Без родины 2 - Глава 14

Виталий Поршнев
               
                ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

    Утром следующего дня  Александр и Александр Леонидович стоят на прежнем месте, занимаясь  теми же делами, что и вчера: Александр перебирает четки, а Александр Леонидович курит трубку. Сегодня у нас  последний, решающий день испытаний. Он включает в себя  экзамен на знание  молитв  наизусть и    собеседование,  с объявлением результата всего приемного марафона. Поэтому мои друзья выглядят очень напряженными. Но, увидев меня, они забывают обо всем и смеются.
– Ты что, решил устроить показ мод  прошлого века? Где ты такой костюм раздобыл?–  глядя на меня, с хохотом спрашивает Александр Леонидович.
– Нормальный у меня костюм! Вам, городским, не угодишь!– ворчливо говорю я, здороваясь с ними за руку.
– Ладно,  не обижайся! Мы тебя ждали, и, поскольку ты  приехал, можно  идти.  Сейчас постараемся  доказать, что и у старшего поколения остался порох в  пороховницах! – шутит Александр Леонидович, вытряхивая  трубку.
    Экзамен проходит в прежней  аудитории, но  абитуриенты стоят  в коридоре, пытаясь сквозь закрытую   дверь уловить, что происходит внутри. Первым  уже зашел сын известного протоиерея,  «наш» парень. Его ладный и красивый голос, изумительно читающий молитвы, хорошо слышен присутствующим.
– Пройдет! – выражает общее мнение Александр Леонидович.
– Посмотрим! –  задумчиво произносит Александр.
    Чтение молитв заканчивается,  слышен бас проректора, о. Михаила. Он задает вопросы. Но, к сожалению, нам непонятно, о чем. Начавшийся ровно, разговор в приемной комиссии постепенно становится нервным и высоким по тональности. Следуют несколько отрывистых фраз, неизвестно кем произнесенных, и парень выскакивает, весь взъерошенный. Абитуриенты окружают его с вопросами, однако  он  убегает.
– Похоже, не прошел! –  удивленно комментирую  я, – надо же! И чего теперь с ним будет?
– Наверное,  в  Московскую семинарию станет поступать. Там экзамены еще не начинались. Но в нашу,  уже все, никогда не  возьмут! Вот,   не ожидал! – растерянно говорит Александр Леонидович.
– Следующий, заходите! Заходите, кто готов,  а то по списку вызывать начнем! – говорит о. Никодим,  приоткрыв дверь.
    Только  все переминаются с ноги на ногу, не решаясь рискнуть  после фиаско очевидного фаворита. Я думаю: наверное,  я меньше  всего  жду поступления, да и вообще человек случайный. Как прогонят,  поеду кабель на десятый дом чинить, вчера  не получилось.
– Ну, с Богом! – Александр  накладывает на меня крестное знамение, увидев, как  решительно я направился в аудиторию.
    Игумен О. Никодим,  проректор о. Михаил,  профессор о. Рустик,  и епископ О. Георгий выглядят расстроенными не меньше, чем только что убежавший абитуриент. Так же заметно, что в комиссии по предыдущему кандидату нет единства,  у каждого  свое мнение, и все выглядят обиженными друг на друга. Возможно поэтому о. Михаил, чтобы разрядить обстановку, после того, как я называю свое имя, задает  вопрос, который  почему-то не кажется странным в этой ситуации:
– Послушайте,  дражайший, а что за  костюм на вас?
– Нормальный костюмчик  для сельской местности, – говорю я жизнерадостно, –  совсем новый, почти не ношенный! Я его всего несколько раз  надевал! На выпускной вечер  в школе, потом...
– Ладно, ладно, – говорит о. Михаил, заулыбавшись, – убедили, что хороший.  Расскажите,   чем  в жизни занимаетесь?
   Я открываю рот,  но  тут о. Никодим открывает мое личное дело, и о. Михаил заглядывает в него.
– А–а, предприниматель! – говорит он, смущенно поправляя очки, –  так вы, пожалуй, предпринимайте дальше. Для чего вам курсы? Что вы хотите?
– Истину. Вот,  я часто слышу –  живи для Бога, слушайся его. А какой он, Бог? Нет, не в общих фразах, а более конкретно. Ведь сколько ни читай книги, понятнее не становится.  Мне кажется, есть какая-то часть правды, скрытая Богом от посторонних   в    жизни Церкви.  То,  что можно узнать, лишь  став активным со–работником  Христу. И поэтому я пришел к вам, как к человекам, которых сам Святой Дух  выбрал для служения. Чтобы  быть как можно ближе к источнику благодати.  Увидеть  райский виноградник вблизи,  попытаться привиться к нему маленькой веточкой,   дать плод для царствия Божия!
  В аудитории несколько секунд висит тишина, которую нарушает о. Рустик:
– А говоришь –  село! Да в тебе проповедник пропадает! – говорит он, задумчиво глядя на меня.
– Согласен,  он неплох! – неожиданно  говорит  о. Михаил.
– Человек в возрасте, уже сформировался. Нам его не переделать! Я против!– говорит о. Никодим.
– Ничего, ничего, – говорит о. Георгий,  доброжелательно  улыбаясь мне, – прогнать мы его всегда успеем. А так, возможно, нам  от него   польза  будет!
– В библиотеку  кабель кто-то должен протянуть! – вдруг вспомнив, говорит о. Михаил.
– А, это мне проще простого! – говорю я, и достаю  из  кармана старые кусачки. Когда   сжимаю  ручки, чтобы  наглядно показать комиссии свою  готовность,   они  с хрустом ломаются.
– Ой! – говорю я,  изумленно глядя на них.  Члены комиссии дружно  хохочут,  а  о. Михаил машет мне рукой:
– Ладно, иди, иди, принят.
  Я, еще не веря в случившееся,  спрашиваю:
– А как же молитву? Молитву прочитать?
– Ну,  прочитай, целеустремленный ты наш. – Соглашается о. Михаил,– а то, о. Никодим утверждает, что ты даже обычное начало, не в состоянии.
– Царю небесный, утешителю...– говорю я, и теперь у меня получается  хорошо,  комиссия  остается довольной.
       Так  я оказываюсь зачисленным  на заочные курсы при  семинарии..