Какой детектив может обойтись без погон? Разве что частный. Именно к этой категории сыщиков относился Максим Андреевич Нагородный - молодой выпускник юридического факультета, с детства мечтавший о славе Шерлока Холмса и Ивана Подушкина. В отличие от своих меркантильных однокурсников, Максим не собирался становиться адвокатом, прокурором, нотариусом, налоговиком и уж тем более полицейским. Какой смысл годами прозябать на полунищенском окладе, если можно с ходу начать лихо распутывать интересные преступления, получая взамен роскошные гонорары и безмерную любовь восторженной публики?
Окончив трехмесячные курсы, Нагородный обзавелся заветной лицензией частного детектива. Будущий детектив арендовал недорогое помещение в центре города Х и подал объявление на должность секретарши. Требования к кандидаткам были достаточно умеренными: привлекательная внешность, томный голос, хорошая дикция, высшее образование (желательно два), умение работать с ПК и самостоятельно чинить любое офисное оборудование, знание минимум трех иностранных языков, опыт работы, возраст не старше 22 лет. На первых порах Максим обещал лишь минимальную зарплату. Но скромный оклад с лихвой компенсировался премией в размере от 0,5 до 0,9% от каждого гонорара.
Прождав некоторое время, Нагородный несколько подкорректировал требования к соискательницам, вследствие чего в дружную команду агентства влилась Маруся Супова. Это была симпатичная пухленькая девушка средних лет, общительная и веселая. Говорила она быстро, высоко и не очень внятно, зато всегда с подкупающей искренностью. С компьютером Маруся обращалась на "ты", особенно когда дело касалось соцсетей. В современных реалиях последнее было особенно кстати. Иностранные языки она знала в пределах школьного курса. По крайней мере, послать по-английски зарвавшегося клиента умела. Дипломы Нагородный проверять уже не стал, вспомнив, что даже у миссис Хадсон не было высшего образования.
Начало
Клиенты все не появлялись, хотя посетители бывали в агентстве ежедневно. Заглядывали школьные однокашники, родственники, товарищи по институту. Через неделю после открытия у Нагородного стала пошаливать печень. Кроме того, его начали раздражать визитеры. Отдельные товарищи открыто смеялись над Максимом, называя проект киношной утопией. Некоторых Нагородный хотел даже выгнать из офиса, но не смог, так как распиваемые компанией напитки приносили они. Едва ли не единственным, кто оказывал молодому детективу настоящую моральную поддержку, был его старый приятель Сергей Дусин. Кстати, профессиональный оперативник.
Познакомились они лет семь назад, на городском первенстве по быстрым шахматам. В последнем туре перспективный второразрядник Нагородный получил предложение проиграть опытному третьеразряднику Дусину, которому позарез нужна была хотя бы одна победа в чемпионате. Иначе его просто не понял бы начальник, великодушно предоставивший "гроссмейстеру" отгул. Максим к тому моменту уже выполнил свою задачу. Главный конкурент Синицын безнадежно отставал на полтора очка, и почетное четырнадцатое место было в кармане. За проигрыш была обещана бутылка коньяку, которая особо ни на что не влияла, так как Нагородный отдал бы партию и без дополнительного стимула. Но и отказываться было глупо. Во время последующего распития "взятки" тогдашние старшеклассник и юный оперативник прониклись друг к другу симпатией и даже немного подрались, что стало залогом будущей крепкой дружбы. Кстати, именно увлекательные рассказы Дусина об оперативных буднях стали главной причиной нежелания Максима начинать карьеру в полиции.
- ...Понимаешь, Макс, не боги горшки обжигают, - горячо говорил Дусин. - Если бы мне, перед тем как я на работу устраивался, рассказали, что меня ждет, я бы сразу начал другие варианты искать. Может, тоже детективное агентство открыл бы.
- Что ты постоянно прибедняешься, Дусин, - вмешался третий участник разговора Рудольф Синицын. Еще один их товарищ, популярный в городе поэт Саша Тёрнер, в данный момент дремал в уголке. - Только и слышу от тебя: зарплата маленькая, работы валом, жизнь на нервах... А сам ездишь на джипе, цепь золотая толщиной с колодезную, в клубах постоянно зависаешь. Отлично же понимаешь, что Макс фигней страдает. Зачем ты ему сейчас поддакиваешь? Чтобы потом поржать?
- Ты это, типа, опять намекаешь, что я взятки у бандюков беру? - побагровел Дусин. - Ты отлично знаешь, Синицын, что машину мне подарил известный в нашем городе бизнесмен, после того как я мужественно спас его дочку во время тех памятных событий. Это взятка?! Может, мне нужно было продать подарок? Извини, что я не ты - подарками не торгую. Цепь лежала в бардачке, я увидел ее только через неделю. Куда мне ее было девать? Говори! Что значит, я сам эту историю с дочкой и организовал! Ты что вообще охренел?! Ты меня специально из себя выводишь? Ты у меня когда-то дошутишься!
- Успокойтесь, мужики, - вмешался в конфликт Нагородный. - Каждый раз одно и то же. И все-таки, Синицын, на твой пессимизм я кладу болт. Я верю в успех! Главное, удачно начать, а там от клиентов отбоя не будет. Серегу возьму напарником, Тёрнера – помощником Маруси, а тебя, Синицын, - главным бухгалтером, тем более что цифры и таблицу умножения ты уже знаешь. Ладно, выпили, посмеялись, пора и честь знать. Опять сторож будет бурчать. Буди поэта, Рудик, начинаем выдвигаться...
... С утра Нагородный был не в духе. Он сухо поздоровался с Марусей, вошел в кабинет и поморщился, увидев следы вчерашнего на столе. Наскоро прибравшись, детектив открыл ноутбук и начал просматривать новости, не забывая оставлять едкие сатирические комментарии. Внезапно он услышал, что дверь приоткрылась.
- Спасибо, Маруся, ни чаю, ни кофе не надо! - крикнул Максим, не отрываясь от экрана, и вдруг услышал очень знакомый мужской голос.
- Доброе утро, симпатичнейший Максим Андреевич. К сожалению, Маруси нет, я услал ее в деревню, на родину, так как она жаловалась, что вы давно уже не даете ей отпуска.
- Какой к черту отпуск, она неделю только работает, - недоуменно сказал Нагородный, поднял глаза на посетителя и буквально обалдел. Перед ним стоял человек, как две капли воды похожий на артиста Басилашвили в образе Воланда. "Неужто тот самый? Не может быть! Или у меня уже белая горячка?" - мелькнуло в голове детектива, но последнюю мысль он отмел сразу.
- Как? Неужели вы меня не узнаете? Вчера вечером ваша мысль работала намного четче, - продолжал загадочный гость. Максим стал лихорадочно восстанавливать в памяти события вчерашнего вечера.
…Выйдя из офиса, они посадили Сашу Тёрнера в такси, а сами зашли в близлежащее кафе, чтобы немного освежиться. Все было бы нормально, если бы не Синицын, которому вдруг захотелось выпить еще 150 г коньяку. Сложно спокойно потягивать кофе и при этом вести диспут с человеком, продолжающим активно стимулировать свой мозг. Дальнейшие события вспоминались отрывками. "Как танцевали, помню. Как Тёрнер стихи читал, помню. Хотя, стоп! Откуда взялся Тёрнер, он же уехал? Не почудился же он мне? С какой-то компанией выпивал, присев за их столик, помню. Был ли среди них этот хмырь? Вряд ли, там все молодые были. Да нет, вроде все нормально прошло, без лишних эксцессов. Такси вызвал, Тёрнера и Синицына отвез в "Метелицу", сам - домой. А где Дусин делся? Точно, его начальник по какому-то делу вызвал, он на своем джипе и рванул. Молодец такой, коньяки заказывает, а сам убегает по-английски. Нужно будет с него за моральный ущерб стребовать. Хорошо, у Синицына деньги были, он за меня заплатил, но ведь мог и конфуз случиться. Вообще, позорно, конечно, в финансовой трясине сидеть. Но ничего, я его раньше часто угощал. Работа пойдет, за мной не заржавеет! И все-таки, причем здесь Басилашвили?"
…Подумав о работе, Нагородный вздрогнул и вспомнил о посетителе. Тот продолжал терпеливо стоять, поскольку присесть ему хозяин так и не предложил.
- Садитесь, пожалуйста, - смущенно сказал растерянный детектив и вдруг услышал громкий хохот за дверью. Такой смех мог принадлежать только одной женщине в мире. У Максима отлегло от сердца. Маруся здесь, значит, это всего-навсего дурацкий розыгрыш! Тут, со словами "да ну тебя, Маруся, такой прикол испортила", в кабинет зашел Дусин.
- Здорово, Максим, - сказал приятель. - Здорово мы тебя разыграли, а? Жаль, недолго. Спасибо, Виктор Юрьевич, за помощь в этом небольшом представлении. Но ведь скажи, Макс, как похож! Я сам обалдел, когда он к нам сегодня утром в кабинет зашел. Разреши представить тебе, это Виктор Юрьевич Соколов-Бадридзе. А это Максим Андреевич Нагородный. У Виктора Юрьевича случилось несчастье или, лучше сказать, неприятность. Не будем заранее впадать в пессимизм. У него три дня назад пропала жена. Мы сделали все, что могли. Обзвонили больницы, морги, дали объявления, но, сам понимаешь. Штат у нас недоукомплектован, людей катастрофически не хватает, на поиски посылать элементарно некого. И тут я вспомнил про тебя. Я знаю, что у тебя сейчас тоже дел невпроворот, но, может, выделишь окно в своем плотном графике, чтобы помочь товарищу. Попробуешь? Огромное тебе спасибо. Ладно, я поехал, желаю удачи. Всем пока!
Первый клиент
Дусин ушел, оставив после себя запах свежести, бодрости и позитива. Максим решил сразу брать быка за рога.
- А вам никто раньше не говорил, что вы очень похожи на артиста Басилашвили?
- Честно говоря, нет. Ни я, ни мои знакомые никогда не замечали особого сходства, хотя люблю фильмы с его участием. Кстати, товарищи вашего товарища тоже говорили, что не похож, но он почему-то уперся. Попросил меня сказать вам пару фраз, ну я и сказал. Сам люблю шутки, юмор, поэтому поучаствовал в этой маленькой мистификации. Надеюсь, это не доставило вам каких-то психологических неудобств?
- Что вы, конечно, нет, - торопливо ответил Максим. Приглядевшись к гостю при нормальном свете, он обнаружил, что тот действительно похож на популярного актера только сединой и старостью. "Как же я так оплошал?", недоумевал проницательный сыщик. И тут его осенило. Голос! Ну, конечно. Изначально он услышал голос, который был точно таким же, как у знаменитого "двойника". Остальную схожесть дорисовала фантазия и немного подсевшее после вчерашнего зрение. Наверное, и с Дусиным произошло то же самое. "Нужно ему будет подсказать, чтобы натравил своих архаровцев на вчерашнее кафе. Коньяк у них, видать, паленый. А все-таки молодец Дусин, настоящий товарищ!" - Давайте, перейдем непосредственно к делу. Рассказывайте с самого начала, не пропуская мельчайших подробностей.
- Родился я 1949 году в деревне Черновиково, что на N-щине. Отец мой был агрономом, мать - учительницей. Я рос любознательным мальчиком, живо интересующимся природой и крестьянским бытом. Учился исключительно на "четыре" и "пять", хотя, конечно, случались в году и "двойки" с "тройками". Активно занимался спортом. До сих пор храню дома грамоту за второе место в районных соревнованиях 1965 года по футболу. Самостоятельно освоил баян, в школьном хоре был солистом. Впоследствии эти навыки пригодились мне на армейской службе. Закончив десятилетку, поехал в город поступать в музыкальное училище...
- Подождите, подождите! Все это, конечно, очень интересно, но попрошу рассказывать только о том, что имеет конкретное отношение к делу.
- Но вы сами сказали... Ладно, перейдем к печальным событиям недавнего прошлого. Вы человек молодой, поэтому вряд ли посещаете нашу городскую филармонию. Если бы вы интересовались настоящим искусством, то, наверное, мне бы не пришлось доказывать вам, что я не артист Басилашвили. Шучу. Я профессор, руководитель прославленного песенно-танцевального ансамбля "Разухабочка", если это название вам о чем-нибудь говорит.
- Как же, кто же в нашем городе не знает "Разухабочку", - льстиво сказал Максим, который первый раз в жизни услышал это дурацкое название. - Я неоднократно бывал на ее выступлениях в вашей филармонии. Голоса, конечно, у ребят великолепные. И танцуют так азартно. К сожалению, как правило, руководители остаются в тени своих учеников...
- Вообще-то, мое имя знает каждый, кто мало-мальски интересуется настоящей культурой. Да и лицо мое постоянно на афишах, но не в этом дело. В конце концов, не за признанием же я шел в полицию и сюда, к вам. Дело в том, что три дня назад пропала моя дорогая жена, Евдокия Эрнестовна Соколова-Бадридзе, в девичестве Кутько. Я связался со всеми знакомыми, но никто ни сном, ни духом. В больницы, морги и отделения милиции тоже никого похожего не поступало. Вот, кстати, ее фотокарточки, - Виктор Юрьевич передал Нагородному несколько фотографий. С них на Максима смотрела миловидная женщина лет тридцати.
- А сколько, извиняюсь, лет вашей супруге? - осторожно поинтересовался детектив.
- А чего вы извиняетесь, здесь никакой бестактности нет. Моей несравненной Еве недавно исполнилось двадцать девять. Женаты мы уже 10 лет.
- Это, наверное, не первый ваш брак?
- Отчего же. Я знаю, нас, людей искусства, многие считают ветреными, порывистыми, легкомысленными. Доля правды в этом есть. Но лично я серьезный человек и тщательно взвешиваю все свои поступки. Да, присутствует определенная разница в возрасте. Кстати, Ева - внучка моего старого товарища по училищу, легендарного аккомпаниатора Иннокентия Кутько, к сожалению, уже покинувшего этот мир. Ну и что? Любви все возрасты покорны. Девчонка втюрилась по уши в своего преподавателя, мужчину холостого и интересного. Ему она тоже приглянулась. Так что же - рвать столь редко встречающуюся в природе нить подлинного чувства? Из-за глупых предрассудков? Позвольте! Десять лет брака душа в душу - какие еще доказательства искренности наших отношений вам нужны?
- Не горячитесь, пожалуйста. Я никоим образом не собираюсь вмешиваться в ваши семейные отношения, но мне нужно четко понимать все обстоятельства дела. Когда вы в последний раз видели свою супругу и кто из ваших знакомых общался с ней после этого...