Все знают, что культура на протяжении относительно небольшого исторического периода претерпела огромные изменения. От многочисленных сообществ охотников собирателей человек прошёл путь, став доминирующим видом на планете, до состояния, позволившего всю планету связать средствами коммуникаций, выйти в космос и даже вступить на поверхность луны. От примитивных наскальных рисунков в пещерах удалось проделать путь до сегодняшнего состояния развития множества искусств в разных формах.
При этом человек генетически остаётся тем же самым, хотя и сумел в несколько раз увеличить продолжительность своей жизни на протяжении исторического периода. Это наводит на мысль говорить об изменениях культуры отдельно от человека. Процесс изменения культуры на протяжении истории называют эволюцией культуры. Однако применительно к культуре слово эволюция является некоторым эвфемизмом. Культура не может развиваться сама, она есть продукт деятельности человека. Говорить об эволюции самой по себе культуры это бессмысленность, которая, тем не менее имеет широкое хождение. Палеонтологи находя кости древних животных не говорят об эволюционировании костей отдельно от организмов. Кости и организмы взаимосвязаны. Они изменяются совместно. И процесс их взаимного изменения обусловлен на генетическом уровне. С культурой немного по другому. Сам объект (человек) не меняется как будто, а культура меняется. Поэтому считалось возможным говорить об эволюционировании самой культуры.
На невозможность эволюционирования культуры в отрыве от человека долгое время не обращали внимания. Это связано, по-видимому, с тем, что человек как вид «Homo Sapiens» кажется неизменным, меняется только культура. Но это есть неизменность человека в плане морфологии. Да, генетически человек остался неизменным, принадлежащим виду «Homo Sapiens», а изменился в чем-то другом, которое обусловлено не генетикой. Поэтому надо говорить не о эволюции самой культуры, а о культурной эволюции человека. Это уже вполне реальная эволюция, не эвфемизм.
Но всякая эволюция живого, по аналогии с биологической эволюцией должна иметь три непременных атрибута: Изменчивость предмета эволюции, отбор, и механизмы наследования результатов отбора. Для биологической эволюции изменчивость вида и механизмы наследования объясняются генетикой, а отбор в популяциях объясняет дарвиновский принцип естественного отбора, основанный на конкуренции в борьбе за существование. Без одобрения отбора все генетические манипуляции не могут играть никакой роли. Только отбор даёт им путевку в жизнь.
Из того очевидного факта, что культурные процессы наследуются, а также из невозможности для их объяснения привлечь в качестве репликаторов структуры ДНК (гены) следует, что должны быть другие репликаторы, существованием которых можно объяснить процессы культурной эволюции. Генетика, как известно, категорически отрицает возможность наследования приобретённых в процессе онтогенеза свойств. Навыки, знания и умения не наследуются генетически. Может наследоваться предрасположенность, способности, но навыки и знания каждый должен приобретать самостоятельно.
Впервые мысль о новых репликаторах культуры высказал Р. Докинз.
Клинтон Ричард Докинз ( Clinton Richard Dawkins; 26 марта 1941) — английский этолог, эволюционный биолог, учёный и популяризатор науки.
Докинз стал известен в 1976 году, когда вышла в свет его книга «Эгоистичный ген», в этой книге также был введен в лексикон термин «мем», обозначающий единицу культурной информации (аналогичную гену в генетике), копирующуюся и передающуюся от одного носителя к другому и подверженную мутации, естественному отбору и искусственной селекции. Докинз пишет:
«Всё живое эволюционирует в результате дифференциального выживания реплицирующихся единиц. Случилось так, что реплицирующейся единицей, преобладающей на нашей планете, оказался ген — молекула ДНК.
Мне думается, что репликатор нового типа недавно возник именно на нашей планете. Он пока ещё находится в детском возрасте, всё ещё неуклюже барахтается в своем первичном бульоне, но эволюционирует с такой скоростью, что оставляет старый добрый ген далеко позади.
Новый бульон — это бульон человеческой культуры. Нам необходимо имя для нового репликатора, существительное, которое отражало бы идею о единице передачи культурного наследия или о единице имитации. От подходящего греческого корня получается слово «мимем», но мне хочется, чтобы слово было односложным, как и «ген». Я надеюсь, что мои получившие классическое образование друзья простят мне, если я сокращу «мимем» до слова "МЕМ"».
Как видно Р.Докинз тоже считает «мем» репликатором культуры, а не репликатором культурной эволюции человека. Для него человек как вид остался неизменным.
Если считать человека, одним из видов отряда приматов, то он обязан подчиняться биологическим законам, справедливым для всех приматов, но он всё более отклоняется от их выполнения.
1. Базовой моделью, хорошо описывающей динамику популяции животных, является логистическая модель, предложенная Ферхюльстом.
Логистическая кривая, являющаяся решением уравнения Ферхюльстома, указывает на быстрый рост в начале и замедление при выходе на потолок экологической ниши. Т.е. пока есть ресурсы, численность данного вида быстро растет, а по мере заполнения ниши, кормовые ресурсы вызывают ограничение дальнейшего роста. Рост останавливается.
Человеческая популяция не подчиняется этому закону, хотя мы по морфологии типичные обезьяны, резко выбивается из него, и математикам пришлось для человека изобретать свои уравнения, описывающие демографический процесс.
(О моделях роста популяций http://www.keldysh.ru/papers/2005/prep13/prep2005_13.html )
Это говорит о том, что под видом HS появилось нечто другое, который размножается по законам социальной эволюции.
2. Экологическая ниша, которая ограничивает распространение всякого вида, человеком раздвигается и не является для него ограничивающим параметром.
3. При увеличении численности популяции пропорционально увеличивается занимаемая ей площадь. Так было и с HS. Человек же с некоторого времени стал скучивается в города.
4. Естественный отбор, это отбор индивидуальный. В современном человеческом социуме появляется конкуренция и отбор, между популяциями объединенными в социальные структуры. Такой отбор называется групповым и он редко имеет место в биологических видах. В человеческих социумах имеют место, так называемая классовая борьба и прочие виды совместной борьбы разных социальных групп за некоторые преференции.
5. Люди создали конституции, законы, которые гарантируют им определённые права. В биологической эволюции никаких прав никто никому не гарантирует.
6. Скорость социальной эволюции гораздо выше, чем биологической и всё время ещё возрастает.
7. Механизмы социальной эволюции, в которой передаются от поколения к поколению, а также передаются горизонтально в одном поколении, приобретённые в процессе жизни знания, умения, традиции не могут быть объяснены генетикой. Это табу для генетики.
Всё вышеизложенное позволяет с определённой степенью уверенности предположить, что встав на путь социальной эволюции и оставаясь живым существом, в котором процессы гомеостаза борются с хаосом(энтропией), человек уже НЕ ЖИВОТНОЕ, раз не подчиняется законам биологической эволюции, заслонившись от них при помощи выработанных им инновационных достижений. Правда, заслонился он не полностью. Еще торчат некоторые неприкрытые части снаружи.
Изменившееся поведение человека говорит о том, что он каким то образом эволюционировал и существенно отличается от HS, появившегося 160-180тыс лет назад. Но это отличие не генетическое, оно вызвано функциональным изменением процессов мышления. В этой новой культурной эволюции репликаторами являются не гены, а структуры мозга, которые я назвал МЭМами.
Гены, расположенные в клетке, оказывают влияние на внутриклеточные процессы, на процессы адаптивного управления через создание определённого уровня гормонального регулирования, создают условия для правильного течения внутриутробного онтогенеза, благодаря наличию большого количества обратных связей от среды.
Появившись на свет и получая информацию от органов чувств, человек как многоклеточный организм требует адекватного управления, на более высоком уровне для определения своего поведения.
Гены не несут информации обо всём организме, о его системах. Они несут только информацию о возможных типах белковых молекул, которые клетка может синтезировать. Но какие гены будут считаны клеткой, какие типы белков будут ей построены определяет не ген, а сигналы от среды.
Для существования многоклеточного организма его мышцы должны сокращаться в определённые моменты времени, сердце проталкивать кровь по сосудам, легкие обогащать её кислородом. Понятно, что должны быть надклеточные структуры, управляющие этими процессами.
Понятно, что сами эти управляющие структуры должны координироваться на более высоком уровне. Высшие уровни управления сосредоточены в мозге, как едином центре управления организмом.
И врожденные и приобретенные свойства организма, можно полагать, управляются разными отделами мозга. Отдельные клетки мозга (нейроны) связаны в нейронные сети, имеющие множество узлов, которые обрабатывают и хранят информацию. Похоже на многоядерный процессор, но с неимоверно большим количеством ядер.
Когда мы пытаемся анализировать человека, разлагая значимые его свойства по полочкам, то каждое выделенное, интересное для нас свойство формируется не одним, а многими ядрами. Ассоциация указанных ядер нами понимается как один МЭМ, как одно слово из длинного описания свойств данного организма. Отсюда понятно, почему МЭМы, как некие локализованные структуры, в мозгу не обнаружены. Это функциональное объединение нейронов, а не морфологические выросты, которые доступны для наблюдения.
Фенотипическое проявление МЭМов (ментальность) обнаруживается в поведении, в способах реакции, манере мышления. И в этом смысле они существуют. С ними можно работать, их существование нужно учитывать. МЭМы нужно рассматривать, как некие модели, позволяющие судить о работе мозга с определённой, но важной для нас точки зрения.
МЭМЫ ЭТО САМОРАЗВЕРТЫВАЮЩИЕСЯ ПОДПРОГРАММЫ МОЗГА.
Такое определение существенно отличается от предложенного Докинзом, что и заставило несколько изменить написание слова, сохранив общность звучания. МЭМ я рассматриваю, как репликатор культурной эволюции, а не одной культуры самой по себе, как предлагает Р. Докинз.
Запоминание эволюционных адаптаций генами осуществляется за счет изменения своего строения (морфологии), при котором меняются сами кодоны. Изменение частот аллелей генов в популяции (а это и есть генетическая эволюция) происходит медленно, путем смены поколений. Изменения же в МЭМах (программные изменения) носят не морфологический, а функциональный (быстрый) характер. МЭМы это структуры, осуществляющие функциональные адаптации к быстро изменяющимся условиям среды, в том числе и окружающей социальной среды.
На некотором этапе биологической эволюции, адаптации созданные за счет разума HS оказались вполне конкурентноспособными с адаптациями морфологическими, создаваемыми генами. Адаптации генов это, например, создание для индивидуумов в популяции быстрых ног или острых зубов. Адаптации же МЭМов это адаптации психологические.
Все свойства психики определяются структурами МЭМов. Некоторые МЭМы созданы генами и проявляются как врожденные инстинкты, другие (культурные МЭМы) создаются в процессе накопления жизненного опыта. Отдельные МЭМы могут под действием внешней информации активироваться, вступая во взаимодействие с другими подобными (МЭМами), что напоминает экспрессию генов в процессе онтогенеза.
Эти процессы взаимодействия являются предметом психологии (от древнегреческого «знание о душе», изучающая недоступные для внешнего наблюдения структуры и процессы (что иногда называют «душой») с целью объяснить поведение человека, а также особенности поведения отдельных людей, групп и коллективов.
Культурная эволюция это эволюция более высокого уровня, чем биологическая. Она начинается на уровне человеческой популяции и заканчивается на уровне государств, объединенных на Земном шаре различными средствами коммуникаций в глобальную систему (суперпопуляцию). Вот по этим причинам, нельзя считать, что человек по-прежнему развивается на траектории одной только биологической эволюции. Основное его развитие происходит на траектории социальной эволюции.
В социальной эволюции, и это не требует доказательств, идет конкуренция между людьми, созданными ими организациями, странами. Эта конкуренция на протяжении истории часто оборачивалась войнами, и оказывалась, в конечном счете, такой же жестокой, если не более, чем в биологической эволюции.
Изменяются орудия труда, технологии, развиваются науки и организации сообществ и государств. Всё это есть приметы культурной эволюции.
В качестве средства для фиксации адаптаций в культурной эволюции выступают структуры мозга. На помощь им человек создал письменную речь, книгопечатание, другие средства фиксирования и воспроизведения информации - радио, телевидение, интернет, компьютеры и базы данных. Можно сказать, что:
КУЛЬТУРА ЭТО ВСЕ АДАПТАЦИИ, КОТОРЫЕ ПЕРЕДАЮТСЯ ОТ ЧЕЛОВЕКА К ЧЕЛОВЕКУ, ОТ ПОКОЛЕНИЯ К ПОКОЛЕНИЮ НЕГЕНЕТИЧЕСКИМ ПУТЁМ.
Это расширенное определение культуры, куда кроме общепринятых компонентов культуры входят наука, технологии, религии. Впервые подобное определение дал замечательный куртололог Ю. Лотман, который в советское время вел замечательный цикл передач на ТВ.