http://www.proza.ru/2017/11/03/1001
Большое видится на расстоянии
По прошествии лет, можно с уверенностью сказать, что времена нашей молодости прошли не зря. Более того, именно те дни были самыми яркими, самыми значимыми, самыми насыщенными и счастливыми в нашей жизни. Дружба, взаимопомощь, чувство локтя, всё это не было для нас пустым звуком. Мы много трудились на благо страны, работали с энтузиазмом, с задором, и всерьёз никогда не задумывались о личном благе. Общественные интересы мы всегда ставили выше личных, но не из-за того, что были какими-то особенными людьми, тогда многие так поступали. Зато сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, мы не только занимались перекачкой газа, главное, мы жили интересной, достойной, полноценной жизнью. А потому сейчас нам есть, что вспомнить…
Окончив в 1981-м году БИТМ (Брянский институт транспортного машиностроения) по специальности инженер-механик, я приехал по распределению в СУ-8 треста «Тюменнефтегазмонтаж» и сразу попал на компрессорную станцию «Надым», или как мы её в просторечии называли – КС «Ноль». Хотя она так называлась, но по счёту от месторождения «Медвежье» была второй. Первая - «Головная», находилась севернее, километрах в ста от неё, рядом с посёлком Пангоды. Начальником участка на тот момент на этой станции был Харитонов Виктор Фёдорович. А на «Нуле» командовал старший прораб Бенькович Яков Романович, который получил эту должность незадолго до моего приезда. Под его начало я и попал. Оба эти руководители: и Харитонов В.Ф., и Бенькович Я.Р. в своё время тоже окончили БИТМ.
Прибыв на компрессорную станцию, я сразу с головой окунулся в гущу событий. На ней уже полным ходом шли пусконаладочные работы. Они велись в цехе строящегося газопровода «Уренгой – Петровск» в помещении на пять турбоагрегатов ГТК-10-4. Пристройки на три агрегата на тот момент ещё не было. Но я тогда и не знал, что цех десяточных турбин, мощностью по десять тысяч киловатт каждая, должен состоять из восьми агрегатов. Это выяснится позже. Окажется, существуют два варианта: цех строится либо по схеме пять плюс три турбины, либо шесть плюс две. Обычно в цехе постоянно работают в трассу три агрегата. Они нагнетают газ в трубу, поднимая его давление с 54-х атмосфер до 75-ти. Один агрегат при этом всегда находится в резерве.
Но я к тому времени ещё и турбин никаких не видел, потому как учился в группе 76 ДС-1 и окончил институт по специальности «Судовые дизели», или «дизеля», как мы их называли.
Так вот, когда мы поднялись с Яков Романовичем, с моим начальником, на отметку 5,1 (потом я узнаю, что на эту высоту устанавливаются турбины), то увидели такую картину. Всё вокруг в сизом дыму, шум стоит такой, что в двух шагах ничего не слышно и нужно кричать, чтобы услышать друг друга. Вокруг нас бегают какие-то люди, периодически поглядывая на приборы.
- Что это за шум? – поинтересовался я.
- Турбины «на боёк» испытывают, - прокричал мне на ухо Яков Романович.
Ну, я побоялся его переспросить, что такое «боёк», и зачем на него нужно испытывать турбины, а то подумал бы, бог весть что. Да и где эта самая турбина находилась в тот момент, я тоже не знал.
Потом я всё узнаю и достаточно быстро. Пусконаладкой окажутся работы по пуску турбин в трассу и будут они очень специфическими, потому что, зачастую, будут продолжаться круглосуточно день и ночь, так что иногда нам и еду из столовой будут привозить на компрессорную. Так Генподрядчик всё устроит, чтобы было меньше перерывов в нашей работе, работе турбинистов. Потом я буду рад, что с самого начала пришлось окунуться в самое пекло и изнутри узнать эту интересную работу.
Бригада турбинистов, то есть теперь это будет и моя бригада, окажется состоящей из двенадцати человек. Среди них будут слесари монтажники, газорезчики, сварщики, стропальщики, даже крановщица мостового крана будет своей. Во главе этой бригады будет стоять бригадир со стажем, слесарь шестого разряда, Шпайзер Владимир Семёнович. Вскоре мы с ним подружимся, тем более, что балки наши в посёлке окажутся рядом, и частенько мы потом семьями будем ходить друг к другу в гости. В этой же бригаде слесарем монтажником будет работать младший брат бригадира Юрий. Я тоже с ним познакомлюсь и подружусь. А с Ушаковым Николаем Васильевичем, сварщиком бригады, я вообще сойдусь близко на почве рыбалки – нашего общего увлечения. Николай всегда будет работать в паре с газорезчиком, слесарем шестого разряда, Ивановым Сергеем Васильевичем. Этот Иванов окажется интересной личностью, из семьи москвичей, сплошь академиков и докторов наук.
- Но… я один у них такой уродился, - будет потом он мне жаловаться, хитро улыбаясь при этом, - здесь на севере мне больше нравится, чем в Москве, и денег я здесь зарабатываю больше, чем мои родственники.
Сергей Васильевич, впрочем, как и сварщик Николай Васильевич, окажутся подверженными известному русскому недугу, а именно, тягой к спиртным напиткам. В перерывах в работе, а на компрессорной перебои при переходе от одного цеха к другому нередко случаются, друзья эти будут запивать. А вот выходить из пике им окажется совсем непросто. Потом придётся навёрстывать упущенное и работать после загулов день и ночь.
Не умываясь, как мы тогда говорили
Николай Васильевич уедет с севера в начале девяностых, а вот Сергей Васильевич не доживёт до этих дней. Его бездыханное тело найдут в одной из теплотрасс города Надыма. Почему всё так произойдёт, никто не узнает. Такова судьба, как говорят в народе.
Но в то время, когда я только приехал на «Нулевую», все были живы здоровы и работали, как звери. Включился в трудовой процесс и я.
Где-то, через месяц Яков Романович повёл меня на первую планёрку знакомить с генподрядчиком. Планёрка, как я потом понял, проходила в штабе стройки. Там в семнадцать ноль-ноль шесть раз в неделю собирались руководители генподрядной организации и начальники участков смежных предприятий, которые участвовали в строительстве компрессорной. Все они отчитывались о проделанной работе и намечали план дальнейших действий. Имелась в штабе стройки и рация, по которой я потом связывался со своей конторой.
- Приучайся, - сказал мне тогда Яков Романович наставительно, - ты теперь ИТЭровец, турбинист, белая кость, при моём отсутствии будешь отвечать на компрессорной за всё.
Я кивнул головой, не подозревая, насколько быстро наступит эта самая ответственность при отсутствии непосредственного моего начальника. Уже через неделю он засобирается в отпуск.
- С генподрядчиком я тебя познакомил, поэтому не дрейфь, во всём остальном тебе поможет Володя Шпайзер.
Не успел Яков Романович улететь, как пришёл приказ об установке трёх турбин на фундаменты. Называлось это – сделать такелаж. Без выполнения этих работ генподрядчик не может начать возводить пристройку к основному цеху.
И вот я на площадке, где мне предстоит впервые самостоятельно сделать такую сложную работу. Подъехали два трубоукладчика «Катерпиллер», прибыла на платформе вездехода Ураган первая турбина, ребята одели стропа на проушины рамы маслобака, и такелаж начался.
- Командуй! – сказал мне Володя Шпайзер.
- А как командовать? – поинтересовался я.
- Маши руками машинистам трубоукладчиков, и все дела. Не волнуйся, они уже не в первый раз делают эту работу… Но если что, - веско прибавил он, - отвечать будешь ты.
Я посмотрел на своего бригадира, шутит он или нет, но тот был серьёзен. Более того, Владимир Семёнович отошёл в сторонку и встал позади меня.
- Давай, начинай, - сказал он тихо.
Я махнул рукой, и трактора взревели.
Сначала турбину приподняли с платформы, потом из-под неё выехал Ураган, затем её чуть опустили, и я дал знак машинистам двигаться к фундаментам.
Правильно я махал руками, или нет, точно не знаю. Шпайзер в это время стоял позади меня и подстраховывал. По крайней мере, мне хотелось так думать. Может, и он тоже что-то показывал машинистам, но я уже ни на что не отвлекался, понимая, вся ответственность теперь на мне.
И вот первая турбина затащена на фундамент, за ней вторая, и, наконец, третья. Никаких сложностей и инцидентов не происходит, всё прошло, как по маслу.
Когда последний агрегат был установлен на положенное место, откуда ни возьмись, появился начальник участка генподрядной организации.
- Яков улетел, - сказал он мне, - теперь ты старший. Бери бригадира и айда в столовую в ИТРовский зал, отмечать будем. Традиция у нас такая,- прибавил он, - первый такелаж и первый пуск в трассу мы всегда обмываем.
Я согласился на такое лестное для меня приглашение, даже обрадовался ему. Теперь я чувствовал себя командиром на производстве.
- А ты молодец, - выпив первую рюмку, начали все меня нахваливать, - лихо командовал.
- Я ещё и не такое могу, - похвастался я, - наливайте.
Через три месяца пристройка к основному цеху будет закончена, начнётся пусконаладка. Опять придётся работать без выходных, но никто не будет роптать и возмущаться, потому что на севере это не принято, более того - не должно быть иначе.
По прошествии полугода мне присвоили первую полярку, я получил к зарплате квартальную премию, вышла солидная сумма.
- Вот он, длинный рубль, - обрадовался я, - теперь с севера просто так не уеду, останусь здесь надолго, пока не заработаю на квартиру на Большой земле.
К этому времени моя жена устроилась в ЛПУ секретарём-машинисткой, и совместная наша северная жизнь началась.
Ещё через год мы закончили все работы на газопроводе Уренгой – Новопсков, которыми я руководил с нуля, нужно было перебираться на новый участок. Газопровод Уренгой – Помары – Ужгород проходил уже по новому коридору. Предстоял переезд в посёлок Правая Хетта, который только недавно начал отстраиваться на высоком берегу одноимённой реки.
Многие ребята из моей бригады переезжать не стали, сильно много хлопот. Кто-то из них перешёл работать в эксплуатацию, а кто-то уехал на Большую землю насовсем.
Я начал готовить свой вагончик для переправки на Правую Хетту.
Бригадиром на новой стройке у меня сначала был Шинарёв Геннадий Михайлович, потом, начиная со второй очереди, Михайлов Кирилл Александрович. Оба профессионалы в своей прфессии. Ко второй очереди, когда прибыл импортный персонал, курировавший строительство газопровода «Уренгой-Помары-Ужгород», заказчик возвёл финский жилой комплекс, и в нём нам с женой дали квартиру. В кои-то веки у нас с ней появился свой благоустроенный кров над головой. Теперь, мотаясь по командировкам, я уже не переживал за неё, да и за себя тоже, потому что знал, мне есть, куда возвращаться.
В новом посёлке вскоре появился первый магазин, потом пекарня, библиотека, детский садик и школа. Школу помогали возводить всем миром, даже жена моя принимала участие в субботнике по уборке и благоустройству окружающей её территории.
Потом зимой мы часто ходили с ней гулять по новому финскому комплексу. Красивые здания на сваях, клумбы с яркими цветами, тротуары с гранитной плиткой. Зимой всё это покрывалось полутораметровыми сугробами, и снег был такой чистый и белый, что слепило глаза. Никогда я потом не встречал такого белого чистого снега. Помнится, куропатки повадились прилетать к нам в посёлок. Зимой на фоне сугробов их было совсем не видно, заметны были только две чёрные крапинки на хвосте, и то, когда они взлетали…
После окончания строительства газопровода «Уренгой Помары-Ужгород», я получил задание перебраться на Ягенетскую компрессорную станцию. Там нам предстояло построить вторую очередь с невскими турбинами ГТК-10-4. Снова нужно было начинать с такелажа, потом делать монтаж, пусконаладку, короче, опять работа день и ночь. Бригадиром на этой станции был назначен Павлов Борис Степанович, слесарь шестого разряда, признанный специалист по десяткам. Цех генподрядчик строил зимой, отапливая его изнутри газовыми пушками, а мы параллельно обвязывали турбины. Частенько мне приходилось ездить на Ягенетскую по зимнику через Новый Уренгой. Своей машины на участке не было, поэтому нередко я выстаивал на трассе в лютый мороз не один час, прежде чем меня подбирала попутка. Однажды даже с температурой 39 я вышел на зимник и простоял там два часа. А что, работа есть работа…
После Ягенетской была командировка на Ямбург. Там силами нашей бригады была смонтировано и пущена в строй ГТЭС на четыре турбины. Потом я строил девятую дожимную компрессорную, Хасырейскую, Ныдинскую. К тому времени мне прислали в помощь нового мастера, вскоре ставшего прорабом – Худина Владимира Анатольевича.
В 1990-м году моя трудовая деятельность на севере была завершена, и я уехал на Большую землю. Там меня ждали серьёзные перемены, впрочем, как и всю нашу страну.
Но время, проведённое на севере, друзья, с которыми я там познакомился, природные красоты, которых нет больше нигде, не забудутся никогда. Всё это мне и сейчас порой снится…
………………………………………………………………….
И ещё. В конце повествования мне хотелось бы вспомнить и сказать несколько благодарственных слов в адрес тех работников СУ-8, с которыми я пересекался в Белом Яре ненадолго, когда бывал с отчётом, но о которых я помню до настоящего момента. В разные годы они занимали различные должности.
Это Рушинг Виктор Игоревич, принявший эстафету от Полонского Ильи Марковича и возглавлявший СУ-8 до конца его существования. Сейчас, к моему сожалению, Виктора Игоревича с нами нет, он рано ушёл. Но мы помним о нём, как о человеке интеллигентном, умном, трудолюбивом, с лёгким весёлым характером. Светлая ему память.
Ещё это Ключко Владимир Иванович, главный инженер СУ-8.
Кармацких Александр Георгиевич, зам. начальника предприятия.
Беляев Александр Григорьевич, зам. начальника СУ-8.
Воробьёв Геннадий Антонович, главный механик организации.
Смолянов Александр Гергиевич, начальник ПИЛ - лаборатории по контролю сварных соединений на газопроводах.
Кармацких Раиса Фёдоровна, начальник Отдела кадров.
Это Нейгум Нина Петровна, заведующая центральным складом. Наша мама, как мы все её ласково величали.
В разное время возглавляли Плановый отдел:
Кислицына Мария Николаевна,
Малетина Галина Михайловна,
Микляева Татьяна Михайловна, до этого работавшая инженером экономистом первой категории.
Иванов Евгений Владимирович, инженер по технике безопасности первой категории.
Мельникова Раиса Семёновна, инженер по организации и нормированию труда первой категории.
Инженеры: Смирнова Татьяна Яковлевна и Кажаева Мария Петровна.
Бухгалтера: Соколова Валентина Владимировна, Михайличенко Алла Борисовна.
Инженер отдела подготовки производства,
Лукомская Нелли Витальевна.
Техник, Тюстина Галина Владимировна.
А также машинистка первой категории,
Ткаченко Нинель Евгеньевна.
И ещё. Я хочу поблагодарить всех тех, с кем пришлось работать в то счастливое время, но чьих имён и фамилий я уже сейчас не помню. Знайте, память о вас навсегда сохранится в моей душе.
4ноября 2017г
http://www.proza.ru/2018/01/18/1338