Добродушный и ответственный Аркаша работал смотрителем заводского подземелья и зорко следил за состоянием подвальных металлических труб, по которым циркулировали технологические растворы, предназначенные для нужд большого производства. Эти многочисленные и протяженные трубы располагались в темных, жутковато-таинственных подземных тоннелях - в народе их именовали " Аркашиными катакомбами".
Слегка одичавшего обитателя "подземного царства" ( Аркашу ) работники завода между собой величали " вурдалаком " и уже не помнили, когда именно закрепилось за ним это дремучее прозвище.
На потолке тоннелей-катакомб были смонтированы аварийные люки, которые выходили на территорию заводских цехов и закрывались снаружи массивными чугунными крышками.
Могучий Аркаша периодически приподнимал эти крышки снизу и из образовавшейся щели загробным вурдалачьим голосом выкрикивал что-нибудь непотребное, пугая цеховой народ до крайности, особенно женщин. Житель подземелья был большим шутником.
На поверхность смотритель тоннелей выбирался крайне редко, стараясь без особой нужды не покидать свое подземное пристанище, и не любил, когда земляне беспокоили его понапрасну.
В свободное от работы время, лежа на стареньком диванчике в уютной каморке, подземный житель увлеченно и непрерывно читал. На его книжной полке красовались потрепанные тома "Библиотеки пионера " ( подарок коллектива цеха к дню рождения ) и полное собрание сочинений Тургенева.
Покой обитателя каморки оберегал одноглазый чумазый кот Зяма, который был предан своему хозяину беззаветно и ревностно охранял его скудное имущество, включая потрепанную библиотеку.
Работа у Аркадия была трудная и очень ответственная. Расхаживает он по страшноватым темным катакомбам, фонариком светит, зорко на трубы глядит, переживает. Параллельно на манометры поглядывает.
Пот глаза заливает, но Аркаша не останавливается, а, стиснув зубы, упрямо продолжает движение, освещая фонариком путь и остро осознавая свою профессиональную незаменимость.
Бывало, приоткроет крышку люка, жадно глотнет кислорода, "стрельнет" пару сигарет у перепуганных командированных, и опять погружается в родную подземную стихию.
После завершения изнурительного обхода Аркадий с чувством исполненного долга душевно употреблял "боевые" сто грамм " Столичной " и расслабленно укладывался на диван - почитать книжку Тургенева в спокойном одиночестве. Одноглазый Зяма, умиротворенно урча, дрых рядом.
Начитавшись, ценитель высокой литературы залезал под потолок своего жилища, приоткрывал крышку люка и , лыбясь по-вурдалачьи, хватал за ноги проходивших мимо тургеневских барышень, а также дам бальзаковского возраста, включая престарелую Прасковью Ивановну из заводоуправления.
Всякий раз женщины кошмарно верещали - их было слышно даже за пределами завода. Перепуганным дамам казалось, что ужасный вурдалак пытается затащить их в свое страшное подземное логово.
Поозорничав вдоволь, Аркаша аппетитно перекусывал на пару с преданным котярой , после чего начинал со всей серьезностью и тщательностью готовиться к следующему плановому обходу вверенного ему объекта. Первым делом проверял фонарик, огорченно вспоминая, как много лет назад тот неожиданно потух в кромешной темноте тоннеля.
Что и говорить, выдающийся был мужик, ответственный.
Когда-то на месте Аркадия работал выживший из ума дед с бородой ниже колен, который в любое время года шастал по заводу голым по пояс. Деда уволили после того, как он зачем-то завел в катакомбы высокую комиссию из Москвы и благополучно заблудился ( вместе с комиссией ).
Их искали всем миром почти сутки, еле нашли. Поначалу даже подумали, что ребята угодили в "портал времени" и переместились куда-нибудь в далекое прошлое.
Пытаясь найти мотивацию безрассудному поступку деда, кто-то предположил, что у "старого хрена" на почве алкогольной интоксикации случилось временное помутнение рассудка, в результате чего ошалевший "сталкер" ошибочно принял высокую комиссию за отряд иноземных интервентов, а себя - за Ивана Сусанина.
Но на самом деле несчастный старик просто окончательно омаразмател и регулярно впадал в забывчивость. Так, уходя с работы, он всякий раз расспрашивал окружающих - как добраться до проходной.
Аркадий был диггером по призванию и в запутанных подземных лабиринтах чувствовал себя, как дома. В кромешной тьме, буквально "на ощупь" запросто мог отыскать все существующие выходы на поверхность.
А главное, знал потайные места, где люки подземелья выходили наружу ВНЕ территории цехов, в том числе - и за пределы предприятия.
Многие помнят, как однажды, в жаркий рабочий полдень, возле здания винного магазина " Улыбка " неожиданно открылась крышка люка и из образовавшегося отверстия на свет божий вылез мрачный, нестерильный гражданин, в котором окружающие не без труда узнали измученного жаждой вурдалака Аркашу.
Купив бутыль минералки и поллитра "Столичной", он тотчас исчез в преисподней, с лязгом задраив за собой "шлюз".
На всех присутствующих увиденное произвело неизгладимое впечатление. Завсегдатаи водочного отдела утверждали, что в плане эмоционального воздействия на народные массы феерический выход Аркаши в околомагазинное пространство, пожалуй, был покруче, нежели исторический выход Алексея Леонова в открытый космос.
Некоторые из свидетелей происшествия испуганно крестились.
Одним словом, служба у Аркадия была и опасна и трудна, а жизнь - прекрасна и удивительна.
Но однажды на заводе появился новый директор, который распорядился выкрасить Аркашины трубопроводы в различные цвета ( для каждого технологического раствора был выбран свой, индивидуальный цвет ), что сразу исключило ошибки при идентификации труб.
Кроме того, в тоннелях повесили многочисленные стрелки-указатели с подробными пояснениями - что, где и зачем.
А главное - провели электрическое освещение, при наличии которого таинственные и загадочные катакомбы тут же превратились в самый обычный, большой и обшарпанный подвал.
Когда застоявшаяся тьма покинула свое многолетнее подземное пристанище, то выяснилось, что соколиная зоркость и незаурядные диггерские навыки Аркадия, приобретенные в условиях пониженной видимости, теперь оказались невостребованными.
Трудовая жизнь Аркаши лишилась романтизма. Жизнедеятельность потеряла глубинный смысл. Все стало будничным и неинтересным.
И тогда изнуренный смотритель тоннелей, оскорбленный до глубины оплеванной души, ушел на заслуженный отдых ( оформив пенсию за работу на вредном производстве ).
Но в неуютной домашней обстановке отставной обходчик сильно загрустил. Употребление "Столичной" радости не прибавляло.
Незаменимый, старательный и счастливый "вурдалак Аркаша" навсегда остался в далеком, неземном прошлом.
А его отрешенный двойник целыми днями безвольно лежал на потрепанной раскладушке, читал опостылевшего Тургенева и безнадежно тосковал по родной подземной обители.
Одноглазый Зяма, переехавший из заводских катакомб в Аркашину квартиру, тоже лишился любимого дела и молчаливо страдал - охранять имущество хозяина теперь было не от кого.
Как-то темной и тревожной августовской ночью Аркаше приснилось, что он гулко шагает по родному подземелью и видит вдали мерцающее серебристое свечение. Ночной странник ускорил шаг, свет стал ярче и зримее, он волновал и манил, как живое пламя свечи, как одинокая заветная звезда на погасшем небосклоне.
Сердце стучало учащенно. Задыхаясь и слабея, зачарованный Аркаша стремительно летел на серебряный свет безымянной планеты, но не успел...
Кто-то невидимый и недобрый вдруг резко включил освещение, и заветная звезда , маняще мерцающая вдали, тотчас бесследно исчезла за мутной пеленой безжизненного электрического света и более уже не появлялась.
С той поры в наивном и добром сердце романтичного Аркаши навсегда поселилась незнакомая, щемящая боль разочарования, утраты и одиночества.
Ноябрь 2017 года.
P. S. Когда я писал рассказ "Дурочка", то предполагал сделать Аркашу одним из персонажей, но передумал. И теперь, некоторое время спустя, отпускаю его "на волю" из глубин своей памяти и воображения.