Глава 9. Стадная жизнь
7 апреля 2012 г. суббота 5 час. 12 мин.
Я проснулась в совершенно новых ощущениях и снова села за продолжение этого текста. Ситуация опять перевернулась, хотя внешне ничего не изменилось. То, что вчера казалось плохим и отвратительным, сегодня кажется прекрасным и чистым. А прекрасное и чистое превратилось вообще непонятно во что.
Меня снова потянуло к нему – думать о нём, писать о нём, помнить о нём. Снова льстивые мысли завладели душой. Но теперь, когда столько вылилось, стало совершенно ясно – не всё видимое действительно происходит на самом деле.
Идут одни сплошные совпадения и объединения.
Моё поколение вступило в шестой десяток. Моё поколение – основа и движущая сила того, что происходит в стране. Нас учили одинаково думать, одинаково говорить, одинаково одеваться, маршировать в ногу и быть готовыми в любой момент послужить Родине и Партии. Потом партия рухнула, родина исчезла, а нас всё равно куда-то несёт и несёт. Но куда? Тот, кто задал нам это направление, совершенно забыл нас остановить.
Внедрение нового в этой стране происходит молча и незаметно. Однажды ты просыпаешься утром и видишь, что уже произошло что-то непоправимое и ужасное. Никто никому ничего не сообщает заранее. Каждый круг людей сам узнаёт для себя нужную информацию и не собирается делиться с ней с теми, кто не входит в их круг.
Рядом со мной по жизни скользят тысячи лиц, происходит тысяча событий, делается тысячи дел. Все вокруг создают иллюзию важности существования себя в этом мире. Но так ли уж важны наши повседневные дела, если рождается такое ощущение, что мы все одинаково в ногу и в руку одновременно и вместе толчём воду в ступе и абсолютно никуда не движемся. Мы совершаем броуновское движение.
Когда-то некто по имени Броун придумал, что мелкие частицы всех веществ не стоят на месте, а движутся хаотично. У Броуна был абсолютно свой оторванный от жизни взгляд на ту оторванную от жизни область вторичных знаний, которая позже заставила подумать ректора нашего литературного института Бориса Николаевича Тарасова о бесполезности, о флюсовости науки. И она действительно развилась как гнойный мешочек внутри общего тела человечества.
И вот огромные толпы оболваненного народа, кинувшегося в девяностые зарабатывать деньги, вдруг спросили неизвестно кого: а зачем вообще нужна наука? Нас всех приучили себя считать стадом баранов, обществом, социумом, как теперь модно говорить. И этот стадо-социум вдруг вынесло вердикт, что наука не нужна. Да, думала недавно и я: такая наука, которая решила оцифровать реальность и объявила НЛП достижением тысячелетия, которая создала коллайдер и травит людей химией – нам действительно не нужна.
После написания сказов Агаты Сергеевны я сорок минут спорила с одним из писателей о научности как ненужности и была чрезвычайно рада, что мне к концу разговора всё-таки удалось остаться при своём мнении. Но когда встретилась с ним вживую и когда мысленно увидела мою пустую папку одной мною вовсе ненаписанной, ну просто очень интересной диссертации под общим названием "Сказы Агаты Сергеевны Селезнёвой", фундамент моих мыслей резко пошатнулся.
В прошлом веке нас всех сгоняли в одно стадо, в этом веке нас разбили на индивидуумы. Но теперь мы особые индивидуумы – мы индивидуумы одного общего стада. Того суммарного стада, в котором от перемены мест слагаемых ничего не меняется. Среди нас нет настоящих личностей. Нас не учили быть личностями. Нас учили быть винтиками и болтиками одной общей системы. Но система неудавшегося коммунизма рухнула и осталась огромная никому не нужная куча самодвижущихся, мыслящих и чувствующих болтиков, гаечек, отвёрток, отмычек и кусочков от некогда огромного слаженного механизма. Собрать обратно не получится. За три десятилетия после обрушения в пропасть вперёд летящего паровоза умерло очень много народа. Говорят, что даже на много больше, чем в Великую Отечественную.
Всё совпадает, всё дробится и отражается словно в огромном калейдоскопе по имени Телевизор и свищет из разных каналов словно из прорванной трубы, из радио на разных частотах, из миллиардов страниц в разных журналах и газетах - фонтанами мыслей и тревог. Все думают одинаково, чувствуют одинаково, живут одинаково и даже болеют одинаково. Потому так и легко вирусам гулять по совершенно одинаковым организмам и заставлять их одинаково чихать и кашлять и пить одинаково дорогущие лекарства.
И тут я задумалась снова. Если раньше я настойчиво трясла себя и хотела быть как все, не выделяться, не высовываться, не привлекать к себе внимания, то теперь мне стало нравиться, что я не такая как все. У меня есть своя логика, своё мировоззрение, свой вкус, своя поэзия и, в конце концов, СВОЯ ЛЮБОВЬ. Ну и пусть меня мало кто понимает. Главное – убивать меня за то, что я не такая как все, никто не будет. Это раньше меня одёргивали, затыкали рот, смеялись в открытую и втихушку и даже грозились кулаком в мою сторону. А теперь меня никто не трогает! Я никому не нужна.
Что со мной случилось? Раньше я страдала и рыдала от своей ненужности, а теперь радуюсь, что никому нет до меня никакого дела!
Раньше я страдала от своей внешности. От того, что приходилось носить очки, от того, что не было на что вставить зубы, от того, что из-за сложных операций стала выглядеть намного старше своих лет. Но теперь вдруг поняла, что и у меня появился свой собственный круг людей, которым абсолютно всё равно – как я выгляжу. Мне даже не нужно косить под дурочку, не нужно переживать и не спать по ночам от слёз и переживаний – где взять деньги на то или иное. Они меня любят такую, какая я есть. Первыми в этом деле ЛЮБВИ С НЕВЗИРАНИЕМ НА ЛИЦА были преподаватели и студенты лит.института. А теперь мой клуб – "Русская словесность".
«Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт». Наш клуб включил в себя всю выжившую на данный момент русскую словесность не зависимо от её жанров и видов. А я теперь выходит ещё и капитанша. Когда у меня будут деньги, обязательно куплю себе яхту и назову её "Поэтический Сад" в честь журнала нашего клуба.
А когда у меня будут деньги? Да никогда. Потому что живу по тому же принципу, как жил мой отец – не имей сто рублей, а имей сто друзей. А я на него очень сильно похожа. И внешне и внутренне. Только вот беда – всю жизнь мне попадались не те люди. Всю жизнь мне попадались люди, которые во главу угла ставили не друзей, а деньги. А меня старались переучить. Чтобы и я перестала тратить деньги, чтобы я научилась их считать и копить!
В Бурундуйске у меня был дом с огородом, курами, козами, собаками и кошками. Бы-ли и друзья. Можно было жить припеваючи. Но не было главного – не было жизни. За неё нужно было бороться. Ежедневно и ежечасно отбиваться от назойливого непросыхающего супруга, который не позволял мне даже закрыться от него в комнате. Он всё время тряс меня за грудки, орал, матерился, махал кулаками и пытался мне доказать, что я – полное ничтожество, что я живу не так, делаю всё не так и гублю своих собственных детей, когда заставляю их помогать мне убирать, стирать и готовить. Всё по его мнению я должна была делать сама и ещё обслуживать и угождать и ему и детям, разумеется.
Когда сын брался за веник, он вырывал веник у него из рук и кричал – сядь, не мельтеши перед глазами. Уборку в доме мы старались делать тогда, когда его не было в доме. Жизнь моя даже со стороны казалась полным безумием. Даже священник постоянно говорил мне: так жить, как живёшь ты – жить нельзя, тебе нужно разобраться, почему ты так живёшь? Я каялась, терпела все выходки мужа и постоянно ругала себя: зачем я вообще вышла за него замуж?
Теперь рыться и копаться в прошлом бессмысленно. Ничего не вернёшь. Теперь я имею то, что имею – съёмное жильё в одном месте и временную прописку в другом. Но главное я сделала – рванула из Бурундуйска в абсолютное никуда. В Иркутск, в котором у меня не было ни друзей, ни знакомых.
В августе 2010 года мы буквально выбросили лиходея из дома на улицу после его признания, что у него есть другая женщина. С той другой через некоторое время жизнь у него не сложилась и мы с ним почти год жили раздельно: он в одной половине гнилого тонущего в болоте дома во Втором Иркутске и работа недалеко от дома, а я с детьми - в другой половине того же дома, и работа, стало быть, в Первом Иркутске. Даже город мы поделили – у него одна половина, у меня другая. Но потом он замолчал как рыба, и о его существовании за деревянной стеной мы узнавали по стуку двери, звону посуды и по разговорам его гостей.
Ситуация действительно перевернулась с точностью до наоборот. И у меня появилось совершенно иное мнение – кто из нас полное ничтожество, а кто – свободная личность. Да, побитая жизнью, но свободная.
Чтобы начать бракоразводный процесс, нужно проделать одно за другим множество дел, которые в свою очередь потребуют много денег. И наипервейшим в этом множестве дел было окончание моей учёбы в литинституте. Ох и трудная была эта работа – из болота тащить бегемота...
С ума сойти – чтобы увидеть свою настоящую жизнь, ту из которой меня кто-то когда-то выкинул, нужно было приехать в сорок шесть лет в Москву и вместе с людьми, которые годятся мне в дети, стать студенткой престижного института, в который в своё время я подавала документы восемь раз и так и не смогла пройти творческий конкурс. А в 2006 году почти шутя и играючи, совершенно не готовясь, вдруг приехать и поступить.
Странные совпадения? Нет. Никаких совпадений. Тот, кто сбивал таких как я в общее стадо, очень постарался внушить мне ту линию поведения, которая и привела меня в конце концов словно лягушку в избушку на болото. Там я и должна была по тому же замыслу найти свой конец.
«На свете нет ничего тайного, чтобы не стало явным» – говорит Господь Бог в Евангелии. За меня борются две силы. Это я стала замечать с тех пор, как поступила в лит. Я видела и чувствовала их полную одинаковость и по свойствам и по действиям. Чувствую и до сих пор.
Я была в юности в Москве. Я увидела её изнанку и абсолютную суровость в отношении к приезжим и иногородним. Это был чужой мне по духу город. Мне было пятнадцать лет. Была экскурсия на поезде во время весенних каникул по маршруту Грозный – Харьков – Москва – Грозный. Была удивительная встреча с Харьковым. Удивительно добрым городом с его рестораном «Старое мисто», с его вежливыми людьми, с его большими широкими улицами и с его зоопарком. А потом – суровое лицо Москвы с её Курским вокзалом, где абсолютно негде было даже присесть, с ВДНХ и кинозалом, где тоже не было ни стульев, ни кресел. Мы стояли в центре круглого зала и смотрели на множество экранов. Кинопанорама. А огромное московское кафе с его сухим пайком? За эти же деньги в Харькове мы объелись и взяли с собой в вагон множество пирожных.
Но это была Москва и был ГУМ с грубыми молодыми продавщицами. Именно столкновение с ними предопределило мою дальнейшую судьбу. После грубого дерзкого ответа на мою просьбу подсказать, какую мне выбрать ткань, я твёрдо, нет твердокаменно решила для себя: после школы я поеду поступать куда угодно, только не в Москву. Это был март 1975 года.
Вечером в тот же день нас снова ждал вокзал без мест для сидения. Очень долго не подавали наш поезд. И когда ночью мы наконец попали в свой вагон, разместились на своих полках, то проспали от усталости весь следующий день. Нас даже никто не будил ни на завтрак, ни на обед. Весь поезд детей плыл по рельсам и спал от изнеможения после знакомства со своей столицей.
Потом ещё раз я была в Москве, в аэропорту Внуково в 1986 году, когда летела на самолёте сначала из Северодонецка до Москвы, потом из Москвы до Братска, потом из Братска до Бурундуйска, где меня встречал мой первый муж, который уже через два месяца после моего приезда признался мне, что любит другую...
В июне 1986 года наступила совершенно новая для меня невыносимая и трудная бурундуйская жизнь. Иначе сказать – добровольная ссылка в места не столь отдалённые.
- Раньше сюда людей ссылали насильно, а мы приехали по собственной воле – говорили мои новые знакомые.
Я была молода. Мне было 26 лет. Но благодаря своему первому мужу я ощущала себя полной старухой. Он так и называл меня некрасивой безобразной старухой. Позже, глядя на свои фотографии того периода, я удивлялась сама себе. На фоне других людей я выглядела красавицей! Но кто, кто постоянно внушал мне, что я – уродка? И я соглашалась с теми мыслями!
Помню ещё более раннюю фотографию. Мне 18 лет. Мы стоим на крыльце общежития. Шахтёрск. Рядом со мной две местные красавицы, тоже работающие в бригаде штукатуров-маляров. Я в ужасно короткой юбке в босоножках на огромной высокой деревянной подошве. Тогда была такая мода. Валя, Надя и я.
- Какие уродины – сказал мой сын, когда увидел эту завалявшуюся у моей матери фотографию.
Ему тогда было двадцать лет.
- И я тоже? - спросила я.
- Нет, не ты, а они.
- Да? Удивилась я.
И впервые посмотрела на себя другими глазами.
На что я потратила свои годы? С кем, где, как и зачем я жила? Я шила, стирала, убирала, готовила, обвязывала с головы до ног буквально всех своими руками и была совершенно неугодной, никчёмной и ненужной.
Я жила словно под каким-то гипнозом.
Помню в 1989 году я купила книжку «Крошка Цахес» Гофмана. Сыну она очень понравилась. Жили мы тогда вдвоём и почему-то не были счастливы. Я не считала себя свободной. Ведь у меня был сын! Мне хотелось замуж. Мне хотелось создать счастливую семью.
После развода с первым мужем мы прожили вдвоём с сыном пять лет. Книжка про Цахеса была тогда в моих руках как подсказка. Помню, как сын смеялся не только над Цахесом, но и над картинками в ней, повторяя движения героев. А я? Я не видела себя со стороны, не чувствовала, что это Господь Бог подсказывал мне мой собственный портрет среди персонажей сказки и мою роль в жизни. Я была тем самым молодым человеком, которого Цахес обвёл вокруг пальца. Молодой человек прозрел сразу же, как только увидел, кого любит и ласкает его девушка. А я? Я прозрела только спустя 23 года!
Где я была? Что со мной было? Кто наложил на меня это заклятье?
«Давай, лягушка смелая, взбивай кусочек масла, запрыгивай и вынырнешь царевной неземной» – писала я для Константина, мысленно, куплет за куплетом выдёргивая его тогда из наисложнейшей жизненной ситуации.
Выдёргивала его, совершенно забыв о себе, кто я и что я.
Моя зыбкая основа в виде не до конца осознанного «буфетного бизнеса», в котором можно было существовать только подрабатывая где-нибудь на стороне, рухнула в один момент, как только он поверил мне и решил на меня опереться.
Продолжать и дальше работать уборщицей, чтобы содержать свой литературный клуб (потому что помещения в аренду дают только юридическим лицам, а простым смертным - нет!) было глупо. И долго длиться не могло. Я выдержала только три месяца. Подвернулась возможность ухаживать за больной умирающей старушкой с проживанием. И я пошла. Переехала с младшей дочерью в центр города. А он подумал, что я решила от него сбежать. В «дом на болоте», который топило каждую весну и осень, мне было стыдно его приглашать.
В отличие от меня он не собирался расставаться со своей женой. Она потянула его вслед за собой в ещё один запараллеленный мир, а тот в свою очередь ещё, а тот ещё. И так почти до бесконечности…
Со своим мужем я перестала жить с августа 2010 года. С Константином познакомилась в ноябре, буквально через три месяца после ужасного скандала, когда муж уже в открытую решил поубивать и меня и детей и уйти к той, которой я и в подмётки не гожусь. А ещё через четыре месяца я наткнулась на мысли Константина прямо на улице среди бела дня, среди заснеженных улиц и снующих туда-сюда машин! И я ответила ему «Да».
Оказывается, это были не просто мысли. Это было соприкосновением вживую с тем миром иллюзий, в котором жил он. Плавающие в пространстве и времени иллюзорные миры вдруг соприкоснулись! У меня свой, у него – свой. И после того соприкосновения уже не могли оттолкнуться друг от друга и так остались общаться через ту точку соприкосновения:
- Ты как?
- А ты?
И вот те миры чуть не слились, чуть не разрушили друг друга. А вслед за ними как в принципе домино зашатались и готовы были рухнуть и все остальные цепочки живых творческих миров, выброшенных из современной реальности совершенно в иную замкну-тую систему полной социализации общества и полного отрыва от Бога.
Год мы вдвоём с младшей дочерью прожили у той бабушки. Больше не выдержали. Брошенная родными, слепая и почти недвижимая, она была зла до невозможности и проклинала всех подряд. Я делала ей массаж, меняла памперсы, мерила давление, мыла в ванной, покупала продукты, готовила, кормила, но она была недовольна и постоянно жаловалась и жаловалась на меня по телефону своему сыну, жившему на её пенсию где-то далеко-далеко в центральной России.
Кончилось тем, что пришлось найти ей других постояльцев и снова съехать в «дом на болоте». Мебель из офиса тоже перекочевала в тот дом. Мой так и несостоявшийся «бизнес» завис надо мной как дамоклов меч. Но закрыть я его тогда тоже не могла – надо было прежде заплатить долги, которые повесил на меня пенсионный фонд своими странными страховками. Деньги были просто баснословные. И ситуация тупа до жути: доходов никаких, а пени и начисления росли, потому что пенсионный фонд сам задолжал государству миллиарды рублей и хотел погасить их за счёт обязательных выплат предпринимателей. Но какие могут быть ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ ВЫПЛАТЫ тому частному акционерному обществу людей, делающему бизнес на взносах и страховках обманутых граждан и у которых от государственной службы ОДНО НАЗВАНИЕ, слизанное прежде с ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРЕДПРИЯТИЯ, взимаемых ими от людей, предпринявших попытку помочь экономике собственного государства!?!
Странное у меня было тогда состояние – на мне висли компьютеры в КОНТОРЕ Энергосбыта, когда я туда ходила платить за свет и телефон:
- Всё, компьютер завис, приходите в другой раз!
И казалось, что всё летит куда-то в непонятное пространство.
Ах, вот это оказывается о чём я писала тогда в общежитии лита в августе 2006 года перед вступительными экзаменами. Та запись сохранилась:
«Канал мистификации включился в полночь: параллельные миры сближаются. Столкновение грозит гибелью всей Вселенной… Шнур сознания очень короток... Всё рушится... Но я дотянулась до него. Рванула и ... выскочила в реальность».
Вот что я предчувствовала в августе 2006 года! Разрушение всего и вся. И я снова вернулась к себе настоящей. Меня никогда нельзя было отделять от моей Поэзии. Меня нужно было воспринимать вместе с ней. Она – часть моей личности, воздух, которым я дышу.
Я долго ненавидела Москву, и почувствовала её своим родным домом только летом 1990 года, когда стояла в комнате квартиры своих родственников на тринадцатом этаже в районе метро Орехово и сказала вслух о том своём ощущении.
- Я почувствовала себя в Москве как у себя дома – сказала я Жене, супругу моей двоюродной тёти Даши, которая была моложе меня на два года.
А он тогда очень странно на меня посмотрел и улыбнулся.
Я не знаю, что он в тот момент подумал, но меня тогда словно прорвало. С 1988 по 1993 год я и так курсировала через Москву на Кавказ каждое лето в отпуск. А тут несколько раз съездила целенаправленно – то на учёбу в педагогическую академию, то в командировку по поводу программы «Древо жизни».
Я захотела жить в Москве. Меня туда потянуло со страшной силой. Но поздно. Начались роковые девяностые. В 1994 году я вышла замуж во второй раз и попала в такой жуткий омут, из которого мне до сих пор ещё выбираться и выбираться.
А в феврале 2007 Москва снова испугала меня. Испугала так, что больше я уже не хотела в неё возвращаться никогда. Тогда, в конце февраля я не вернулась после сессии домой. Я потеряла сознание на улице и попала в больницу, потом меня перевезли из Москвы в больницу города Братска, где меня встретил мой второй муж. Встретил и тут же закатил истерику:
– Больше ты в Москву не поедешь.
- Поеду – сказала я.
И поехала. И снова побывала в московской больнице. Но ненадолго – всего несколько дней. На этот раз чуть не отказало сердце. Врач продержал меня в коридоре почти весь день. В тот день к нему поступали один за другим инсультники и посиневшие мужики с приступами инфаркта. Вышел приблизительно в обеденное время ко мне в коридор, дал таблетку и снова к ним. Потом опять посмотрел на меня:
- Терпимо?
И только к вечеру запустил в кабинет:
- Вот видите, насколько серьёзное это дело: сердце! Если вы не научитесь держать себя в руках, то долго не протяните.
Он выписал мне рецепт и отправил домой. Я тогда очень сильно на него обиделась. Но, по прошествиии нескольких лет поняла: от искусственного облучения, идущего на нас из спутников, можно и нужно защищаться. Первый признак - тахикардия. Сердце начинает стучать как бешенное. Появляется чувство страха. Его нужно перебороть. Уйти в себя, в свои мысли, в свой светлый и прекрасный внутренний мир, жить и дышать ТАМ столько, сколько возможно, потом возвращаться к реальности и стараться выбежать из того помещения, где застало тебя то ИСКУССТВЕННОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ.
После той сессии я вернулась домой самостоятельно, и потом уже благополучно приезжала и возвращалась назад без всяких приключений.
А осенью 2010-го не поехала. Денег не было совершенно. Позвонила в деканат и про-пустила осеннюю сессию. И была абсолютно спокойна. Я знала - кто, почему и как с управления моим телом перешёл на управление моими деньгами и средствами к существованию!
Воронка глубиною в тридцать лет…
«Если вы не поедете в Москву, то будет плохо всем» – сказал Константин весной 2011 года.
И тогда я сделала невозможное – поехала и сдала 13 экзаменов и два зачёта за пять дней! Я поверила ему и сделала это. Я сдала сессию и уехала с одним хвостом. В декабрьскую сессию уже сдала абсолютно всё и оставила проект диплома руководителю семинара Поэзии.
После возвращения из Москвы летом 2011-го года мы с ним снова поссорились. И снова из-за его Ванды. Он не хотел её бросать. А меня не прельщала роль любовницы. И тогда остался только Интернет.
Весна 2012 года.
Почему же теперь я тяну время и не отсылаю диплом на кафедру творчества? Вместо того, чтобы заново собирать его по указанию руководителя, я вбиваю в компьютер этот текст. И как только отрываюсь от него, возвращаюсь к диплому, натыкаюсь на своё очередное «стихо» и… Словно лопается какой-то невидимый пузырь и вся окружающая меня реальность снова переворачивается с ног на голову, а вместе с ней переворачивается и всё моё мироощущение и меня снова тянет к компьютеру – писать, писать и писать.
Если только можно назвать писанием нажимание клавиш и иногда прикосновение к компьютерной мыши, чтобы вставлять куски других текстов.
«Меня нет в этом мире.
Я живу на ходу, я живу на весу в непонятном эфире…» - писала я когда-то.
Но как только включалась в реальный мир и начинала в нём жить в полную силу, тот же самый, мой собственный реальный мир мир, снова и снова выталкивал меня из себя как инородное тело. После знакомства с Константином и участниками его фестиваля я увидела, что таких зависших "инородных элементов" вокруг меня превеликое множество. Все так живут. Как инородные элементы в своей собственной стране. Почему?
До революции в России были нужны абсолютно все – и калики перехожие, и юродивые, и слепые, и купцы, и ремесленники. У каждого было своё место. И каждый был до-волен своей жизнью. Доволен? Нас с детства приучили считать, что довольных тогда было очень и очень мало. А на самом деле всё было иначе. Я сама помню разговоры с пожилыми людьми о временах, которые были до революции. Среди них не было недовольных. Наоборот – было очень много недовольных самой революцией и тем, что она принесла – раскулачивание, лишение имущества, высылку из родных мест, голод, нужду, смерть и страшное горе.
До революции России были нужны все, потому что каждый занимал свою нишу и своё место под солнцем. И ценил только то, что сделал и добыл своими собственными руками. И никогда не зарился на чужое добро. Но пришли те, кто открыл двери тюрем и руками преступников сделал революцию.
Точно так же в конце восьмидесятых пришёл к власти и Дудаев.
У моего прадеда по материнской линии был в Саратовской области огромный деревянный двухэтажный дом, мастерская по ремонту всяких сеялок и веялок, жена, тринадцать сыновей, две дочери, лошадь и две коровы. Они сами сеяли и выращивали хлеб, сами построили себе дом. Они ничего ни у кого не отбирали и никогда не использовали наёмный труд. Но новой власти эта семья не понравилась. У них отобрали всё и выселили в голую степь. Дом отдали под сельсовет. Он там и был до самых девяностых прошлого века. А в девяностые сами "начальники" того села решили собрать всех старших той семьи, бывших живыми на тот момент - дедов и бабок - дочерей и сыновей моего прадеда, разъехавшихся по всему Союзу от Курил до Калининграда, и решили вернуть им дом. Но старики отказались. Начальники ушли. Село развалилась. И теперь на том месте абсолютно голая степь.
Содержать большое хозяйство сто лет назад считалось кулачеством. А сегодня? Иметь множество коров и лошадей, использовать наёмный труд горничных и дворников снова стало естественным процессом. Но кто тебе даст денег на это? Заработать честным трудом? Не получится. У тебя тут же отберут последнюю копейку все, кто узнает, что она у тебя есть. Не важно как - через систему ЖэКэХа, банки, повышение цен, коммерческую или какую иную деятельность - всё равно догонят и отберут!
Всё начинается однажды и незаметно. Однажды 1 апреля 1991 года мы проснулись утром и ахнули – цены взлетели в сотни раз, а зарплата какой была мизерной, такой и осталась. А по утру они проснулись… Да, было бы заманчиво посчитать тот фокус-чирвирокус первоапрельской шуткой. Но никому тогда было не до шуток. Нас всех ограбили сразу и единомоментно. Накануне те, у кого были деньги, ринулись в магазины скупать всё, что там оставалось. Но полки магазинов были пусты. Об этом тоже позаботились заранее. И народ остался при своих деньгах и ни чем.
Так явилось миру правительство Гайдара, которое своей шоковой терапией устроило ещё и знаменитый дефолт в 1998 году и много ещё чего интересного. И всё совершенно безнаказанно. Гайдар умер. Кое-кто ещё пошумел в момент его похорон. А потом все снова успокоились, словно ничего и не было. Но в одиночку без команды Гайдару было не под силу провернуть такую выходку государственного масштаба. Это ясно и курице. А тем более теперь, когда выяснилось - КЕМ БЫЛ ТОТ ГАЙДАР НА САМОМ ДЕЛЕ - офицером ФБР...
А в январе 2012 года для меня наступило ещё одно ну просто удивительнейшее утро. Я решила начать подготовку к госам в лите и заглянула в Интернет за недостающими материалами и ахнула. Оказывается я проворонила появление ещё одного министерства, прямотаки надминистерства – Министерства Соцразвития и буквально обалдела от слов в новом учебнике по обществознанию за 2012 год – "если русские люди не изменятся, их всех ждёт смерть и медленное вымирание. Русские люди теперь уже должны отказаться от собственного сознания".
Вот до чего мы докатились. Нас словно зайчиков из лубяных избушек выгнали не только из страны, но и из собственных мыслей и из собственной жизни. А мы молчим. Мы упрямо продолжаем молчать. Нет, некоторые кричат. Писатели кричат, что профессию писатель вычеркнули из реестра профессий, пенсионеры кричат, что их снова обманули, родители кричат, что в школах творится полный произвол, что в больницах их детей не лечат, а калечат. Толпы митингующих. Тысячи недовольных. А кому они кричат? Самим себе?
Их никто не слышит. Разве непонятно – русские люди должны измениться. Им нет места в жизни современной России. Чиновники не заложили денег не только на уборку мусора в частном секторе. Они не заложили ни копейки на уборку мусора в собственных головах. Как так могло такое произойти, что они настолько забили свои головы чужеродными идеями, что совершенно умерли для нас, а мы – простой народ – умерли для них?
Как вообще такое могла произойти?
Да вот так – взяло и произошло. И Россию словно то дерево снова попытались, но на этот раз не срубить, а выдернуть с корнями из собственной земли и выбросить вон.
Враг по прежнему невидим. Он снабжён множеством технологий. Но моя личная технология сильнее всех их вместе взятых. Моя технология – это Господь Бог и моя собственная жизнь, данная мне Им же. И я упрусь своими ножками в пол этой комнаты, а ручками в потолок и не дамся этим «пронырливым гадам», о которых пел Тальков, выкинуть меня из моей же жизни. В лицо они тебе все улыбаются. В лицо они тебе ничего не скажут. А то, что скрывается за некоторыми парадными лицами мне и знать не положено.
Но есть Господь Бог, не взирающий на лица. И есть священники, которые пасут не скот, а словесное стадо. Вдумайтесь – не людей как таковых, а стада слов – стада запущенных в будущее Святых Алгоритмов Добра, Божьей правды и Высшей Справедливости. Тот, кто из СЛОВА (навыка грамотно говорить и писать) сделал бога, а потом из бога- человека, а из человека безсловесную овцу, дорого заплатит за искажение Святого Писания.
Но верю, что скоро явятся миру настоящие священники, которые наконец наведут порядок в богословских текстах и вернут всё на место – виртуальную реальность в виртуал, а жизнь настоящих живых людей в настоящую живую жизнь, которая происходит здесь и сейчас, на пульсе которой мне сегодня доверили держать свою руку и чувствовать её биение несмотря ни на какие катаклизмы и выбросы зла.
Только написал это – пришла эсэмэска из Доброго Слова. Вернее пришла вторая часть от той неполной, которая приходила 5 апреля. И я смогла прочесть теперь весь текст полностью:
ОТ УЗ И СУДА ОН БЫЛ ВЗЯТ; НО РОД ЕГО КТО ИЗЪЯСНИТ? ИБО ОН ОТТОРГНУТ ОТ ЗЕМЛИ ЖИВЫХ; ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ НАРОДА МОЕГО ПРЕТЕРПЕЛ КАЗНЬ. ЕМУ НАЗНАЧИЛИ ГРОБ СО ЗЛОДЕЯМИ, НО ОН ПОГРЕБЁН У БОГАТОГО, ПОТОМУ ЧТО НЕ СДЕЛАЛ ГРЕХА, И НЕ БЫЛО ЛЖИ В УСТАХ ЕГО. Ис.53,8
"ПОГРЕБЁН У БОГАТОГО"!!! КАКОЕ КОЩУНСТВО!
Россия пошла вслед за Христом и потому её и казнят как Христа – подумала я в пер-вый момент. А зачем тогда церковь проповедует любовь к родине, отечеству и Святой Русской земле, если её всё равно придётся оставить? Что-то тут не так.
Но тут я переключила канал – а там окончание субботнего выпуска слов патриарха Кирилла о посте, о усилившемся притяжении зла, у которого на службе теперь вся электроника. Потом начался выпуск новостей и я узнала, что сегодня Благовещенье!
Я совсем зарылась в своих проблемах и забыла о таком празднике! Прости меня, Пресвятая Дева! Прости студную и нечистую рабу Твою… НЕ РАБАМИ МЫ БЫЛИ БОГУ И МАТЕРИ ЕГО, А БРАТЬЯМИ И СЁСТРАМИ! Прости меня, сестра моя, Пречистая Дева Богородица, родившая мёртвым Бога, а они не признали Его!
Во всём я разуверилась. Даже тексты молитв не могу читать так же, как читала прежде. Сколько искажений в их текстах. Сколько искусственных изменений.
Только что Патриарх сказал, что на службе у зла работает множество электронных технологий. Я впечатываю этот текст с твёрдой уверенностью, что его тут же читает множество людей.
Все компьютеры, телефоны, телевизоры и вся электроника мира соединены в единую радио-электронную сеть. И эта сеть тонко и неуловимо работает против меня. Идёт невидимая война. Будьте на чеку, люди добрые…
Хотя возможно эти тексты и не доходят до людей. Они доходят до нелюдей. А те смеются над ними…
Но если нелюдь вдруг решит со мною
Делить один из суматошных дней,
Я снизойду, покорная, на время
В его нору…
Поближе к вам, сбежавшая от вас…
Май 2013 г.
Зачем я это писала? Что хотела этим сказать? Оба моих мужа из породы нелюдей. Обоих ненавидели собственные матери. Точно так же как Цахеса. А чем они не Цахесы? Злобные мерзкие Цахесы, заколдованные добренькими колдуньями для того, чтобы их любили и боготворили и видели красоту, которой у них вовсе никогда и не было…
Из чего строится женская красота? Из чего она состоит? Из уверенности, что ты красива. И больше ни из чего. Некрасивых женщин на свете нет – сказал кто-то. Каждая красива по своему. Красота внешняя – это отражение внутренней. У меня с рождения всегда была внутренняя гармония. Была до тех пор, пока однажды я не стала сталкиваться со злыми детьми, которые ненавидели меня и считали некрасивой. Во-первых, очки. Как только я пошла в школу мне надели на нос очки – минус полтора – и я тут же автоматически переместилась в группу самых некрасивых детей класса. Потом – кривые передние зубы. Я терпела, терпела и наконец в девятом классе взбунтовалась и перестала сначала откликаться на кличку Водолаз. Потом мне вставили вместо кривых новые передние зубы…
Тут я подошла к телефону и снова пересмотрела пришедший текст. Господи, да это же евангелие от сатаны!
"ИБО ОН ОТТОРГНУТ ОТ ЗЕМЛИ ЖИВЫХ; ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ НАРОДА МОЕГО ПРЕТЕРПЕЛ КАЗНЬ".
О ком говорится в этом кусочке текста? Ясное дело, что земля живых не могла отторгнуть Живого Бога. И тем более заставить Его претерпеть казнь за грехи целого народа. Богу не нужна смерть грешника. Богу вообще не нужна никакая смерть. Ибо он Сам – Жизнь и Любовь.
Подмена. И какая подлая подмена!
Земля живых! Земля, которая оболгала, оклеветала и убила царицу Александру, а вместе с ней и весь род Романовых?! И это тоже земля живых? Ложь. Одна сплошная ложь.
Не верю. Абсолютно не верю.
Сваливать свои грехи на козлов отпущения и убивать их. Сделать их Христа козлобородого Диониса и тоже убить Его. Какое адское кощунство! Не верю ни чему. Господи, помоги! Но помоги не моему неверию. Помоги узнать правду о Тебе!
Ты мне Сам сказал, что я должна жить и вернул тогда меня назад в мою собственную жизнь после страшной операции 8 августа 1998 года. Прошло уже 13,5 лет. Что изменилось с тех пор? Очень многое. Я была там. Мы шли по аллее из высоких тополей. Ты мне сказал, что тут жизни нет.
- Она там, снаружи. Дует ветер, светит солнце, но это не жизнь. Жизнь там. Ты должна жить. Возвращайся назад. Молись. Твоя молитва слишком слаба. Иди, проси, пусть молятся о тебе.
Точно: Рай – это временно пристанище для усопших праведников. Ад – временное пристанище для усопших грешников. А земля – это жизнь. Самая настоящая жизнь.
Жизнь – моё оружие. Жизнь – моя защита.
Господь пришёл не в мир мёртвых, а в мир живых. Евреи перепутали слова словно карты в колоде.
Было вот как:
НО РОД ЕГО КТО ИЗЪЯСНИТ? ИБО ОН ОТТОРГНУТ ОТ ЗЕМЛИ МЁРТВЫХ. ИЗ-ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЙ НАРОДА НЕ МОЕГО ПРЕТЕРПЕЛ КАЗНЬ. ЕМУ НАЗНАЧИЛИ ГРОБ СО ЗЛОДЕЯМИ, НО ОН ПОГРЕБЁН У БОГАТОГО, ПОТОМУ ЧТО НЕ СДЕЛАЛ ГРЕХА, И НЕ БЫЛО ЛЖИ В УСТАХ ЕГО.
Враг рода человеческого не может созидать. Он направлен на разрушение и только на разрушение. Даже для того, чтобы составить текст нужна сила не разрушения, а созидания. РАЗРУШИТЕЛЬ может только лгать и подражать, копировать, отзеркаливать готовое – вот главные особенности его стиля.
Господь пришёл в логово евреев как в мир мертвецов. Наше Ра они переделали в свою Евру. А что есть Евра? Вера, у которой переставлены две первые буквы?
У ханты и манси Евра – святая округа, лесные урманы...
Вот и обнаружилось – евреи, они же евры – мертвецы, ходячие гниющие мертвецы, которыми пугают в ужастиках. Живые трупы без душ. Одно сплошное тело, питающееся энергией живых людей. Тельцы тела, вознёсшие в ранг бога своё же истинное изваяние, сделанное из золота. Но теперь всё смешалось. Во всех народах есть такие выродки. Именно их называют каннибалами и энергетическими вампирами.
Итак – там, во временном пристанище для усопших праведников жизни нет. Жизнь тут, здесь. И всё происходит здесь и сейчас.
«Я люблю – и значит я дышу.
Я дышу и значит я живу». – пел Высоцкий.
Лукавый как орешки выщёлкивает людей из настоящей жизни и ловит кого как – будущими благами, будущим богатством там, в раю. Там у вас типа будет всё. А тут – только смерть.
Что-то тут не так. А понятие – князь мира сего? Сначала это название приписывали Господу Богу, потом приписали лукавому. Кто отдал ему в безраздельное пользование нашу землю, нашу жизнь?
Кому, для чего и зачем поклоняются масоны - главные рабы евреев?
Они поклоняются мертвецам. Однажды евро-нелюди-мертвецы пожаловали к нам из космоса и стали нас пожирать. Потом каким-то образом люди и нелюди скрестились и получилось новое существо – человек. Бог не создавал человека. Бог создал людей. Есть две главы о сотворении мира. Какая из них от Бога, какая от сатаны – ещё разбираться и разбираться. Главное – я наконец поняла, кого я увидела там, в литинституте, когда у меня открылся не третий, но и четвёртый глаз. Устами младенцев глаголила истина: у меня действительно 4 глаза и я не только похожа... Я И ЕСТЬ ВОДОЛАЗ! Я увидела мертвецов. Страшных мертвецов, скрытых под масками живых людей. ИХ ТАМ БЫЛО ОЧЕНЬ МАЛО. НО ОНИ ТАМ БЫЛИ!
Именно они правят миром. Кучка страшных мертвецких цахесов, внушающих всем – как они красивы и мудры, как замечательны и великодушны. А все назначенные ими ВЕЛИКИМИ люди – их главные слуги. При жизни их унижали и гнобили. А после смерти превозносят. Это тоже одна из особенностей их почерка.
Вот о ком в Евангелии говорится: оставь мёртвым погребать своих мертвецов.
А передача власти в Израиле? В момент смерти, на кладбище, когда один из них умирает, дух умирающего должен перейти в следующего президента. Но этот – нынешний не выдержал – упал в обморок! И дух одержимости, объединяющий их в единый трупный социум как в одно стадо, не вошёл в него. Просто не смог войти. И именно с этого момента они стали ослабевать.
Теперь и они разделились между собой. Одни злобны и безумны и им абсолютно всё равно. Другие боятся потерять власть над людьми и они более серьёзны и сговорчивы. Вот между теми и этими я и оказалась. Но всё равно их не так много, чтобы бояться их. Пусть они имплантируют себе новые органы. Пусть мечтают о вечной жизни. Сколько верёвочке не виться – всё равно конец будет.
Однажды я прочла в одном из значений своих имён, что у КЛАВЫ есть тяга к раскрытию тайн. И там же был намёк на то, что если раскрыть тайну, то после этого она уже перестаёт быть тайной. Всё правильно. КЛАВА - КЛЮЧ. Именно на это я и рассчитываю. Делать из тайного явное и тем самым обезвреживать. Но с другой стороны – как мерзко копаться в чужом дерьме…
Прежде чем написать текст, нужно сплести его первооснову – тот невидимый под-текст, который ещё не видит никто. А автор текста видит и сплетает его из того, что есть, из тех живых частичек бытия, которые ему попадаются под руку в такой момент. Так происходит процесс творчества. Так творится жизнь. Именно не рождается, а творится. Родилась она однажды раз и навсегда. И удержать её в своих руках и есть задача настоящего художника. Настоящего художника и творца своей жизни.
Вот и я плету основу этого текста, соединяю осколки своей разбитой жизни. Посте-пенно текст остывает, отрывается от реальности и гасит последние всплески зла в этом мире. Завтра вербное воскресение. Затем – страстная седмица. Потом Пасха. Главный праздник людей – Воскресение Христово. Воскресение Самой Жизни. Всех её тончайших жилочек и ниточек. Там, в ней, есть И моя тонюсенькая ниточка. Моя личная жизнь. Которая так много значит для Господа Бога.
…Свобода слов нанизана на нить.
Среди чудес и разных разбирательств
Нельзя друг друга взять и разлюбить.
Любовь и смерть близки как никогда.
А в небе дремлет белая звезда...
16.04.11 г.
Всё ещё впереди. Это только начало распутывания того клубка, внутри которого я и запуталась.
А сегодня 2013 год. Только Благовещение. Только благая весть от Архангела, что у Богородицы родится Сын.