В фондах Объединенного музея писателей Урала долгое время хранилась небольшая тетрадь, носящая название «Заветной». Содержит она стихи дочери Д.Н.Мамина-Сибиряка. И лишь совсем недавно часть из них была опубликована на страницах журнала Литературный квартал, благодаря труду Н.Капитоновой и Е.Широковой. Кропотливая была проведена работа, поскольку почерк Аленушки оказался весьма неразборчив и оставлял желать лучшего.
Привыкли мы воспринимать Елену Дмитриевну исключительно как дочь писателя, для которой он буквально создал и выстрадал замечательные «Аленушкины сказки». Между тем, была она самостоятельной творческой личностью - выросла в литературной среде, общалась со многими известными писателями того времени.
Начала Елена писать стихи в возрасте девяти лет. Оказала на нее серьезное влияние поэзия символистов. Любимым поэтом стал С.Я. Надсон. Так и слышатся в строках Аленушкиных стихов отзвуки его мироощущения:
Мир мой любимый. Лазурные звуки,
Песни рояля в предсумрачный час,
Повести счастья и страшные муки -
Все мне расскажет и все передаст.
Горе тяжелое, слезы бессильные,
Грезы усталой души -
Все передаст нам: и слезы обильные
Хлынут волною в тиши.
Он успокоит нас сказкой нарядною,
Грезою, песней родной,
Повестью тихою, чудной, отрадною,
Он возрастит нам покой.
Все, что тяжелого в жизни встречалося,
Душу томило и жгло,
С музыкой чудною тихо сливалося,
В звуках печаль унесло.
Высохли слезы, и песни далекие
Смолкли. Царит тишина.
Слезы последние и одинокие
Вслед им послала душа.
Одно стихотворение-сонет посвятила она двоюродному брату Борису Дмитриевичу Удинцеву. Общение их началось в юности, когда Борис учился в петербургском университете. Будто предчувствовала, что станет он со временем первым и лучшим биографом ее отца.
Посвящается Боре Удинцеву.
Дорожи улыбкой каждой, каждым солнечным лучом,
Звонким смехом, что сквозь горе пробивается ростком.
Дорожи весенним утром, звонкой песней соловья
И цветущею сиренью у раскрытого окна.
Не грусти, что скоро осень темным золотом блеснет
И над озером в тумане лист последний оборвет,
А потом метель седая застучится под окном,
Проклиная, и стеная, и врываясь в тихий дом.
Залит солнцем луч зеленый, и дрожит весенний зной
Между темными соснами и гранитною скалой.
На душе спокойно, ясно - не грусти в весенний день,
Прогони улыбкой счастья горя трепетную тень.
Позабудь тоску печали в день минующей весны,
Улыбаясь, пусть проснутся позабытые мечты.
Не могла остаться я равнодушной после знакомства с творчеством Елены Дмитриевны. Решила короткими штрихами поведать о трагической судьбе дочери писателя. Мать ее Мария Морицевна Абрамова была талантливой актрисой, красивой и незаурядной женщиной. Ворвалась она в жизнь Дмитрия Наркисовича, как комета, и так же быстро покинула ее, скончавшись после тяжелых родов. Оставила она любимому мужу дочь. Единственный ребенок писателя увидел свет, когда он перешагнул сорокалетний рубеж. Быстро закончилось семейное счастье. Сколько горя ожидало Мамина впереди!
Елена родилась больным ребенком, по современной терминологии страдала она детским церебральным параличом. Врачи говорили, что нет надежды на ее излечение. Однако отец, его друзья и няня-воспитательница — «тётя Оля» (Ольга Францевна Гувале, ставшая позднее женой Мамина-Сибиряка) буквально вытащили Алёнушку с того света. Пока она была маленькой, отец днями и ночами сидел у её кроватки. Недаром называли ее «отецкой дочерью». Думается, что Мамин-Сибиряк совершил подвиг отцовства, скорее три подвига: нашел в себе силы выжить, не дал пропасть девочке и снова начал писать.
И это еще не все напасти, выпавшие на долю семьи. В документах десять лет обозначалась Аленушка "незаконной дочерью мещанки Абрамовой". Господин Абрамов долго не мог смириться с изменой жены и не давал писателю разрешения на удочерение девочки.
Короткой оказалась ее жизнь. Елена пережила отца всего на два года. Будто не могли они разлучиться нАдолго. Скончалась девушка осенью 1914 года в возрасте 22 лет от скоротечной чахотки. Оказался утраченным весь ее личный архив: стихи, рисунки, а также часть неопубликованных работ отца. Отрадно, что успела она побывать в Екатеринбурге, посмотреть на город, в котором прошла молодость отца, познакомиться и подружиться с родными.
В своём завещании Елена Мамина написала, чтобы дом Маминых-Удинцевых после смерти последнего владельца стал музеем, «который настоятельно прошу устроить в этом городе и, по возможности, в завещанном доме или доме, который на его месте будет построен». Купил его писатель для своей семьи – матери, сестры и брата после получения гонорара за роман «Приваловские миллионы».
Пожеланию суждено было исполниться: в центре Екатеринбурга со временем был создан замечательный Литературный квартал, куда входит сохранившийся Дом Мамина-Сибиряка: с обстановкой тех лет, книгами, фотографиями, рисунками и рукописями писателя.
Похоронили Алёнушку рядом с родителями. Через год всем троим, был установлен памятник. На нём высечены слова Дмитрия Наркисовича: «Жить тысячью жизней, страдать и радоваться тысячью сердец — вот где настоящая жизнь и настоящее счастье».
Бередит мне душу судьба Елены Маминой, так несправедливо обошедшаяся с талантливой девушкой. Именно поэтому решила познакомить читателей с ее одухотворенным и нежным образом из далекого прошлого.