Повезло. Однозначно – повезло! Мне подарили контрамарку на сегодняшний концерт в филармонию. На балкон, первый ряд, по центру. Всё, как я люблю. Ребята, это незабываемо! Точнее непередаваемо! Хотя и незабываемо тоже. Концерт называется «Два Рихарда». Сначала я думал, что это про Рихарда Зорге и его двойственность. Оказалось, в первом отделении все произведения Рихарда Вагнера, а во втором Рихарда Штрауса, которого я позорно спутал с Иоганном. Играл наш симфонический оркестр под предводительством Михаила Грановского.
Разумеется, я знал, что у немцев есть не только марши. Тот же The Scorpions – крут и любим поколениями. Но то, что я услышал – было неожиданно приятно и не подгоняло в бой. Музыканты порадовали, говорю без обиняков. Расстроило, конечно, отсутствие саксофонов и дудуков, но они как-то справились и так. И все бы ничего, но случилось ещё более прекрасное в прекрасном – Юлия Маточкина. Её меццо-сопрано сразило наповал, это я вам как арт-директор проекта «Мегарок» говорю. Поверьте, мне с первого ряда балкона прекрасное было слышно и видно, как никому в партере. Я даже немного полюбил немецкий язык и сценическую одежду немецких женщин. Зал кричал «браво!». Заслуженно. Но, вот что я хочу вам сказать. Как-то все неправильно устроено на концертах классической музыки по части благодарности публики.
Ну что это такое:
1. Посреди произведения хлопать нельзя. А если захотелось? Как быть, скажите на милость?
2. Оказывается, и между произведениями хлопать запрещено, если дирижёр не дал отмашку. А он, злодей, пять песен подряд не давал похлопать. Короче, я внимательно понаблюдал и, сопоставив факты, сделал вывод – хлопают при смене составов музыкантов на сцене, при появлении и уходе со сцены солиста и когда дирижёр разрешит.
3. Орган был электрический.
4. Мобилками светить нельзя.
По пункту 2 хочу высказать усиленное негодование. В сочетании с пунктом 1 складывается неприглядная картина, я вам скажу. Поёт меццо-сопрано прекрасную немецкую песню. Точнее пять песен подряд. Очень красиво поёт, не чета бардам, заслушаться можно. И хочется поддержать её от всей души. Но в зале тишина! Музыка закончилась, голос растаял, а публика нема, как рыба. Меццо-сопрано удивлена, но по контракту должна петь вторую песню. И она поёт, хотя на аплодисменты уже и не рассчитывает. Обломили один раз, обломят легко и второй. И оно случается! Не хлопают! И так четыре раза подряд. Вы представляете? Четыре раза подряд! А ведь это меццо-сопрано, Юлия Маточкина, не просто красивая женщина, на которую приятно посмотреть и без всяких песен, так она же ещё и мать, и дочь, и вообще солистка Мариинки, каких мало! Но её игнорируют четыре раза подряд. И только на пятый раз сподобились – давай кричать «Браво!» и бурно хлопать в ладоши. Однако, как теперь ей это понимать? Все время молчали, вроде как терпели, а потом давай буйствовать. Она ведь может и не понять, подумать, что радуются её уходу, мол, дождались еле-еле и теперь радуются. Короче, менять надо это в консерватории. Опять же, мобилками никто не светит…
Вторым отделением была «Альпийская симфония» Рихарда Штрауса. Прекрасное произведение и безупречное исполнение. На сцену вышли все! Все музыканты, какие были, включая тех, кто в первом отделении сидел на скамейке запасных за сценой. Кажется, хотели выпустить ещё больше, но сцена маленькая. О! Как это звучало! Я чуть за ограждение не полез. Мурашки по коже! Особенно когда стали изображать музыкой жуткую вьюгу. Было видно, как отрядили одного из перкуссионистов. Мужик не хотел, но жребий пал. Он тяжко вздохнул, закатал рукава и привёл в действие адский агрегат, который я назвал условно вьюгогенератором. Огромное колесо с пупырками и ручкой для верчения, поверх которого второй рукой музыкант натягивает кусок плотной дерюги. Ткань соприкасается с пупырками вращающегося колеса и производит звук вьюги, очень похожий на правду. Меняя скорость вращения и натяжение ткани, музыкант извлекает звуки вьюги во всех нюансах и стадиях, от «только началось» до «да когда же это закончится». Очень полезный инструмент, я считаю, для бардов. Если купить такой вскладчину и заставить того, кто вчера вечером выпил всю водку в одного, извлекать вьюгу на сцене или на поляне, то соответствие бардовских аккордов бардовским канонам станет просто поразительным. Главное, правильно определиться с тональностью.
К сожалению, всё прекрасное когда-нибудь заканчивается. Меццо-сопрано уехала в гостиницу, дирижёр дал последнюю отмашку на «браво» и похлопать. А уходить так не хотелось. Мирный сон соседа в соседнем ряду, меццо-сопрано, вьюгогенератор… Вы как хотите, а пойду я в другой раз ещё. Ну, если контрамарку подарят, конечно.