Прежде чем мы перейдём к отрывку из воспоминаний Лидии Иващенко - старшей сестры мамы Наташи Водин, хочется написать несколько слов о предках Наташи.
Её прадедом с материнской стороны был Епитафий Яковлевич Иващенко - уважаемый в городе человек. У него был собственный пароход, он занимал должность директора портовой таможени и, естественно, жил в собственном доме на Митрополитской улице. Со временем он приобрёл немало домов города и открыл магазины. Женой прадеда была Анна фон Эренштрейт - дочь балтийских помещиков. У прадеда было 6 детей. Старший сын Яков станет отцом матери Наташи. Другая его дочь Лидия - тётя Наташи родилась в 1911 году в Варшаве, а в 1915 году уже в Мариуполе появился на свет Сергей, ставший позже талантливым оперным певцом.
Епитафий, к сожалению, спился и покинул семью, так что уже деду Наташи Якову пришлось непросто получить хорошее образование (в унивенситете он изучал историю и юриспруденцию) ) и неудивительно, что он стал революционером. За свою революционную деятельность дед в свои 23 года был сослан в Сибирь. На свободу вышел через 20 лет в 1907 году и женился на итальянке из очень богатой
мариупольской семьи - Матильде Иосифовне де Мартино. Этот другой прадед Наташи был родом из Неаполя - сыном каменотёса, подавшимся во флот и дослужившимся до капитана. (Он первым из итальянцев обогнул на корабле Африку.) Когда же осел в Мариуполе, занялся продажей угля и таким образом превратился в миллионера.
Эти Наташины прадеды, очевидно, дружили между собой семьями, и так Матильда - бабушка Наташи могла познакомиться с Яковым. В 1915 году, когда немцы захватили Варшаву, Якову с семьёй пришлось вернуться в Мариуполь. Он поселился в доме отца своей жены на Николаевской улице, где им выделили одно крыло дома. Жена начала давать уроки фортепьяно, а её муж устроился помощником адвоката. Для родителей жены они были бедными приживальцами. Мать Матильды смотрит на своего зятя свысока. Ведь у них из прислуги осталась только няня Тоня, и их обед состоит лишь из 3-х или 4-х блюд.
А теперь переходим к отрывку из воспоминаний Лидии.
Лидия, после того как бабушка отказала ей в катании на санях, запряжённых лошадьми с колокольчиками, прибегает к отцу в кабинет и спрашивает :" Папа, бабушка сказала, что мы паразиты. Это правда?" Отец снимает очки и смотрит на неё своими серьёзными серыми глазами. "Да, дочь, это так... Мы живём в несправедливом обществе. Но это скоро изменится. После революции не будет ни богатых, ни бедных, и тогда мы тоже не будем больше паразитами."
С этого момента Лидия с нетерпением ждёт революцию. И ей не нужно долго ждать. Уже через пару недель она наступает. Начинается весело и даже как-то буднично. На улицах люди смеются, поют новые, незнакомые песни и размахивают красными флажками. Празднуют и Лидины родители вместе с бабушкой, дедушкой, и другими родственниками. Они поют Марсельезу и поднимают бокалы с шампанским. За свободу! Портрет царской семьи из салона убран. Все счастливы, что наконец настало новое, демократическое время.
Но уже через пару дней начинается стрельба.Камни летят в окна. Разъярённая толпа пытается взять штурмом дом богачей де Мартинос (родственников Лидии). Дворнику удаётся справиться с народной злостью, он ещё на стороне своих хозяев, но это в последний раз перед началом погромов, анархии, террора и постоянного страха. За Мариуполь сражаются различные политические группировки и банды. Побеждают то одни, то другие. Чтобы избежать уличной стрельбы, люди прячутся в подвалах. Победители вывешивают над зданием банка свой флаг. Флаг царя использует Белая гвардия, красный - большевики, жёлто-синий - петлюровцы, чёрный - анархисты Нестора Махно. За пять лет Гражданской войны власть в Мариуполе меняется 17 раз. Опаснее всех победители без флага. При них нужно быть готовыми к особо зверским нападениям и погромам.
Мать Лидии остаётся в доме одна. Её муж сражается на стороне большевиков. Прислуга постепенно из дома исчезает, прихватывая всё, что может утащить. Когда однажды Лидия застаёт в ванной комнате повариху, так как раз прячет в корзине для белья бабушкин шёлковый халат. "Но он же бабушкин!" - возмущается внучка. Повариха:"Мы теперь живём при коммунизме, что твоё, то и моё." На минуту задумывается и добавляет:" Но моё не твоё."
Почти каждый день феодальный дом на Николаевской улице посещают непрошенные гости, они ходят по комнатам и что-то высматривают. Однажды вечером возникают два вооружённых типа и начинают штыками вырывать из тены прихожей телефонный кабель. "Зачем вы это делаете?" - спрашивает их мать и просит показать ей документы. Один из них подставляет свой кулак к её лицу:"Вот документ!" Потом показывает на свой револьвер:"И это тоже документ."...
Однажды утром Лидию будит громкий шум из салона. Она вскакивает и в ночной рубашке бежит туда. Там Лидия видит мужчину в кожаной шляпе типа цилиндра, чёрной гимнастёрке, галифе и сапогах. На его ремне болтаются пустые сабельные ножны и граната. Он размахивает саблей, та описывает в воздухе круги и издаёт устрашающий свист. Порой она задевает кресло, тогда слышно, как его обшивка тихо лопается. Лидия замечает мать и свою няню Тоню, которые со страхом забились в комнатный угол. Тип орёт:"Я требую, чтобы мне сейчас же принесли чёрные брюки. Иначе вам хана." Мать уверяет его, что у неё нет чёрных брюк, что у неё уже всё забрали, но тип ей не верит и всё больше входи в раж. Внезапно открывается дверь для прислуг и в салоне появляется "маленькая бабушка". Она корректно одета и причёсана. "Что здесь происходит? - спрашивает она вежливо. "Что мы можем для вас сделать, господин?" Взломщик на момент теряет дар речи, потом повторяет своё требование чёрных брюк, но уже не так громко. "Прекрасно, молодой человек" - отвечает "маленькая бабушка", "обратитесь, пожалуйста, в магазин готовой одежды." С этими словами она незнакомцу дружелюбно кланяется и исчезает так же тихо и незаметно, как появилась. Мать бледнеет, она молит грабителя о пощаде:"Извините старую женщину, она несовсем в себе..." - Но такая благородная" - замечает он удивлённо, " такая благородная...". Неуверенно оглядывается по сторонам, хватает бронзовую напольную лампу и спешит прочь.
В другой раз вламливаются два пьяные и требуют спиртного. На кухне они находят бутыль с водкой. Опорожняют её и хотят зажарить яичницу. Ставят на огонь чашу венецианского хрусталя и разбивают в неё яички. Естественно, чаша со звоном разлетается на кусочки. Пьянчуги лопаются от смеха и орут:"Смерть буржуазии! Смерть буржуазии!"
Дом давно превратился в проходнойй двор, владельцы лишены права что-то сказать. На некоторое время в бывшем бюро деда Джузеппе поселяется секретарь Семёна Будёнова - счастливый случай для домочадцев, потому что его присутствие, хотя бы не на долго защищает их от грабежа. В другой раз квартируется какой-то генерал со своей любовницей, позже жена сыщика, исчезнувшая вместе с последними часами и зеркалом.
Когда няня Тоня совершает воскресный поход в церковь, она встречает там жеенщин в платьях Лидиной мамы и бабушки. Один раз на глаза ей попадается девочка в Лидиной белой шубке из полярной лисы, в которой Лидия обычно каталась в санях. Но между тем саней уже нет, как и лошадей, которые реквезировал Нестор Махно.
Однажды в квартире появляются люди из какого-то комитета, чтобы официально конфисцировать "Остатки буржуазной собственности". Единственная преданная семье няня Тоня, к счастью, успела спрятать жизненно необходимые вещи в большом сундуке и заявила товарищам, что содержимое сундука её личное имущество. У неё - пролетарки, они не имеют права от туда ничего забрать. В то время, как люди осматривают все комнаты и всё, что попадает под руку кидают в огромные мешки, Тоня постоянно кричит:" Нет, это я хочу, мне тоже что-то приходится от народного имущества!" Мебель и ковры увозят на лошадиных подводах. Люстры срывают с потолков, гардины - с окон. В конце уносят и рояль.
Музыка с ним навсегда покидает их дом.
Когда однажды Лидия с Тоней были в поисках пропитания в городе и оказались у дверей бывшего клуба предпринимателей, они увидели прикреплённую к входным дверям фанерную доску с надписью "Дворец трудящихся". Тоня, держа Лидию за руку, храбро решает зайти в здание. Мраморная лестница с красной ковровой дорожкой ведёт наверх. Повсюду люди в сапогах, кожанных куртках и кепках. Через открытые двери видны роскошно обставленные залы. В одном из них Лидия замечает рококо-секретер её деда и туалетный столик бабушки. В другом пустынном зале,с паркетом усеянным осколками стекла от разбитого окна, она видит их чёрный рояль, на котором любила играть и сочинять. Используемый вместо стойки, он заставлен пустыми бутылками, грязными стаканами и пепельницами, полными окурков.
Положительным было только то, что в буфете каждый посетитель получал бесплатно по пирогу. Лидия сразу же его проглатывает, а Тоне удаётся ещё два сунуть ей в карман...
Хотя ни у кого уже ничего не осталось, погромы продолжаются. Поэтому бабушка решает провести лето с детьми и сбежавшей из неспокойного Петрограда сестрой Элеонорой по другую сторону Азовского моря.
В пока свободном от гражданской войны Ейске они проводят почти два месяца.Весь день на пляже, плавают, загорают.На рынке продают персики и виноград. Постепенно они поправляются, становятся похожими на самих себя. Потом сестра бабушки Элеонора разрешается от бремени, у неё рождается дочка. У малютки на каждой ручке только по два пальчика, средних трёх нет. И это у пианистки! Должно быть, это результат пренесённых во время беременности страхов и ужасов.
Вовращение домой по спокойному синему морю остаётся надолго для всех последним счастливым воспоминанием.
Всё от чего они убегали, возвращается вновь. Уже на дороге с пристани они переживают ужасную сцену. По главной улице несут гробы, из которых доносятся душу раздирающие крики и стук. Это белогрвардейцы заточили в них красных комиссаров и демонстрируют народу, что с ними произойдёт, если они свяжутся с красными.
Стрельба в городе стала ещё более агрессивной. Мариуполь в очередной раз в руках Нестора Махно...
Однажды вечером мама Лидии и Тоня стояли у окна и перешёптывались. Опять не было електричества и в комнате горела керосиновая лампа. Издалека доносились выстрелы. "Дети" - говорит мама, " молитесь, чтобы к нам не пришли плохие люди". В изголовьях детских кроватей висят маленькие иконы. Каждый вечер перед сном дети на коленях складывают руки в моливе. Лидия привыкла к каждодневному ритуалу и считает Бога кем-то вроде друга семьи. Иногда она с ним советуется. И этим вечером она со слезами на глазах просит его защиты от плохих людей. В заключение она крестится и с чувством исполненного долга ложится в постель.
Но вскоре кто-то начитнает стучаться в дверь. Хотя она и дубовая, но настойчивость разбойников не оставляет сомнения, что со временем она им поддастся. Мама открывает. Два типа в штадском, вооружённые винтовками со штыками и пистолетами врываются в дом. С грязными ругательствами они набрасываются на мать и требуют от неё денег, золота, брильатнов. Мать пытается их убедить, что у неё ничего нет, что у неё уже всё отобрали, но они, естественно. ей не верят. Типы обыскивают весь дом, в подвале протыкают штыками консервные банки, надеясь найти в них сокровища. Из-за тог, что ничего не находят, они всё больше входят в раж."Спите дети, спите" - говорит один из них и требует мать встать перед стеной. После этого направляет на неё пистолет. Мать ничего не говорит, не кричит, не сопротивляется, только закутыватся в шерстяной платок, стоит у стены и смотрит поверх их голов, куда-то вдаль.
Внезапно раздаются громкие шаги. "Руки вверх!" - кричит кто-то. Опять входят в дом незнакомцы, на этот раз в униформе. Они разоружают взломщиков и выталкивают их из дома. Снаружи слышны крики и выстрелы. Позже выясняется, что Тоне удалось прошмыгнуть в кухню, там выпрыгнуть из окна и привести "красную" помощь.
В эту ночь мать поседела.
На фото мать Лидии с молодой 18-ти летней дочерью Евгенией - матерью Наташи Водин. Евгения - младшая сестра Лидии родилась в 1920 году, когда её матери было 43 года. Поседела же мать в 1918 году, так что кормила грудью свою дочурку она уже седой.