Выборы cудьбы России Интеллект возвращается

Выборы  cудьбы России 

Великая  русская философская и религиозная мысль начала 20 века возвращается  в Россию .Просвещённые консерваторы , интеллектуалы  журнала "Россия в глобальной политике' против западников и русофобов,  рупором которых является "Эхо Москвы"
                Предисловие
поэтесса Юнны Мориц:
         Диктатура либералов, тирания либералов,
        Либеральное  гестапо: кто не с ними – тот нигде!..
        Что-то в зверстве либералов есть от лагерных амбалов, Крокодилов        креативных, эффективных в той среде…
         Диктатура либералов, тирания либералов,
       Их кричалки, обещалки растерзательных расправ, Что-то в зверстве          либералов есть от пыточных подвалов, Где с Россией разберутся, шкуру заживо содрав.

    Бессильная злоба и фантазии радикальных либералов

Как по команде появились одинаковые по сути  фантазии на тему близкого конца “авторитарного путинского режима”.
 Радикальные либералы оказались никому не нужны, в первую очередь власти, к которой совсем недавно были близки.  Россия увидела результат  украинского майдана   - возможное будущее России после предположительной победы марша миллионов  Навального (“я совершу в России тунисско египетскую революцию”) и Удальцовых, которые совсем недавно казались успешными политиками. Это прививка против радикализма и его агония.   Характерно что главное направление  удара -объявить Путина порождением лихих 90-х. приписать Путину все либеральные олигархические бредни. против которых боролся Путин всё это время, и тем самым привлечь симпатии всех недовольных -вот такой нехитрый “иезуитский” план -использовать против врага его же оружие .  Внезапно все лузеры, отодвинутые от власти, бывшие слуги олигархов, стали  защитниками народа и даже врагами богатых как таковых и союзниками  украинских прихлебателей США. Оказывается на бандеровской Украине реализованы светлые идеалы либерализма.Ходорковский, даже казалось умеренный Рыжков и казалось  травоядный Ясин, былые обличители белоленточников: Максим Кантор, Пастухов, Мовчан  Гозман,  Пархоменко, Алексашенко, Илларионов, Белковский ,Павловский ,Пионтковский ,Иноземцев и т д и т. д. стали  вдруг бандеровскими "патриотами.  Сам факт   близости  к власти системных (полезных) либералов  Шувалова, Грефа, Дворковича и др.  опровергает миф о Путине как наследнике Сталина.

Собчак -помесь Клинтон, Трампа и Божены Рынской

            Писать теперь придется о Собчак:
            Шум постоянен, хайп ежеминутен.
            Мы исчерпали рифмы к слову «Путин»,
            И наше дело, в сущности, табак.

                Дмитрий Быков  Хайперша Собчак
 
 Наконец то мы находимся в мировом тренде требований к кандидату в президенты. Он должен сочетать  наглость либералки Клинтон с навыками процветания в мире шоу бизнеса Трампа.  Кроме того, Собчак- это встречный пал по отношению к более опасному Навальному,  который своей авторитарностью и нацистским прошлым  надоел даже Дмитрию Быкову главному шоу- мену  в литературе,
   
  Навальный  имеет ахиллесову пяту -полное невежество в экономике, что так явственно показал Мовчан и что мгновенно использовала Собчак, фамилию которого она никак не могла вспомнить. Соответствующие беспринципные и продажные мастера эпатажа, политтехнологи:  любитель пошлостей  Невзорова, самовлюблённый  фрейдист С.Белковский; (Все мои оценки и анализ Владимира Владимировича Путина строятся на психоанализе). и Малашенко,  оказавшиеся безработными,  мигом поняли куда ветер дует.

   Последние события- истории с Фельгенгауер и Собчак спровоцировали взрыв взаимной ненависти либералов и патриотов, очевидно в преддверии мартовских президентских выборов. Поводы - нападение на Фельгенгауэр  Расследование деятельности Серебрянникова и т д: Продажа ненависти -секрет рыночного  успеха "Эха Москвы ".В любой стране есть неудачники с комплексом неполноценности, которые нуждаются в постоянной подпитке ненавистью, особенно к сильным мира сего. И Венедиктов не брезгует и этим способом, не гнушаясь в стане с православной культурой глумлением, например Невзорова,  над всем святым, в частности, православными святынями.  Это говорит много о аудитории. Эха (см комментарии к статьям Эха Москвы). Есть такое странное сексуальное извращение (описанное фрейдистами ) -испытывать наслаждение от размазывания дерьма.  Невзоров делает это со глумливым сладострастием на радиостанции, которая учит всех морали.   

  Деградация "Эха Москвы" его "невзоризация" связана с поражением либерализма в России, да и во всём мире. Хотя Собчак это пародия на   Трампа,  пародийная попытка заменить социальное на скандальное и сексуальное.   Выдвижение таких одиозных фигур как пассия Венедиктова  Леся Рябцева  и Невзоров, ориентация на плебеев,  низы общества, призваны компенсировать рыночные убытки  радиостанции  от потери интеллектуальной аудитории.  Вместо интеллектуалов и эстетов выдвигаются совершенно пошлые персонажи- герои жёлтой прессы.
Это косвенный результат распространения законов рынка на нерыночные области.   

   Даже  Захар Прилепин и Дмитрий Быков во многом следуют политической конъюнктeре  для увеличения тиража своих книг Долгое время они дружили друг с другом и  с Навальным, когда он был в моде, но потом разошлись по противоборствующим лагерям: Дмитрий  Быков теперь восхваляет Невзорова, а Прилепин Моторолу, поливая друг друга грязью. Скандалы, ненависть и секс лучше всего покупает обыватель.

 Быков

Мчатся тучи, вьются тучи, невидимкою луна…
Кто теперь главней и круче, непонятно ни хрена.
Всплыли прежние соблазны, словно воля на дворе.
Закружились бесы разны, словно листья в ноябре!

Дмитрий Быков

Я дыра, я пустое место, щель, зиянье, дупло, труха,
Тили-тили-тесто, невеста в ожидании жениха,
След, который в песке оттиснут, знак, впечатанный в известняк,
Тот же выжженный ствол (фрейдистов просят не возбуждаться так).

Я дыра, пустота, прореха, обретающая черты
Лишь при звуке чужого эха, по словам другой пустоты.
Все устроенные иначе протыкают меня рукой.
Я не ставлю себе задачи и не знаю, кто я такой.

Я дыра, я пространство между тьмой и светом, ночью и днем,
Заполняющее одежду — предоставленный мне объем.
Лом, оставшийся от прожекта на штыки его перелить.
Дом, который построил некто, позабыв его населить.

Я дыра, пустота, пространство, безграничья соблазн и блуд,
Потому что мои пристрастья ограничены списком блюд,
Я дыра, пустота, истома, тень, которая льнет к углам,
Притяженье бездны и дома вечно рвет меня пополам,
Обе правды во мне валетом, я не зол и не милосерд,
Я всеядный, амбивалентный полый чёрт без примет и черт,
Обезличенный до предела, не вершащий видимых дел,
Ощущающий свое тело лишь в присутствии прочих тел,
Ямка, выбитая в твердыне, шарик воздуха в толще льда,
Находящий повод к гордыне в том, что стоит только стыда.

Я дыра, пролом в бастионе, дырка в бублике, дверь в стене
Иль глазок в двери (не с того ли столько публики внемлет мне?),
Я просвет, что в тучах оставил ураган, разгоняя мрак,
Я — кружок, который протаял мальчик, жмущий к стеклу пятак,
Я дыра, пустота, ненужность, образ бренности и тщеты,
Но попавши в мою окружность, вещь меняет свои черты.

Не имеющий ясной цели, называющий всех на вы,
Остающийся на постели оттиск тела и головы,
Я — дыра, пустота, никем не установленное лицо,
Надпись, выдолбленная в камне, на Господнем пальце кольцо.

                Ксения  Ларина

   Я не люблю родину ( Родину) давно и убежденно. Сегодня на Дожде я пыталась сказать, что всем самым чудовищным в человеке мы обязаны патриотизму. Патриотизм разрушителен, он ничего не создает кроме трескотни, вранья, шарлатанства, лицемерия. Патриотизм не совместим со свободой, он убивает свободу мысли, свободу творчества, свободу самореализации. Патриотическое искусство - крикливо, фальшиво, примитивно. Патриотизм  крышует бездарность и пустоту, производит бездарность и пустоту.
  После моих  статей  см в приложении перечень статей в Прозе ру, вызванных возмущением русофобами Эха Москвы Навальным,  Быковым,  грязи Леси Рябцевой и Невзорова  я долгое время наслаждался высокоинтеллектуальной атмосферой  "горним воздухом" атмосферы журнала "Россия в глобальной политике,  обсуждающих проблемы судьбы  России и выработки её  поведения во   внешнем мире.
 
Погрузившись ненадолго снова  в грязное болото Эха Москвы и его зомбированных почитателей я с удовольствием возвращаюсь в мир Фёдора Лукьянова и Сергея Караганова, "Не хочется опускаться  снова в в грязное болото "Эха Москвы" после подъёма к интеллектуальным высотам  "России в глобальной политике "

  После крайностей коммунизма и либерализма Россия наконец нашла своё место в мире. Именно опыт преодоления крайностей позволяет выработать  оптимальную линию поведения. Именно потому что Россия переболела радикализмом всех мастей она приобрела иммунитет против них  Россия и запад поменялись местами. Теперь на дискуссии в России приглашаются оппоненты из Украины, Польши, США, настроенные наиболее враждебно к России и её успехам.  Слабеющий запад пытается возвести подобие железного занавеса от российского влияния. впадая в шизофрению времён маккартизма
   Раньше в атмосфере идеологической стерильности любая  бацилла  инакомыслия, занесённого с Запада, не встречая антител  достойного ответа,   могла распространяться  по России подрывая её силу. Верный признак того, что Россия находится на подъёме- её беспрецендентная открытость на фоне бессильной злобы оппозиции и русофобов
    Новое поколение интеллектуалов России  сумело установить историческую связь и преемственность разных Россий:  царской, белой и красной.
Наконец то есть интересные новые ответы на вечные русские вопросы- кто мы, откуда и куда идём.

  На эти  излюбленные русские вопросы, например Владимира Соловьёва в его передачах, который постоянно стыдит всех по телевизору- что мы горазды критиковать других, а сами не выработали для себя перспективу- а куда же идём мы сами,. даёт ответ хотя бы  только что вышедший фундаментальный  спецвыпуск  журнала "России в глобальной политике" ( Консерватизм во внешней политике в xxi веке), где как раз и идёт глубокий поиск  таких ответов. Я удивился насколько интересно  авторы анализируют не только текущую внешнюю политику, но и дают  ответы своим гражданам о сущности консервативных ценностей  .

Либералы не смогли породить мыслителей уровня Караганова и Лукьянова. Они погрязли в мелочной борьбе самолюбий  между собой, междоусобных  стычках, не смогли подняться над противоречиями патриотизма и либерализма, от провозглашения приоритета личных интересов над общественными, что так явственно видно из постоянной борьбы за влияние и призрачную власть внутри либеральной тусовки.  (Сейчас, например, между Навальным и Собчак). неумения от преклонения перед западом подняться на уровень глобальных  проблем  и выработки национальной стратегии в этом бушующим постоянно меняющемся яростном мире


   И я, читая только что вышедший фундаментальный  спецвыпуск  "России в глобальной политике", рад что в России есть такие умные люди в отличие от на уровне глумлений, например над православием, Невзорова  и обожающего его Быкова на "Эхо Москвы" и других любителей болтовни- "дилетантов" -   примитивных ответов на сложные вопросы.
 
  В спецвыпуске есть  необходимая   пропорция либерализма и  консервативного реализма, который всё более проникает во внешнюю и внутреннюю политику, и объяснений  последних казалось бы неожиданных и даже странных событий в США и Европе .Объективность авторов спецвыпуска можно проиллюстрировать отрывками из предисловия:

            Учиться быть собой

Под маской консерватизма, то есть течения по определению антирадикального,  на сцену могут выйти как раз радикальные, революционные тенденции, включая крайний национализм ,либо реакционные, мракобесные течения. А сугубо охранительный консерватизм неизбежно порождает рост протестных, революционных настроений. Необходима внятная и эффективная консервативная программа развития.
Опасности извращения консерватизма
Выше достаточно сказано о главной в наших условиях опасности сползания в патерналистский консерватизм. Это глубоко проезженная в нашей истории колея, и велика вероятность свалиться в нее вновь. Другая опасность – консервативный по форме популизм, когда власть может пойти на поводу у значительно части населения, которая за счет перепадающей ей толики сырьевой ренты живет сегодня лучше, чем работает. Наконец, есть опасность утверждения под флагом консерватизма радикальной, репрессивной, по сути революционной, политики – будь то радикальный русский национализм, или радикальный империализм.
За утверждение творческого, реформаторского консерватизма в России предстоит трудная борьба. Успех или неудача в этой борьбе окажут решающее и долговременное влияние на судьбу страны. Важно помнить, что творческое развитие консерватизма неизменно зависело от его способности вступать в диалог с другими направлениями общественной мысли, и, творчески преобразовывая, заимствовать у них ценные идеи, как, например, концепции правового государства и прав человека. (Спор консерваторов и либералов идет сегодня не о том, легитимны ли эти концепции,но о то, как они должны пониматься и воплощаться.)

globalaffairs.ru›media/docs/2017_book_final.pdf

СПЕЦВЫПУСК: Консерватизм во внешней политике в xxi веке 11
Реформаторскийконсерватизмдля современной России

                Содержание

            Учиться быть собой
Консерватизм для эпохи нестабильности Фёдор Лукьянов 5

Российская консервативная модель для второго десятилетия XXIвека – это самопознание, саморазвитие и самоуважение. Она
включает в себя внутренние и внешние компоненты, но разумный эгоизм и концентрация на решении внутренних задач должны доминировать над всем прочим.

      Реформаторский консерватизм для современной России 12
Алексей Миллер

Страна и народ находятся в поиске новой идентичности, новой идеологии развития. В творческом консерватизме Россия может
найти ответы на многие современные вызовы и новые импульсы для устойчивого развития.

          Мир идей: смена парадигмы
От постмодернизма к неомодернизму,или воспоминания о будущем, Андрей Кортунов 38

В политической игре будущего наибольшие шансы на победу окажутся у тех, кто готов следовать по-прежнему актуальному совету Сократа: «Секрет перемен состоит в том, чтобы сосредоточиться на создании нового, а не на борьбе со старым».

  Созвездие цивилизаций Владимир Хорос 50

Если стремиться к равновесному и многополярному миру, необходимо признание ойкумены как «многоцивилизационной». Именно такой подход превратит цивилизационный диалог не только внеконфликтный, но и взаимообогащающий.

   Спасти и сохранить Андрей Безруков 67
В России сформировалась определенная психология, готовность и умение действовать «от противного», постоянно «отбиваться». Однако мир меняется, и чтобы преуспеть, нужны уверенность в себе и способность предлагать остальным позитивную программу.

   Россия: в поисках идейной опоры

Не от ума, а от сердца Дмитрий Андреев 82

 Особенность нашего консерватизма – способность выстраиваться в цельное мировоззрение, но не за счет стройной организации пространства логоса или писаного слова, а через  задействование эмоций, для которых слова важны с точки зрения не содержащихся в них смыслов, а порождаемых ими чувств.

   Сосредоточение не по Горчакову Андрей Цыганков 93

 После консолидации своей цивилизационной  субъектности Россия вернется к активной роли в международных делах. Возвращения к принципам (нео)советского или державного глобализма не будет, должно появиться новое понимание международной роли.

«Остров Россия» и российская политика идентичности 105
Борис Межуев

 Стратегия «цивилизационного реализма» предполагает, что Россия и Евроатлантика – отдельные цивилизации со своей орбитой тяготения, в случае России – гораздо более скромной, но реальной. «Русский мир» освобождается от узко-этнической трактовки.

   Рыцарь российского реализма Дмитрий Новиков 119

Глубокое «доктрины Примакова» невозможно без учета особенностей примаковской внешнеполитической философии, в основе
которой лежало балансирование между реализмом в анализе текущих международных проблем и осторожным идеализмом формируемого образа будущего.

     Восток и Запад: устойчивый баланс?
   Отстраненность вместо конфронтации 134

       Алексей Миллер, Фёдор Лукьянов

   После холодной войны российское общество повторило в ускоренном темпе стадии, которые русская мысль проходила в XIX веке. От готовности к роли ученика и надежды на скорое вхождение в «гильдию» к поиску партнеров по многополярному миру, надеждам на экономический симбиоз ЕС и России, и наконец, пониманию того, что стать частью Европы не получится.

     Рождение Большой Евразии Дмитрий Ефременко
Еще недавно доминирование Запада казалось абсолютным, но роли учителя и ученика, лидера и отстающего не закреплены здесь раз и навсегда. Все более острым будет соперничество в интерпретации реальности, производстве смыслов и трансляции ценностей.

  Геоэкономика и наследие евразийцев Ярослав Лисоволик
Экономическое наследие евразийцев включает в себя суждения, актуальные до сих пор, о роли государства и частного сектора в
экономике, о моделях экономического развития и о планировании
в процессе модернизации.

    Консерватизм в теории и на практике

       Между популистами и консерваторами Вера Агеева
  Мировоззрение Николая Бердяева, сочетающее идеи традиционного общества, а также либеральные установки о ценности человеческой личности и правового государства, намечает дискурс, который Россия может предложить взамен диктатуры постмодерна.

  Неоконсерватизм с китайской спецификой Александр Ломанов 191

  Китайские ученые провели четкую грань. «Консервация» противостоит «прогрессу», это сохранение старого, когда не помышляют о переменах. «Консерватизм» направлен против радикализма, подчеркивает постепенный характер изменений в обществе, призывает уважать традицию и сохранять ее преемственность.

          Приложения, наиболее интересные статьи 

  СПЕЦВЫПУСК: Консерватизм во внешней политике в xxi веке 11
Реформаторскийконсерватизмдля современной России
globalaffairs.ru›media/docs/2017_book_final.pdf

В спецвыпуске есть  необходимая   пропорция либерализма и  консервативного реализма, который всё более проникает во внешнюю и внутреннюю политику, и объяснений  последних казалось бы неожиданных и даже странных событий в США и Европе .

          победа консервативного РЕАЛИЗМА 31 ЯНВАРЯ 2017

  СЕРГЕЙ КАРАГАНОВ 2016  Россия выиграла сражение, потому что решила его выиграть
А Россия, остановив ведущую к большой войне неовеймарскую экспансию западных союзов, практику «смены режимов», восстанавливает свою традиционную и важную для всего мира роль одного из главных, если не основного, поставщика безопасности. Но самое важное, что началось в 2014-м и произошло к 2016 г. – изменение психологического состояния общества и элиты.
    Наиболее острым направлением атаки или контратаки Запада была и частично остается сфера информации и идеологии. В области СМИ он до сих пор удерживает ключевые позиции, в идейной сфере, как считалось, его позиции незыблемы: образ жизни относительно свободных и, главное, богатых западных обществ считался весьма привлекательным. С 2013 г. пропаганда против России стала тотальной: хороших или просто корректных новостей о ней практически не транслировалось. Неправды было столько, что вся западная информационная кампания стала казаться лживой. А когда под конец скверно проигрывавшая администрация Обамы стала обвинять Россию чуть ли не в подрыве государственного строя Соединенных Штатов, это вызвало уже очевидную неловкость даже у союзников.
     Пропагандистские силы были, очевидно, неравны, но и здесь наметился перелом. Россия начала наверстывать и в информационной сфере, несмотря на подавляющее численное преимущество СМИ оппонентов. Главную роль в переломе сыграла твердая и спокойная политика. Российские лидеры в отличие от западных коллег до ругани и личных оскорблений не опускались. Россия предложила жизнеспособные и привлекательные для большинства народов и стран принципы: защита национального суверенитета, свобода культурного и политического выбора, укоренившиеся в многотысячелетней истории человечества нормальные, а не постмодернистские ценности общественной и личной жизни.
     У России с этим набором ценностей и с готовностью их защищать появилась немалая привлекательность – «мягкая сила». Помогла мощная консервативная реакция против  постмодернизма, ультралиберализма и глобализации на самом Западе и во всем мире. Оторвавшиеся от обществ западные элиты называли эту реакцию популизмом, иногда даже, уже совсем несуразно, фашизмом. Но волну не остановили, а, похоже, даже стимулировали. Повсеместно растет государственный национализм. Постмодернистские западные ценности отвергнуты и в поднимающейся Азии.
 Россия встала, в отличие от СССР, на «правильную сторону истории».
Запад из наступления перешел в оборону. Кампания о всемогущих «российских хакерах» показала его внутреннюю, ранее скрывавшуюся, слабость. Одна за другой и в США, и особенно в Европе принимаются программы уже не пропаганды, а контрпропаганды. Цель – не расшатать сплотившуюся под давлением Россию, население которой под шквалом почти стопроцентно недобросовестной пропаганды выработало иммунитет к ней, и даже не нанести ущерб российским международным позициям, а защитить собственные рушащиеся институты и ценности, все шире ставящиеся под вопрос.
                Что делать дальше

  Мы живем и будем жить в трудном, высококонкурентном, опасном и все менее предсказуемом мире. Принципиально важен запуск экономического роста и развития, чтобы не отстать от начавшейся технологической революции. Экономическая слабость провоцирует внешнее давление. Собственно во внешнеполитической сфере стратегический курс на ближайшие годы достаточно очевиден, во всяком случае, для меня и в той мере, в какой возможно планирование в мире головокружительных перемен.
  Необходимо продолжение модернизации вооруженных сил, но с сокращением расходов на нее, о чем, собственно, уже заявил Владимир Путин. Достигнутые успехи, уверен, послали внятный сигнал всем, что Россия не только готова, но и способна жестко защищать свои интересы. Требует качественного развития и укрепления экономическая дипломатия. Пошел процесс делиберализации и политизации мировой экономики. Конкуренты постоянно обвиняют Россию в массированном применении экономического оружия. К сожалению, в значительной степени облыжно. У нас еще нет адекватной геоэкономической стратегии, увязанной с внешней политикой и внутренней экономической ситуацией. Российская политика помощи другим странам вызывает оторопь своей устарелостью и неэффективностью.
Слабость или отсутствие внешнеэкономической стратегии в прошлом привели к более чем десятилетнему опозданию «поворота на Восток», к провалу украинской политики, где у нас были значительные экономические возможности по принуждению или вовлечению в сотрудничество. Нет и органа, ответственного за выработку и проведение геоэкономической стратегии. Та, что есть, зачастую зиждется на идеологии из прошлого, от которой отказываются партнеры и конкуренты.
    Есть опасность увлечься или слишком глубоко влезть в бездонное и бескрайнее болото ближневосточных конфликтов. Решительный выигрыш здесь невозможен, проигрыш в случае втягивания – почти неизбежен, тем более что силы и люди, еще недавно открыто надеявшиеся и старавшиеся устроить там «новый Афганистан», никуда не делись.
                О конструктивной повестке.
 На заложенном фундаменте надо продолжать с ускорением активизировать поворот на Восток. Теперь уже и с Японией, вовлекая Южную Корею, страны АСЕАН. Остро необходим специальный комплекс мер по развитию наших все еще слабых экономических отношений с Индией, Ираном. И, разумеется, необходимо беречь и развивать крупнейшее достижение последних лет – де-факто стратегический союз с Китаем, особенно учитывая неизбежность попыток «растащить» нас, которые будет предпринимать новая американская администрация.
    Если мы еще не готовы, в первую очередь из-за недостаточного институционального и экспертного потенциала, примкнуть к многосторонним торговым переговорам в Евразии в рамках Всеобъемлющего регионального экономического партнерства (ВРЭП), ведомого Китаем и АСЕАН, этот потенциал надо наращивать. Но одновременно давно пора резко активизировать работу по развитию и институционализации Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Она – потенциально центральный институт формирующегося геоэкономического и геополитического партнерства Большой Евразии – одной из двух несущих основ будущего мира.
    Другой будет общность, которая складывается вокруг Соединенных Штатов. Конкуренция с ними не уйдет. Может быть и острой. Но приход новой администрации, которая хочет сконцентрироваться на подъеме самой Америки, создает окно возможностей для нормализации отношений, выстраивания их на основе интересов и балансов. Тем более что Россия на гребне успехов обладает позицией силы, позволяющей торговаться с выгодой.
   Очевидно, что России и США было бы полезно объединить усилия, чтобы сломать хребет ближневосточному исламскому терроризму. Корни кризиса глубоки, и лишь историческое развитие может его разрешить. Но если ИГИЛ (запрещено в России) и ему подобных не сломить, не показать, что победить они не могут, Ближний Восток и мир обречены на новые волны экстремистского идеологического терроризма. Рациональной была бы ведомая двумя странами политика поддержки существующих государств и режимов. Любое ослабление государственности, особенно в столь уязвимом регионе – доказанное зло.
    Стоит попытаться договориться  с американцами и о прекращении ремилитаризации Европы, которая и так становится все более хрупкой из-за углубляющегося кризиса Евросоюза, а он может привести к относительной дестабилизации субконтинента. «Стабильная конфронтация» по типу прошлой холодной войны, о которой мечтали многие в США и в Европе, когда развязывали кризис, в нынешних европейских обстоятельствах стабильной быть не может.
Пора снимать остроту военно-стратегического противостояния. Не через контрпродуктивные или устаревшие разоруженческие переговоры по типу тех, которые велись в годы поздней холодной войны или «перезагрузки».
    Стоит, наверное, оставить позади бессмысленные, если не реакционные мечтания о  ядерном разоружении, понять, что ядерное сдерживание, несмотря на все его опасности, спасло мир от катастрофы в прошлом и спасает сейчас в эпоху быстрых и опасных изменений, появления новых вызовов, в частности киберугроз. Если преодоление ядерного сдерживания невозможно, а то и самоубийственно, лучше нацелиться на консервативную и рациональную его оптимизацию через широкий постоянный диалог всех ядерных держав под предводительством России и США. Даже не доверяя друг другу, можно договариваться о совместных правилах и сотрудничестве, направленных на предотвращение катастрофы.
Став полноценной, нацеленной в будущее тихоокеанско-атлантической державой, усилив таким образом свои стратегические позиции, России стоит задуматься и о «ремонте» на основе нового баланса отношений с Европой, испорченных жадностью и бездумием части соседей. Большие договоренности с ЕС предвидеть трудно. Брюссель в растущей степени недееспособен. Но разговоры вести стоит – для облегчения создания нового партнерства Большой Евразии, которое должно включать и Европу. Целесообразно без промедления начать развивать отношения с ведущими странами, способствуя дальнейшей изоляции или самоизоляции государств, которые придерживаются антироссийского курса. Важное направление – создание многосторонних консорциумов с участием российских, европейских, азиатских компаний, в том числе для проектов в Сибири и на Дальнем Востоке. Полезно и участие российских компаний в множащихся китайских проектах в Европе.
Не стоит реанимировать провалившиеся переговорные форматы, к которым тянут партнеры в том числе чтобы не дать вырваться из считающегося им выгодным тупика.
   Политический диалог Россия–НАТО – ошибка, граничащая с умиротворением и легитимацией агрессора. Его стоит спустить на военный уровень – на предотвращение инцидентов. ОБСЕ – на координацию борьбы с терроризмом, киберугрозами, незаконной миграцией, защиты внешних границ, предотвращение и урегулирование кризисов – украинского и весьма похоже – будущих, внутриевропейских. Цель политики на европейском направлении – развитие важных для России культурно-цивилизационных, человеческих, экономических связей, вовлечение западных соседей в пространство сотрудничества развития и безопасности Большой Евразии.
    Украинская ситуация пока безысходна. Продолжая настаивать на выполнении Минских договоренностей, строя обходные транспортные магистрали, стоит сделать ставку на опережающее предоставление высокой степени автономии Донбассу в границах Украины, через шаг – вести дело к формированию нейтральной, независимой, дружественной России Украины или украин, если Киев не сможет удержать контроль над всей территорией нынешней страны. Единственный способ выживания соседнего государства – его превращение из субъекта соперничества в мост и буфер.
    Но нужен и орган глобального управления для абсолютно нового мира. Совет Безопасности ООН незаменим. Однако он несет в себе инерцию ушедших времен. Другие институты пока только слабеют. Рано или поздно – лучше раньше – другого, похоже, не дано – мир вернется к концепции «концерта наций». Сначала, если и когда получится – «большая тройка» Россия–Китай–США. Затем к ней должны примкнуть Индия, Япония, возможно, Бразилия и какие-то из ведущих европейских стран.
   Возвращаюсь к исторической параллели из начала статьи. Кризисы и даже вражда неизбежны. Но похоже, что проигранные Аустерлиц, (дважды) Смоленск, с огромным трудом выигранные Бородино, Сталинград и Курск  позади. Если так, то лучше не идти на Париж, как в 1814-м, или на Берлин, как в 1945-м. А прямо в Вену 1815 года, заканчивая миром и новым консервативным, но устремленным в будущее «концертом наций», строя структуру управления для нового мира. Без такого «возвращения к истокам» хаос будет только нарастать.

  Об интервью Тренина на программе "Право знать" 13 мая 2017.

   Аналитики всего мира пытаются понять совершенно нетрадиционное поведение Трампа и его дальнейшие шаги.  Тренин, как и Дмитрий Саймс, достаточно  объективен.  Они   помогают понять феномен Трампа, чтобы наметить линию поведения, например Путина на будущих переговорах с Трампом . Тренин более фундаментален чем, например, Николай Злобин и даже его критика политики Путина помогает . Ведь даже наш Лукьянов входит в совет фонда Карнеги и позволяет критические замечание в адрес Путина.  Иначе зачем нужны советники. Они все разные. Вот, например, Караганов  более азиатоцентричен и даже в чём то "ястреб" по отношению к более европоцентричному  Лукьянову -см. доклад по ссылке (Алексей Миллер, Фёдор Лукьянов .Отстраненность вместо конфронтации. Постевропейская Россия в поисках самодостаточности ).  а также http://www.proza.ru/2017/02/28/1309 под именем "Политика для чайников. От Византии до Путина и Трампа").
1 Трамп не такой   идиот, каким его рисует Дмитрий Быков ( "но богатым идиотам в штатах тоже место есть"- (это скорее месть либерала Быкова по отношению к консерватору Трампу) , и по своему Трамп не так уж непредсказуем, хотя  стиль его поведения шокирует всех. Караганов -"Трамп талантливый шоумен без царя в голове".
 
   Однако Тренин подтвердил чрезвычайную нестабильность в США, возможность импичмента Трампа, небывалый раскол общества. Такого в истории США ещё не было. Неясно можно ли верить договорённостям  с Трампом. Никакого большого размена- торговли с Путиным не будет.  Суть отношений с Россией не изменится ,хотя исчезнет их идеологическая составляющая, например Тиллерсон не встречался в Москве с руководителями оппозиции . Возможно изменится отношение к Украине. Но, по Тренину, минские соглашения невыполнимы, так как это  выгодно России и Путину. Они хотя бы не позволяют Украине вступить в НАТО и др.  Куликов заметил, что даже   невыполнение минских  соглашения выгодно России, так как в этом  легко обвинить  Порошенко, а он не может пойти на фактическую федерализацию Украины,  восстановление Донбасса экономически подорвёт Украину и т. д.
    Тренин считает что попытки Путина: сначала дружить с Европой, а потом организовать евроазиатский союз из бывших республик СССР не удались (см. книгу Дмитрий Тренин. Россия и мир в XXI веке). Позиция Тренина  понятна -потому что его хозяину проще иметь дело со слабой региональной державой, чем с новым подобием СССР. Россия как феникс всегда возрождается хотя и в другом обличьи. А теперь неясно- не распадётся ли Евросоюз из-за тех же болезней что и СССР- даже судьба США непредсказуема.В обострении международных отношений виноваты по Тренину как Россия , так и США.
                Выборы в США показали :
1. Отсутствие уверенности в политике, которую США проводили десятки лет
2. Отсутствие единства избирателей и элиты

Сергей Караганов Европейцы расползаются 06 2017- http://svop.ru/main/23997

  С.Караганов; Трамп изменил многое в мировой политике. Он усилил те тенденции, которые уже были. Трамп не случайность. Он отражает глубинные потребности американского общества, которому надоело платить за мировую экспансию. В том числе, кстати говоря, и за европейцев, которые при моей глубочайшей к ним любви и уважении, вообще говоря, паразитировали на Америке и, кстати говоря, на СССР, поскольку мы вдвоем обеспечивали безопасность и стабильность.
    А наши европейские соседи и любимые друзья ничего не тратили, получали огромное количество бесплатных пышек. И сейчас американцам это начинает надоедать. А раньше надоело нам, между прочим. Это были, кстати, Горбачев, Ельцин и частично Путин. Ведь мы такую же политику начали проводить, мы сказали: «Ребята, до свидания! Мы за вас платить не будем». Ну, правда, сделали совсем лихо. Это первое.
   Второе: протекционизм Трампа – это тоже длинная тенденция. Он усилил и довел иногда до абсурда те тенденции, которые существовали. И поэтому он является ярким, может быть, чрезмерно ярким выражением мировых тенденций. Он изменяет политику в том отношении…
     С.Караганов; В Америке — глубочайший раскол, который начался до Трампа, который стал более ярким при Трампе. Америка ищет новый путь. Когда она его найдет, мы не знаем. При Трампе, без Трампа Америка абсолютно, стопроцентно ненадежный партнер. Поэтому те люди, которые у нас, в том числе, говорили о том, что мы о чем-то можем в принципе о чем-то долгосрочном договориться, не правы. В принципе Америка просто является главным фактором нестабильности в мире. Я не хочу их обвинять, что они суперагрессивны, я просто говорю, что это самый главный фактор нестабильности в мире, не сравнивая их, естественно, с какими-нибудь террористами. Абсолютно неизвестно, куда их принесет и вынесет. Сколько лет это у них продлится, я не знаю. Думаю, по крайней мере, два президентских срока.
.    И, мне кажется, Трамп – это та горькая пилюля, которая, может быть, американцам необходима, чтобы найти более разумную политику. Последние десять лет до Трампа американцы творили в мире бог знает что, в том числе, и против американских интересов. Как мы знаем, 90% мирового сообщества считало, что американцы сознательно дестабилизируют мир. Я всегда относился к меньшинству, которое всегда говорило, что это вопиющая безответственность и идеологизированная некомпетентность.

   Сергей Караганов: Чем Трамп мил Путину?  интервью Добавлено Svop.Ru на 11.01.2017 – 12:48  http://svop.ru/main/22516/

   С. Караганов;. Я делал прогноз на Трампа. За три недели. И по одной причине. Я видел такую животную панику у старой элиты, я их знаю. Это была просто истерика. Я понял, что они знают, что проиграют.
     Е. Альбац; Это не так.
 С. Караганов; Это так. Я, слава богу, знаю этих людей. Ну может быть разные люди. Это первое. Я знаю, что такое была Клинтон. Она дама известная. Знаю, что вокруг нее, она сидела, проигравшая, чудовищно погрязшая в ошибках в отношении самой Америки и всего мира. Запутавшиеся в крови элиты, неоконы и либеральные интервенционисты, за которыми, наверное, больше миллиона жертв. Убитых просто за счет войн, которые они развязывали. И которые кстати паниковали главным образом потому, что господин Трамп называл бомбардировку Югославии, нападение на Ирак, на Ливию «криминальной агрессией». Уголовщиной.

 Е. Альбац; Как вы помните, когда бомбардировка Югославии это Билл Клинтон, а Ирак это был Буш.
    С. Караганов; Правильно, я просто говорю об элите, которая окружала и на которую должна была опираться госпожа Клинтон. Поэтому я считал, что эти люди, которые проиграли и которые пытались отыграться, представляют страшную угрозу миру, и я рекомендовал нашему правительству и обществу поднять уровень боеготовности ядерных сил. То есть приставить пистолет к мозгам, если она придет к власти. Господин Трамп человек странный, веселый. Свободный. Очень лихой. Действительно даже у меня, не очень политкорректного человека некоторые его заявления вызывали оторопь. Но он шанс. И я думаю, что его будут убивать или поскольку…
 Е. Альбац; А насколько все-таки России, Путину будет легко или сложно с Трампом?
  С. Караганов; Я думаю, что легко, потому что против Трампа вся элита. Либо он ее поломает, либо она его убьет. Выгонит с импичментом и так далее. Поэтому легко нам не будет в любом случае, даже если Трамп был бы абсолютной душкой. Ему душкой быть не дадут. Поэтому я ничего такого многообещающего в российско-американских отношениях не вижу. Но попробовать надо. Это раз. Во-вторых, мы имеем дело, тут я уже говорю не только о Трампе, о его администрации, это люди бизнеса, промышленности, люди войны, знающие, что такое мир. А не эти идеологи, которые вгоняли Америку и мир в одну войну за другой. Уничтожая целые субконтиненты. Ближний Восток, например. Поэтому это лучший выбор для мира и для России. А вот получится ли что-нибудь или нет, я не знаю. Нужно думать и нужно стараться.
   С. Караганов; За это может многое чего отдать.
    Е. Альбац; Ну назовите, чего.
     В. Соловей; …Украино-российская сфера.
  С. Караганов; Торговля…Я думаю, что это и так станет российской, поэтому там много чего можно отдать. Они готовы были отдать и это главная их просьба, но я слышал эту просьбу от многих трампистов, некоторых, думаю, что мы на это не пойдем. Потому что отношения с Китаем, с которым у нас огромная граница, глубокие интересы, гораздо важнее, чем отношения с США. Ну и к тому же тут я немножко не соглашусь, насколько я знаю, китайцы нам готовы были в случае чего помочь. Но просто мы отказались. Хотя у них есть тоже сомнения, что мы можем в любую минуту соскочить. Так вот соскакивать нам ни в коем случае не надо, в том числе потому что, либо вы серьезно себя ведете, а мы в последние годы серьезно себя ведем, либо вы мечетесь и сдаете всех вокруг, чем занималась американская администрация, за что и получила это отношение в мире и в Америке. Поэтому думаю, что будет трудно, но произойдет одно, и произошло уже. Антироссийский фронт — это не только фикция, это становится уделом маргиналов. Политических. И я сильно подозреваю, что через какое-то время мы будем говорить об изоляции, например, каких-то лидеров, которые будут вести антироссийскую политику. Поскольку Трампу антироссийскую политику абсолютно не нужно будет вести. Она ему совсем не нужна, потому что 3-4 вопроса, которые его волнуют, требуют хотя бы нейтралитета, нейтрального взаимодействия с Россией.
    С. Караганов; Но я хочу напомнить, что Украина самая бедная страна Европы с отрывом от Молдовы процентов на 30. Это провал, который редко бывает. Она отставала, была одной третьей ВНП на душу населения от (неразборчиво) и половина от белорусского, Теперь она провалилась еще, ужасная ситуация. И к тому же та самая бюрократия. Поэтому я думаю, что будет длинный процесс, на который все закроют глаза, потому что я полагаю, что те, кто у нас хотели объединения, уже присмотревшись к тому, что там происходит, этого объединения совсем не хотят. Одного Крыма хватило. И Украина просто будет отодвинута в сторону. И делать из нее проблему никто не хочет. Европейцы от нее как черт от ладана бегут, естественно, заявляя по дороге, убегая, что мы должны поддерживать демократическую…
    Е. Альбац; Как вы считаете, утвердит ли конгресс кандидатуру Трампа на пост госсекретаря Тиллерсона, бывшего главу Эксона, награжденного орденом, по-моему, Дружбы.
     С. Караганов; Он дельный, реалистичный человек. Понимающий, что такое мир, он не витает в облаках. Поэтому с ним понятно как разговаривать. Ведь проблема была, я не раз его слышал и видел, он абсолютно понятный, очень хитрый умный человек. Понимаете, у нас была проблема с американской элитой, была самая идеологизированная американская элита. Все равно, что с коммунистами 20-х годов общаться. Это было тяжело. Сейчас у нас приходят реалисты, которых выбили из американского политического истеблишмента. Реалистов там не было. Там были неоконы и вот эти приятные люди интеллигенция. Которые неожиданно оказались либеральными интервенционистами, оправдывали все жуткие истории на Ближнем Востоке, в которые вперлись США. А эти люди другие. Они понимают свой интерес, если мы понимаем свой интерес, то будем договариваться. Другое дело, что я согласен, что этот интерес можно конечно блестящей дипломатией и даже военной силой защищать. Но надо бы заняться и своим внутренним устройством, а внутренняя экономическая, как ваше представление о том, как должен быть устроен мир, наша экономическая политика тоже лет 10-20 тому назад находится. То есть отстала от потребностей нового мира.
     Я бы добавил, что есть несколько областей, где интересы точно совпадают. Один интерес это разнести ИГИЛ на Ближнем Востоке. Потому что тут при всех разногласиях понятно, что если не сломать им хребет, как не сломали хребет Аль-Каиде и талибану, а чуть потеснили, то эта штука будет возрождаться все время и мощнее. Им нужно сломать хребет, потому что иначе всем будет плохо. Второй интерес это стратегическая стабильность не в значении вооружений в старом смысле слова, поскольку она абсолютно принадлежит другой эре, но нужно просто договариваться, что делать можно, что делать нельзя. Объяснять свои интересы, свое видение. Потому что последние несколько лет, по крайней мере, особенно последние 3-4 года мы обменивались сигналами типа пуска ракет. Пустили— вот смотрите, как она летит. Вот вы читайте ее, что она может натворить. Ну, иногда пускали утки или утечки. Так разговаривать в современном мире опасно. Плюс к этому кроме диспропорций, которые вызывают предвоенную ситуацию, уже давно появилась действительно довольно опасная штука. Это кибероружие. Оно является мощнейшим инструментом как ведения войны, так и сдерживания. Никто не знает, насколько оно мощнейшим является. Если мы по этому поводу не договоримся, о чем-то, кстати, Россия, Советский Союз тоже, по-моему, предлагал, потом Россия, Китай предлагали поставить кибероружие под какой-то контроль. Хотя сами активно им пользовались и развивали. А американцы насмерть отказывались.
 
 В. Соловей; Они противники были.

    С. Караганов; Потому что они считали, что у них превосходство. И вот сейчас, что мне очень нравится, они вдруг увидели, что они живут в хрустальном замке. И может быть поэтому можно будет начать договариваться. Потому что это оружие скрытого действия, и оно может действительно вести разрушительные последствия. А, возвращаясь к началу нашего разговора, я не знаю, даже почти уверен, что не русские хакеры это сделали. Но я бы хотел, чтобы это сделали русские хакеры. Знаете, почему? Поучить наших американских друзей в будущем и ныне партнеров, что нельзя бросаться камнями, что они делали всегда, врываясь во внутреннюю политику других стран, в том числе и кибератаками. Когда живешь в хрустальном доме. Ведь что сейчас произошло. Когда в Сирии мы остановили череду кровавой смены режимов, в Украине мы остановили расширение западных союзов на территории, которую мы считали важной для своей безопасности, это тоже большая победа, а здесь хакерские атаки, я думаю, что это сами американцы на себя навели. Мы, возможно, научим наших коллег вести себя пристойнее.

Дмитрий Тренин: На западном направлении: политика РФ после выборов президента США http://svop.ru/main/22192/

Добавлено Svop.Ru на 09.12.2016 | Московский Центр Карнеги

   Приход в Белый дом Д. Трампа открывает возможность отклониться от траектории, ведущей к прямому столкновению, и начать договариваться по отдельным проблемам, там, где российско-американское соперничество уже представляет реальную опасность для обеих стран.
   Избрание Дональда Трампа 45-м президентом США, а также грядущие возможные политические изменения в Европе — после президентских выборов во Франции, парламентских в Германии и Нидерландах и т. д., безусловно, повлияют на внешнюю политику РФ. В международном плане изменения, которые происходят на Западе, связаны с подъемом национализма, противостоящего глобализму. И есть некоторая ирония в том, что победивший на президентских выборах американский националист выступает против глобализма, лидером которого остаются Соединенные Штаты.
Однако, несмотря на перемены, характер российско-американских отношений в целом останется прежним — державное соперничество и противостояние по ряду принципиальных вопросов современных международных отношений. Основы нынешней российской внешней политики определились в результате украинского кризиса и последовавших за ним событий. Парадигма сотрудничества уступила место парадигме жесткой конкуренции. Российская политика на западном направлении будет уточняться, но не пересматриваться.
   
 По состоянию на начало 2017 года Российская Федерация — держава глобального уровня, которая самостоятельно обеспечивает свой суверенитет и национальную безопасность. Она не ассоциирует себя с какой-либо частью мирового сообщества — будь то Евро-Атлантика или страны бывшего СССР — и интегрируется непосредственно в глобальный мир. В этом мире Россия стремится к установлению такого порядка, который исключает доминирование одного государства и в котором регулирование системы международных отношений осуществляется преимущественно на основе баланса интересов и сил ведущих стран. Такая позиция привела РФ в 2014 году к открытому конфликту с Соединенными Штатами, доминирование которых никто не оспаривал с начала 1990-х годов.
    Российско-американский конфликт не является, в отличие от советско-американского, системообразующим фактором современных международных отношений. Тем не менее он отражает важнейший процесс — завершение периода гегемонии США и начало перехода к более равновесной конструкции мирового порядка. Еще более значимое отражение этого процесса — продолжающееся возвышение Китая и усиление китайско-американского соперничества. Избрание Д. Трампа и его первые шаги предвещают как минимум сохранение этой тенденции. В этом же ряду стоят начало подъема Индии как великой азиатской державы и тенденция к проведению самостоятельной политики у таких стран, как Турция, Египет, Иран или Пакистан.
   Приход в Белый дом Д. Трампа открывает возможность — пока что не более того — отклониться от траектории, ведущей к прямому столкновению, и начать договариваться по отдельным проблемам, там, где российско-американское соперничество уже представляет реальную опасность для обеих стран. Появление такой возможности связано с тем, что сам Дональд Трамп не отягощен грузом представлений, сформировавшихся у американского внешнеполитического истеблишмента в период беспрецедентного доминирования США на международной арене, а также не страдает от комплекса морального превосходства, превратившегося после краха коммунизма в отличительную черту внешней политики Вашингтона.
   Вместо этого он исповедует деловой, прагматичный, транзакционный подход к международным делам, основанный на интересах и балансе сил сторон.
Но, несмотря на предвыборную риторику Трампа, не стоит ждать, что при его президентстве изменятся основы внешней политики США. Речь идет о более или менее глубокой коррекции. При Трампе, по-видимому, продолжится стратегический переход США от глобальной сверхвовлеченности к более «национально ориентированной» внешней политике. То есть сохранится тенденция, возникшая в период президентства Барака Обамы: США стремятся сократить расходы на международную деятельность и укрепить свою национальную базу. Что не означает возвращения политики изоляционизма, которую Вашингтон практиковал до Второй мировой войны, — это невозможно в современных условиях даже теоретически.
Тем не менее организованный отход с позиций единоличного глобального доминирования, когда США объявляли сферой своих интересов фактически весь мир, одновременно отвергая притязания других крупных государств на сферы интересов за пределами их собственных границ, неизбежно будет сталкиваться с сопротивлением и противодействием сторонников неограниченного «американского лидерства» и глобального интервенционизма. Противостояние, условно говоря, «американских националистов» и американских глобалистов окажется длительным и будет идти с переменным успехом. Инерцию многих десятилетий — 25 лет доминирования и предшествовавших ему 40 лет холодной войны — переломить будет очень трудно.
    С президентом Трампом России не будет легко. Российское направление не станет приоритетным для внешней политики его администрации. Это значит, что при определенных обстоятельствах оно может быть принесено в жертву более важным направлениям. Внешнюю политику США определяет лично президент, но важен и состав его администрации. Готовность Трампа рассмотреть назначение на пост государственного секретаря таких деятелей, как Митт Ромни, который еще в 2012 году назвал Россию «геополитическим противником номер 1», или известный «неокон» Джон Болтон, должна отрезвить тех, кто считал Трампа чуть ли не «пророссийским президентом». Более того, в конгрессе США, основных американских средствах массовой информации и в истеблишменте в целом антироссийские настроения явно преобладают.
    В принципе, Россия и США могут достичь взаимопонимания по Сирии. Уже при администрации Барака Обамы в сентябре 2016 года РФ и США очень близко подошли к такому соглашению: совместное руководство процессом политического урегулирования в Сирии и совместные удары вооруженных сил РФ и США по ИГИЛ. Уже достигнутая договоренность была, однако, торпедирована ударом ВВС США по сирийским войскам в районе Дейр-эз-Зор и ударом — предположительно, сирийской армии — по гуманитарному конвою в пригороде Алеппо. После этого не только возникла пауза в сотрудничестве РФ и США, а российские ВКС подвергли бомбардировкам позиции боевиков в восточной части Алеппо — взаимные обвинения Вашингтона и Москвы достигли беспрецедентного уровня.
    Тем не менее в будущем эффективное сотрудничество с США в Сирии дало бы России возможность зафиксировать свои геополитические приобретения в регионе и избежать долговременного конфликта с неясными перспективами, а также обеспечило бы фактическое признание Вашингтоном глобальной роли России, в том числе как одного из ведущих игроков на Ближнем и Среднем Востоке. Именно это является одной из важнейших целей российской военной операции в Сирии.
Россия и США также могли бы достичь взаимопонимания по Украине. В принципе, основой урегулирования в Донбассе могла бы стать реализация Минских соглашений 2015 года, а ее условием — договоренность о последовательности шагов, упомянутых в соглашении. Для реализации «Минска» США пришлось бы оказать давление на Киев, чтобы в Конституцию Украины были внесены соответствующие поправки и были приняты другие согласованные меры. Российская сторона, в свою очередь, использовала бы свое влияние на действующие власти Донецка и Луганска, чтобы они выполнили свою часть договоренности, а также отозвала бы из ДНР-ЛНР российских добровольцев и советников с соответствующим вооружением и техникой и допустила бы украинских пограничников на участок границы между РФ и Украиной в Донбассе.
    На деле эта схема может оказаться трудновыполнимой. Минское соглашение в целом гораздо выгоднее Москве, чем Киеву, и именно по этой причине оно вряд ли будет реализовано нынешними властями Украины. Фактически Киев должен отказаться от унитарной формы государственности, признав право регионов на блокирование тех или иных внешнеполитических инициатив — таких как заявка на членство в НАТО, — а также дав им возможность развивать торгово-экономические связи с соседними государствами, прежде всего с Россией. Для киевской политической элиты это неприемлемо, так же как положение об амнистии тех, кого официально именуют террористами, или статус Донбасса как «антимайданного» элемента в политическом теле Украины. Наконец, у Киева нет ни средств, ни желания финансировать нелояльный ему Донбасс.
    Не стоит рассчитывать, что администрация Дональда Трампа окажет давление на Киев, чтобы в стратегическом выигрыше оказалась Москва. Да, у США сейчас нет цели включить Украину в НАТО, но «глубокая регионализация» страны, которая может стать следствием изменения Конституции для Донбасса, способна размыть «исторический выбор Украины в пользу Запада». Даже теоретическая возможность «возвращения Украины в орбиту Москвы» противоречит основам долгосрочной политики США в Европе. Цель США не в том, чтобы Украина стала членом НАТО и ЕС и тем самым частью Запада, а в том, чтобы исключить подпадание ее под влияние Москвы и тем более интеграцию с Россией. Нет оснований полагать, что с приходом в Белый дом Дональда Трампа цели США изменятся.
Максимум, на что можно рассчитывать на украинском направлении, — это достижение устойчивого перемирия вдоль линии соприкосновения в Донбассе; завершение обмена задержанными с обеих сторон; восстановление в какой-то степени экономических связей между Донбассом и остальной Украиной, а также облегчение контактов по гуманитарной линии. Финансово-экономическая поддержка ДНР-ЛНР при этом так и будет добровольной обязанностью российской стороны. Россия останется фактическим гарантом безопасности Донбасса от возможного наступления украинских сил, как это было в 2014–2015 годах.
    Судьба Донбасса будет связана с развитием ситуации на Украине в целом. Несмотря на неустойчивость украинских правительств и плачевное состояние экономики, нового Майдана, который свергнет нынешнюю олигархию и вновь изменит внешнеполитический вектор страны, скорее всего, не будет. Наиболее активные представители украинского общества так или иначе включены в работу нынешней власти, сотрудничают с ведущими экономическими структурами или связаны с западными партнерами Украины. Статус-кво в Донбассе и присоединение Крыма к России остаются стимулами для национального сплочения на Украине. Украинское политическое национальное самосознание продолжает формироваться на антироссийской основе. Смена правительства, парламента или президента в этих условиях не приведет к повороту Украины в сторону РФ, хотя на определенном этапе у власти в Киеве могут оказаться более прагматично настроенные политики.
     Крым остается вне дипломатических обсуждений. Для Москвы статус Крыма и Севастополя как субъектов Российской Федерации определен однозначно и окончательно. Международного юридического признания этого статуса, однако, придется ждать очень долго. Произойдет оно в любом случае не раньше, чем на это согласится Украина. Вместе с тем признание фактического положения Крыма государствами Европы и даже США может случиться гораздо раньше.
Россия тем временем может добиваться того, чтобы ситуация с военно-политическим статусом Украины не менялась. В этом случае США воздержатся не только от поддержки вступления Украины в НАТО и размещения на территории Украины военных баз США, но и от поставок Украине «летальных» видов вооружения. Две первые цели достижимы, поскольку у США пока что нет таких намерений, третья требует определенных усилий с российской стороны.
    России, вероятно, не удастся получить гарантии, что Украина не вступит в НАТО, тем способом, на который она рассчитывала, — то есть через создание на базе Минских соглашений непреодолимых конституционных препятствий, чтобы Украина не смогла подать заявку на членство в Альянсе. То же самое можно сказать и о размещении на территории Украины американских военных баз. Вместо опоры на украинские конституционные нормы, а также на юридически обязывающие документы и политические обещания Запада Москве придется продолжить политику сдерживания.
    При такой политике оппонента нужно постоянно убеждать в том, что за определенными недружественными по отношению к РФ шагами обязательно последуют ответные шаги, которые нанесут серьезный ущерб его безопасности. Фактически речь идет о том, чтобы не оставить сомнений у Вашингтона: членство Украины в НАТО или размещение на ее территории американских военных баз является казус белли в самом прямом и буквальном смысле слова, то есть поводом к войне между РФ и НАТО. Такой подход позволяет избежать трагического просчета, но одновременно укрепляет и институализирует конфронтацию между Россией и США.

          Сергей Караганов  Кто правит миром  SvopRu

отрывок на Лимес  17.05.2017 –Сергей Караганов
|
   Пропагандистская атака, столь злостная, что подорвала доверие к любым западным новостям и оценкам о России, да и о самом Западе, продолжается. Но западный мейнстрим из наступления перешел к обороне, твердя о способности и готовности русских смещать и назначать правительства. Если бы все, что пишется и говорится, было бы правдой, русским впору бы возгордиться. Но Россия просто поставила себя «на правильную сторону истории». А заодно из периферийной европейской превратила себя в великую азиатско-тихоокеанскую евразийскую державу. Но русская победа не решает стоящих перед миром проблем, он становится все более взаимозависимым, но все менее управляемым.
   Ситуация усугубляется нарастающей демократизацией даже и большинства авторитарных государств, помноженной на всеобщую информатизацию или цифровизацию. Люди знают все больше, понимают все меньше, но все чаще, если уже не ежедневно готовы воздвигать требования к правительствам. Главное из которых – благосостояние. А политики, особенно в демократических странах вынуждены на эти требования реагировать. Результат – неспособность к стратегическому мышлению и действиям. А политкорректность вымывает из политических классов людей действия с повышенным уровнем ответственности за будущее и тестостерона. Результат – дальнейшее ухудшение управляемости. На Западе исключение пока – США, где политическая система все еще способна выдвигать неординарных лидеров – будь то Рейган, Обама или Трамп. Обаме не удалось, и он провалился. Хотя начинал хорошо.
    Россия, Китай, другие «новые», недовольные попыткой американской гегемонии, призывали к многополярному миру. Он наступил, но больше похож на беспомощный хаос с нарастающей нестабильностью. Сквозь него начинают пробиваться первые контуры новой двухполярности. Россия, Китай провозгласили курс на партнерство Большой Евразии, открытое для Европы. США, которые Д.Трамп, если ему удастся осуществить его экономическую программу и «сделать Америку снова великой» образуют с ближайшими странами второй полюс. Важно, чтобы отношения между этими полюсами не стали антагонистическими. Европа с ее гигантской культурой и мощной экономикой на полюс претендовать не может, пока и если не начнет коренную перестройку своего проекта, из-за накопленных ошибок и проблем уверенно и почти безальтернативно идущего вниз к «деградации» или даже к коллапсу.
Мир живет сейчас в период распада двух прошлых систем управления. Одна биполярная – несмотря на попытку реанимировать ее в Европе, заканчивается. В самом разгаре, но ближе к концу и распад однополярного мира. Ослабели почти все институты международного управления. Новые институты – ШОС, БРИКС, альтернативные банки и платежные системы находятся еще в младенческом состоянии и неясно, смогут ли они и когда заполнить расширяющиеся вакуумы управляемости.
Спасает продолжающаяся опора на ядерное сдерживание, отрезвляющее политические круги ведущих стран. Его нужно совместно укреплять. Надеюсь, этим, в частности, и займутся В.Путин и Д.Трамп, отвергнув реакционный романтизм ядерного разоружения. Но вечно опираться только на негативный ядерный фактор ненадежно. Думаю, в новом по нарастающей нестабильном и опасном и ренационализирующемся мире есть лишь один разумный в принципе возможный вариант – «новый Концерт наций». Пока это теоретически только «тройка» по-настоящему суверенных и глобальных держав: Россия-Китай-США. Затем к ним могут примкнуть Индия, Япония, какие-то из европейских держав, если ЕС или они смогут отойти от самоубийственной, сводящей влияние Европы к нулю «единой внешней и оборонной политики» и перейдут к координируемой.

. Кургинян С. Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. М.: ЭТЦ, 2009. Т. 1. 642 с. URL: http://www.ecc.ru/books/I&I/I&I.htm.

   Итак, есть три эти региона. Три региона, запомним ещё раз:
Регион #1 – Большой Дальний Восток, модерн.
Регион #2 – Большой Запад, постмодерн.
И регион #3 – Большой Юг или контрмодерн.
Про модернизацию России

   Сергей Кургинян о том, почему модернизации в России невозможна 
С этой точки зрения, модернизация сегодня идёт только на Большом Востоке, в одной из частей мира. И, между прочим, авторитарные партии, коммунистические или другие, прекрасно с этим справляются. 
   Гармония между богатыми и бедными обеспечивается правящей авторитарной партией. С одной стороны, она изымает часть дополнительного произведённого богатства у богатых и говорит им: «Не отдадите – палкой по голове». С другой стороны, она отдаёт это бедным и говорит: «Если бедные потребуют больше, тоже палкой по голове». Этот баланс строится на том, что там капиталистический класс может дать эти 8-9 % прироста богатства, и он находится в узде крупных партий.
И рост населения... И регион растёт. Как коммунистические Вьетнам, Китай, так и полудемократическая Индия, так и классически капиталистические Южная Корея, Сингапур и так далее. Весь регион Большой Дальний Восток стал регионом #1, регионом модерна.
    Есть второй регион – Большой Запад, в который включаются и Соединённые Штаты. Этот регион отказался от модерна как такового. Он присягнул постмодерну как форме жизни: имморализм, отсутствие индустриального движения, опора не на традиционное общество, не на индустрию, а на сервис. Это гигантский сервисный регион. 
   И теперь на глазах у нас формируется третий регион. Если первый регион – это регион модерна, если регион №2 – это регион постмодерна, то третий – это регион контрмодерна, где люди говорят: «А мы не хотим этой вашей «модернити». Это всё скверна, это всё зло. Мы хотим песок пустыни, верблюда, саблю и шатёр. И шли бы вы куда подальше. Вы – наши враги, мы хотим другого». Этот регион, конечно, в основном исламский.
   Теперь скажите мне честно, положа руку на сердце: где здесь место России? Россия может войти и конкурировать с Большим Дальним Востоком по части модерна? У неё нет традиционного общества! Она уже трижды себя модернизировала, она давно вошла в постиндустриальный мир. Модернизация проводилась несколько раз: при Петре, при Столыпине, при Сталине. И потом ещё, когда разрушались бесперспективные деревни. У нас нет традиционного общества, которое мы можем бросить в топку модернизации, это утопия! Мы не можем таким способом идти, потому что даже если бы мы захотели, у нас нет для этого ресурсов. Понимаете, нет и нет. Вообще нет.
        Мы не регион модерна, мы не Большой Дальний Восток.
Но мы и не Большой Запад. Все, кто стремятся втащить нас в этот Большой Запад, просто наивны до предела. А ведь эти наивные попытки идут уже 20 лет.
             Так кто же мы? Мы и не этот Юг.
Здесь возникает катастрофа: наша Родина бесконечно нам нужна, бесконечно нами любима и бесконечно для нас ценна. Но с точки зрения этой картины, ее приговорили все внешние силы. Ей просто нет места на формирующейся карте мира!
    В мире, который формируют американцы, России места нет...
то что может сделать Россия в этом мире, если она не вписывается в эти три проекта? Выдвинуть четвёртый!..
   Если не будет четвёртого проекта, опирающегося на историческую почву, то миру кранты, а нам в первую очередь. И вопрос здесь заключается в том, возможен ли в мире четвёртый проект? Чем он является, и почему русские могут предложить что-то своё в рамках четвёртого проекта? Если всмотреться в советское наследство:
  а) как в факты,
  б) как в смыслы,
  в) как в нечто, непонятое до конца,
  г) как в нечто недостроенное,

если соединить эти а), б), в) и г) – в единство, то выяснится, что внутри этого комплекса, особенно на его этажах, связанных с не построенным, отброшенным и тем, что мы не видим, на этих этажах содержится некое ядро, говорящее о том, что русские осуществляли не сталинскую модернизацию, а некий альтернативный проект развития. Что во время советской власти русские – и все народы, объединившиеся вокруг России, – осуществляли не сталинскую модернизацию, а альтернативный проект развития.  В котором были избытки классической модернизации, но было и нечто, что к ней явным образом не сводилось, явным образом. Что же это, прежде всего?
   Русские (и советские народы в целом) осуществляли форсированное, мощнейшее развитие, которое все видели, без разрушения традиционного общества и даже с его укреплением. Потому что, что бы мы ни говорили о колхозе – это укрепление традиционного общества.
Могут сказать: «Его здесь укрепляли, чтобы оттуда выдёргивать дрова для «топки» и бросать их в котёл современного уклада».
   Нет. Потому что и современный уклад долгое время представлял собой уже нечто коллективистское. И, как я уже говорил, советское предприятие было предприятием общинного типа – со своей социальной средой, со своими профилакториями, санаториями и всем прочим. И это было не случайно. И советский дворик, где играл граммофон, был частью того же самого индустриального коллективизма. То есть русские не только создали и сохранили аграрный коллективизм колхозов. Они же ещё создали новый индустриальный коллективизм. А затем и новый постиндустриальный коллективизм стали создавать понемножку.
Чем был русский прорыв? Вот это знаменитое «русское чудо», кроме цифр, чем оно было ещё? Что оно значит с социальной, философской и иных точек зрения? А если это любовь? А если там, внутри вот этих четырёх уровней – фактов, смыслов, не дообнаруженного и отброшенного, – находилась в зачатке тайна способа развития без сокрушения коллективизма, другого способа развития?
   Тогда вдруг оказывается, что русские-то знают, как развиваться без сокрушения коллективизма, как развиваться альтернативным модерну путём. А если они это знают, а модерну наступает естественный кирдык... то единственный шанс человечества сохранить развитие, а значит своё бытие в XXI веке, связан с русским советским наследством, совершенно по-новому понятом.
   Тут находится русское слово, находящееся в русском наследстве, в советском наследстве. Вот если бы сейчас реально был выдвинут новый проект – принципиально новый, опирающийся на такие фундаментальные камни, как индустриальный и постиндустриальный коллективизм в соединении с коллективизмом аграрным; как «новый человек», «новый гуманизм», «история как сверхценность».    Если бы на этих камнях русские построили новое здание, опираясь на своё великое наследство, опираясь на гигантский гипертекст, который они уже создали и который нужно переосмыслить... Если бы они это всё сделали, то возник бы четвёртый проект.
    Вот если бы это «четвёртое» возникло сейчас (во втором-третьем десятилетии XXI века), то, может, XXI век не стал бы веком конца человечества. Поэтому ставки огромны.
   Создав этот четвёртый проект и реализовав его, мы выживаем в мире, мы приносим миру новое слово и мы ломаем все эти тенденции, которые нас уничтожают в мире, которые не дают нам места в нём. Сколько бы мы ни искали места в том мире, который сейчас формируют американцы, окажется де-факто, что нам места нет. Но если мы сформируем другой мир, то нам в нём место окажется. И не только нам, но и всему человечеству. И не к катастрофе Третьей мировой войны и конца истории мир будет идти, а он будет дальше двигаться по колее истории. Он вернётся на неё весь, целиком. И мы опять окажемся не в арьергарде, а в авангарде.
    Вот о чём сегодня важно думать. Потому что без постановки таких максимальных задач вся эта «минимизация» ничего не говорит русской душе. И она предпочитает умереть или заснуть, чем тешить себя малыми удовольствиями жалких суррогатов, которые ей предоставляет существующая картина мира.
   Мы построим новый, другой мир для России и человечества! Мелкие задачи ничего не говорят русской душе...

    Безруков Ветер справедливости  7 сентября 2017

       https://iz.ru/641552/andrei-bezrukov/veter-spravedlivosti

   Политолог Андрей Безруков — о глубинных процессах в мировой политике и залоге стабильности для России
,
   Искусство политика сродни искусству капитана парусника. Это искусство чувствовать и предчувствовать ветра. В политической навигации есть два основных ветра — ветер свободы и ветер справедливости. Они, как и ветра в природе, образуются из-за перепадов давления. Ветер справедливости усиливается, когда пропасть между сильными и слабыми, богатыми и бедными достигает критических размеров, разлагая и парализуя общество. Ветер справедливости, переросший в революционный ураган, смел царский режим сто лет назад. Перепад социального давления в мире был так силен, что этот ветер господствовал до 1950-х годов, уничтожив колониализм и фашизм, заставив Запад вернуть неравенство в приемлемые рамки, создать «государство всеобщего благосостояния».
   А потом господствующий ветер сменился — технологический прогресс послевоенных лет, урбанизация и сексуальная революция 1960-х ослабили скрепы традиционного общества. Глобализация шла под лозунгом свободы, в первую очередь свободы капитала от контроля государств, но одновременно под лозунгом освобождения индивидуума от обязательств перед обществом.
    Ветер свободы ударил по костенеющему Советскому Союзу, который пытался зажать в догматические рамки право человека на собственное мнение, на свободу от произвола, на свободу творить. К 1970-м ветер справедливости уже перестал быть попутным для тогдашних властей предержащих, а против чуть подувшего в период «оттепели» ветра свободы построили сусловскую стену. Но стена все равно не удержалась перед потоком с Запада, хлынувшим в моральный и материальный вакуум внутри страны.
   Несколько десятилетий Запад отлично манипулировал ветром свободы, разрушив не только нашу страну — своего главного конкурента, но и авторитарные режимы Восточной Европы и арабского мира.
   Когда ветер долго не меняется, кажется, что он всегда будет наполнять одни и те же паруса. Как будто естественное желание людей быть свободными эквивалентно желанию всех быть свободными во всем. Как будто свобода меньшинств от диктата большинства эквивалентна свободе меньшинств диктовать большинству. Когда давление несвободы в обществе сброшено, ветер свободы по определению слабеет.
Растеряв политические инстинкты за двадцать лет без смены курса, клинтонистская элита проиграла, не поняв, что господствующий ветер меняется. Зато перемену ветра почувствовал профессиональный торговец имиджем — Дональд Трамп. Большинству американцев становится все более фиолетово, имеют ли представители ЛГБТ в Кении те же права, что и в Беркли. Их волнует то, что банкиры Нью-Йорка становятся богаче, а рабочие Кливленда беднее. В Америке, и не только в Америке, опять ждут ветра справедливости — десятки тысяч молодых людей идут слушать Сандерса и Корбина — тех немногих, кто помнит этот ветер.
   Ветер справедливости усиливается. Сейчас, как и сто лет назад, складываются условия для глобальной социальной бури, которая грозит уничтожить и «сияющий город на холме». Как и сто лет назад, мы видим приближающийся финансовый коллапс, грядущий передел мира и растерянные, морально обанкротившиеся элиты, готовые ради того, чтобы удержать власть, развязывать гражданские войны и бомбить другие страны.
Ветер справедливости не остановится, пока не спадет социальная напряженность, вызванная вопиющим, вызывающим неравенством — и внутри стран, и между странами. Это неравенство, миллион раз ущемленное издевательски красивыми картинками из «Инстаграма», ожесточает и обесчеловечивает, выбрасывая одних в наркотическую кому, других — в лодки мигрантов, третьих — в ряды ИГИЛ (запрещена в РФ).
   Экономика будущего, на словах построенная на человеческом капитале как главной ценности, на деле выбрасывает на обочину всех, кто «не прошел по конкурсу». Глобальная конкуренция, где правила игры навязывают сильные, сталкивает страны между собой. Либо будут найдены более справедливые способы делить созданное богатство, либо мир повторит катаклизмы XX века, но в еще большем масштабе.
   От России ждут, что она поможет установить более справедливые правила, станет защитником стабильности и законности на международной арене, затушит разгорающиеся конфликты. Однако сможет ли наша страна нести справедливость в мир, не чувствуя справедливости внутри себя?
Справедливость в обществе — это его стабильность. Очевидно, что Запад более не способен расшатывать нашу страну, используя лозунги свободы. Проблем со свободой в России нет, именно поэтому наше общество столь индифферентно относится к западным попыткам представить президента Путина диктатором.
   Но в России, как и везде, есть проблема со справедливостью. Социальные разломы и имущественное расслоение, возникшие после коллапса индустриальной экономики и грабительской приватизации в 1990-е, обостренные нулевым ростом последних лет, недопустимо велики для страны, культура которой всегда была особенно чувствительна к неравенству и коррупции.
   Как показали недавние события, под лозунгом справедливости энергию общества, особенно молодежи, не так трудно мобилизовать. Если это сделает власть, безотлагательно предложив программу строительства социального государства, то Россия сможет стать одним из немногих островов стабильности в надвигающейся глобальной буре. Если это сделают авантюристы, то буря неизбежно поглотит и Россию. Все зависит от того, насколько чувствуют ветер на капитанском мостике.

            Безруков Трамп как зеркало американской революции 18 августа 2017

  Политолог Андрей Безруков — о борьбе национального и глобального в США
О фигуре Дональда Трампа будут спорить еще долгие годы. Какова его роль в истории Америки? Кто он? Американский герой — супермен, борющийся один против всех за правду американской глубинки против «вашингтонского бюрократического болота»? Новый Джордж Вашингтон, оставивший свою любимую плантацию, чтобы возглавить войну за свободу от кабалы глобальных элит (тогда — британского короля Георга III). Самовлюбленный эксцентрик, решивший добавить к своим реалити-шоу роль президента США? А может быть, неординарность личности Трампа отражает беспрецедентность развертывающейся в Америке революции?
В том, что в Соединенных Штатах происходит именно революция, то есть «радикальное, коренное, глубокое, качественное изменение в развитии общества», нет никакого сомнения. Все ее классические элементы — от экономических проблем, провоцирующих массовую мобилизацию на фоне нарратива перемен, до паралича элит, погрязших в междоусобных разборках, до атмосферы глобального кризиса, дезориентирующего старую власть и ожесточающую новую, — налицо.
    Более того, в Америке одновременно идут две революции. Первая — та, что на поверхности, — политическая, ведет к слому монополии американских «универсалистов-глобалистов», которые завели страну в тупик, и приходу националистов. Эта революция — в своем апогее.
    Вторая революция пока почти незаметна, но именно она определит, какими будут Соединенные Штаты через 10, а возможно, и 30 лет. Эта вторая революция медленно, но неумолимо приближается. Скоро она столкнет между собой консерваторов и социал-либералов, или, сильно упрощая — наследников Рейгана и наследников Рузвельта.
    Трамп является если не вдохновителем, то безусловным символом первой революции. Ирония истории заключается в том, что своей победой он расчищает дорогу к поражению своих сторонников во второй.
   Причины первой революции не вызывают сомнений. С конца 1980-х Америка вступила в имперскую эпоху. В отсутствие идеологических конкурентов американская политическая система загнила, закостенела. В Вашингтоне вырос «имперский класс», который решил, что его звездный час никогда не кончится. Как в Древнем Риме, возникла типично имперская элита, идеологию которой можно назвать универсализмом. Веря в фукуямовский «конец истории», она провозгласила универсальность американской системы (то есть то, что существующие в США принципы организации экономической и политической жизни являются единственно верными и должны быть распространены на весь мир). Универсалисты полностью контролировали американскую повестку дня от Билла Клинтона до Трампа, независимо от того, к какой партии принадлежал президент и какой был расклад на Капитолийском холме, поэтому деление на республиканцев и демократов давно потеряло смысл.
    Универсалисты создали понятие глобализации и идеального «глобального» человека будущего, который существует вне контекста социальной принадлежности, пола, цвета кожи и страны. Этот стерильно толерантный индивидуум символизирует глобально-коннектированную, полностью уверенную в своей правоте элиту, которая смотрит CNN и тусуется в Давосе. Исторически и ментально универсализм опирается на англосаксонский белый протестантский активизм — на понимание роли США как избранного Богом защитника вселенского добра от зла и утверждение киплинговского «бремени белого человека» как модели развития мира.
Нынешняя универсалистская элита даже забыла, как делаются деньги: большинство ее представителей никогда не занимались бизнесом, это обслуживающие систему профессиональные политики, партийные активисты, журналисты, профессора, бюрократы, руководители благотворительных фондов и созданных на политические гранты НКО.
    Эта элита получает деньги только потому, что является политической и идеологической надстройкой над американской имперской системой. Именно потому она настолько агрессивна в попытках сохранить свои позиции, что по-другому кормиться просто не сможет. Как показывают недавние события в Шарлотсвилле, чтобы сломать Трампа, она даже готова развязать новую гражданскую войну.
Лишь в последние несколько лет, после череды военных и финансовых провалов со стороны универсалистов, у их противников — консерваторов-националистов — появился шанс. У американских предпринимателей, теряющих конкурентоспособность, и у нищающего американского среднего класса возник общий интерес в победе национального перед глобальным. Призыв Трампа к джексоновской, антиэлитной, традиционной, самодостаточной  Америке нашел отклик среди всех тех, кто чувствовал страх за свое будущее, за свой образ жизни.
   
 Националист Трамп поставил точку в глобализации, прямо назвав весь мир конкурентом США. Но он также положил конец лицемерию Америки, лицемерию прежде всего по отношению к самой себе. С появлением Трампа пришел конец политкорректности — этакому эсперанто универсалистов, которая контролировала, суживала общественную дискуссию до допустимых элитами рамок и дискредитировала, объявляла вне закона все идеи, выходившие за эти рамки, вместе с их авторами. Это была самая страшная цензура. Публично навешивая ярлыки (вспомните «русских хакеров»), она навсегда выводила из игры неугодных вместе с их идеями. Кстати, Токвилль предупреждал об американском идеологическом тоталитаризме еще 150 лет назад!
     Однако  феномен Дональда Трампа — это не только результат подъема консервативного движения. В не меньшей мере это результат провала левой идеологии в США. Став имперскими универсалистами, верхушка демократов оторвалась от среднего класса как своей традиционной базы. Партия ушла от социал-либерализма Рузвельта к олигархическому неолиберализму Клинтонов.
Однако сейчас Америка, да и весь мир, вернулись к ситуации, которая привела Рузвельта к власти почти сто лет назад. Перед нами опять системный экономический кризис и финансовые пузыри, вопиющая поляризация и социальное недовольство, а главное — перспектива нового передела мира и необходимость концентрации национальных ресурсов для новой гонки за мировое лидерство.
Исторический выбор, стоящий перед Америкой, таков: либо, как когда-то Рузвельт, в целях сохранения социальной стабильности и покупательной способности сделать распределение национального богатства более справедливым, обеспечить нормальную, осмысленную жизнь человека в обществе, всё более атомизируемом «Убером», где роботы скоро могут оставить без надежды на будущее миллионы людей, либо последует революционный взрыв — как в голливудских «Голодных играх». С Америкой это уже случалось — праздник 1 Мая к нам пришел после расстрелов чикагских рабочих в 1886 году.
    Ни один из вопросов, от которых зависит будущее Америки, нельзя решить с позиций побеждающего сегодня консерватизма, который, наоборот, предполагает сокращение роли государства, максимальную свободу для бизнеса и примат интересов индивидуума над интересами общества, то есть ведет страну в тупик, к социальному взрыву. Для решения накопившихся проблем необходим новый этап государственного регулирования экономики и новый социальный договор на уровне тех экономических возможностей, которые реально останутся у США. Поэтому приход социал-либералов к власти неизбежен, это только вопрос времени.
        Но при чем же здесь Трамп?
   Для того чтобы построить что-то новое, старое должно быть сломано. Трамп — это разрушитель старой системы, срезающий раковый нарост ее закостеневшей элиты, освобождающий политическое пространство для перемен. Любой другой, менее радикальный, если не сказать одиозный, политик попытался бы медленно реформировать систему и был бы этой системой переварен и подчинен.
Трамп дезавуировал Вашингтон — и демократов, и республиканцев — как носителей универсальной правды, спровоцировав яркую демонстрацию их моральной деградации и показав, что, кроме американских универсалистов, есть и американские националисты, то есть что американский универсализм не универсален. Заодно Трамп разрушает и атлантическую солидарность, которая для самодостаточной Америки становится ненужной и затратной.
   Прогрессивные демократы должны быть благодарны Трампу за то, что он ускорил зачистку левого фланга американской политики от клинтонистской гнили, которую сами демократы боялись тронуть. Как показала предвыборная кампания, с левого фланга, со стороны Сандерса, пробить стену политкорректной, всеобволакивающей цензуры было просто невозможно. Это мог сделать только Трамп — тот, кому ярлыки, сколько бы их ни навешивали, уже не могли навредить!
Трамп еще может проиграть, но возврата к статусу-кво уже не будет. Он уже разрушил договор элит, обострил их противостояние, вывел их войну в публичное пространство, отрезал всем путь к отступлению. Консерваторы его администрации уже ломают отжившие социальные программы, на которые у экономики США больше нет ресурсов, развязывая руки тем, кто придет после них с кардинально новыми решениями!
    Это значит, что впервые за долгие годы вместо постановочного соревнования республиканцев и демократов мы увидим реальную борьбу правых и левых — консерваторов и либералов. Обе партии омолаживаются и радикализируются — они уже начали возвращение к своим идеологическим истокам — именно на базе американских национальных интересов, и с явным уклоном на социальную повестку дня. Эта борьба начинается с местных органов власти и через 4–8 лет радикально обновит конгресс.
   Особо стоит отметить, что приоритеты консерваторов Трампа и прогрессистов Сандерса совпадают по целому ряду ключевых проблем Америки: по необходимости налоговой реформы, ограничению власти финансистов, возрождению национальной экономики, реформе избирательной системы. Это вселяет надежду на то, что стабильное электоральное большинство в поддержку леволиберального, «рузвельтовского» курса во внутренней, да и во внешней политике завтрашней Америки не только возможно, но практически неизбежно.
   С одной стороны, Трамп — лидер консервативной революции отходящей англосаксонской протестантской Америки. С другой стороны, Трамп — это акселератор другой революции, гораздо более фундаментальной. Он неумолимо разваливает систему, которая эту революцию сдерживает. Приход консерваторов к власти заставит всех тех, кто с ними не согласен, вернуться к истокам американского социального прогрессивизма. Консервативная революция сверху открывает дорогу либеральной революции снизу. Таким образом, Трамп, вполне возможно, сам того не понимая и не желая, ускоряет исторический поворот Америки от наследников Рейгана к наследникам Рузвельта.
   Автор -— доцент Университета МГИМО

                Советская песня как сублимация молитвы

 Архимандрит Тихон (Шевкунов):
"Когда-то, уже давно я написал статью, которая, к сожалению, а может быть и к счастью, затерялась, и которая называлась «Советская песня как сублимация молитвы». Смысл статьи в том, что в советское время, когда люди не умели, да и не разрешалось им, молиться, песня стала в некотором смысле образом молитвы, посильной для богоборческих времен заменой, если хотите. Заменой, конечно, не сравнимой никоим образом с молитвой истинной, но все же песня отвечала сокровенной в человеке потребности души, которая, как известно, «по природе христианка». Душа народа хотела молитвы. И вот на это неосознанное желание отвечала советская песня. А песни ведь были иногда удивительные – чистые, мудрые, искренние и, главное, талантливые, очень талантливые. Конечно, была, и конъюнктура и советский бред, но в целом уровень был не сравним с сегодняшним.
Леонид Дербенев рассматривал в своих песнях вечные вопросы, совершенно вне контекста социалистического реализма. «А мир устроен так, что все возможно в нем, но после ничего исправить нельзя» – это из той же песни Дербенева «Этот мир…». Как просто и ясно! И честно. Последние слова в этой песне такие: «Один лишь способ есть нам справиться с судьбой, один лишь только путь в мелькании дней, пусть тучи разгонять нам трудно над землей, но можем мы любить друг друга  сильней». Представляете? Такое мог написать только тот, кто жизнью своей нашел Христа. Или, если хотите, дал возможность Христу найти себя самого, заблудшего, потерявшегося в этом мире.
Сначала у него были талантливые и забавные «Остров невезения» и другие песни на музыку Зацепина к фильмам Гайдая. А потом он написал по-настоящему выдающуюся вещь «Призрачно все в этом мире бушующем», потом «Этот мир…», потом «Все пройдет…». И если в первой песне, наряду с глубокими размышлениями, которые говорили о том, что человек ищет Бога, были и слова «вечный покой сердце вряд ли обрадует», то из последующих вещей видно, как росло в нем христианское миропонимание.
С искренней радостью я узнал о том, что Леонид Дербенев, который воспитывался когда-то, по-видимому, как обычный советский человек, отошел ко Господу как истинный христианин, и сегодня я всегда с благодарностью поминаю его. Вот так совсем недавно удалось найти для себя талантливого современного поэта.
http://www.pravoslavie.ru/press/34609.htm
В  военное время, даже в атеистической стране, помимо маршей, как хлеб, как воздух, нужна была молитва!
"Жди меня!" К.Симонова - может, это и не стихотворение вовсе, а что-то более глубокое и проникновенное, как молитва? Молитва о вере и о любви, побеждающая смерть.
*** Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут,   Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь. Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать, В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души... Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь. Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: - Повезло Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой, - Просто ты умела ждать, Как никто другой.

*** "Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, Да приидет Царствие Твое, Да будет воля Твоя, Яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный Даждь нам днесь; И остави нам долги наша, Яко же и мы оставляем должником нашим; И не введи нас во искушение, Но избави нас от лукавого". [Отче наш (лат. Pater noster), молитва Господня, данная самим И. Христом (Матф., 6, 9-13, и, в сокращ. виде, Луки, 11, 2-4). Или то же, но в более «адаптированном»,   современном «варианте»:   *** Отче Наш, Сущий на небесах! Да святится Имя Твое, Да приидет Царствие Твое, Да будет Воля Твоя И на земле, как на небе. Хлеб наш насущный Дай нам и на сей день, И прости нам Долги наши, Как и мы прощаем Должникам нашим! И не вводи нас в искушение Но избавь нас от лукавого! Ибо Твое есть Царствие И Сила и Слава навеки! Аминь!

Не правда ли, что, при всех своих различиях между этими двумя литературными образцами, светским и религиозным, просматривается, некая общность, интонационное сродство, почти что размерное единство и даже стилистическое сходство?
  Во-первых, выясняется, что и в том, и в другом случае, мы имеем дело со стихами. Подтверждением тому — возможность прочтения «Отче наш» с константной паузой, т.е. именно как поэтическое произведение.
С.М.: А в преломлении на американского слушателя? Это уже не первый приезд хора в Америку, и, насколько я знаю, вас принимают тепло?

   А.Т.: Вот здесь я ничего понять не могу, скажу вам честно. Еще можно что-то объяснить, когда собираются огромные залы, и я вижу: это русские, эмигранты, соотечественники, живущие в посольствах. Когда они вскакивают и не отпускают хор по полчаса – это я еще понимаю. Но когда мы приезжаем в американскую провинцию, и собирается громадный зал на несколько тысяч человек, и я знаю, что там может только 20-30 человек из русской общины, а остальные англосаксы, афроамериканцы… И когда они слушают наши церковные песни, или когда они завороженно слушают романс «Утро туманное» или «Песню о тревожной молодости», когда я вижу, что они плачут, а потом встают и аплодисментами требуют, чтобы хор продолжал и продолжал петь эти песни на непонятном для них языке… Тут мне опять сложно что-либо понять. Например, когда хорист Дмитрий Белосельский кончает знаменитую военную песню «И на груди его светилась медаль за город Будапешт», и я вижу слезы у людей на глазах, хотя ясно, что умом они абсолютно не понимают… А потом овации и «браво» еще долго не смолкают. Вот здесь я не могу понять, но могу это засвидетельствовать и зафиксировать. Значит, по-видимому, есть что-то несравненно более важное, чем рациональное восприятие.

26 октября 2010 отрывки из Манифеста Просвещенного консерватизма Никиты Михалкова
              http://polit.ru/article/2010/10/26/manifest/

                Право и Правда
Введение
В каждом периоде российской истории есть
белые и черные страницы. Мы не можем
и не хотим делить их на свои и чужие.
Это наша история!
Ее победы — наши победы, ее поражения
— наши поражения.
Мы убеждены — перестав делить прошлое, мы обретаем настоящее и гарантируем будущее. Исторически Государство Российское развивалось, следуя тысячелетнему пути: от «Святой Руси» к «Великой России».
Киев! Владимир! Москва! Петербург-Петроград! Москва!

   Вот пять этапов жизни Отечества нашего, судьбы Родины нашей.
Киев — начало «Святой Руси». Князь Владимир крестил русских людей в православную Христову веру.
«Святая Русь» расцвела во Владимире попечением и подвигами великого князя Андрея Боголюбского и, окрепнув в череде столетий, стала сердцем Московского Царства.
   В ту пору вера органично входила в быт, а быт в веру. Государственная идеология была неотделима от православного миросозерцания, от симфонии Царства и Священства. Вся жизнь в Церкви — вот аксиома Москвы, исторический корень того мироощущения, которое принято называть церковно-консервативным.
Петровские реформы выводят гражданскую и государственную жизнь России за церковную ограду. «Великая Россия» знаменовала собой Россию Имперскую. Миру был явлен Петербург, девизом которого станут слова наказа Екатерининского: «Россия есть государство европейское». На место Патриарха заступил Синод. Симфония властей преобразилась. Вся жизнь в государстве — вот аксиома Петербурга, исток того российского миросозерцания, которое принято называть государственно-консервативным.
   Российская Империя повторяла путь Империи Византийской. Волей императоров все больше становилась она «Великой Россией» и все меньше оставалось в ней «Святой Руси». Указами самодержцев вершились «государственные преобразования»,проводились политические, экономические и судебные реформы, способствовавшие «гражданскому освобождению».
   В начале XX века революционная общественность подняла на щит лозунг «Вся жизнь в гражданском обществе» и вывела людей на улицы Петрограда. Это стало началом мировоззрения, которое принято называть либерально-демократическим.
В 1914 году, защищая православную Сербию, Россия вступила в Мировую Войну, закончившуюся для нее чередой революций, сокрушивших многовековую монархию.
Пережив Гражданскую войну и эмиграцию, императорская Россия превратилась в Советский Союз — «Великую Россию без Святой Руси». Вся жизнь в партии — вот аксиома советской России и основа той идеологии, которую принято называть коммунистической.
   С середины 1920-х годов страна стала работать и жить «на пределе возможностей». Жизнь превратилась в борьбу за существование. Советские люди постоянно ощущали себя окруженными внутренними и внешними врагами. Основанный на страхе политический режим сопровождался массовым энтузиазмом и личной жертвенностью. Были пройдены тяготы коллективизации и индустриализации. Пережиты ужасы и боль ГУЛАГа. Ликвидированы безграмотность, беспризорничество, бандитизм. Побеждены нищета, болезни и голод. Был совершен народный подвиг победы в Великой войне, после которой наша страна, в очередной раз рывком преодолев экономическую разруху, первой освоила космос.
Однако, в конце 1960-х годов достигнув максимума от того, чего можно было достичь при советской форме государственного устройства и социалистическом режиме, «советский народ», на плечи которого выпали неимоверные тяготы мобилизационной работы, — надорвался. Пафос коммунистической идеологии и потенциал советской государственности были исчерпаны.Большевистский эксперимент вступил в завершающую фазу. На теневых прилавках «административного рынка» начался демонтаж централизованной системы советского государства и права, сопровождавшийся разложением партийной элиты, деградацией социалистической общественности и распадом системы ценностей советского человека.

 В середине 1980-х годов началась перестройка, а в 1991 году Советского Союза не стало. Последний акт был разыгран быстро и стремительно, так же как и в 1917 году. Казавшаяся незыблемой власть рухнула в три августовских дня…
В то время мы не отдавали себе отчета в том, что принимаем участие в событиях, имеющих всемирное значение. В событиях, в результате которых будет осуществлено не только переустройство отдельно взятой страны — Советского Союза, но будет совершен политический и экономический передел мира.
Это была геополитическая революция.
   В итоге мы вступили в XXI век, проживая уже не в «Святой Руси» и не в «Великой России», а на территории Российской Федерации. У нас новые государственные границы: на Кавказе — как в начале XIX века, со Средней Азией — как в середине XIX века, и, что намного драматичнее для нас, с Западом — как в 1600 году, то есть после царствования Ивана Грозного. От Советского Союза, мы, граждане Российской Федерации, унаследовали 75% территории и 51% населения. Более 20 миллионов наших соотечественников оказались за границами России и, в сущности, стали эмигрантами.
Такова цена, заплаченная русским народом за обретенную в конце XX века государственную независимость и личную свободу…

          Что делать? Наступил XXI век…
Можем мы сегодня, положа руку на сердце,
сказать себе и людям: да, мы удовлетворены
всем, что происходило и происходит в России?
Думается, что нет!
   Современный общественный строй, представляющий собой гремучую смесь из догоняющей Запад либеральной модернизации, произвола «местных начальников», всепроникающей коррупции, не устраивает большинство россиян. За «парадом» экономических реформ и «фасадом» либеральных институтов по-прежнему скрываются традиционные, архаичные общественные отношения.
   Люди устали выслушивать декларации о политической независимости, внимать призывам к индивидуальной свободе и верить сказкам о чудесах рыночной экономики.

Эйфория либеральной демократии закончилась! Пришла пора — делать дело!

Чем больше масштаб личности тем он интуитивно ближе к реформаторскому консерватизму для современной России К людям такого же калибра относятся  люди объективно оценивающие  русские ценности  разных эпох не демонизируя и не приукрашивая  даже советский периодю.Чем больше я его слушаю Шахназарова  тем больше поражаюсь его мудрости которая основана на его собственным творчестве и  широких взглядах на искусство и политику

Карен Шахназаров режиссёр, генеральный директор киноконцерна «Мосфильм»
 Российская интеллигенция: новый раскол

Время выхода в эфир: 11 апреля 2014, 20:07
________________________________________
 
… К.ШАХНАЗАРОВ я наполовину русский, наполовину армянин – человек может не любить армян, не любить русских, но если он не призывает резать армян и сбрасывать атомную бомбу на русских, для меня тоже – это их личное дело. Поэтому, мне кажется, в этом смысле никакого раскола нет. Ну, может, это мне кажется. Может, кто-то видит в этом некую проблему. Я лично не вижу. Понимаете, я бы сказал, что я даже зауважал людей, которые противоположную точку зрения высказали, потому что это надо обладать определенным мужеством.


С.ШАРГУНОВ – Вы заговорили о мужестве и  о некоторой храбрости, но я повернул бы этот вопрос в другую сторону. Ведь существует еще некая стайность определенной среды, и это особенно наблюдаю в социальных сетях, когда, наоборот, сказать: Россия, Крым, соотечественники – это повод немедленно подвергнутся остракизму. Больше того, мы наблюдаем, что есть среда, которая так или иначе формирует репутацию, занимается интеллектуальным пространством, и, как бы она не была далека от настроения обыкновенного гражданина где-нибудь в Хабаровске или в том же самом Севастополе, тем не менее, среда, так или иначе, формирует культуру.



  К.ШАХНАЗАРОВ Мы видим многих людей, которые последовательно выступали критиками власти, например, писатель Лимонов, писатель Прилепин, да и многие сейчас видят недостатки в происходящем. И огромное количество литераторов, которых особо и не увидишь, и не услышишь – от Юрия Кублановского до Юнны Мориц, как бы маргинализированы, они не слышны, они явно не фанаты всего происходящего в России…

 С.ШАРГУНОВ – …Тем не менее, поддержали историю с Крымом. Вот вы, ставите знак равенства между лояльностью к государству и поддержкой крымского референдума?

  К.ШАХНАЗАРОВ – В определенной степени, конечно, лояльность. Тут из песни слов не выкинешь: если ты поддерживаешь важнейшее решение, это важнейшее решение, это, может быть, одно из самых важный решений в 21-м веке. Мы не знаем еще всех последствий, тут история только начинается, пьеса только играется, поэтому, конечно, надо понимать, что ты поддерживаешь, да. Но с другой стороны, в этом нет прямой зависимости, то есть, я могу поддерживать это, с другой стороны, есть масса вещей во власти, которые мне совершенно не близки, которые мне не нравятся. И более того, я в определенной степени думаю, что, может быть, эта ситуация повлияет на внутреннюю ситуацию в России.

Э.ГЕВОРКЯН – Каким образом, какая взаимосвязь?

   К.ШАХНАЗАРОВ – Я вам объясню, каким образом. Хотя бы в большей степени начнут думать, так сказать, о развитии российской промышленности, российской науки, может быть, это каким-то образом подвинет в эту сторону…


   С.ШАРГУНОВ – Да, об этом как раз хотелось у вас спросить, потому что ситуация весьма тревожная и, несмотря на некоторые увещевания со стороны тех, кто пришел к власти в Киеве, тем не менее, результатов договоренностей пока не видно. Есть ощущение, что возможно и кровопролитие, и куда все это дальше пойдет, и как себя вести, главное, в этой ситуации в России?

   К.ШАХНАЗАРОВ – Ну, это очень сложный вопрос. Это очень плохая ситуация на самом деле. И она однозначно спровоцирована не Россией. Не надо обвинять Россию. Я понимаю, что в аудитории «Эха Москвы» разные люди есть, но это очень трудно доказать, потому что это совершенно невыгодно России, абсолютно невыгодно. Хаос на границе, хаос в Украине – это самое последнее, что выгодно России. Поэтому я считаю, что, конечно, в значительной степени эта история вся спровоцирована украинскими олигархами. Я, как старый марксист… в смысле мое поколение Маркса изучало  — это называлось компрадорская буржуазия, антинациональная. Вот в Украине она сложилась. В России она тоже есть, но к счастью, в России появилась за последнее время национально ориентированная Россия, то есть, та буржуазия, чьи интересы связаны с интересами страны. А в Украине этого не появилось, и понятно, что это спровоцировано…..

   И весь национализм – это старый прием: рассорь народы и далей, что хочешь. И, конечно, еще западные друзья помогли. И, кстати, когда некоторые говорят: «Вы во всем видите заговор…» Во-первых, я слишком долго живу, и я видел, что люди для того, чтобы на 5 метров отнести забор, такие интриги…, что, когда едет речь о власти в мировом масштабе – ну, понятно, что есть заговор – в этом нет ничего мистического. Это понятно, что есть интересы. Это понятно, что у американцев, у этой империи есть возможность и есть слабина, где они могут влезть – они влезут. И в этом их, кстати, нельзя упрекать с ужасом – вот, американцы влезли! Да они влезли, потому что у них есть возможность. И так поступает любая страна. Это политика – ее надо понимать. И понятно, что и здесь мы это почувствовали и влезли, и думаю, кстати, что сейчас на юго-востоке, мне кажется, что то, что никак центральная власть украинская… Они как бы простые требования — ну дайте людям референдум. Ну, это же так просто – ну дайте им больше самостоятельности. Дайте им язык, господи! Вы же понимаете, что…. Нет, нет. А я понимаю, что у меня ощущение, что это из-за рубежа им не дают, потому что, прежде всего они бояться, что Украина в этом случае опять превратится в нейтральную и более близкую к России страну. Мне кажется, что до сих пор это происходит.

Э.ГЕВОРКЯН – А дальше, чем это чревато? Что Россия станет еще больше?

  К.ШАХНАЗАРОВ – А дальше это чревато, видимо… Дело в том, что на юго-востоке, на мой взгляд, происходит настоящая… — не в Киеве, потому что в Киеве, что за революция, в результате которой приходят люди, которые 20 лет рулили страной – ну, так не бывает. Это все равно, что Людовика XVI убрали, пришел не Робеспьер, а Мария Антуанетта стала.

  С.ШАРГУНОВ — Олигархи становятся губернаторами.

К.ШАХНАЗАРОВ – Да. Революция, на мой взгляд, происходит на юго-востоке, просто это на лица достаточно посмотреть. Это простые люди стали, восставший народ.


К.ШАХНАЗАРОВ – Вы знаете, в какой-то степени мы даже преувеличиваем раскол Украины, мне кажется. Ее специально раскололи по национальному признаку.

С.ШАРГУНОВ – Из-за кого?

  К.ШАХНАЗАРОВ – Из-за кого? Ну, потому что это выгодно этой олигархической верхушке, чтобы не потерять власть, заводы и прочее, свое влияние. Поэтому, мне кажется, что это в большой степени искусственное, вообще, сегодня. То есть, это, конечно, присутствует, но это подогревается. Поэтому, если юго-восток выдвинет не столько национальные, сколько социальные требования, мне кажется, за ним вся Украина пойдет. За ними и Львов пойдет, понимаете? Потому что живут они все плохо.

: «Как же нет раскола, — пишет Надежда, — я не могу общаться с теми знакомыми, которые поддерживают аннексию Крыма. Это просто воровство того, что плохо лежит». Я просто отразила мнение россиян.

  К.ШАХНАЗАРОВ – Это личное мнение каждого. Мне не мешает общаться. У меня никакого раскола нет, понимаете? В принципе, какая разница? Если уж говорить по большому счету, что сегодня Блок был сторонником революции, а Бунин был антисоветчиком – какое это имеет значение? И в том и другом случае мы читаем Блока и Бунина. И, вообще, политические взгляды художников творческое… они абсолютно не факт, что должны совпадать. Это разные вещи. А, что касается воровства, аннексии — понимаете, это, на мой взгляд, наивно. Идет геополитическая борьба, идет война геополитическая. Ну, что вы, не понимаете это. Если бы мы не воссоединились с Крымом, то с Крымом бы воссоединился 6-й флот США. Это однозначно, это даже очевидно абсолютно. И понятно, что в этой борьбе совсем другие интересы встают. И, в сущности, посмотрите, что происходит  — никто этого и не скрывает – посмотрите, как Запад реагирует. Ну, это понятно. Посмотрите, как Китай реагирует. Вот, в чем смысл всего.

   А то, что так остро наши… Вы понимаете, это ведь отношение к Западу – вот, в чем дело. Ведь это принципиальный вопрос для России. Потому что Россия 20 лет была повернута к Западу. У нас есть западники. И, кстати, я их не обвиняю. Есть люди, которые искренне считают, что надо следовать за Западом, и, вообще, пускай он рулит. Но их меньшинство. Но мы за 20 лет не получили от Запада то, на что надеялись – вот, в чем в опрос. И сегодня понятно, что Россия как бы разворачивается от Запада, но для многих людей это совершенно непереносимо. Не говоря уж идейно непереносимо, не говоря о том, что есть и материальное. Человек купил квартиру в Австрии. Теперь думает не из-за Крыма, а «что я буду делать. Может, завтра мне не дадут въехать?» Я понимаю таких людей, кстати, поэтому я не хочу сказать, что все западники чисто меркантильны. Я имею в виду, что это сложно…

Э.ГЕВОРКЯН – То есть, сегодня пришло время тех, кто считает, что Россия – это не Европа.

  К.ШАХНАЗАРОВ – Ну, да. Это постоянный конфликт в России, постоянный. Россия то мечется в сторону Запада – вся элита российская говорила на французском языке, когда Наполеон вторгся, после этого все начали говорить по-русски и пошло…. И постоянно это. И вот то же самое – в 91-м году России повернулась в сторону Запада. Сейчас этот поворот. И это есть. Почему Крым – он, как лакмусовая бумажка. Вот из-за чего конфликт на самом деле, внутри России, внутри российской интеллигенции.

   С.ШАРГУНОВ – И при этом согласитесь, что один вопрос – это европейские представления о комфорте, о хороших дорогах или прозрачных судах, а совсем другое – это некая тоталитарная секта, которая молится на абстрактный Запад. Ведь, если говорить о нарушении международного права, все эти годы западные страны спокойно это право нарушали, в том числе, и вопреки резолюции ООН, и ни в какую изоляцию никто из них не попадал. Стоило ли самой большой стране в мире бросить вызов всему этому… причем, что сделать? Всего лишь провести прозрачный демократический референдум. Я не навязываю свою точку зрения, потому что я здесь задаю вопросы, но вопрос слушательницы подзадел и меня. Я точно не фанат всего происходящего в стране, но для меня в данном случае вопрос не о конкретном начальстве, а о соотечественниках, об истории. Ведь столетиями полуостров был…, ведь, действительно, люди шли и голосовали. Абсолютно большинство.

К.ШАХНАЗАРОВ – Потом, Сергей, очевидно, что если бы не было ситуации в Киеве…

С.ШАРГУНОВ – Ну, да. Все же так сложилось.

К.ШАХНАЗАРОВ – Ничего бы этого не было. Понятно, что, если бы Украина продолжала оставаться в этом поле, более-менее даже не очень дружественная, но все-таки – ничего бы этого не случилось.

Э.ГЕВОРКЯН – А меня как раз больше зацепили слова о том, что ситуация на Украине и, вообще, весь этот конфликт, они всколыхнули в россиянах, как выясняется очень-очень сильно этот внутренний наш конфликт: западники мы или мы за Восток.

К.ШАХНАЗАРОВ – Да, на мой взгляд, это так.

Э.ГЕВОРКЯН – Я позвольте, на некоторое время встану на сторону западников. Опять же меня тоже зацепили ваши слова. Вы говорите, мы были повернуты 20 лет к Западу и нам этот Запад ничего не дал. Мне в этом услышалось, а почему он, вообще, должен был что-то дать. Потому что у нас была возможность, может быть, построить более демократическое общество, построить и сделать. Но этого не случилось, и тогда сегодня часть Украины как раз поворачивается к этим западным ценностям, потому что, если она повернется на Восток, то там будет – ну, что у нас сегодня происходит? – возврат норм ГТО, возвращение к советским символам…

С.ШАРГУНОВ – То ли дело возврат к нормам МВФ…

К.ШАХНАЗАРОВ – Вы знаете, Эвелина, я вам так скажу. Я абсолютно с уважением отношусь к вашей точке зрения и, вообще, к точке зрения таких западных, тех, кто ориентирован на Запад, но я не согласен – нет, Запад должен был нам дать за то, что мы сделали. Мы прекратили холодную войну. Мы ее прекратили. Ее прекратил Советский Союз. Кстати, сегодня, конечно там – Горбачева привлечь пытаются, всякие нелепости говорят. Но я вам так скажу, я принадлежу к поколению…, я хорошо помню наше самосознание. У нас было абсолютное ощущение, что хватит уже, надо кончать это дело, потому что ощущение ядерной войны – вы не представляете себе, какое оно было в 80-е годы. Мы его физически ощущали. И, кто вспомнит – мое поколение – вы вспомните: СССР прекратил это. Это был шаг навстречу колоссальный, вообще. Этим, кстати, гордиться надо сегодня. Вот этим надо гордиться.

А что мы получили в ответ? Мы получили расширение НАТО, мы получили ПРО, которое сейчас развертывается. Мы получили уничтожение Югославии, которая единственная страна такая близкая… и, кстати, Греция тоже. То есть, понимаете, геополитическая война продолжается против нас, на мой взгляд, и я считаю, что это неправильно. И Украина сейчас, как бы вы чего не говорили, но мы же видим, что Украину… вот она уже в этой игре происходит…. Это уже здесь, вообще, уже под Смоленском. Ну, что вы…

  Э.ГЕВОРКЯН – 20 часов и 23 минуты продолжается программа «2014» Сергей Шаргунов и Эвелина Геворкян сегодня в студии, и у нас в гостях Крен Шахназаров. Мы говорим о том, раскололось ли интеллигенция из-за Крыма и всей этой ситуации. И сейчас, мне кажется, пришло время подвести итоги нашего первого голосования. Мы спрашивали у наших слушателей и зрителей в Сетевизоре: Считаете и вы, что поддержка присоединения Крыма означает поддержку власти в целом? Так вот, 57% считает, что да – именно так это и есть. И 43% ответили, что нет.

С.ШАРГУНОВ – Интересный разброс.


К.ШАХНАЗАРОВ – Особенно для «Эха Москвы». 43% — это большой для «Эха Москвы». Я думал, меньше будет.

С.ШАРГУНОВ – А все-таки, если говорить об этом реперных точках, конечно, личные отношения – они всегда ими и остаются. Но вот вы лично переживали какую-то мировоззренческую революцию? Ваше отношение ко всему происходящему, к месту России в мире и к тому же Западу, о котором мы заговорили, менялось?

   К.ШАХНАЗАРОВ – Да, я переживал. Я, в принципе, воспитан был, скорее, как западник, и я поменял за 20 лет свое мнение. Понимаете, это довольно нелепо, когда мы начинаем… ну, что такое Запад? Запад – это необыкновенные достижения, необыкновенная культура. И мы тоже часть, в этом смысле Запада, но, действительно, надо признать – они просто нас не хотят, ребята! Они просто нас не хотят. Поверьте, я знаю, что они-то хотят?

Э.ГЕВОРКЯН – Хотим ли мы жить в более свободном обществе?

 К.ШАХНАЗАРОВ – Мы хотим, но нам надо строить свое общество, свою страну. Только в России этот несчастный комплекс: Запад – не Запад. Ну вот Китай. Хотя там есть, на самом деле, прозападники тоже есть. Запад слишком силен и мощен, поэтому его, как у древнего Рима везде, в каждом обществе есть его сторонники. Но все-таки  для китайца не стоит так вопрос и для индуса. Они цивилизация, они понимают это. Они берут у запада то, что им надо брать и сохраняют то, что хотят сохранять. То же дело, на мой взгляд, и нам нужно. Разумеется, надо учиться у Запада, во многом очень.

С.ШАРГУНОВ – А в Америке, какой патриотизм высокий. Флаги вывешивают.

К.ШАХНАЗАРОВ – Я должен сказать, в России есть несколько таких шаблонов. Что американцы тупые, бездуховные люди. Это глупость. В Америке есть первоклассная интеллигенция…

С.ШАРГУНОВ – Интеллектуалы.

К.ШАХНАЗАРОВ — …Которая, кстати, чудовищно ругает, как и наша  — власть. Вы даже себе не представляете, на каком уровне там происходит это.

Э.ГЕВОРКЯН – Вот, их же, простите, не бьют дубинками по голове, если они выходят на улицы?


С.ШАРГУНОВ – Я бы хотел все-таки про свободу и демократию. Слова-то прекрасные, хорошие, но они превращаются тоже в пропагандистские мемы, потому что там, где выгодно, можно свергнуть любую демократическую власть, попрать любой закон. Мне кажется, что на протяжении, по крайней мере, 20 лет ничего больше наши партнеры не боялись, как проведения настоящих выборов в той же России. Или тот же Янукович, извини, но каким бы он ни был – ему год оставалось досидеть. А причем здесь слово «демократия»?

К.ШАХНАЗАРОВ – Ну, конечно, почему они Ющенко не это…? А, что, остальные были честные такие? Нет, вдруг, когда он в сторону России мотнулся, тут же его сняли. Ну, да, оставалось, действительно, полгода – ну переизберите и все! Почему вы до сих пор не скидывали этих всех? Как будто не было воровства на Украине? Ну, мы же знаем, как это все было.


Э.ГЕВОРКЯН – Я хочу сейчас немножко другой аспект затронуть. Сейчас из-за всей этой истории с присоединением Крыма мир оказался на пороге – как многие люди, действительно, беспокоятся – на пороге Третьей мировой войны. И вся военная тема и стала звучать именно сейчас. И, получается так – может, я ошибаюсь, поправьте меня, — что присоединяя Крым, оставляя российские войска на границе с Украиной, когда там такие волнения происходят, мы не успокаиваем ситуацию, а выступаем… или намекаем на агрессию или выступаем в роли агрессора, который к своей большой территории присоединяет еще одну территорию. И именно этот момент – вот, вообще, прилично ли это? Звучало ли это в словах нашей слушательницы: Прилично ли это – быть агрессором?

К.ШАХНАЗАРОВ – Эти разговоры о политике  — «вот это прилично, это…» — давайте оставим их там вот… для метро…

Э.ГЕВОРКЯН – А разве это не вопрос для интеллигенции: Готовы ли мы сами выступать агрессорами?

К.ШАХНАЗАРОВ – Я не вижу ничего агрессивного с нашей стороны сегодня. То, что мы держим войска? Ну, мы правильно держим. Я так понимаю, что это некий способ торговли. Понятно, что у Российской Федерации и у руководства нет никакого смысла входить туда, абсолютно понятно это. Я думаю, что и западным уже понятно, потому что, кто войдет – тот и будет кормить, понимаете? Вот Крым можно накормить, но что будет с Украиной? Мне искренне жаль народ Украины, мне искренне жаль. Я последний раз был в Киеве год назад, я ужаснулся, какой был Киев, какой это был ужасный город, обшарпанный. Меня привезли на эти фабрики – пустые стоят, разбитые. О чем вы говорите. Это уже тогда было. Что сейчас будет? Инфраструктура изношена, ничего не работает. Вот сколько надо вложить туда денег? Конечно, несчастный народ – Украина. Вот людей очень жалко, действительно, но понятно, что никакого желания нету — туда вводить войска.

  С.ШАРГУНОВ – И большой вопрос, кто будет теперь кормить Украину?

   К.ШАХНАЗАРОВ – И кто кормить будет людей-то.

С.ШАРГУНОВ – Все-таки, Карен Георгиевич, мне кажется, что Эвелина, с которой мы несколько дискутируем, задала вопрос о приличии вот, в каком смысле. Вообще, вопрос морали в сегодняшнем российском обществе, насколько он утрачен. Я здесь попутно на полях нашей беседы замечу, что, конечно, есть группа лиц, которые пытаются узурпировать слова о гуманизме, объявить приличными только себя; когда нужно, либо ухмыляться, либо поддерживать бомбардировки других стран; или, как мы помним, в 93-м году поддерживать расстрел парламента. То есть, такой гуманизм избирательный. Или, как сейчас, когда русских активистов арестовывают, либо молчать, либо говорить: правильно. Когда жгут беркутовцев  — ухмыляться: «лучшие коктейли — на улице Грушевского!». Но я не про это, не про двойные стандарты, которые, конечно, есть и левых и у правых. Я, в принципе, о морали? Она утрачена сегодня? Есть представление о человечности, о благородстве, о защите слабого? И есть ли, в сущности, эта самая интеллигенция тогда?

К.ШАХНАЗАРОВ – Вы знаете, вообще, на мой взгляд  — я к этому выводу пришел, прожив достаточно долгую жизнь – понимаете, мы преувеличиваем наличие морали в любом обществе, поэтому, когда мы говорим, есть ли сейчас мораль… Ну, конечно, она есть, но она также единична. И, собственно, смысл морали в том, что всегда это нечто такое, к чему можно стремиться, но этого невозможно достичь, понимаете? Поэтому, строго говоря, я не думаю, что в этом смысле наше общество более аморально, чем какое-то другое, на самом деле. Просто мы хотим какой-то тотальной морали.

Э.ГЕВОРКЯН – А почему так много лжи в российской пропаганде, которая сейчас просто расцвела в СМИ.

К.ШАХНАЗАРОВ – Эвелина, лжи везде много. Ну, а что, в американской нет лжи? А что, в европейской нет лжи?

Э.ГЕВОРКЯН – То есть, вам сегодня глаза не режет то, что происходит?

К.ШАХНАЗАРОВ – Ну, ладно! Вам не режет, а мне, например, очень режет. Я вот смотрю там CNN – вот сейчас был в Стокгольме – фестиваль, то, се – в гостинице у меня только CNN был. Я сидел, тупо смотрел. Я по-английски говорю. Там, кстати, новость главная не Украина, а самолет. У нас как раз про него мало, а там только про этот самолет. Афганские выборы и только третья уже Украина. Конечно, когда про Украину говорят, я вижу, как передергивается. Это, знаете, ну, как вам сказать – ложь. Это же все надо уметь делать, это же все правильно надо выстроить. Вы показываете какую-нибудь деревню, бедная старушка, которая говорит: ну, вот там русские, мы боимся русский войск, они нам сейчас убивать будут. Какую-нибудь церковь… причем, по имени  — я вижу – имя явно западноукраинское, явно просто. Мы-то знаем все это. Я понимаю, что эта деревушка и снята-то была совсем не на границе с Россией. Понимаете, простой зритель западный – он такой же объект манипулирования. Это нормально…



С.ШАРГУНОВ – А, с другой стороны, согласитесь, что внутри России есть немалое количество СМИ, которые занимают кардинально другую позицию и ведут точно такую же зачастую пропаганду.

К.ШАХНАЗАРОВ – Я приветствую, что на «Эхо Москвы» можно, действительно, услышать разные точки зрения. Тут и Александр Андреевич Проханов и совсем другие…, и как раз мне это нравится в «Эхо Москвы». Я говорю, здесь как раз это есть.

С.ШАРГУНОВ – Ну, тревожно вам сейчас? Чувствуете вы, что прямо катастрофа надвигается? Какие ощущения?

К.ШАХНАЗАРОВ – Трудно прогнозировать, но я допускаю, что это может быть начало очень серьезных событий, может быть.

Э.ГЕВОРКЯН – Ну, собственно, уточняет Дмитрий Мезенцев: «Насколько вероятно превращение раскола в гражданскую войну?»

К.ШАХНАЗАРОВ – Вероятно.

С.ШАРГУНОВ – Там, на Украине.

К.ШАХНАЗАРОВ — Да. Я думаю, что это вероятно. Это же все шаг за шагом. Вы посмотрите, как это происходит. Это поразительно! Мы наблюдаем исторические события, о которых мы читали в книжках — но мы-то уже не читали, мое поколение – кое-что видели. Но, в принципе, мы наблюдаем, как шаг за шагом… ты видишь, что люди как будто ослеплены. Надо сделать это – они не делают. Вот шаг сюда, шаг сюда. Вот здесь кровь пролили, здесь кто-то сказал, здесь провокация, здесь это…. И вдруг все вспыхивает. Это возможно. Я надеюсь, что, может быть, удастся избежать, но нельзя исключать, что это возможно. Но самое ужасное, что если на Украине гражданская война начнется – а надо почитать историю Украины, история Украины – это батька Махно, атаман Григорьев, это Маруся Никифорова – вот, что такое история Украины. Это может длится десятилетиями. Это, конечно, очень опасно.

С.ШАРГУНОВ – Атаман Зеленый, атаман Ангел и многие другие.

К.ШАХНАЗАРОВ – Это очень все опасно, конечно, поэтому надо понимать серьезность ситуации. Я думаю, что не надо раскалывать и не надо здесь внутри искать врагов. Я вот не ищу врагов среди людей, которые не согласны со мной. Но и тем, кто не согласен, не советую искать врагов. Это ваше право, но не советую искать врагов среди тех, кто имеет другую точку зрения. Потому что она, вообще, опасная для всех. Мало не покажется, если там разгорится, то и нам здесь мало не покажется.

Э.ГЕВОРКЯН – Для вас понятно, объяснимо то, что рейтинг Владимир Путин вырос и зашкаливал за 82% как раз после присоединения Крыма – то, что в Москве были салюты, и в целом, есть ли у вас ощущение по общению со знакомыми, что большинство – мы говорили, не все, — но большинство эту идею поддержало.

К.ШАХНАЗАРОВ – Да, есть такое ощущение, что большинство поддерживает. Конечно, понятно, что у Путина невероятная сейчас поддержка. Это тоже понятно. Почитайте, в мировой истории те, кто теряет страны, они никогда не остаются. Кто помнит, последнего императора Рима? Никто, а Юлия Цезаря все помнят, поскольку они присоединил Галлию, Британию. Слушайте, так устроена мировая история…

Э.ГЕВОРКЯН – Я думаю, да, скоро в едином учебнике истории мы будем читать такую важную страницу, что Крым был присоединен при этом руководителе страны.

К.ШАХНАЗАРОВ – Я думаю, что это, действительно, важно. Это важно событие. Другой вопрос, я повторяю, не следует, вообще, предаваться эйфории. Я не сторонник той части общества, который на этой эйфории – «на запад нам наплевать, на санкции». Это неверная позиция. Надо понимать, что это очень опасно все.

С.ШАРГУНОВ – И остается юго-восток, с которым непонятно, что будет дальше.

Э.ГЕВОРКЯН – Так готово ли общество, понимает ли, в том числе, какую цену придется платить за этот шаг в международной политике.

К.ШАХНАЗАРОВ – Слушайте, давайте прямо говорить, что в истории, мире, кто спрашивает цену? Когда что-то случается, никто эту цену ни у кого не спросит и заплатит, и ничего с этим не поделаешь. Почитайте историю 20 века. Революция случилась в России казалось бы из ничего. Все потеряли, поколение все потеряли. Гражданская война. Они что, думали такую цену платить за это? Да нет. Но, к сожалению, события такого масштаба, на мой взгляд, они происходят за пределами человеческой воли. Мы не можем в этом деле каким-то образом участвовать….

С.ШАРГУНОВ –Франции не собирались ее лишать какого-то голоса в ПАСЕ, все пожимали руки, говорили: молодцы, прогрессисты, человеколюбы, демократы! Причем, какая-то маленькая Франция.

К.ШАХНАЗАРОВ – Ну, с ПАСЕ это, вообще, какая-то странная ситуация, на мой взгляд. Дело в том, что ПАСЕ, когда Совет Европы создавался, это были независимые государства. Но сейчас-то весь Совет Европы, все эти страны объединены в Евросоюз. У них есть парламент, у них есть правительство. Это все равно, чтобы в ПАСЕ с нашей стороны помимо России был бы Татарстан, Дагестан и Брянская область. Это очень странная вся ситуация с ПАСЕ.

С.ШАРГУНОВ – Я про искусство хотел бы спросить.

К.ШАХНАЗАРОВ – Давайте. Это интересней. Нет, политика тоже интересно, политика – очень интересно.


Вы понимаете, это ведь отношение к Западу – вот, в чем дело. Ведь это принципиальный вопрос для России. Потому что Россия 20 лет была повернута к Западу. У нас есть западники. И, кстати, я их не обвиняю. Есть люди, которые искренне считают, что надо следовать за Западом, и, вообще, пускай он рулит. Но их меньшинство. Но мы за 20 лет не получили от Запада то, на что надеялись – вот, в чем в опрос. И сегодня понятно, что Россия как бы разворачивается от Запада, но для многих людей это совершенно непереносимо. Не говоря уж идейно непереносимо, не говоря о том, что есть и материальное. Человек купил квартиру в Австрии. Теперь думает не из-за Крыма, а «что я буду делать. Может, завтра мне не дадут въехать?» Я понимаю таких людей, кстати, поэтому я не хочу сказать, что все западники чисто меркантильны. Я имею в виду, что это сложно…

Э.ГЕВОРКЯН – То есть, сегодня пришло время тех, кто считает, что Россия – это не Европа.

К.ШАХНАЗАРОВ – Ну, да. Это постоянный конфликт в России, постоянный. Россия то мечется в сторону Запада – вся элита российская говорила на французском языке, когда Наполеон вторгся, после этого все начали говорить по-русски и пошло…. И постоянно это. И вот то же самое – в 91-м году России повернулась в сторону Запада. Сейчас этот поворот. И это есть. Почему Крым – он, как лакмусовая бумажка. Вот из-за чего конфликт на самом деле, внутри России, внутри российской интеллигенции.

С.ШАРГУНОВ – И при этом согласитесь, что один вопрос – это европейские представления о комфорте, о хороших дорогах или прозрачных судах, а совсем другое – это некая тоталитарная секта, которая молится на абстрактный Запад. Ведь, если говорить о нарушении международного права, все эти годы западные страны спокойно это право нарушали, в том числе, и вопреки резолюции ООН, и ни в какую изоляцию никто из них не попадал. Стоило ли самой большой стране в мире бросить вызов всему этому… причем, что сделать? Всего лишь провести прозрачный демократический референдум. Я не навязываю свою точку зрения, потому что я здесь задаю вопросы, но вопрос слушательницы подзадел и меня. Я точно не фанат всего происходящего в стране, но для меня в данном случае вопрос не о конкретном начальстве, а о соотечественниках, об истории. Ведь столетиями полуостров был…, ведь, действительно, люди шли и голосовали. Абсолютно большинство.

К.ШАХНАЗАРОВ – Потом, Сергей, очевидно, что если бы не было ситуации в Киеве…

С.ШАРГУНОВ – Ну, да. Все же так сложилось.

К.ШАХНАЗАРОВ – Ничего бы этого не было. Понятно, что, если бы Украина продолжала оставаться в этом поле, более-менее даже не очень дружественная, но все-таки – ничего бы этого не случилось.

Э.ГЕВОРКЯН – А меня как раз больше зацепили слова о том, что ситуация на Украине и, вообще, весь этот конфликт, они всколыхнули в россиянах, как выясняется очень-очень сильно этот внутренний наш конфликт: западники мы или мы за Восток.

К.ШАХНАЗАРОВ – Да, на мой взгляд, это так.

Э.ГЕВОРКЯН – Я позвольте, на некоторое время встану на сторону западников. Опять же меня тоже зацепили ваши слова. Вы говорите, мы были повернуты 20 лет к Западу и нам этот Запад ничего не дал. Мне в этом услышалось, а почему он, вообще, должен был что-то дать. Потому что у нас была возможность, может быть, построить более демократическое общество, построить и сделать. Но этого не случилось, и тогда сегодня часть Украины как раз поворачивается к этим западным ценностям, потому что, если она повернется на Восток, то там будет – ну, что у нас сегодня происходит? – возврат норм ГТО, возвращение к советским символам…

С.ШАРГУНОВ – То ли дело возврат к нормам МВФ…

К.ШАХНАЗАРОВ – Вы знаете, Эвелина, я вам так скажу. Я абсолютно с уважением отношусь к вашей точке зрения и, вообще, к точке зрения таких западных, тех, кто ориентирован на Запад, но я не согласен – нет, Запад должен был нам дать за то, что мы сделали. Мы прекратили холодную войну. Мы ее прекратили. Ее прекратил Советский Союз. Кстати, сегодня, конечно там – Горбачева привлечь пытаются, всякие нелепости говорят. Но я вам так скажу, я принадлежу к поколению…, я хорошо помню наше самосознание. У нас было абсолютное ощущение, что хватит уже, надо кончать это дело, потому что ощущение ядерной войны – вы не представляете себе, какое оно было в 80-е годы. Мы его физически ощущали. И, кто вспомнит – мое поколение – вы вспомните: СССР прекратил это. Это был шаг навстречу колоссальный, вообще. Этим, кстати, гордиться надо сегодня. Вот этим надо гордиться.

А что мы получили в ответ? Мы получили расширение НАТО, мы получили ПРО, которое сейчас развертывается. Мы получили уничтожение Югославии, которая единственная страна такая близкая… и, кстати, Греция тоже. То есть, понимаете, геополитическая война продолжается против нас, на мой взгляд, и я считаю, что это неправильно. И Украина сейчас, как бы вы чего не говорили, но мы же видим, что Украину… вот она уже в этой игре происходит…. Это уже здесь, вообще, уже под Смоленском. Ну, что вы…




  Андрей Мовчан Программа Навального вызывает разочарование16 декабря 2016

  В Программе Навального есть немало неплохих конечных целей. Правда — не сказано, как их реализовать. Про одни сказано «позже узнаете», про другие нет пояснений. Конечно, стране требуется судебная реформа. Что мы узнаем из программы о реформе? Ничего. Только что Навальный — отличный юрист и реформа разработана. Где она? Где ссылка на нее? Где механизмы ее осуществления? Где объяснение, почему они должны работать?  Он ничего не знает о вариантах Кудрина Титова Глазьева На чьей он стороне
   То же — по борьбе с коррупцией. И дело даже не в том, какие конкретно законы будут приняты. А где в программе хоть что-то про тотальный саботаж этих законов, который будет немедленно организован системой? Наконец – методы, которые предлагаются, критики тоже не выдерживают. Нет, я полностью поддерживаю идею прозрачного государства, борьбы с коррупцией и пр. Но только не с помощью репрессий. И уж точно борьба с коррупцией не может быть средством для увеличения благосостояния населения — скорее наоборот, она приводит к его падению (и это — неизбежное зло).
   А есть в программе еще и идеи опасные. Вот — единовременный сбор с олигархов, приватизировавших предприятия в 90е годы «по очень низким ценам». Программа ссылается на «Опыт Великобритании» по взиманию такого сбора. Имеется в виду windfall tax, который был взят лейбористской администрацией в 1997 году с компаний, оказывающих коммунальные услуги, приватизированных до того правительством консерваторов. Интересно – читали ли авторы программы и сам Алексей хоть что-то про этот налог? Знают ли они, что этот, единственный в истории развитого мира, налог, введенный задним числом, (1) облагал не владельцев, а сами компании; (2) касался только одного конкретного сектора; (3) рассчитывался как 23% от разницы между оценкой компании на момент приватизации и девятью средними прибылями за последние 4 года; (4) вызвал шквал критики? Пробовал ли Алексей Навальный выяснить уровень прибылей большинства российских приватизированных компаний? Выяснил ли он, что большинство уже реорганизовано, перепродано, многих нет в природе, большинство оставшихся получает убытки (в том числе за счет трансфера прибыли в офшоры и на торговые и сервисные компании)? Знает ли он наконец, что суммарная прибыль крупнейших частных компаний с приватизационной историей в России в 2015 году составила около 600 млрд. рублей, то есть 9 млрд долларов? Помнит ли, что только 51% Норникеля был приобретен за 270 млн долларов, и, пользуясь английской методикой, выжать в бюджет больше 5-7 млрд долларов (2,5% годового федерального бюджета, 5% годовых расходов пенсионного фонда) не получится?
   Очень было бы любопытно (А) посмотреть, как этот сбор будут рассчитывать — с учетом того, что одни уже все продали, другие — как раз купили, причем у каждого своя история, кто-то ведь купил по рынку, кто-то нет, кто-то не по рынку потому, что рынка не было, и так далее (Б) узнать у Навального, как этот сбор согласуется с нерушимостью прав собственников, защитой инвесторов и прочей дребеденью, за которую он кажется успевает тут же выступать. Если снять популистскую кожуру — предлагается очередная экспроприация, еще один крупный камень в стену увеличения рисков предпринимательства в России. Причем 99% олигархов легко обойдут эту экспроприацию — если конечно она будет построена законно а не с маузером в руке. Но с маузером у нас уже сейчас есть, зачем менять шило на мыло?
   Из той же серии налог на сверхдоходы. Кого этим налогом будут облагать – собственников бизнеса и инвесторов? Инвесторы уйдут – низкий подоходный налог это вообще последнее, что некоторых еще держит. Собственники не будут выводить средства из компаний, построят структуры в оффшоре – или наоборот, продадут что осталось и уедут – зачем им зарабатывать в России, платя налоги выше, чем в Европе? Обложим крупные компании? Раздробят на мелкие. Сконсолидируем при учете? Уйдут в тень. В результате получим поначалу пару миллиардов долларов в год, которые за несколько лет сойдут на нет из-за сокращения бизнеса. Естественным ответом будут прогрессивные налоги. Надо ли их вводить? Во-первых, их и Путин введет. Во-вторых, низкие налоги — наш последний рычаг удержания бизнеса и инвесторов в стране. Хотим выгнать крупный бизнес — пусть работает и тратит не у нас?
   Программа упирает на неравенство, напоминает что по сомнительным подсчетам в руках 0,1% населения России сосредоточено 88% «российского богатства». Это конечно зависит от того, как считать богатство – например вся капитализация российского фондового рынка не превышает 600 млрд долларов (а там больше 60% принадлежит государству), в то время как совокупная стоимость жилья в России превышает 3 трлн долларов и владение им распределено значительно более равномерно. И тем не менее – пусть так, что теперь с этим делать? Отобрать – разрушим институт собственности, прямой путь обратно к коммунизму, скорее всего – по Венесуэльскому образцу. Не отбирать? Тогда зачем вообще об этом писать?
Нет, скорее — отобрать, поделить, раздать. У олигархов, чиновников, Москвы. В лучших традициях, про заработать — ни слова. О том, что и при этом ни на что не хватает — никаких комментариев. Навальный, как всегда в истории России, за то, чтобы не было богатых, а не за то, чтобы не было бедных. Весь исторический опыт показывает, что в странах, которые отбирают у богатых, бедных меньше не становится – скорее наоборот. Это не политика, это – математика.
А с математикой у программы особенно серьезная вражда. Вот например — бедность 145 млн человек противопоставляется яхтам сотни чиновников. Пусть даже 1000 чиновников. Нет – даже 10 000. Стоимость яхты (вместе с дворцом) пусть будет в среднем 10 млн долларов. 100 млрд долларов украли у простого народа. Это меньше чем по 1000 долларов на человека — от силы хватит чтобы разок порадовать выплатой (при условии что вы эти яхты и дворцы в деньги можете превратить – а кто ж их у вас купит, если вы у всех все отобрали?). И точно этот метод не годится чтобы сделать людей счастливыми.
     То же самое касается идей про минимальную зарплату. Ну хорошо, в России сейчас медианная зарплата 30 000, а надо минимальную 25 000. Взмахнули волшебной законодательной палочкой, и: (А) разорили и увели в тень море малого бизнеса, который не в состоянии платить 25 000 всем работникам; (Б) нагрузили бюджет примерно 240 млрд рублей в месяц дополнительных выплат бюджетникам (это 2,9 трлн. рублей в год, 25% всего федерального бюджета на сегодня, половина стоимости всех яхт и дворцов по нашему расчету — даже если все отобрать и кому-то продать, хватит только на 2 года).
    Откуда деньги? Увеличить минимальную зарплату до 25 000; удвоить расходы на медицину; обеспечить бесплатное образование; строить дороги и железные дороги — а у нас дефицит бюджета 4% ВВП! Это Навального кажется не интересует. Боюсь разочаровать его – наши расходы на военные операции в Сирии и Украине ничтожны (я тоже считаю что они вредны, но точно не из-за расходов). Весь наш военно-силовой бюджет совсем не так велик. Меньше чем у Саудовской Аравии. И даже если мы вдруг демилитаризуемся полностью и пригласим китайскую армию нас бесплатно защищать и охранять (я не думаю что на нас кто-то нападет, но все же границы кое-как охранять надо, и с террористами бороться тоже), то мы едва выкроим миллиардов 20 — 30 долларов в год, это половина дефицита бюджета, куда там на дороги и медицину! Можно конечно попробовать резко увеличить малый бизнес — но с него согласно программе решено не брать налоги…
   Чтобы совпадение с радикально-популистскими политиками было полным, добавлен пункт про трудовых мигрантов. Да уж, визовый режим со средней Азией и почему-то Закавказьем — проблема великая. Война за упрощение, сокращение бюрократии и снижение затрат в этом конкретном месте превращается в свою противоположность.   И не важно, что в России, с ВВП 8,5 тыс. на душу трудовые ресурсы сокращаются на 0.5% в год. И не важно, что уже работать некому — безработица на самых низах, даже в рецессии. И не важно, что мигранты никому не конкурент, а отличное дополнение к трудовым ресурсам. И даже не важно что их — все еще миллионы, и если ФМС сейчас будет давать каждому рабочую визу, то все, отнятое у чиновников, надо будет пустить на финансирование ФМС, а предприниматели, которым они нужны, раньше закроются, чем получат эти визы (напомнить, как у нас обычные визы делаются?)
   Если пытаться выразить одним словом программу Навального, то это слово будет «справедливость». Но именно такую цель декларировали самые страшные разрушители в истории – якобинцы, большевики, красные кхмеры, повстанцы Кастро… Как ни смешно, национал-социалисты в Германии тоже декларировали своей целью восстановление справедливости и наказание тех, кто ее, по их мнению, попрал. Справедливость – страшный моральный наркотик, попробовавший ее один раз нуждается в ней постоянно и во все больших количествах, и скоро он уже готов идти ради очередной порции на любые преступления – пока справедливость не пожирает его самого. Здоровые от этой зависимости люди жаждут не справедливости, а процветания и безопасности. Но процветание и безопасность требуют титанической работы – для того, чтобы убедить нацию отправиться в поход за ними, нужна настоящая харизма лидера и сила духа. Для того же, чтобы соблазнить на наркотик справедливости, нужно намного меньше.
   Важной иллюстрацией вышеизложенного являются комментарии на мой пост на эту же тему в Фейсбуке от сторонников Алексея Навального. Удивительно много пришло комментариев, не отличимых по сути от комментариев «ура-патриотов» на либеральные тексты. Я обильно обвинен в «работе за деньги на олигархов», «тайном подыгрывании Кремлю», «защите Путина» (как будто ему нужна защита) и прочих глупостях. Я подозревал, что у Алексея электорат даст фору путинскому по части ненависти и неготовности к дискуссии – в конце концов мы все из одной страны. Опасно то, что Алексей, вступая на почву удовлетворения чаяний этого электората, вынужден будет сам превращаться в Путина-2.0 чтобы его не растерять.

  Мовчан Навальный все чудовищно упрощает. Он хочет власти здесь и сейчас   Экономист Андрей Мовчан — об опасности авторитаризма в постпутинской России
Но чем дальше я слежу за тем, что происходит вокруг Алексея Навального, тем больше сомневаюсь в том, что он может помочь решить эту проблему. Алексей, судя по его действиям (практически так же, как и его нынешний оппонент, занимающий Кремль), нацелен на единоличное лидерство и не терпит конкурентов. Он, как мне кажется, определяет свои приоритеты не в рамках собственных убеждений, а исходя из «запроса» своего электората — отсюда заигрывания с людьми типа Стрелкова-Гиркина, националистами и левыми, для меня неприемлемые и, по моему мнению, крайне опасные для России. Он явно дисконтирует экономические вопросы, провозглашая лево-популистские лозунги типа утроения минимальной зарплаты вместо серьезной работы над экономической программой. Он строит свою кампанию на невыполнимых (зато звучных, хотя не вполне осмысленных) обещаниях типа победы над коррупцией.


ПРИЛОЖЕНИЕ . Мои статьи в http://www.proza.ru/avtor/sherem
; Читателей: 41298
;
; Власть покемона. Валдайский форум 2017 - публицистика, 22.10.2017 12:49
; Выборы президента в 2018 году, выбор судьбы России - публицистика, 16.10.2017 13:01
; Венедиктов обостряет борьбу с Путиным - публицистика, 04.10.2017 16:43
; Разоблачение авантюриста Навального - публицистика, 24.08.2017 11:57
; Быков Русские- прирождённые агрессоры - публицистика, 16.08.2017 16:28
; Сравнение Путина и Трампа как воплощений архетипов - публицистика, 02.08.2017 15:39
; Хроника русофоб Сытин Симонян Меркель Трамп Кудрин - публицистика, 05.06.2017 15:36
; глубокие ответы - а куда же идёт россия - история и политика, 31.05.2017 16:12
; Русофобы и русофилы Кто правит миром - история и политика, 21.05.2017 12:37
; Нужна альтернатива Эху Москвы - публицистика, 12.05.2017 14:39
; Политика для чайников От Византии до Трампа - история и политика, 28.02.2017 15:01
; Леся Рябцева как представитель быдла - публицистика, 06.06.2015 17:43
; Леся Рябцева плюс Венедиктов деградация оппозиции - публицистика, 31.05.2015 14:19
; Прилепин и Быков о Невзорове - публицистика, 11.02.2017 14:10
; 13:46
; Караганов От новой мировой войны мир удерживает то - публицистика, 09.10.2016 12:57
; Сергей Караганов против Эха Москвы - публицистика, 18.05.2016 13:58
; Лучшие политические аналитики России - публицистика, 15.05.2016 15:27
; Беспощадные статьи о российской политике - публицистика, 09.01.2016 18:11
; Бессильная злоба и фантазии радикальных либералов - публицистика, 26.07.2015