История банальнейшая. Может служить в качестве протокола.
Однажды студент Васин попал на квартирную вечеринку, устроенную по поводу отъезда в санаторий родителей хозяина квартиры. Собралось довольно много народу, из которого Васин хорошо знал лишь хозяина, да нескольких своих однокурсников. Остальных же, особенно представительниц прекрасного пола, Васин знал плохо, или же совсем не знал. Все было как обычно, если не считать двух исключений: первое - нетрадиционно большое количество выпивки, и второе - плохое васинское настроение, которое он не мог объяснить, но, тем не менее, мириться с ним решительно не хотел. В последующем именно эти две причины и определили дальнейший ход событий.
Начало получилось весьма пристойным, однако сразу обозначился некоторый энтузиазм, с которым общество приступило к культурной программе. После обязательного и дружного поедания разнообразных закусок, пития напитков и говорения тостов, каждый из которых заканчивался жизнеутверждающим "Выпьем!", возник некоторый энергетический потенциал, вследствие чего было предложено потанцевать. Васин во время процесса застолья, находясь в плену своего плохого настроения, вел себя пассивно, на вопросы отвечал односложно, за дамами не ухаживал и налегал более на напитки, нежели на закуски, стремясь таким образом преодолеть свою хандру и, наконец, почувствовать ту радость бытия, коей переполнялись остальные. Однако желаемого эффекта Васин не достиг, а потому остался за столом, в то время, как все дружно ринулись на призывные звуки музыки, доносящиеся из соседней комнаты. Оставшись таким образом в гордом одиночестве, Васин произвел ревизию стоящих на столе бутылок с напитками, и, отобрав из них наиболее крепкие, основательно воздал должное каждой бутылке, уделяя минимальное внимание закускам. Через некоторое время в васинской голове появилась мысль о том, что, наверное, нехорошо вот так отделяться от коллектива и, уподобляясь алкоголику, тихо квасить в одиночку. Пристыженный этой мыслью, Васин, прихватив бутылку водки, проследовал в комнату для танцев.
Танцы были в разгаре! Танцоры уже поскидывали пиджаки, пуловеры и прочие теплые вещи, включая галстуки, и браво дрыгали ногами в ритме зажигательного рок'н-ролла. Солировал высокий томный красавец - лучший танцор и секс-символ их курса. Вокруг него на манер баядерок изнывал кордебалет, состоящий из самых симпатичных девиц, остальные же беспорядочно диффундировали среди импозантных фигур предполагаемых кавалеров. Васин, дабы не портить общую картину, тоже обозначил некое подобие танца, притоптывая в уголочке, но все были настолько заняты собой и друг другом, что не обратили на васинские телодвижения абсолютно никакого внимания. В это время рок'н-ролл сменился тягучим блюзом, верхний свет был потушен, возникла короткая неразбериха, предвещающая разбиение на пары, и Васин, пользуясь этой заминкой и темнотой, благополучно сумел улизнуть в коридор. Чтобы не быть уличенным в алкоголизме, и, в то же время спокойно разобраться с прихваченной водкой, Васин решил запереться в ванной. Для пущей конспирации он даже не стал включать там свет. Сидя на краю роскошной ванны и ощущая запах разнообразной парфюмерии, Васин задумчиво пил водку, пользуясь стаканом для полоскания. Когда он очнулся, бутылка была уже пуста, искомой Радости по-прежнему не было, а в дверь уже давно стучали и вообще выражали недовольство. Сунув пустую бутылку под ванну, Васин нашарил защелку и открыл дверь. Его встретила довольно большая очередь, часть которой возмущалась по поводу его длительной оккупации мест общего пользования, а другая часть оскорбительно хихикала на счет того, что Васин, поддержав добрую традицию подобных вечеринок, классически уснул в ванной. Буркнув в ответ на все это нечто нечленораздельное, Васин трусливо бежал.
Вновь очутившись в танцевальной комнате, Васин нашел там разброд и шатания. Парочки уже плотно заняли самые темные углы, а оставшиеся не у дел бестолково шлялись туда и сюда, в тщетной надежде хоть куда-нибудь приткнуться. Впрочем, таких было немного. У японского кассетника, который почему-то заглох, Васин разглядел двух молодых людей, проделывающих с кассетником какие-то сложные манипуляции. Один из них был вооружен устрашающего размера отверткой, больше смахивающей на долото. Кассетник временами жалобно хрипел, но играть решительно отказывался. Осознав свою бесполезность в данной ситуации, Васин переместился в столовую. Там по-прежнему никого не было, если не считать некоего тела, безжизненно распростертого на диване. Количество напитков заметно поубавилось, но кое-что еще осталось. Васин энергично принялся уничтожать это оставшееся кое-что, составляя при этом немыслимые комбинации. В конце концов он слил в большой фужер содержимое недопитых рюмок и, выпив получившийся коктейль, задумался. Положение было весьма серьезным. Несмотря на принятые меры, настроение не улучшилось. Даже наоборот, после позорного изгнания из ванной и осознания собственной никчемности в танцзале, оно резко упало. А пить было уже нечего. Нужно было что-то срочно предпринять. Для начала Васин решил осмотреть хозяйский бар, имеющий место быть в красивой югославской стенке, густо заставленной безвкусным хрусталем, безделушками и небольшим количеством книг. Осмотр бара его разочаровал. Кроме нескольких бутылок минералки и склянки с непонятной жидкостью, воняющей отнюдь не спиртом, там больше ничего не было. Подумав, что такой бар заслуживает лучшего применения, Васин продолжил свои поиски.
Обшарив столовую и ничего не обнаружив, он перешел в другие комнаты. В гостиной поиски тоже не увенчались успехом, так как Васин повсюду натыкался на целующиеся парочки, застывшие в экстатических позах, и приходилось тактично удаляться, слыша вслед проклятия потревоженной уединенности. Когда же он забрел в спальню, там уже кто-то был. Васин не мог сказать кто именно там был, потому что в спальне было совершенно темно, но чье-то присутствие явно проявляло себя скрипом кровати, шорохами, чмокающими звуками и прерывистым шепотом. Васину стало стыдно и он убрался на кухню. На кухне его глазам представилась следующая картина: возле распахнутого окна сидели трое и что-то сосредоточенно поедали из большой кастрюли прямо руками. Время от времени в кухню забегал четвертый в совершенно растерзанном виде, взлохмаченный, с бледным лицом, густо измазанным губной помадой. После недолгих размышлений Васин пришел к выводу, что это один из спальни. При его появлении трое переставали есть и хором спрашивали: "Ну как?...", на что четвертый многозначительно отвечал: "Щас!", после чего бросался к окну, опасно перегибался через подоконник и начинал, судорожно подергиваясь, издавать утробно-горловые звуки. После этой процедуры он отваливался от окна, подбегал к мойке, полоскал рот и, таинственно подмигнув троице, снова исчезал в недрах спальни, после чего троица, до того с брезгливым интересом следившая за метаморфозами четвертого, возобновляла прерванную трапезу. За те 15-20 минут, что Васин пробыл на кухне, эта сцена с небольшими вариациями повторилась три раза. В конце концов Васин понял, что кроме означенной кастрюли здесь нет ничего достойного его внимания, и, разочарованный, покинул кухню.
В отчаянии он забрел в темную прихожую, намереваясь произвести мелкий шмон сумок и пакетов гостей, как вдруг из недр висевшей на вешалке одежды на него кто-то набросился и принялся яростно душить, одновременно пытаясь укусить его в губы. В темноте Васин не смог разглядеть нападавшего, но все же почувствовал, что он пахнет духами и водкой. После некоторого замешательства, вызванного внезапностью нападения, Васин сообразил, что он является жертвой досадного недоразумения, и, не желая подло выдавать себя за другого, он решительно отстранил от себя совершенно пьяную девицу и покинул поле боя в полном смятении чувств.
В ужасном состоянии духа, вызванного плачевным итогом его кругоквартирного круиза, Васин вернулся в исходную точку, то бишь в столовую. Ему ничего не оставалось делать, как просто лечь спать. Но увы! И здесь Васина ждало разочарование, ибо единственный в комнате диван был занят уже упоминавшимся телом. В бессильном бешенстве Васин пнул злополучный диван ногой и тут произошло чудо. От толчка, произведенного васинским пинком, из под дивана с грохотом выкатилась большая, зеленая, с серебристым лебединым горлышком бутылка шампанского. О сладкий миг победы! С торжествующим ревом, аки лев, бросился на бутылку Васин. Праздничным салютом грохнула вылетевшая пробка. Наполнив до краев облюбованный фужер, Васин ощутил наконец ту долгожданную Радость, которую он тщетно пытался пробудить в себе весь этот вечер. Он одним духом опорожнил фужер и прислушался к собственным ощущениям. Но нет, Радость не исчезла. Наоборот, она становилась все больше и больше, пузырьками газа ударяла в мозг, легкими мурашками растекалась по телу, все плыло, все качалось в розовом искристом тумане и в голове как будто набирала обороты яркая разноцветная карусель... С идиотской улыбкой на губах, с пустым фужером в руке, Васин попытался сделать шаг по направлению к дивану, но запнулся и рухнул... Он был мертвецки пьян. Было три часа ночи...
г. Москва 31.12.88 г. 23 час. 50 мин.