Будто бы хрустальные, карие глаза
Поднимают кроткий взгляд на небеса.
Тёмные кудряшки, домик из бровей.
Смотрит на нациста девочка-еврей.
Ситцевое платье, плащик из парчи.
И звезда Давида тлеет на груди.
Мартовское солнце разжигает день,
Красными лучами раскаляя тень.
Крики "Juden, juden!" заглушают стоны.
Тысячи несчастных заперты в вагонах.
Снова всех на запад, снова на расстрел.
Почему? Не знаю. Просто ты - еврей.
Щёлкнули затворы, "Фойер!", выстрел, крик.
Падает на землю раненый старик.
"Шнелле, форвартс!" - немцы гонят к краю.
"Я лишь засыпаю, нет, не умираю.
Засыпаю, зная, что проснусь скорей
На далёком небе, так как я - еврей.
Не умру доколе будет помнить свет
Всех ушедших в небо тех кошмарных лет..."
(с) Ксений Васечкин