде бы и корыстный, но верный план, ради блага ее семьи... Да и ей ужасно хочется вновь увидеться с Николя, и как оказалось, что ей, даже произносить это имя приятно...
Продолжение в следующей части. Сегодня уже устала))))