Сквозь приоткрытое окно, исписанное инеем, Фрея смотрела на снег, который медленно укутывал землю. Небеса искрились мириадами звёзд, множась в узорах мороза на стекле. Вокруг оконной рамы отражались и развешанные новогодние гирлянды, приумножаясь одновременно и в комнате, и на небе. Это была новогодняя ночь, но Фрея не могла радоваться празднику. На самом деле радости на её долю вообще выпало немного. А всё дело в том, что праздник был не для неё – скорее она была для праздника, и то не для этого. Фрея – всего лишь марионетка, подарок на прошлый новый год. И то подарок забытый, старый, ненужный, оставленный на подоконнике наблюдать за окружающим торжеством, но не принимающий во всём этом никакого участия. Только в новогоднюю ночь происходило величайшее чудо – когда люди ложились спать, все игрушки, куклы и другие незаметные на первый взгляд жители дома сходили со своих мест и устраивали грандиозный фестиваль с танцами, фейерверками и праздничным столом.
Увы, Фрея не могла играть с ними. Потому что она была марионеткой, да и при всём, марионеткой ненужной. Раньше дети играли с ней, устраивали кукольные спектакли, где у Фреи была главная роль. Вот тогда она танцевала... но с тех пор прошло уже много-много времени. Теперь ей ничего не оставалось, кроме как тихонько плакать в одиночестве и мечтать… мечтать… мечтать о танцах, о ночи, о чарующих звёздах, о волшебных цветах, о сказочных странах, о всех тех местах, где она никогда не сможет побывать, о всём том, что она никогда не сможет увидеть.
И вот она смотрела своими грустными глазами на комнату, освященную свечами и новогодними гирляндами, и улыбалась. К сожалению, Фрея не умела плакать, ведь улыбка была нарисована на её лице. Вдруг наполненные грустью глаза, которыми Фрея смотрела на улицу, уловили едва заметное движение где-то далеко в ночи. Это была звезда. Крошечная, но в то же время необычайно яркая. Она падала, летела прямо вниз с небосклона, который был ей домом долгие-долгие столетия. Фрее стало жаль звезду: «У каждого на земле есть своя звезда. Если звезда падает, значит, угасает чья-то жизнь».
Фрея тоже очень бы хотела оставить этот мир, если бы только могла. Она больше не хотела жить вот так. И всё же, не смотря на отчаянье, в ней ещё теплилась надежда. Поэтому Фрея загадала самое сокровенное желание. Она загадала, чтобы падение этой звезды было не таким напрасным, как её собственная смерть.
Стоило лишь звездочке погаснуть в тёмном бархате ночи, как из неоткуда прямо за окном возник огромный черный ворон, такой громадный, что Фрея, даже лишенная возможности пошевельнуться, вздрогнула всем телом. Ворон несколько раз ударил клювом в стекло, и распахнул форточку. Могучая птица влетела в комнату, а вместе с ней внутрь ворвался холодный декабрьский ветер. Фрея содрогнулась от мороза, и уставилась на пришельца. Ворон не был похож на обычную птицу. Во-первых, его глаза излучали сознание, мудрость и ясность мысли, во-вторых, очистив перья от белого снега, он устремил свой взор на марионетку и заговорил вполне понятным ей языком.
– Я – Дух, – произнес Ворон, – и я пришёл сюда, чтобы исполнить твоё желание. Ты всю свою недолгую жизнь не видела ничего за пределами этого окна, ты нигде не побывала, и нет твоей в этом вины. У тебя есть душа, и сердце твоё полно доброты. Ты пожалела звезду, поэтому Творец пожалел и тебя. Он послал меня, чтобы помочь тебе. Я в силах обрубить нити. Ты сможешь выйти за пределы комнаты, побывать там, под холодным небом, увидеть звёзды на чистом небе, без стёкол и стен. Но ненадолго. – Ворон устремил свой мудрый взор на огромные часы, стоящие неподалеку от новогодней ёлки. – На часах ровно одиннадцать. Если ты желаешь получить свободу, то знай: ты лишишься своих пут, но есть одно «но» – через час ты умрёшь.
Фрея почувствовала, как в тряпичной груди у неё неожиданно зажглось что-то человеческое, что-то, чего раньше она никогда не знала. Эта была мечта… мечта о свободе… о счастье, которое её ждёт. Марионетка поняла, что всё это время жила лишь мечтой и больше всего на свете хотела её осуществить.
– Я согласна, – прошептала Фрея, сама не зная, откуда у неё появился голос.
Ворон склонил голову на бок, а затем вдруг подпрыгнул к марионетке и своим мощным клювом порвал нити, держащие её всё это время надёжнее всяких цепей. Затем в распахнутое окно ворвалась вьюга, принесшая с собой мягкий снег. Ворон подхватил Фрею своими сильными лапами и понёс вон из дома, за пределы ненавистной ей комнаты, за пределы её подоконника и мрачных мыслей, которые являлись частью её грустного мирка.
Он унёс её невероятно далеко, туда, где звёзды были ещё ярче, а небо ещё ближе, туда, где луна огромным фонарем нависала над поверхностью земли, покрытой новогодним снегом. Туда, где жили чудеса… туда, где были все мечты Фреи. Там Ворон оставил когда-то марионетку, а теперь свободную девушку, а сам растворился в ночи. Она поднялась с мягкого снега и впервые в жизни сделала свои собственные нерешительные шаги. Тряпичные ноги не слишком ловко слушались Фрею, но вскоре она освоилась, и зашагала по глубоким сугробам, под полной луной. В её ушах и сознании заиграла волшебная музыка, идущая из ниоткуда, и она начала танцевать под неё.
Радости, наполнившей сердце Фреи, не было конца, она танцевала, смеялась, бегала под звёздами, а потом, из-под снега проросли красные цветы – скромные духи, желавшие познакомиться с ней. И они говорили… говорили о звёздах, о танцах, об огромной вселенной, и когда-то несчастная марионетка была так рада знакомству с цветами, что засмеялась громко-громко.
Но времени, данного Фрее, было не так много. Цветы вдруг склонили свои головки и прошептали мелодичными голосами: "Прощай. Прощай, ты уходишь от нас…". Но только Фрее уже не было грустно. Она так долго была всего лишь марионеткой, что этот час ей показался целой жизнью. Она вскинула руки к звёздам и закричала во все горло:
– Спасибо! Спасибо! Я свободна!!! Я наконец-то свободна! Это ведь и была моя мечта…
Луна и звёзды улыбались ей, и в ту же секунду её час настиг.
Она растворилась в ночном полумраке, рассыпалась на сотни хрусталиков льда, её подхватил новогодний ветер и унёс… унёс её душу куда-то высоко-высоко.
Но гибель Фреи не стала её концом. Её душа не исчезла, она вознеслась куда-то наверх, к звёздам. И Фрея сама стала звездой, самой яркой на всём небосклоне. И она горела для многих-многих душ на земле. Это была её жизнь… вечная и полная свободы. Что было дальше? Это неизвестно. Возможно, другие звёзды знали ответ. Или мудрый Ворон. Но уж иней-то знал - всё у них будет. И будет непременно хорошо.