Перед выходом на пенсию у Максима уже было два "дармовых" варианта. Один напарник звал его посмотреть дом в Татарстане на берегу полноводной реки. Другой - предлагал дом в противоположном направлении - в Белоруссии. Москва где-то посередине. Между Востоком и Западом. В Москву Максима занесло на волне перестройки. Можно сказать, выбросило с пеной. Пена осела, но ничего не приросло. В материальном плане. Но зато появилась новая семья и новые заботы. В то время, когда не стало гарантий и мечты о счастливом будущем. Остался лишь богатый жизненный опыт и уверенность в своих силах. И когда пришло время выбирать направление, не старая "песня" о том, что "запад нам поможет", перетянула в пользу Белоруссии, а перевесило собственное убеждение: "Чем дальше на Запад, тем больше порядка". И Белоруссия, как показал дальнейший опыт, взяла не столько культурой взаимоотношений, сколько отсутствием бездельников, повального пьянства и хамства.
И ещё в Белоруссии пока не научились халтурить, как это происходило в Москве и её окрестностях. И цены были значительно ниже, чем в России.
Новая семья Максима и маленькие дети готовы были разделить с ним новые трудности и новизну впечатлений. Поэтому они однажды собрались и прибыли в незнакомый город Слоним. На родину того самого напарника, который предлагал дом на хуторе. Но как бы радушно их не встретили, было бы безумием с маленькими детьми осваивать "необитаемый остров". И всё же они не повернули на 180 градусов, а нашли более приемлимый вариант, где-то совсем рядом. На том "островке" было и электричество, и автобусная остановка в 10 минутах ходьбы.
И это стало ОТРЫВОМ от того, что Максим с семейством видел в своём московском окружении. Лишь давило сознание, что лето кончится и придётся вернуться в прежнюю жизнь, от которой стремились оторваться. Вернуться на долгие 8 месяцев.
И переходы из одного состояния в другое уже продолжались несколько лет, и будут продолжаться до тех пор, пока придётся делить московскую квартиру с женщиной, которая является им мамой, тёщей и бабушкой. И всё было бы хорошо, если не уход этой немолодой женщины за ту грань, где кончается контроль над своими действиями. Иначе и проще говоря, бабушка нередко стремилась крепко выпить и уйти от восприятия съедающей её реальности. Ну не хочется ей и не можется чему-то ещё радоваться. Даже маленьким внучкам. Иногда в ней проявлялись какие-то проблески сознания, и она могла "отслюнявить" из своей пенсии тысячу, вторую их первенцу Светлане на всё то, что она захочет.
У Максима ещё были силы и желание поработать, если бы не эта дурацкая травма. Да и после того, как "заштопали" ему голову, он готов был лезть на башенные краны и крутить гайки величиной с его кулак. Но врачи запретили ему высоту, и начальство перевело его в резерв. Иначе говоря, на складскую работу. И даже выплатили ему страховку. Но фирма частная, и новому "генералу" надо было начать работу с чистки рядов. Так Максим попал под сокращение. И вынужден был перевести бюджет семьи из достаточного на пенсионное. Накопления быстро таяли. Вместе с моральными и волевыми качествами. Максим оставался жить в тёщиной квартире, не имея никаких юридических прав на "угол". Да, жена и их дети были прописаны в квартире. И только Максим оставался этаким космополитом без соответствующего штампа в паспорте. Иначе говоря, бомжом. И все понимали, пока жива тёща, заветного штампа он получить не сможет. Хотя на нём всё держалось и всё восстанавливалось от прежней разгульной мамашиной жизни. И прежние любители бесконтрольных пьянок давно уже забыли дорогу в этот подъезд. Это в последнее время тёща ослабла и ничего в этой жизни уже не ждала. И её безрассудства как раз и шли от невольного сознания ненужности и никчёмности её существования.
Так получалось, что у детей Максима и его супруги Марии при живой бабушке бабушки как бы и не было, и единственным спасением нового семейства было то, что "бабушка" быстро теряла силы и после нескольких "пьяных" дней надолго замолкала и не выходила из своей комнаты. И даже Максим иногда спрашивал у супруги: "А что с мамой? Жива ли она?" Так непривычно было тихо в квартире.
Дети тоже старались не шуметь. Да и Света уже ходила в садик, хотя в последнее время в московском пространстве устроить ребёнка в сад было ой как не просто. До такой степени, что пришлось Максиму сочинять письмо в администрацию городского округа. Свету, наконец, за два года до школы определили под присмотр воспитателей...
Но после первого же белорусского заезда Мария вернулась необыкновенно округлившейся. И Максиму пришлось опять отправлять супругу на осмотр к врачам. Это было несколько неожиданно, но желанно. Получился, как шутил Максим, "белорусский замес". И через пять лет после Светы появилась на свет сестрёнка. Света ещё не очень понимала это явление и всем объявляла, что у мамы лопнул "пузик", и появилась на свет "ляля". А зовут её "Сестрёнка".
Так у Светы вместе с местом в садик появилась сестра. Взволнованные родители назвали её в честь мамы Максима Елизаветой. И Елизавета отправилась в первое путешествие уже в возрасте двух месяцев. Она возвращалась на то место, где получила начало.
А что же "бабушка"? "Бабушка" снова осталась одна в опустевшей квартире. Носить вкусную еду в красивой тарелке было уже некому. И соседи по подъезду однажды "услышали" запах газа. Они стали стучать в дверь, откуда этот запах исходил. Слава богу, дверь открылась. "Бабушка" была вежливо отстранена к стенке коридора, и в кухне обнаружилась газовая плита с открытыми горелками. Огня не было, и понятно, что произошло бы, если поднести горящую спичку.
Так была ликвидирована угроза взрыва подъезда со всеми присутствующими обитателями. Когда Максим с семейством вернулся на "зимнюю квартиру", то он не стал торопиться снова подключать газ. Стали обходиться при приготовлении пищи более безопасными приборами: микроволновой печью и электрической плиткой. А при отъездах запирать их в "своей" комнате...
Первый раз в Белоруссию Максим поехал со Светой, когда ей только исполнилось три года. С ней уже можно было ездить без горшка и без памперсов. А на "чыгуначном вакзале" их встречали на машине. И первая поездка в Белоруссию была более комфортной и интересной, чем последующие. Всё происходило быстро и незаметно. Как в кино! И присутствие маленькой девочки совершенно не тяготило, и не отвлекало от цели визита. И везде были дороги, чего в России не всегда встретишь.
С этой маленькой девочкой Максим тогда многое успел посмотреть, и решить главный вопрос. Денег с собой было немного, но этого хватило на приобретение дачного участка с незатейливым сооружением на летний период. Теперь оставалось привезти жену и решить какие-то недоразумения, если они возникнут.
На следующий год начиналась новая жизнь. На всё лето Максим и Мария были предоставлены сами себе, и охотно решали вопросы благоустройства и освоения земельных вопросов. А надо сказать, что никому из них никогда не приходилось ни тяпать, ни сеять, ни боронить. В городе их этому не учили. Но глобальных задач никто не ставил, и всё решалось непринуждённо и без нажима.
Время проходило незаметно, новое приобретение преображалось, и лишь приближение отъезда в Москву омрачало безбедное существование. Предстоял очередной этап выяснения отношений. Летом была Просто Жизнь, а зимой - Выяснение Отношений. И ожидание чуда, когда московская квартира останется в полном их распоряжении. Но не для того, чтобы насладиться столичной жизнью, а для того, чтобы никто им не мешал удалиться от шума и наносов чуждых им норм поведения.
(продолжение следует)