Серафим
Пушкину
Бесплоден был твой нищий пыл,
Которым тешил ты гордыню,
Но я, прозрачен, шестикрыл,
Сошёл к тебе в твою пустыню.
Я снизошёл к твоим мольбам,
К избытку твоего сиротства,
И дал твоим пустым словам
Мощь собственного первородства.
Я чуть коснулся лба крылом –
И мозг твой понял жар озноба,
И опаляющим огнём
В мозгу запечатлелась злоба.
Я бросил взор к тебе в глаза,
Как равный – равному, как другу, –
И в них обуглилась слеза,
И стал, пылая, видеть уголь.
Моя прозрачная рука
Коснулась губ твоих устало –
И пламя вместо языка
В гортани смертной заплясало.
Я дал тебе свои глаза,
Я дал тебе свой слух и силу –
Чтоб понял ты, что знать нельзя,
Чтоб мощь в тебе заговорила.
Ослепнув, огненным перстом
Коснулся я чела родного –
И ты издал протяжный стон,
Который обратился в слово.
И грудь тебе я разорвал,
И злое сердце сжёг победно,
И в окровавленный провал
Вошёл незримо и бесследно.
Я страшный дар тебе принёс,
Я, вестник славы и обиды,
Я, в ярости кровавых слёз
Убивший первенцев Египта.
И ты восстал. И я без сил
Ушёл в огромный сумрак крови,
Струящийся меж тёмных жил,
К войне от века наготове.
Крест четырёх координат,
Не видимый обычным взглядам, –
На нём отныне ты распят,
А я – незримо плачу рядом…
Восстань, пророк, гори, живи,
Казни царей нездешней вестью,
Неся меня в своей крови –
Слепого ангела возмездья.