Вкус памяти

Ирина Пархоменко
Есть власть у памяти. Дарит она нам вкус и запах былого. Но не пыльных страниц архивов, не затхлой влажности истлевших дневников, а вкус маминого борща, что ела в детстве, – никогда потом он не был так хорош и ароматен; вкус домашних пирогов только что из духовки – открытых, с черносмородиновым вареньем, кундюбок с капустой, тмином и рыбой, с рисом и яйцом, обсыпанных сахаром плюшек-«розочек»… А малиновая пенка с варенья чудо какая прелесть!

Почему-то даже спустя годы, открывая книгу «Легенды и мифы Древней Греции» Куна, вспоминаю вкус и аромат тающего во рту крыжовникового варенья и музыку из старенького лампового радиоприемника с картинкой трех васнецовских богатырей… А наслаждение от вишневого варенья или компота с косточкой всегда возвращается, стоит мне пролистать книгу Сергея Снегова «Люди, как боги».

Вкус картофельного пюре с толченым огуречником или тушеной кислой капустой или с маминой подливкой – тоже из детства. Не забудутся и восхитительные пончики с яблочным повидлом по 5 копеек и картофельное пюре с котлетой и подливкой из вокзального ресторана на нашей станции Горбачёво.

Любимыми лакомствами, когда приезжали в Москву за продуктами, были зеленые кубинские апельсины, молочные сосиски, которые ела сырыми вместе с хрустящей городской булкой, запивая кефиром из первых картонных пакетов. Вкус Москвы – это сливочное мороженое в вафельном стаканчике с кремовой розочкой…

В пору дефицита удалось попробовать такие деликатесы, как куриное  фрикассе с грибами, копченые охотничьи колбаски, которые без холодильника могли, не портясь пролежать целый месяц, а уж как хороши были настоящие болгарские консервы – голубцы, салаты! Необыкновенными были и заломная селедка, и солёный, истекающий жиром палтус, а балык из кижуча…
А уж салями было так салями! Помните, мы про него впервые услышали в «Семнадцати мгновениях весны», когда состоялась встреча в вагоне Штирлица и генерала. Да, то салями – финское – можно было долго-долго держать во рту тонюсенький прозрачный листик, посасывая, как леденец, и насытиться.

Простая неприхотливая еда – рассольники, гороховый суп, щи из щавеля, который ходила собирать с папой или мамой на заброшенных железнодорожных путях, любимые «серые» толстые макароны с маслом и сахаром, поджаренная, с хрустящими румяными пенками картошечка.

Осталось в памяти и вкусные соленые «синенькие», баклажаны с начинкой из моркови и чеснока, обязательно перевязанные толсто-темно-зелёными стеблями сельдерея, политые растительным маслом. Доставали их из большого эмалированного ведра или кастрюли к праздникам, давали по маленькому кусочку, чтоб хватило на всю большую семью.

Терпкий вкус «сергибки» – сергибуса*, и «лепёшечки» – «подножный» корм, истинное лакомство детства…

Много позже вошли деликатесы к праздникам – зефир, пастила, птичье молоко…
Наверное, всё это и многое еще другое запомнилось потому, что не было такого всесезонного изобилия продуктов, как сейчас, когда можно съесть что хочешь и когда хочешь, были бы только деньги, а может, потому что раньше «и соль была солонее, и вода мокрее»…

Но только вкус блюд и продуктов детства и юности не повторяется… Всё не то, ничего не радует… Верно говорят: «ешь, пока рот свеж, завянет, ни на что не глянет»…

*Свербига, или Сергибус – лат. Bunias - двухлетнее травянистое растение с толстым корнем, которое чаще всего называют луговой редькой или дикой редькой.

Фото из сети