На работе у Марии на всех сотрудников дали одну путёвку в Литву, тянули
жребий, досталась Марии. Путёвка для старшеклассников, Аня обрадовалась,
осенние каникулы, настоящий отдых вне дома...
Провожать Аню ездили Мария с Павлом вместе, проводили, у Марии настро-
ение испортилось, впереди праздник, а ей грустно. Домой приехали, Павлу муж-
чина позвонил, дела какие-то, он уехал, так и пошло. Седьмого ноября празд-
ник, Павлу надо своих поздравить, к детям заехать, Марии с ним нельзя, обе-
щал вечером приехать и не приехал, позвонил, как обычно извинился...
Мария пока Ани не было, так одна и просидела все праздники, хорошо подруга
пригласила, съездила к ней...
Яна приехала, Мария ей сказала, что беременная, Яне и так плохо, а здесь
совсем хоть не живи. Ругала Марию, как она могла это допустить, как же от
такого рожать, а если мальчик ? Она с Димой мучается, Паша не лучше, прос-
то он здесь никто и держит себя в руках. Мария сказала маме, что Павла не
простит, пусть живёт там, где праздники справлял...
Аня приехала радостная, а дома изменения, бабушка стала жить у них, как
она сказала," пока мама с Пашей не помирятся". На улице зима, от Димы ей
бежать некуда, в деревне холодно, печки нет, только одно спасение к ним
приезжать...
Мария ноябрь проплакала, гуляла с Лотой и себя ругала, жизнь будущую
представляла, в однокомнатной квартире условий для малыша никаких нет.
Лота у них огромная, пятьдесят семь сантиметров в холке, в коридоре ма-
леньком ей тесно. Ане заниматься надо, ещё учиться и учиться, мама вся
измученная, нервы расшатаны, раздражается, злится...Гуляла с Лотой, ма-
шину Павла видела, сидел в машине, на окна смотрел, мужества не хватало
зайти...
Второго декабря Марии сон приснился - звонит телефон, Мария трубку бе-
рёт, говорит: "Алло, кто это,"- голос в трубке :" Отец". Мария проснулась,
ей отец никогда не снился...
Позже Павел сказал,что у него второго декабря отец умер. Помирились не
сразу, ему время потребовалось, потерю отца пережить. В январе вернулся
весёлый, как - будто ничего не произошло, ни о её здоровье, ни о здоровье
ребёнка не беспокоился, ночью к Марии приставал, на её увещевания внима-
ния не обращал. Вероятно из-за него у Марии всё время была угроза выкиды-
ша, в дополнение ко всему прилежание плода оказалось ягодичное. Перед
тем, как идти на УЗИ , во сне увидела своего малыша, голова было обвита
пуповиной, она сильно испугалась, малыш словно её понял, поднырнул под
пуповину и перевернулся." На УЗИ сказали, мальчик, лежит правильно, всё
нормально...
На работе ходила Мария с тяжёлым ящиком на забор крови по корпусам,
лифт не везде был, приходилось подниматься по лестнице, приезжала с ра-
боты усталая, ела и шла гулять с Лотой. Возвращались, а Яна истощённая,
просила ещё с ней чаю попить, одна стеснялась. Мария её жалела и пила с
ней чай... Когда жила она у свекрови, та наоборот ей пить не давала, говори-
ла многоводье будет, а здесь ещё и Павел приставал...
Положили на сохранение, врач женщина за семьдесят лет, военный хирург,
сама Марию не смотрела, историю болезни прочитала, а там в приёмном от-
делении быстренько посмотрели и написали -" полип".На следующий день
хирург её зовет на осмотр. У Марии предчувствие плохое, пошла просить
другого врача, чтобы её к нему перевели, объяснила, что полип, это ошибка,
тот сказал, что переведёт попозже. Хирург Марию нашла и требовала идти
с ней. Мария ей тоже объяснила, что нет у неё полипа, хирург обещала толь-
ко посмотреть и ничего не делать. Вошли в кабинет, а там две сестры - руки
за спину, на кресло и наркоз дали, вырывалась Мария, но наркоз подейство-
вал, только и успела сквозь слёзы Богу сказать, что не её вина, насильно
действуют...
Побежала душа по тоннелю, всё точно, как в кино, очутилась она в комнате,
увидела стол большой, за ним генералы сидели и товарищ Сталин во гла-
ве стола, обсуждали военные действия, очень важное он что-то говорил...
Мария подумала, надо обязательно запомнить и в своём времени рассказать.
Действие такое яркое, гораздо чётче и красивее, чем в нашем мире. Разбуди-
ли Марию, переместилась без всякого тоннеля, услышала слова врачей, "нет
полипа, слизь простая"... Поняла, что произошло, сыну уже шесть месяцев, а
они наркоз, операцию, плохо для него это всё. С Марией истерика, рыдала
много часов, успокоится не могла, пожаловалась врачам, которые к ней захо-
дили, сказали дадут им другого врача. Несколько дней приходила другая врач,
а потом опять эта объявилась, утешала Марию, говорила, что наркоз безвред-
ный, простой кислород... УЗИ сделали, сказали многоводье, приём жидкости
сократить до трёх стаканов в день. Врачи, казалось, ничего не понимали. Мария,
когда Аней беременная была, два раза на сохранении лежала, врачи кололи
магнезию, снимали давление и всё нормализовалось, а здесь она просто лежа-
ла, без всяких уколов. Давление было высокое, в палате душно, не проветри-
валось, спать Мария не могла ни днём, ни ночью. В результате в коридоре
открывала окно, чтобы хоть немного подышать...
В больнице Мария простудилась, врачам говорить не стала, хотела, чтобы
скорее выписали, болела долго и тяжело, еле дождалась декретного отпуска.
Две недели прошло, Павел привёз доски для дачи, кто-то отдал, решил сразу
отвести, хотел взять Аню, но Марии было скучно и она попросила взять её.
Приехали, Мария пришла на участок, так хорошо дышалось, так радостно, а
Павел ругался, что ему одному доски носить, лучше бы Аню взял. Дороги не
расчищены, машину оставили в начале улицы, носить доски до участка далеко.
Мария стала ему помогать. Доски перенесли, Мария села отдохнуть, Павел
отдыхать не хотел и ей не дал, торопил ехать, встретится с кем-то надо.
Полпути проехали, успокоился, сказал,что уже опоздал. Дома Марии надо бы-
ло обедом всех кормить, после обеда посуду вымыть, отдыхать некогда.
Спать легли, Павлу не спалось и Марии не дал, довёл её, начались у неё
схватки, ещё больше месяца до родов, Мария в слёзы, а он своей вины не
видел и не переживал. Схватки закончились, начали воды подкапывать. Опас-
но, надо в роддом ехать. Боялась Мария ехать в роддом для недоношенных,
его часто на чистку закрывали, от стафилококковой инфекции умирали ново-
рождённые. Анечкой беременная она была там, побыла час и её тут же пере-
вели в другой, а этот закрывался... Повёз её Павел в роддом, который ей нра-
вился, а он оказался закрыт, поехали в другой, положили Марию и разбираться
с ней не стали, привезли в палату, начали стимуляцию делать, чтобы роды выз-
вать. Мария пыталась сказать,что первый ребёнок родился, "быстрые роды,"
не надо делать стимуляцию, никто её не слушал, всё пошло неправильно.
Проткнули околоплодный пузырь, воды отошли, врач несколько раз лазил,
смотрел, идёт ли голова, повторно сделали стимуляцию. В другой палате жен-
щина родить не могла, кричала, весь персонал около неё собрался...
Мария лежала в палате одна, ребёнок пытался выйти, было очень больно,
стала мысленно с ним говорить, голова тут же вышла, стала звать врача, услы-
шали - подошли, ребёнок вышел, но время было упущено, родился с асфиксией...
Мария его увидела, вылитый Павел, только маленький... Малыш закричал сразу,
значит сильный и должен жить. Акушерка пожилая, толстая женщина с огромны-
ми руками стала говорить,что это мальчик, и она его ей сейчас поднесёт, Мария
ответила:" Не надо, я вижу", а она всё равно взяла и тут же уронила на кушетку.
Мальчик закричал, его скорее унесли, а Марию вывезли в коридор без осмотра...
Прошло часа три, о ней как -будто забыли, потом появилась врач и грубо вы-
сказалась, что ребёнок с асфиксией, тяжёлый, будет ли жить неизвестно...
Марии после таких слов только и оставалось, что плакать. Увезли её в палату,
проплакала до утра... На обход пришла другая врач, много разговаривала с
другими роженицами, у них дети были с ними, к Марии подошла на минуту, ска-
зала, что её мальчика держат в кювезе, он недоношенный, не хватило ему до
нормы доношенности двухсот граммов. Родился он два килограмма триста
граммов, а нужно два килограмма пятьсот грамм...
Марию так врачи и не смотрели, всё ли с ней нормально, на её вопросы, ког-
да же её будут смотреть, ответили, что всех смотрят после родов, значит и её
смотрели... Такого отношения Мария не ожидала, сама медицинский работник,
здесь явно что-то шло не так...
Вечером она вышла в коридор, стала искать детскую палату, нашла и загля-
нула. Медсестра оказалась симпатичной девушкой, доброй и отзывчивой. Она
пригласила Марию войти, показала ей её малыша. Он не был синий, как после
родов и не был похож на Павла. Он был беленький, рыженький, с слегка вьющи-
мися волосиками, не такими густыми и длинными, какие были у Анечки, но не-
лысый. Лежал он в кювете, в чёрных очках, голенький и похоже ему было тепло
и хорошо... Медсестра стала говорить, что он чудесный, прекрасно сложенный,
очень аккуратненький, ручки, ножки, тело, всё в красивой пропорции, и ещё она
сказала, что он здоров, у него есть сосательный рефлекс, пусть Мария сцежива-
ется, она его утром покормит...