"Девочка моя, не стой на сквозняке"- говорила мама в детстве и с любовью прятала мои непослушные кудри в пуховую шапку с ушками. Знала бы сейчас мама , что пребывание на сквозняке- это моё привычное состояние в жизни.
Наша пятиэтажка возвышалась на берегу небольшого искусственного водоёма. Зимой, а раньше зимы были снежные и морозные, плотина обрастала ватными сугробами высотой с двухэтажный дом. Я шла вдоль берега, выбирала самую высокую и крутую гору, карабкалась наверх и надев на валенки лыжи, съезжала стремглав навстречу неизвестности. Воткнувшись по пояс в мягкий как пух сугроб, я откапывалась из снежного плена, вновь брела покорять новые вершины.
Каждую зиму возле школы, в которой мы учились, заливали каток. От нашего дома до катка надо было пройти несколько улиц. В то время у меня не было белоснежных снегурков, а имелись обычные коньки, на которых катался брат. Толстый шерстяной носок и туго затянутые шнурки- вот что было главным, чтобы плавно скользить по синему льду, выделывая разные кренделя и па: то ласточку, то подскок с поворотом, то приседание на одной ноге. В конце катания оставались силы только для того, чтобы снять коньки и перекинув их через плечо, черепашьим шагом брести в шерстяных носках до дома.
Сквозняки...В открытые настежь двери, будто вихрь врывается невиданная до сей поры, завораживающая музыка. Коснувшись, только что разбуженной души, она вылетает наружу, в распахнутые напротив окна. И ты не можешь уже жить, как прежде, всё время падая в неизвестность.