И звезда с звездою говорит

«И  ЗВЕЗДА  С  ЗВЕЗДОЮ  ГОВОРИТ»,


Или  секреты шоу – бизнеса для начинающих  Звёзд.


Путь к славе у Звёзд бывает разным, и любознательный читатель может в этом убедиться.
Главное – нужен талант, ну или ещё что-нибудь взамен…
Мы увидим, как создаётся песня, как устроен Господин Шоу – бизнес. Итак…

Часть первая:   В  Мире  Музыки


Дал же Бог таланту!  Иные композиторы подолгу мучаются, выискивая какую-нибудь музыкальную тему, да всё не то, всё не получается, всё что-то мудрят. Это всё от лукавого, жить нужно проще, и помнить выражение – всё гениальное просто!
А композитор Эдуард Шлягеровский новые мелодии создаёт легко и непринуждённо, как блины печёт. Успевай только записывать ноты! А сколько он уже создал новых песен, которые звучат в исполнении самых популярных Звёзд нашей эстрады, будь то МикстуRа или Марина Распутная, Филипп Зайка или Митя Эмтеес. Он работает в содружестве с поэтом Даниилом Озарённым, и эти песни идут нарасхват у наших Звёзд. Вот и сейчас Эдуард подбирает мелодии к новым текстам Озарённого, и скоро выйдут новые клипы группы «Эрекция» и юной Звезды Селены Баунти.
Сколько мелодий он сотворил – ему и самому теперь не сосчитать. Они несложные, легко исполняются, ещё легче создаются, и легко и быстро забываются слушателем. Идёт, бывало, по тротуару, а в голове само возникает:
Тук – тук – туки – тук
Тук – тук – туки – тук
Туки – туки – туки  - тук
Бздын-н-нь!
Вот тебе и мелодия – успевай только записывать. В течение часа он способен создать десяток таких мелодий.  Что и говорить – Талант!




Часть вторая:  Муки  творчества

О, как жестока жизнь!
Ещё вчера, буквально несколько часов назад, всё было так славно! На свой юбилей – 30 лет! – популярный поэт – песенник Даниил Озарённый собрал весь гламур шоу – бизнеса. Щёлкали дорогущие фотокамеры приглашённых репортёров глянцевых журналов, ослепительные улыбки звёзд эстрады, роскошные платья дам, вальяжно вылезающих из «Лексусов» и «Кадиллаков», и всё это известные, благодаря всемогущему телевидению, всем знакомые лица, вся страна знает их имена! 
О, этот сладкий миг триумфа; подумать только, могла ли строгая учительница литературы Ольга Степановна представить, что жалкий троечник Данила Козявочкин (это его истинная фамилия, по паспорту, а Озарённый – это литературный псевдоним), могла ли она представить, что он станет известным поэтом? По литературе сроду выше троечки у него не бывало, а с русским языком ещё хуже – никак не давалось ему правописание, и потом с годами лучше не стало… И всё же от Судьбы не уйдёшь – теперь он известный поэт – песенник, и популярные исполнители на всех телеканалах поют его шлягеры. Чего только стоит его цикл песен:               
Про  тебя
Для тебя
Без тебя
Я у тебя

И так далее.  (Недавно он всё же закончил этот цикл песней   Да ну тебя…)
Вечер получился на славу – море шампанского, марочных коньяков, мартини и текила, виски и бренди, а какие были омары и трюфели!.. До утра гремела музыка, женский смех и визги, и лишь вышколенные охранники вовремя тактично убирали слишком перебравших гостей.
Даниил уже не помнит теперь, как всё закончилось вчера, как с кем-то целовался, кому-то что-то пытался рассказать, и кто-то усаживал его в машину.
А наутро… Впрочем, чёрт возьми, не такое уж это и утро – четвёртый час дня! Пожалуй, он бы и дальше спал, но проклятый телефон (и чего я его не отключил вчера?)  -требовательно верещал.
Даниил с трудом поднял голову – как чугуном налитая! – и снова бессильно уронил на подушку.
Ну их к чёрту – позвонит и бросит… Но телефон не умолкал. Наконец, со стоном выругавшись, он взял трубку: - Алло!   (Он и сам не узнал своего голоса; да-а, вчера всего было слишком много, нельзя так…)
- Дэн, приве-ет! Чё трубку не берёшь?
Томный женский голос, но кто это – сразу не разберёшь.
- Чё, не узна-ал?  Это Селена Баунти, помнишь, мы познакомились у моего продюсера Аскольда Угрюмова? Дэн, ты ведь обещал мне текст песни, помнишь? Когда же?..
(Вот чёрт, а ведь точно – обещал. И с этим Угрюмым лучше не шутить – здесь уже серьёзные люди, Криминал. А эта соплюшка, вчерашняя недоучившаяся школьница, Селена Баунти – давно ли она была просто Танькой Кочерыжкиной, а теперь она  - певица, Звезда… От таких звёзд тошнит, все на одно лицо – крашеные блондинки, кукольная внешность, как их различать?)
- Дэ-эн, ну так когда-а?
- Птичка моя, будь ласкова, перезвони мне через часок, ладно?
Он положил трубку, вздохнул. Голову словно тисками сдавило. С трудом поднялся, умылся холодной водой, выпил огуречного рассола, заранее припасённого в холодильнике. Великая вещь рассол, живительная влага!
Немного полегчало, но всё же мотает, и башка ничего не соображает. А ведь эта кукла через час позвонит опять.  Впрочем, уже не через час – осталось сорок минут, надо что-то накатать.
Даниил открыл блокнот, почесал затылок – ну что тут писать?  Как же трудно творить с похмелья, но что поделаешь, приходится. И он, сердешный, стал вымучивать из себя строчки:
Я гляжу в твои глаза,
Без тебя мне жить нельзя,
Без тебя мне жить не получится,
Только буду грустить и мучиться.
Данила посидел, тупо глядя в потолок, потом заново прочитал написанное. Мм – да-а, не Пушкин, конечно, ну и что – у других тексты не лучше, сойдёт. А ведь сразу вышло, значит, верно говорят – мастерство не пропьёшь. И новые строчки здесь же легли на бумагу:
Без тебя мне жизнь грустна,
А сегодня я одна,
Я хочу тебя обнять
И поцеловать…
Данила опять выпил рассола, минуту разглядывал потолок, и опять пришло Вдохновение:
Я мечтаю, чтобы вновь
Озарила нас любовь,
И в глаза твои смотреть,
И от счастья захмелеть.
Ну что же, три куплета – это уже песня. А там ещё всякие ла – ла – ла, музыка – будет не хуже, чем у других.
Очередной её звонок он уже ждал.
- Да, нашёл я текст, наконец. Я его давно уже написал, да вот в бумагах пришлось разыскивать.
В общем, бери ручку и записывай…
Закончив с этим делом, Данила сел завтракать. Аппетита не было, он вяло ковырял вилкой свою любимую слабосолёную сёмгу, когда опять заверещал телефон.
- Даниил, привет, это Ирэн Фламинго из группы  «Эрекция», мы с тобой насчёт текста песни договаривались, помнишь? Что-нибудь получается?
- Рыбка моя, позвони сегодня вечерком, что-нибудь подберу из своих недавних стихов, мне нужно просто просмотреть их. Ладно?
Положил трубку, криво усмехнулся: как они любят импортные кликухи, вот и здесь вчерашняя пэтэушница  Ирка Фуфайкина вдруг стала Ирэн Фламинго. Да и чёрт с ней, сколько таких у нас сейчас на эстраду лезет, и пусть лезут, лишь бы мне тексты заказывали. А я сегодня, похоже, в ударе, вдруг  Вдохновение нашло, как раньше говорили; теперь говорят попроще – Попёрло!
Полюбила я тебя,
Но себя не сберегла,
Не хотела я,
Но залетела я…
Строчки сами возникали ниоткуда, успевай только записывать. Вот что значит – Талант!
Написав текст этой песенки, решил продолжать далее, пока хорошо получается, всё равно ведь придут ко мне за текстами. Вот и Митя  Эмтеес просил у меня текст, ему пойдёт такое, например:
Снова я в глаза твои смотрю,
Потому что я тебя люблю,
Потому что для меня
Ты единственная…
О, классно! Митька будет доволен, это в его стиле. Однако, у меня талант! Правда, недавно какой-то писака меня пренебрежительно назвал  Рифмоплётом – текстовиком. Да это он из зависти, что сам так не может. В конце концов, если мои тексты берут, и берут за хорошие бабки, чего мне ещё надо? 


Часть третья:  ЮБИЛЕЙ

Боже мой, ну и денёк!
Большая квартира в огромном старинном доме, с высокими лепными потолками, громоздкими стеллажами библиотеки и большими зеркалами в массивных рамах вдруг наполнилась непривычной суетой, шумом, словно в дремучую дубраву ворвался ветер. Как необычно это было здесь, где всегда царила тишина, которую нарушали только резные старинные часы с бронзовой жар – птицей и лишь изредка звучал рояль, стоящий в углу.
И только в дальней комнате музыка звучала каждый день; пианино – главный инструмент у хозяина квартиры – известного композитора Олега Сергеевича. Здесь же развешана коллекция музыкальных инструментов, которую он собирает всю жизнь, и во всю стену – большой стеллаж с его драгоценной фонотекой. Уютное, мягкое кресло с потёртой обивкой; конечно, смотрится оно уже неприглядно, да уж очень привык к нему хозяин. Бывает, часами он, запрокинув голову с пышной гривой седых волос, сидит в этом кресле, время от времени что-то записывая в большой тетради, потом играет на пианино, выбирая разные варианты мелодии, и снова пишет…
В такое время никто не смеет его побеспокоить, пока он сам не выйдет из кабинета. И всё в этой квартире дышит спокойствием, тишиной и уютом.
Но сегодня  - особенный день, у Олега Сергеевича юбилей. Конечно, все организационные и хозяйственные вопросы решали без его участия многочисленные родные, его старались не беспокоить, но сама эта суета последних дней была нелёгким испытанием для уже немолодого маэстро. И вот настал этот День.
С утра началась беготня последних приготовлений, расставляют мебель и накрывают столы, и непрестанно звонит телефон – всё поздравляют, поздравляют… Помнят, значит!
Среди многочисленных приглашённых гостей были и убелённые сединами известные музыканты, и совсем молодые лица. Принимать и рассаживать гостей помогал племянник Олега Сергеевича – симпатичный брюнет с тонкими усиками, талантливый скрипач Миша, ему помогали две девушки-сёстры Катя и Марина. Гости уже рассаживались, это давние друзья или коллеги юбиляра.
Строгие костюмы мужчин, тёмный бархат платьев женщин и море цветов, они везде – в вазах и корзинах. Олег Сергеевич с улыбкой тихонько сказал Мише: - Сколько цветов, а ведь я ещё живой…
Наконец пришла и самая желанная гостья – известнейшая в своё время певица Мария Владимировна, а с ней – её ученица, молодая певица Лена. Олег Сергеевич ласково улыбнулся девушке и расцеловался со своей давней и верной Машенькой. Только он мог позволить себе называть так любимицу миллионов зрителей. Много лет они сотрудничали, сколько прекрасных песен создали вместе, и его слава как композитора во многом зависела от её великолепного голоса, от её таланта. И вот они опять встретились…
Глаза её по-прежнему прекрасны, но уже комплекция не та, и ходит тяжело, медленно. Что поделаешь, время не щадит даже богинь.
Но вот, наконец, и торжественная часть. Наверняка у каждого из приглашённых  было продумано какое-то приветственное выступление, и если каждому дать слово – наверное, несколько дней пришлось бы всё это слушать. Но ситуацию разрядил сам юбиляр:
- Друзья мои, мы все здесь собрались в этом составе не случайно, мы все – служители её Величества  Музыки. Каждый из нас верой и правдой служит этой госпоже многие годы, с детства.
Воздадим же должное нашей владычице! Я предлагаю начать концерт.  Среди нас находится замечательная певица, любимица миллионов зрителей и слушателей, с которой меня связывает многолетняя творческая дружба. Итак, Мария Владимировна, прошу!
Она медленно подошла к роялю. Вечернее платье тёмно-синего бархата, с кружевным воротником, крупные серьги. Олег Сергеевич сел за рояль, и зазвучала одна из самых известнейших его песен. Её голос был великолепен! Чистый, сильный звук, удивительное владение голосом, это было совершенством! Люди старшего возраста с удивлением узнавали в ней ту, бесподобную волшебницу, в своё время покорявшую  многие концертные залы, и её грампластинки звучали по всей стране. Ведь немолодая уже, а какой голос, Боже милостивый!
Ещё большее потрясение испытали молодые. Неужели такое возможно – без микрофона, без всех этих электронных чудес, под аккомпанемент рояля можно творить такое? Это было непостижимо, божественно!
Исполнив три песни, она уступила место у рояля молодому артисту с мощным, красивым басом.
Сама села в кресло, заботливо предложенное Мишей. Потом выступили дуэтом две девушки, студентки музыкального училища, за ними с блеском выступила Лена, ученица Марии Владимировны. Да, за такую ученицу не стыдно перед людьми – её хрустальный, серебристый голос завораживал, тёплые, искренние интонации придавали её исполнению особую прелесть.
Собравшаяся публика – все знатоки музыки! – были в полном восторге. Олег Сергеевич встал из-за рояля, поцеловал Лену и сердечно поблагодарил Марию Владимировну за такую ученицу. Шквал аплодисментов был ему в ответ. 
В перерыве молодёжь окружила Марию Владимировну плотным кольцом, не протолкнуться.
Восторги, восхищения, и вопросы, вопросы…
- Мария Владимировна, отчего же Вы давно ушли со сцены, с Вашим-то голосом? Грех на душу берёте – такой голос дома держать, тем более что у Вас слава на всю страну, Вам реклама не нужна. Почему же Вы ушли?
- Понимаете, милые, артисту, как и спортсмену, нужно уходить в самом зените славы, вот тогда его будут помнить добром. А стареть и угасать на сцене, вызывая у зрителя лишь жалость и недоумение – это незавидная судьба. Нужно иметь мужество уйти вовремя, дать дорогу молодым 
Тут она показала на Лену, и обвела рукой остальных.
- Пойте, милые, вы молоды и талантливы, а мне остаётся только слушать вас и радоваться…
А потом был банкет, всё было красиво и вкусно. Мария Владимировна сидела по одну сторону от юбиляра,  а по другую сторону Лена. Олег Сергеевич, необычно оживлённый, успевал общаться со всеми, и в то же время расспрашивал Лену о её творческих планах. Когда же его попросили произнести «тронную речь», он досадливо поморщился: - Ну вот, и не поговорить с интересным человеком.  Леночка, а Вы приходите ко мне, когда Вам будет удобно, мы спокойно поговорим без всяких этих фанфар. Думаю, я мог бы Вам быть полезным. Только позвоните мне заранее, чтобы согласовать планы, хорошо? Ну, буду ждать!
Он протянул ей свою визитку и пошёл к роялю – сказать слова благодарности всем собравшимся.
Он всегда умел говорить без бумажки, красиво, образно, с юмором.
Банкет затянулся до глубокой ночи, юбиляр выглядел уже очень уставшим. Да, уже не те годы, когда можно было сидеть с друзьями до рассвета…
А через неделю Мария Владимировна, как и обещала, снова приехала к старому другу, пообщаться уже спокойно, в тишине, не торопясь. С ней была Лена, в строгом тёмно-коричневом платье, кокетливой шляпке, с большой коробкой в руке. В коробке оказался роскошный натюрморт – большой пирог с кедровыми орешками – это пища богов! За ним извлекли такой же пирог с клюквой, а потом пошли баночки со всякими лесными дарами – черникой, брусникой, клюквой, голубикой. Последними появились крупные вяленые хариусы.
- Знаю, знаю, Олег Сергеевич, сладкое Вы не жалуете, так я Вам  не привезла варенья, а всё живое, свежее, чистые витамины. Пироги – по моему фирменному рецепту; помню, Вам они раньше очень нравились.
Олег Сергеевич разлил по чашкам ароматный чай, разрезали пирог.
- Да-а, верно говорят – талантливый человек во всём талантлив. Мария Владимировна, я Вас прошу и умоляю – не покидайте кулинарного искусства, оно у Вас получается ничуть не хуже вокального. Господи, какое чудо!
Разговор переключился на выступление Лены. Олег Сергеевич выразил ей своё восхищение, а потом с грустью  вздохнул: - Как жаль, Леночка, что Вы не вовремя родились, надо было бы пораньше, лет на сорок…
- Почему, Олег Сергеевич?
- Дело в том, что сегодня в эстраде  далеко не лучшие времена, трудно будет пробиться. Раньше всё решал голос и талант, а сейчас решают деньги, связи, происхождение; а  если с этим негусто, тут сложно рассчитывать на признание.
В это время пришли Катя с Мариной и Миша, и весьма кстати; бесподобные кулинарные шедевры получили новых восторженных поклонников, да и разговор этот был интересен всем.
- Миша, как бы новости по телевизору глянуть, а то сегодня его ещё не включали?
Миша включил телевизор, стал переключать каналы. На одном канале увидели какое-то новомодное убожество, очередную безголосую «звезду». Катя фыркнула: - Господи, это уровень колхозной самодеятельности! Как с такими данными лезть на эстраду?
Олег Сергеевич возразил: - Катюша, не нужно обижать колхозную самодеятельность, там порою бывают великолепные голоса. Мария Владимировна тоже начинала в самодеятельности.
Та улыбнулась: - Действительно, в моей трудовой книжке первая запись – птичница колхоза «Заря». Это потом меня заметили на районном смотре самодеятельности, и вот так неожиданно началась моя творческая карьера.
Катя густо покраснела, стала извиняться.
- Ладно, Катюша, ничего. Откуда вам, молодым, знать всё это? Смотрю на ваше поколение, и жалко становится – как же вы ограблены по части музыки! Поверьте, милые, это не старческое брюзжание, это крик души.  Ведь раньше в эстрадном искусстве был естественный отбор – кто талантливее, тот и успешнее, и неважно, что твой папа – тракторист, а мама – доярка. Сейчас всё решают другие факторы:  если твой папа – банкир, и не жалеет миллионов на дочку, то она и станет «звездой», - компьютер за неё споёт, ей только рот разевать. Без микрофона она никто.
За огромные деньги снимаются красивые клипы, покупаются рейтинги, интервью с роскошными фотографиями в глянцевых журналах. Нет, можно и из простой семьи выбраться в «звёзды», если, имея модельную внешность, спать с нужными людьми.
А ещё для популярности очень важно, чтобы о тебе как можно больше и как можно чаще говорили. Для этого нужны скандалы, дикие выходки, смакование личной жизни в  СМИ – кто с кем спит, кто женился, кто развёлся, кто на каком месяце беременности; нужно мелькать на светских тусовках, на страницах глянцевых журналов, блистать шмотками и машинами. Тогда она становится уже заметной, уже «звезда». Безголосое убожество, шептунья микрофонная, она не может взять талантом, и ей приходится для популярности идти на всё, показывать сиськи-письки, чтобы хоть чем-нибудь обратить на себя внимание. А ещё стараются придумать себе какое-нибудь звучное иностранное имя, словно от этого прибавится таланта.
Олег Сергеевич усмехнулся: - А ещё пошла постыдная мода – воровать чужие громкие фамилии.
Одна дамочка назвалась фамилией Ленина – ну что, таланту прибавилось? Другая была Галушка –стала вдруг Брежневой, но всех переплюнул один шустрый малый; мало того, что украл фамилию великого Шаляпина, так он ещё и стал врать, что является его родственником. Любыми способами оторвать хоть кусочек, хоть крошечку славы от Фёдора Ивановича, благо он не встанет из гроба и не даст в морду… Я понимаю так: если тебе нечего показать зрителю на сцене – не лезь на неё, не позорься. Ведь вся эта мишура не заменит таланта, это лишь неловкий способ прикрыть свою творческую несостоятельность. Это, скажем так, творческая импотенция. 
А ещё смешно и грустно читать так называемые музыкальные рейтинги. Принцип простой – кто больше заплатит, тот и певец года; таким образом можно вывести в «звёзды» хоть глухонемого, лишь бы щедро заплатили. Ну и , конечно, раскрутка за деньги в газетах и журналах, чтобы как можно чаще упоминалось его имя, даже не важно, по какому поводу. Ну, например, статья о кулинарии – в ней можно заметить, что популярная певица Селена Баунти любит пиццу с фруктами. Нередко и такие заметки из хроники происшествий: - «У популярной певицы Селены Баунти крупная неприятность – угнали её любимый серебристый «Мерседес», подаренный ей восторженным поклонником. Автомобиль пока не найден, и Селена очень расстроена, она так привыкла к нему…»  Хотя на самом деле здесь всё - враньё, не было у ней этой машины, и не было восторженного богатого поклонника, но ведь читатель этого не знает; зато теперь знает, что она – популярная певица, «звезда».
Олег Сергеевич, позвольте, но ведь есть ещё всякие эстрадные конкурсы, они что-нибудь решают?- спросила Лена. В ответ он грустно усмехнулся, переглянулся с Марией Владимировной, и стал объяснять: - Видите ли, Леночка, творческие конкурсы – особая тема, очень интересная.
Как там Грибоедов говорил: - «А судьи кто?» Конкурс хорош тогда, когда судейство беспристрастное, честное, тогда побеждают действительно сильнейшие, лучшие исполнители.
А у нас в жюри конкурсов сидят действующие исполнители. Как Вы считаете, Леночка, может ли такой судья пропустить другого артиста, более талантливого, чем он сам, или хотя бы равного себе?  Ведь он ему – конкурент. Если он его пропустит, то завтра этот новичок пойдёт победным маршем, и вся слава, и весь интерес зрителя, (а соответственно, и деньги, и очень большие деньги) достанутся этому талантливому новичку… Можно ли допустить такое?! Нужно быть полным идиотом, чтобы пропустить кого-то ярче себя! А поэтому здесь существует своеобразный фильтр; наиболее ярких артистов не пропускают, и этому есть даже свой термин: - неформат.
Уверяю Вас, Леночка, что если бы сегодня на этот конкурс пришли певицы такого уровня, как Лидия Клеменс, Гелена Великанова, Мария Пахоменко или Аида Ведищева, они бы отсеялись как «неформат».
Леночка даже побледнела: - Олег Сергеевич, неужели это так? Может, Вы сгущаете краски?
За него вступилась Мария Владимировна: - К сожалению, милая, это правда, это очень грустная правда. Вот пример: много лет на нашей эстраде царствовала очень яркая, талантливая певица с прекрасным голосом – Анна Богачёва. Талант огромный, это бесспорно. Но у неё, кроме таланта, есть ещё дочь Карина; таким талантом, увы, не обладающая. Прошло время, дочка подросла и тоже вышла на эстраду. А звёздная её мама стала возглавлять жюри всевозможных конкурсов, и здесь уже отсеивалось всё, что ярче Карины. Что поделаешь – материнские чувства оказались сильнее чувства справедливости.
В итоге отсеивается всё самое яркое, а проходит серость, но зато на фоне такой серости Карина выглядит очень даже неплохо. Оттого и наводнили нашу эстраду такие «звёзды». Неужели у нас в стране нет сейчас  прекрасных голосов, ярких талантов? Есть, но они – неформат.
Миша засмеялся: - Страшно представить, что будет, если Карина потеряет голос. Он у неё и так невелик, а вдруг и его лишится? Тогда в неформат попадут и нынешние «звёзды»!
Олег Сергеевич вздохнул: - Нужен закон о шоу – бизнесе. И там чётко прописать: действующий певец не имеет права судить на творческих конкурсах, ведь это изначально не может быть справедливым. Сначала отсеивают самых ярких, пропуская только серость, а потом на фоне этой серости нетрудно выглядеть королём эстрады и любимцем публики. Вот откуда у нас на эстраде такое засилье убожества, бездарности. Ведь какие раньше были голоса, Боже мой – Магомаев, Ободзинский, Светлана Рязанова, Людмила Сенчина, Анна Герман, где сейчас такие голоса?
Что, нет подобных? Есть, только – неформат. Поэтому, уважаемые, слушайте микрофонную  шептунью, безголосую Селену Баунти, и извольте считать её Звездой. Как же больно видеть всё это настоящему, большому артисту, больно и обидно за нашу  эстраду.
В разговор робко вступила Катя: - Извините, Олег Сергеевич, простите мне моё незнание, но среди названных Вами имён я некоторых никогда не слышала…
- Катенька, вот о чём и речь – ваше поколение бессовестно ограблено в музыке. Вам не досталось того великолепия, что было раньше. А сейчас эстраду заполнили серенькие однодневки – пока в него деньги вкладывают- он выступает, он Звезда, а перестань его финансировать – и нет его, и уже назавтра его никто не помнит. Как это у Пушкина: - «…там мелькнул он искрой малой и пропал во тьме пустой…» Увы, сегодня мы наблюдаем разгул безвкусицы, пошлятины и просто разврата. Тем более, что цензуры сейчас нет – делай что хочешь… А я вам так скажу: цензура необходима, нужна как воздух. У нормального человека цензура есть, она внутри него, и он сам понимает – что можно, а чего нельзя. Но ведь не все нормальные, немало есть и дураков, совсем не имеющих тормозов, и если он сам не имеет в себе этой внутренней цензуры, значит, должен кто-то другой ограничивать его «творчество».
Странное дело – когда одни орали, что цензура не даёт им творить, связывает руки и не позволяет создавать шедевры, другие в это время спокойно создавали  свои шедевры, и почему-то им не мешала цензура. Но когда наконец цензуры не стало, то шедевров почему-то не прибавилось, зато на нас хлынуло море безвкусицы, всякой грязи, бездарности и пошлости. Так вот от чего нас спасала цензура! Это был совершенно необходимый фильтр; а как убрали его, вся наша культура   понесла тяжёлые потери. И в музыке это очень заметно: сегодняшние наши «звёзды» - это шпана, с их возможностями и талантами им выступать не на сцене, а в подворотне, там им самое место!
Олег Сергеевич разволновался; видимо, это для него очень больная тема. Мария Владимировна незаметно кивнула Лене и показала на часы – пора, мол, прощаться. Поцеловались на прощанье, пожелали друг другу доброй ночи, и поехали.
В машине, конечно, разговор продолжился.
- А насчёт цензуры как же он прав! Одни творят шедевры – и цензура им ничуть не мешает, а вот другим она ну никак не даёт творить! Сразу вспоминается грубоватая, но очень меткая поговорка про плохого танцора… Так что, Леночка, сегодня времена действительно какие-то странные.
- Мария Владимировна, но ведь должны же быть какие-то пути на эстраду для нормального артиста?
- Милая, мне сложно тебе объяснить то, что я сама не знаю. Я жила и пела в другом мире, которого больше нет, он в прошлом. А этот, сегодняшний мир я не понимаю. Почему на сцену вылезают совершенно непригодные для этого люди? Почему они творят всякие непотребства?
Почему сегодня быть гомосексуалистом – это модно, престижно, этим можно гордиться?
Устраиваются гей-парады – о Боже! Я понимаю – грешен человек. Но как можно гордиться своими постыдными слабостями? Вот, например, алкоголизм – тоже постыдное явление, когда человек сам себя доводит до скотского состояния. Но я что-то не слышала, чтобы алкоголизмом гордились, чтобы где-то устраивали парады алкоголиков. Иногда мне кажется, Леночка, что мир сошёл с ума. Или это я уж слишком задержалась на этом свете. Моё время ушло, а сегодняшнее время я уже не понимаю…  Леночка, я вложила в тебя всю душу, научила тебя петь, и я могу гордиться тобой. Ты не просто моя ученица, ты самый близкий мне человек. Бог не дал мне детей, так получилось, зато дал тебя, и я сделала всё, чтобы раскрыть твои возможности. А теперь я с грустью вижу – что всё как-то не так, не должно быть так, но чем помочь – пока не знаю. Как пробиться через эту эстрадную мафию? Чем помочь тебе? 
- Мария Владимировна, неужели всё, что я сегодня слышала, есть в реальности? Может, Олег Сергеевич что-то не так понимает?
- Леночка, к великому моему сожалению, он полностью прав. Да ты и сама видишь, какая шпана сейчас на эстраде, как она могла там оказаться? Нужны большие деньги, могущественные покровители и всё остальное, как он объяснял. А ещё очень полезно быть политически активной перед выборами; выступать на митингах в поддержку правящей партии, это будет оценено, после такого нередко дают разные звания – Народный артист России, или заслуженный артист, всякие награды… Главное – поддержать нужную партию. Принцип древний как мир – не подмажешь –не поедешь.
- Мария Владимировна, но ведь это проституция получается?
- Леночка, а в шоу – бизнесе не всегда можно провести чёткую грань между порядочной женщиной и проституткой.  Недавно читаю в глянцевом журнале интервью с очередной «звездой». Она заявляет о себе: - «Меня не интересует мужчина, у которого нет миллиона.»
Слушай, а придорожная проститутка, которая на обочине шоссе ловит себе клиентов, может сказать: - «Меня не интересует мужчина, у которого нет тысячи рублей», а привокзальная шлюха скажет: - «Меня не интересует мужчина, у которого нет денег на бутылку»… Ну и как? Разница лишь в цене, а принцип тот же – важны не человеческие качества мужчины, а лишь его финансы, если он платежеспособен, то она согласна. Если это не проституция, тогда что это?
И потом – эти безголосые куклы лезут на эстраду через постель всяких влиятельных и богатых дядей, ну кому это непонятно?..
После этого разговора ночью Лена долго не могла уснуть, всё ворочалась. Тяжёлые мысли не давали покоя – что делать? Сцена – это её призвание, но как туда пробиться сквозь всю эту грязь?
Через несколько дней позвонил Миша: - Лена, у меня к Вам интересная новость – есть возможность познакомить Вас с продюсером Ильёй Рабиновичем. Дело в том,что Марина, сестра Кати, знакома с одной из его подопечных. Через неё и можно выйти на Илью. В общем, Вам нужно встретиться с Мариной и обсудить всё это. Запишите, пожалуйста, телефон Марины…
И вскоре они уже гуляли по парку – Марина выгуливала своего пёсика, и обсуждали план действий.
- Если честно, Лена, мужик это неприятный, очень циничный и наглый. Я не говорю, что нужно стелиться перед ним – нет, цену себе надо знать. Но для пользы дела познакомиться с ним всё же полезно, чтобы поближе узнать эту кухню. А потом – действовать по обстоятельствам. Но сразу предупреждаю – он тот ещё гад. Кликуха у него – Клондайк, это из-за того, что все зубы у него золотые. Итак, Леночка, попробуем?
…Встречу он назначил у себя дома.  Лена не сразу нашла этот корпус в путанице номеров.
Дверь открыл какой-то небритый тип в поношенной футболке и джинсах, лет под сорок, и только по золотым зубам она поняла – да, это и есть Клондайк. Прошли в кухню, он предложил чашечку кофе. Лену неприятно поразило, что он сразу перешёл на «ты»; когда же она назвала его на «Вы», он сразу же поправил её: - Давай без «выканья», по-простому. Я всегда со всеми на «ты», так лучше.
Поразили его развязные манеры, наглый взгляд. Пожалуй, где-нибудь на улице у такого не решилась бы спросить время…
Несколько минут он просто молча разглядывал свою гостью.
- Значит, на эстраду потянуло? А ты ваще сечёшь, чё такое шоу – бизнес? Ты его только внешнюю сторону видишь, а внутри там – совсем другое, вьезжаешь?  В общем, так: бюст придётся увеличить, с твоим размером не пойдёт.
Лена вспыхнула: - Слушай, а можно без этого? Может, для начала хотя бы послушаешь, как я пою, оценишь голос? Причём здесь бюст?
Он ухмыльнулся: - Слушай, ты какой иностранный язык изучала в школе?
- Английский.
- Тогда ты должна знать, что слово «шоу» означает «показывать»: Шоу – бизнес показывает, и нужно, чтобы у тебя было что показать. А как ты поёшь – это дело десятое; всё равно электронные прибамбасы сделают из твоего голоса то, что надо. Мой звукооператор может сделать так, что у тебя голос станет как у Уитни Хьюстон или как у Владимира Высоцкого. Некоторые девочки по части голоса вообще никакие, но с экранов не сходят, потому что ноги от ушей растут, и сиськи-во!
Так что, если хочешь в шоу –бизнес, ты должна понимать такие вещи.
- Нет, я хочу именно петь, а не трясти силиконовыми прелестями!
- Слушай, крошка, тогда ты не по адресу обращаешься. Ты, кажется, ваще во времени заблудилась, тебе бы родиться во времена какой-нибудь, ну, не знаю – Кристалинской или Шульженко, вот тогда бы и пела, а сейчас не голос нужен, не вокальные возможности, а шоу. А если просто петь хочешь – давай в оперу, что ли.  Но на эстраде уже не то, не пойдет. Знаешь, есть такая поговорка: с волками жить – по волчьи выть.  Если надумала в шоу – бизнес, придётся жить по его правилам.
Ведь ты прикинь: я в тебя бабки вкладывать буду, и немалые бабки, а мне их хочется вернуть и с прибылью, значит, я должен быть уверен в этом. И потом – я в тебя вкладываюсь, введу тебя в этот мир гламура, а на что-либо я могу рассчитывать, на твою женскую благодарность?
Его нахальные глазки стали какими-то масляными, блудливыми, Лену передёрнуло от отвращения, она сухо попрощалась и быстро ушла. «Хорошо, что кофе я так и не попробовала, чёрт его знает, что он туда мог подмешать, с такого всё сбудется… Боже, как противно! Но что теперь делать, этот путь не для меня, но куда теперь податься?»
Прошло немного времени, и однажды вечером снова позвонил Миша: - Лена, здравствуйте, а у меня к Вам снова предложение. Вы не хотели бы принять участие в нашем концерте классической музыки, во Дворце культуры? Может, у Вас в репертуаре есть романсы, мы могли бы с Вами выступить вместе. Могли бы Вы подъехать к нам, на месте всё обсудить?
Дворец культуры ей был уже знаком – не раз приходилось тут выступать ещё студенткой. Здание старое, но акустика прекрасная. Народ собрался довольно интересный; сначала долго выбирали репертуар, спорили, смеялись, а потом некоторые номера стали репетировать. Миша на скрипке творил чудеса, настоящий виртуоз, безупречное владение инструментом.
А после репетиции сели пить чай, Миша с Леной расположились на диване, и тут к ним придвинула своё кресло невысокая дамочка  средних лет, в длинном, до пола, тёмно-сером платье.
- Коллеги, позвольте представиться – композитор Людмила Петровна Прилипалова. Я восхищена вами, давно не слышала такого голоса, как у Вас, Лена, и такой виртуозной игры, как у Вас, Миша.
Это действительно профессионализм! Нечасто в наше время можно услышать такое!
Дамочка рассыпалась в комплиментах, говорила быстро, взволнованно, восторженно, и Лена поняла – нужно удирать, такая не скоро умолкнет. В её словесный поток слова не вставишь!
Наконец она перешла к главному: -Коллеги, а что если нам с вами объединиться? Ведь мы могли бы творить вместе…
Миша заинтересовался: - А что Вы пишете, какую музыку?
Дамочка величаво приосанилась, поправила локоны и важно сказала: - Я делаю обработки.
- Какие обработки?
- Скажем так, новое прочтение мелодий. Обработки музыки Моцарта, Римского-Корсакова или старинных вальсов.
Миша вздохнул: - Нет, это не для меня.
- Почему, Миша? Ведь Вы очень виртуозно играете, Вы сможете.
- Я просто решительный противник всех этих обработок.
- Но почему?
- Хорошо, давайте я приведу Вам пример, прочитаю стихотворение:
Я  вспоминаю дивное мгновенье,
Когда передо мной возникла ты,
Как мимолётное явленье,
И словно гений очень чистой красоты.
Это  Александр Сергеевич  Пушкин, в моей обработке. Знаете, моё счастье, что он не может встать из гроба, а то бы он сейчас пришиб меня за эту обработку своей тростью, и кричал бы: - Вот как я написал, так оно и должно звучать, а обрабатывать моё не надо! Если можешь своё писать – пиши, а моё не искажай, пусть будет так, как я написал!
Дама обиженно поджала губы: - Ну, как знаете. Всего хорошего. 
Быстро встала и ушла, оставив на столике недопитый чай. Лена укоризненно глянула на Мишу:
- Ну зачем же так резко с ней? Обиделся человек…
- Если честно, не люблю таких непрошенных «соавторов». Возьмёт чей-то шедевр, изрядно его подпортит своей обработкой и важно раздувает щёки: - Это мы с Моцартом сотворили!
И при этом гордо называет себя композитором. Всё это от творческого бессилия.
А бывает ещё – крадут у других мелодии, потом сделают их чуть медленнее или быстрее, или в другой инструментовке, и как бы это уже его мелодия, а прислушаешься – нет, братец, своровал ты её! И такие «заимствования» - увы, не редкость.
Лена, а Вы знаете, у нас есть возможность побывать в качестве зрителей на конкурсе, который будет судить Богачёва. Я думаю, Вам будет интересно увидеть это своими глазами.
- Спасибо, Миша, это очень интересно. Я пока не решаюсь участвовать в таких конкурсах, но хочется самой увидеть, как всё это происходит.
…Славная девчонка Марина! Ведь это она, через свои связи в тусовках, устроила им проход туда, куда для простых смертных хода нет – на Конкурс.
В огромном зале прекрасная акустика, полно народу, но это не простые зрители – здесь и музыканты, и звукооператоры, осветители, рабочие сцены, участники конкурса и Бог весть кто ещё. Миша с Леной нашли очень неплохое место, близко к сцене. Шум, беготня, вспышки фотокамер, смех – и вдруг всё стихло – на сцену вышел Ведущий. В звенящей тишине он торжественно объявил открытие первого тура конкурса молодых талантов. Объявил состав жюри: композитор  Сибиряков, продюсер Турчинская, журналист  Русанов, музыковед  Селиванов, а возглавляет жюри  Анна  Богачёва. Зал встретил его слова вежливыми аплодисментами.
Члены жюри заняли свои места, и конкурс начался.
Лена впервые видела такой конкурс; объявляют очередного участника, порою он добирался сюда  с другого конца нашей необьятной России. Но вдруг его прерывают в самом начале: - Всё, спасибо, садитесь. Следующий!
Наряду с прекрасными номерами бывали и очень слабые, а порою и просто халтура- стыдно смотреть. Было несколько номеров откровенно подражательных, причём подражали как раз Богачёвой. Такие номера она отметала сразу.  А одна девица вышла на огромнейших каблуках, тёмно-малиновое платье до полу, вся такая томно-романтическая, и начала было петь песню «Черёмуха» из репертуара Анны Герман. Ну ни дать ни взять  - Анна Герман, вот только голосок, к сожалению, не тот…
Поразила девчушка из Иркутска; хрустальный голосок, великолепное владение голосом, она получила шквал аплодисментов из зала, но его прервал грозный голос  Богачёвой: - Я требую тишины! Идёт не концерт, а первый тур конкурса, и аплодисменты здесь неуместны!
Лена записала в свой блокнотик фамилию этой участницы – Галина Хотина.
Потом в блокнот добавились ещё две фамилии – очень яркие певицы с чудесными голосами: Кристина Ходачинская и Елена Мазина.
В перерыве Лена подошла к Хотиной – интересно познакомиться. Девчушка выглядела какой-то уставшей, растерянной, она так и не поняла, как жюри приняло её. И пока никто не может ей сказать, и негде узнать, что делать?
Перерыв был очень долгим, жюри совещалось. А после перерыва жюри снова заняло свои места; в зале установилась напряжённая тишина, когда встала  Анна  Богачёва и подошла к микрофону.
- Уважаемые участники конкурса! Закончился первый тур, мы прослушали многих исполнителей. Конечно, вы понимаете, по условиям конкурса во второй тур пройдут лучшие работы. Вы сами видели все выступления; наряду с интересными номерами были и откровенно слабые, и были подражания. Дорогие мои, не нужно подражать, нам не нужны эрзац-Кристалинская или суррогатная Толкунова, будьте сами собой, не надо копировать. Мы ценим как раз новое, необычное.  Мне очень жаль, что порою приходится отказывать исполнителю с прекрасным голосом; видно, человек учился, тщательно готовился к этому конкурсу, и природные данные прекрасные, но выбор песни, манера исполнения – не то, вчерашний день, это неинтересно, это – неформат. ( Тут Лена вздрогнула, сердце тревожно забилось, словно почуяло недоброе…)
- Поверьте, никому из вас не закрыт путь на эстраду, вы молоды и талантливы, но жить нужно уже в двадцать первом веке, поймите это! Я всем вам желаю творческих успехов. Если кто-то и не прошёл во второй тур – не отчаивайтесь, у вас впереди ещё много будет разных конкурсов. Итак, сейчас член нашего жюри, продюсер Полина Турчинская зачитает список исполнителей, прошедших во второй тур.
В зале установилась полная тишина. Турчинская одела очки и стала читать фамилии. После каждой где-то в зале слышался вздох облегчения, радостный шёпот. Лена с Мишей напряжённо слушали, боясь пропустить, но фамилии Хотиной, Ходачинской и Мазиной так и не прозвучали. Наконец список счастливчиков уже закончился, в зале шум, жюри покидает свои места.
Лена пытается разглядеть, где же Галя Хотина, но её уже нет, куда-то ушла.
- Ну что, Миша, нам тоже пора, наверное? – поднялась Лена.
А в фойе они снова увидели Хотину, с заплаканными глазами, с размазанной косметикой. Ну чем ей поможешь?
А назавтра Лена всё это в красках и лицах рассказала Марии Владимировне.
- Боже мой, как Вы были правы с Олегом Сергеевичем! Я видела вчера всё сама – фильтр безжалостно отсеял лучшие голоса, самых ярких исполнителей отмёл.
- Ну вот, Леночка, а теперь, на втором туре уже будут спокойно выбирать лучшее из сереньких, и тогда спустя время мы узнаем имена новых «звёзд». Удобно быть в таком окружении - на сереньком фоне даже её Карина выглядит неплохо.
Она достала из шкатулки старинную брошь, показала Лене: - Смотри, вокруг крупного сапфира мелкие бриллианты, они как свита у короля. И сразу видно, кто здесь главный. А представь, если бы в украшении соединить только такие же крупные, яркие сапфиры – тогда уже этот камень не будет выделяться, он будет лишь один из них. А чтобы выделить его, надо его окружить мелочью, вот так и на эстрадном Олимпе – окружи себя серенькой мелочью, и ты будешь Царицей.
Богачёвой ставят в заслугу, что она помогает молодым исполнителям, многим открыла путь на сцену. Да, это так; но фильтрует она расчётливо и безжалостно, отсеивая конкурентов и пропуская лишь тех, кто своей серостью выгодно подчёркивает её величие. Ну а теперь планка снижена из-за Карины. Как видишь, Леночка, получается всё, как мы тебе объясняли.
- Боже мой, но что же делать?
…Ночью не спалось. Вспоминала конкурс, думала, плакала в подушку от отчаяния, пыталась придумывать какие-то варианты, но всё не то. Чёрт возьми, но ведь должен быть какой-то выход?
Уснула уже под утро. Будильник не заводила, незачем – завтра воскресенье, никуда не нужно идти, дрыхни хоть до вечера.
Да не тут-то было – утром заверещал телефон, прервав какой-то интересный сон (потом пыталась вспомнить, что же снилось – нет, не вспомнила…)
- Кому там неймётся, в воскресенье утром звонить? – Лена соскочила с кровати, подошла к телефону: - Алло?
- Леночка, доброе утро, это  Олег Сергеевич, извините, что побеспокоил, не разбудил Вас?
- Нет, что Вы, я давно встала.
- Леночка, у меня, кажется, нашёлся вариант для Вас. Вы слышали, есть такая организация – «Газпром»?
- Кто же её не слышал – национальное достояние России.
- Ну, если честно, это не совсем так. Национальное достояние России – это газ, а «Газпром» -это лишь организация-монополист, которая им распоряжается по своему усмотрению и к своей немалой выгоде. Но я сейчас хочу не об этом, у меня другой вопрос. У «Газпрома» огромные, немеряные деньжищи, и он ни в чём себе не отказывает. Так вот, у него имеется свой большой творческий коллектив, очень профессиональный. Выступают и в России, и за рубежом. Руководитель у них – мой хороший приятель; недавно с ним общались, он заинтересовался Вами.
Леночка, не хотите ли Вы с ним познакомиться?
-Олег Сергеевич, видно, мне Вас сам Бог послал! Конечно, хочу!
- Тогда мы встретимся опять у меня, и Марию Владимировну я приглашу, посидим, пообщаемся и всё обсудим.
Через несколько дней снова встретились старые друзья, и снова Лена несла коробку из-под телевизора. После всех приветственных церемоний коробку раскрыли, и перед изумлёнными взорами собравшихся предстали новые шедевры; сверху был большой пирог с рыбой, где среди зелени петрушки и укропа важно возлежал, свернувшись кольцом, таймень. Во рту он держал пучок зелёного лука, а вокруг него сквозь расплавленный сыр проглядывали ягоды брусники.
Под ним оказался такого же размера пирог с кедровыми орешками, и тоже сделанный с большой фантазией – сверху из теста искусно сделан пенёк, под ним нора, а у норы бурундук держит кедровую шишку, и всё это по краям пирога обрамлено кедровыми веточками. Олег Сергеевич был потрясён: - Боже, какое чудо! Мария Владимировна, да Вы колдунья! А из чего же этот бурундук?
- Светлая масса сделана из кедровых орешков с творогом и тестом, а тёмные полоски – фарш из чернослива, ну а глазки из брусники.
Затем Лена достала банки  солёных и маринованных грибов, и дамы стали сервировать стол.
Но вот, наконец, появился ещё один гость – невысокий седой господин в строгом чёрном костюме и очках в тонкой оправе. Олег Сергеевич представил его собравшимся: - Игорь Петрович Ветров, композитор и художественный руководитель ансамбля, прошу любить и жаловать!
Потом он представил ему Лену.
- Леночка, а давайте, покажем Игорю Петровичу  что-нибудь из Вашего репертуара?
Он сел за рояль, Лена встала рядом.  С первых звуков её голоса замерли слушатели; чистый, серебристый, завораживающий, он заполнял собой всю квартиру. Техника исполнения была – само совершенство, чувствовалась хорошая школа, она легко брала как самые высокие, так и весьма низкие ноты.
Игорь Петрович был очень удивлён и обрадован: - Леночка, а Вы не хотели бы работать в нашем коллективе? Если надумаете, я Вам буду рад. Возьмите, пожалуйста, мою визитку. Позвоните мне, мы договоримся о встрече, устроим Вас.
Наконец стали рассаживаться за стол – воздать должное кулинарным чудесам Марии Владимировны. Восторгам не было предела! Очень кстати оказался подарок Игоря Петровича – прекрасное французское вино. Разговоры стали оживлённее, Олег Сергеевич стал рассказывать занятные истории из своей долгой концертной жизни. Лена слушала рассеянно, мысли были о другом – как неожиданно всё это, что получится? Надо бы посоветоваться с Марией Владимировной. Они сели рядышком на диван, и Лена поделилась с ней своими сомнениями и опасениями.
- Леночка, я об этом тоже постоянно думаю. Сейчас невозможно предсказать, как у тебя всё это пойдёт. Но это – твой шанс, реальный шанс выйти на большую сцену. Дело в том, что тогда тебя могут заметить действительно серьёзные люди, и вот тогда уже у тебя будет Имя, ты сможешь стать известной, популярной, ты сможешь состояться как певица. Возможно, вначале станешь известной за границей, а сюда уже вернёшься с Именем, может и такой вариант быть.
Вообще довольно странно получается – чтобы стать популярной у нас, нужно сначала стать известной на Западе. Ну что же, зато так тебе не помешают всякие эти «фильтры». Как бы мне хотелось, Леночка, чтобы ты состоялась как певица, и чтобы пела здесь, у нас. Дай Бог тебе удачи, милая! Продолжай славу русского искусства, не всё же слушать Селену Баунти, курицу безголосую!
Лена грустно улыбнулась – как же беспощадна Мария Владимировна ко всем этим «звёздам»!
Ну что же, её понять можно…
Тут к ним подошёл Игорь Петрович: - Мария Владимировна, позвольте выразить Вам своё восхищение: Вы – великая певица, Вы создали столько шедевров! А теперь ещё выяснилось, что Вы прекрасный педагог, такой ученицей можно гордиться! Я, со своей стороны, обещаю Вам, что  сделаю всё, чтобы Леночка обрела заслуженный успех. Спасибо Вам за неё! – он галантно поклонился, прижав правую руку к сердцу, какой-то старомодный, немножко смешной…
Почему-то вдруг вспомнился Клондайк, насколько же они отличаются, просто из разных миров…
Ну что же, может, это и в самом деле шанс, кто знает?