Застенчивость как форма для соблазна,
Как миф вне жизни, Дух библиотек,
Как свет книгохранилищ непролазных,
Так нравился мне этот человек.
По лесенке взмывала несуразной,
Над полками склонялась, не смеясь,
Но том найдя, она кричала: «Празднуй!
«Вся мудрость мира», кажется, нашлась»
И мир поэтов, истинных и разных,
Не для Пегаса вышил коновязь.
Из кос всех луноликих от Хайама,
Из теми глаз и Верочек, и Бэл,
В развалинах поверженного храма
Никто от счастья там не уцелел,
Где выход на свободу был не драмой,
А просто отделеньем душ от тел.