Рядовой пехоты.
Глава третья
После прохождения курса подготовки в учебном центре Анджей Томашевски и его товарищ по взводу Рихард Вольцов были направлены для дальнейшего прохождения службы в один из центральных районов Польши. Впрочем, Польши, как независимого государства, к этому времени уже не существовало. 26 октября 1939 года по приказу Гитлера на части польских земель, не включённых в состав Рейха, было создано куцее Генерал-губернаторство под управлением нацистов.
Анджея и Рихарда зачислили на должности курьеров-велосипедистов в штабное отделение пехотного батальона завершающей формирование пехотной дивизии вермахта.
Военный городок батальона – несколько каменных двух этажных домов на окраине польского города и два десятка сооружений для хранения автомототехники, вооружения и боеприпасов, склады и конюшни. Район дислокации батальона обнесен забором из колючей проволоки. Вышки для несения караульной службы. Контрольно-пропускной пункт со шлагбаумом. Штабное отделение занимает две комнаты на первом этаже одного из зданий. Комната поменьше – для командира отделения, пронырливого вида, поджарого фельдфебеля со странной фамилией – Винтер. Во второй комнате 12 кроватей - по числу бойцов отделения. В этом же здании – штаб батальона. У входа – часовой. Над подъездом полощется на ветру флаг со свастикой.
Фельдфебель новичкам был рад. “Гут,гут”,- приговаривал он, рассматривая документы Анджея и Рихарда. Причина его не частой для армейской среды теплоты выяснилась вечером, когда в комнату-казарму стали прибывать по одному, по двое её старожилы - солдаты штабного отделения. Оказалось, что командир батальона майор Шенке загрузил отделение “бездельников”(по его выражению) суточными нарядами и хозработами очень основательно. Картину тяжёлого бытия, не жалея красок, нарисовал новоприбывшим толстощёкий коротышка – горнист батальона:
-Через день – на ремень. То в караул, то дежурным по штабу, то на кухню, то в конюшни. В городе бордель уже неделю, как открыли, да никак не вырваться. Теперь вот, с вашим прибытием, надеюсь, туда попадём – не пропадём.
Рыжий водитель машины командира батальона спешит охладить пыл коротышки тоном всезнайки:
-Не больно торопись, Мориц. Сегодня я отвозил туда герра майора. Бордель не для нас, он будет обслуживать только офицеров.
- Как же так, Ганс? А мы, солдаты, разве не люди? –В голосе толстощёкого столько разочарования и обиды, что шофёр командира батальона принимается его успокаивать:
-Не переживай. Майор сказал, что есть распоряжение министра внутренних дел Рейха об организации борделей и для солдат тоже. Каждый из нас будет получать пять талонов в месяц на посещение борделя. А в качестве поощрения за службу – и больше.
Наутро, после завтрака, фельдфебель Винтер поставил новичкам задачу:
-Вечером оба заступаете в наряд по автопарку. Развод на плацу в семнадцать ноль-ноль. Времени на подготовку у вас – море, поэтому до обеда должны выполнить спецзадание.
Винтер объясняет Анджею и Рихарду, что суть “специального задания” заключается в намерении начальника штаба батальона гауптмана Хёнесса вечером отметить свой день рождения:
-Ваша задача – обеспечить повара свининой для приготовления мясных блюд к столу господина гауптмана и его гостей.
Фельдфебель смотрит на часы:
-Немедленно следуйте на станцию. Возле неё – рынок. Польские хлопы с окрестных деревень наверняка уже торгуют там своим съестным. Возьмёте пару окороков, если больше найдёте – отлично, повар и для нас вкуснятину сварганит. Томашевски – старший. Задача понятна?
Анджей отвечает “яволь” и ожидает, что фельдфебель выдаст на покупки энную сумму. Винтер понимает, что именно ждёт его подчинённый. Медленно подходит к солдатам, лицо его багровеет, наливаясь злостью. Шипящим голосом внушает:
-Отдавать германские рейхсмарки польскому быдлу – преступление.
Усмехнувшись, добавляет:
-Для любого полячишки великая честь сделать подарок ко дню рождения господина гауптмана. Вот ваши увольнительные. Кругом, шагом марш!
Обескураженные,Анджей и Рихард выходят из ворот КПП части. Нервно закуривают.
-Фельдфебель послал нас “на дело”. Никогда не думал, что придётся грабить людей, - Анджей швыряет в канаву недокуренную сигарету.
-Тем более, будучи облачённым в форму солдата вермахта, - с горечью подхватывает Рихард.
Здание вокзала. Рядом с ним – импровизированный рынок. Несколько телег с разложенными на них продуктами сельского подворья. Картофель, капуста, свекла, лук, яйца, бидоны с молоком. Мясного не видно.
Солдаты подходят ближе, останавливаются у крайней в ряду телеги. Стоят в нерешительности. Продавец, пожилой поляк с прокуренными рыжеватыми усами осторожно нарушает молчание:
- Вас волен зи, битте?
-Нам нужно что-нибудь мясное,- хмуро отвечает Анджей на польском.
Услышав чистую польскую речь, продавец расплывается в улыбке:
-Розумем. Нех пан почека тылько пенчь хфылен.
Рыжеусый продавец скрывается за углом здания вокзала.
Анджей обращается к Рихарду со слабой надеждой в голосе:
-У тебя хоть какие-то деньги есть? У меня только немного мелочи, злотого не наберётся.
Рихард отрицательно качает головой:
- Нищ, как Иов. Ты же знаешь, в учебке не платили, а здесь денежное содержание выдадут только после месяца службы.
Рыжеусый поляк возвращается с мешком за спиной. Осторожно, оглядываясь по сторонам, прячет его под телегой. Подходит к Анджею. Негромко делится наболевшим:
-Немцы часто мясо забирают, ничего не платят. Один раз избили. Но вы-то, я вижу, поляки, значит договоримся. В мешке полтуши кабанчика, полугодовалый был, пришлось зарезать, деньги на лекарства для жены нужны.
Анджей и, глядя на него, Рихард достают сигареты,молча закуривают.
-Болеет жена, говоришь? – Анджей испытующе смотрит на продавца.
-Да, да, тяжело болеет, уже полгода, - уловив в вопросе солдата сомнение, поляк отвечает торопливо, старается говорить убедительно, - месяц не встаёт с постели. Хорошо, родственница приехала - помогает по хозяйству, за женой ухаживает.
Анджей докуривает сигарету, смотрит на Рихарда, переводит взгляд на поляка. Мучительно размышляет о чём-то, затем, решившись, расстёгивает китель и снимает висящий на шее медальон. Протягивает продавцу:
- Вот, больше у нас ничего нет.
Круглое лицо поляка-продавца вытягивается, глаза часто моргают. Он нерешительно протягивает руку, и ему в ладонь ложится золотой медальон, выполненный в виде сердца, обвитого змеёй.
Поляк мгновенно прячет дорогую вещь в карман длиннополого, штопаного пиджака, сгибается в поклоне:
-Дзенькуен паньстфо, бардзо дзенькуен.
Быстро помогает Рихарду взвалить на спину мешок, рассыпается благодарностями.
Солдаты молча шагают обратно, по очереди несут весомую покупку. У ворот КПП останавливаются, снова закуривают.
Анджей ловит взгляд Рихарда - в нём немой вопрос. Нехотя произносит:
- Подарок родителей на Рождество, почти два года носил.
Деревня. Поляк, продавший солдатам свиное мясо, распрягает лошадь, заходит в хату. Обращаясь к лежащей на постели женщине, произносит негромко:
-Мясо продал. Будет чем заплатить вечером доктору за уколы.
Кладёт медальон на табурет, стоящий возле кровати. Больная лежит, закрыв глаза, на сообщение не реагирует.
Со двора в хату входит одетая по-простому, с туго повязанным платком на голове девушка. В её руках горшок с дымящимся варёным картофелем. Она ставит его на стол, снимает платок. Освободившиеся густые чёрные волосы падают ей на плечи. Это Фрида, спасённая Анджеем во время расстрела нацистами евреев. Она кладёт несколько картофелин на тарелку, поливает растопленным маслом и подносит еду к постели больной. Взгляд её случайно падает на медальон. Девушка застывает, её красивое лицо становится белее простыни. Резко повернувшись к хозяину дома, спрашивает сдавленным голосом:
-Цо то ест? Cконт?
Словоохотливо хозяин рассказывает, как “спшедал пану жолнежу немецкему менсо вепшове”.
Фрида берёт медальон в руки, осматривает со всех сторон, подносит ближе к глазам.
Лежащая на постели женщина стонет. Фрида оставляет медальон, присаживается на постель, пытается покормить больную.
Успешное выполнение Анджеем и Рихардом “спецзадания” привело фельдфебеля Винтера в состояние эйфории.
-Да здесь больше двадцати килограммов! Ну, молодцы! Вас можно на любое дело посылать! – В голосе фельдфебеля откровенная радость. Затем, понизив голос:
- Офицерам на вечер и половины хватит. Остальное нам, по праву. Несите на кухню. Повара я проинструктирую.
Уже на дежурстве в автопарке Анджей делится с Рихардом невесёлыми мыслями:
- Теперь фельдфебель от нас не отвяжется. Зачислит в “гоп-стоп” бригаду, причём, в основной состав.
Днём в автопарк позвонили с КПП. На звонок ответил Вольцов. Он и передал Анджею, что рядового Томашевского срочно вызывают на контрольно-пропускной пункт части.
Дежурный по КПП, здоровенный обер-гефрайтер, приняв доклад: “Рядовой Томашевски по вашему приказанию прибыл”, - небрежно махнул рукой в сторону выхода:
-На всё про всё у тебя пятнадцать минут.
Ничего не понимая, Анджей вышел за ворота.Прислонившаяся к клёну, уже потерявшему почти всю листву под напором осенних ветров, женская фигурка в чёрном отрывается от дерева и бросается навстречу.
-Фрида! Как ты здесь? Как ты нашла меня? – у Анджея перехватывает дыхание. Та, о которой он думал ежечасно, сейчас рядом, смеётся и целует его. Анджей так крепко сжал девушку в объятиях, что Фрида забарабанила кулачками по его спине.
-Задушишь ведь! Держи-ка, вот, твой, нет, наш талисман, - Фрида с сияющими глазами протянула Анджею отданный вчера на рынке медальон.
- Хозяин, пан Янек, сказал, что немецкий солдат отдал медальон за мясо. Я ни капельки не сомневалась, сразу поняла, что ты рядом.
-А доктору за лекарства…
-Пани Кристина умерла.
- Медальон уже не мой. Возврати хозяину. Как называется ваша деревня?
-Грохувка. Она недалеко, пять километров отсюда.
Громко хлопает дверь КПП, появляется рядовой, жестом показывает – пора, мол, время свидания истекло.
Анджей, прощаясь, целует Фриду. Взволнованно:
- Первое увольнение – я к тебе. Обо всём поговорим.
Фрида провожает его влюблённым взглядом. Плачет от радости.
Польская деревня Грохувка. Вечер. Дом Янека. В просторной комнате Фрида накрывает на стол. Янек наливает самогон в стаканы из большой бутыли, выпивает, предлагает девушке. Фрида жестом отказывается. Некоторое время едят молча. Хозяин наливает ещё, выпивает залпом. Глядя на Фриду, медленно произносит:
- Десять дней, как Бог призвал к себе Кристину. Десять дней – дом без хозяйки. Ведь это плохо, а?
- Очень плохо,- расстроенно отвечает Фрида,- пани Кристина была доброй.
- Хорошо, что ты это понимаешь.
Янек встаёт, подходит к Фриде. Глядя из подлобья, говорит, стараясь придать голосу внушительность:
- С этой минуты ты – хозяйка дома.
От неожиданности Фрида тоже встаёт, удивлённо спрашивает:
- Как это?
- А вот так, - Янек, сопя, разлаписто хватает девушку и тащит к постели, Фрида отбивается, оба падают.
- Что вы, пан Янек, как это можно,- Фрида отбегает в угол, начинает плакать.
- М-м –ожно и нужно,- хозяин хаты с трудом ворочает языком. – Забыла, пся креф, кто тебе приют дал, от смерти спас?
- Я всё помню, пан Янек, я всё буду делать. Но в городе, в воинской части служит мой… жених. Он, он… - Фрида подыскивает убедительные слова и выпаливает – придёт сюда… завтра.
Янек выпученными глазами смотрит на девушку, затем грузно садится на постель. С минуту, покачиваясь из стороны в сторону, бормочет что-то под нос, и тяжело плюхается головой в подушку.
Контрольно-пропускной пункт батальона, где проходит службу Анджей. Сегодня здесь дежурят он и Рихард. За окном холодный ветер поздней осени гнёт деревья, срывая с них последние листья. Дождь настойчиво поливает оконные стёкла струйками воды.
Анджей сидит за столом. Отсутствующим взглядом скользит по стенам, окну. Машинально покручивает провод, идущий от чёрного телефона в отверстие, проделанное в углу небольшой комнатки контрольно-пропускного пункта. Рихард стоит рядом. Смотрит на товарища, понимая его состояние. Произносит негромко:
-Фельдфебель Винтер обещал с завтрашнего дня увольнения для новичков. На три часа, с 15 00 до 18 00. С Фридой увидишься.
Анджей, вяло махнув рукой:
Пять километров туда, пять – обратно. Дороги размыты. Здравствуй – до свидания, вот и всё свидание. Чаю попить не успеем.
Слышны чьи-то быстрые шаги. Рихард берёт карабин, досылает патрон в патронник, остаётся в дежурной комнате. Анджей, тоже с оружием, быстро выбегает к шлагбауму. Приближающейся со стороны казармы к КПП фигуре в дождевике с капюшоном на голове резко командует:
- Halt! Wer sind sie?
-Feldwebel Winter, отвечает лающим голосом фигура и открывает лицо, полускрытое капюшоном.
В дежурке командир отделения стряхивает промокший плащ, садится за стол. Помолчав, резюмирует:
- Службу несёте бдительно. Завтра утром сменитесь, отдыхайте до обеда. В три часа получите увольнительные в город.
Фельдфебель делает записьв журнале проверок, набрасывает на себя плащ, выходит. За ним устремляется Рихард. Через пару минут он возвращается с сияющим лицом и с порога выпаливает:
- Завтра получишь билет на посещение борделя, с увольнением до семи утра.
Анджей бледнеет:
- Ты что, рассказал про Фриду этому…
- Успокойся, - Рихард кладёт руку на плечо Анджея,- плохо ты знаешь своего товарища. Я сказал фельдфебелю, что твоя главная слабость – женщины, и что ты только и живёшь мыслями о посещении борделя.
- В хорошем свете ты меня выставил перед Винтером, - Анджей сбросил с плеча руку товарища, отошёл в угол комнаты.
- А как по-другому?- в голосе Рихарда обида и волнение,- Винтер, кстати, сказал, что мы – настоящие парни, а ты – ещё и мужик настоящий.
Анджей смотрит на Рихарда. Подумав, примирительно машет рукой.
Грохувка. Обед в доме хозяина Фриды. Раскрасневшийся от выпитого самогона Янек стучит по столу кулаком, остервенело кричит:
- Не строй, курва, из себя недотрогу! Будешь жить у меня и со мной! Тебе деваться некуда! Да и клал я на твоего солдата, как и вообще на всех немцев!
Фрида молча утирает рушником мокрое от слёз лицо.
Стук в дверь. Янек, покачиваясь, подходит к двери, открывает её. На пороге, стоит солдат в форме вермахта – Анджей. Хмель моментально вылетает из головы Янека. Согнувшись в поклоне, он чуть не силком втаскивает гостя в хату.
-Пане жолнеже! Бардзо мне пшиемно позначь пана.
Рукой в сторону стола:
-Бардзо проше ушёньчь.
По лицу Фриды вновь катятся слёзы, но это уже слёзы радости.
Раннее утро следующего дня. Шесть раз отстукивают часы-ходики. Анджей поглощает приготовленный Фридой завтрак. Девушка сидит напротив, смотрит на парня влюблёнными глазами. Заходит Янек. Ставит на лавку два ведра с водой, стараясь не расплескать. Сняв шапку, кланяется Анджею:
- Смачнего!
Анджей, закончив еду, встаёт, надевает шинель. Хочет попрощаться с Фридой, бросает взгляд на Янека. Хозяин дома торопливо направляется к выходу. У двери оборачивается, произносит почтительно:
- Зафше чекам пана жолнежа.
Вырвавшийся из объятий Фриды, Анджей выбегает на улицу, подставляет разгорячённое лицо ветру и снегу – первому в первый зимний по календарю день.
Пробежав через КПП, Анджей спешит доложить командиру отделения о прибытии. Возле входа в казарму припаркован грузовик. Анджей входит в коридор и сталкивается с Граухом,одним из солдат своего отделения. В его руках матрац и подушка.
-Что случилось? – встревоженно спрашивает Анджей.
- То, - зло бросает Граух, - всё своё ношу с собой. Передислокация, едем на новое место.
Язвительно кричит вдогонку бросившемуся в казарму Анджею:
- Там борделей не будет, не рассчитывай.
В казарме суета, солдаты, поторапливаемые зычными окриками унтер-офицеров, загружают в грузовик постели, собирают пожитки, получают оружие. Анджей отрешённо смотрит на происходящее. Приходит в себя от рёва фельдфебеля Винтера:
- Томашевски, мать твою, что стоишь столбом? Три минуты на сборы!
…Стучат колёса поезда. Вагон набит военными – солдаты, унтер-офицеры. Курят, играют в карты, хохочут, слушая анекдоты. Звуки губной гармошки. Всего этого не видит и не слышит Анджей. Он лежит на верхней полке с закрытыми глазами. Ему вспоминается прошедшая ночь, упругое девичье тело Фриды. Повторится ли такое когда-нибудь?
Поезд спешит на восток.
-