Про деда Мхитара, Вечность и пластиковые уши
Осень, осень, осень! Еще одна, 2017-я. Рыжая, задорная подмигивающая солнцу охрой и дождем.
В Ереване,в Ереване, да на окраине, да в том Новом Ереване, что лихо взбегает на горку, застроенному Хрущебой, за чертой любимого нами старого города жил-был поживал, да добра наживал дед Михо.
Полуслепой старик, доживший до своего 150-летия. Почему? Да потому, что у него, как сказано, хранилось-сохранилось то последнее, что остается у человека, когда у него уже ничего не остается. А именно – неистребимое чувство юмора.
Мхитар(букв. утешающий) – малорослый коренастый человек, зоркий душой, побывал в прошлой своей жизни, и столяром , и поэтом и мужем Фриды , и отцом своих детей.
Крошечная квартирка на самой верхотуре города, в которой роились старики, подкупала своей простотой и неповторимо странной аурой. Выпустив на волю своих повзрослевших детей – кого в Лос-Канчос(Лос-Анджелес), кого в Псковичи в объятья Чудского озера, кого – в объятья охры и багрянца гор к берегам вольного Аракса…
Квартирка, жившая по адресу – Хрущеба, опавший желтым и зеленым сад, растрескавшаяся лестница да облупленные стены, 2-й этаж. Наш с Фридой дом.
Вредный старик взял себе за привычку молчать и молчать. Ему,старому, очень хотелось еще пожить на белом свете – белейшем и прекраснейшем из всех белейших.
Но безумная Фрида которой стукнуло (да еще как !) девяносто лет, имела другой подход к проживанию жизни. Бывший член КПСС, учительница начальных классов, обучавшая «уму-разуму» немало несчастных первоклашек стала неистовой фанаткой, веруя и в близкий конец света, и во второй приход. «Тер Аствац(Господи Всевышний) !» - призывая бога, обращалась неистовая Фрида к своим горемычным жертвам. « Оно грядет! Нас всех накажут за грехи! Молитесь, кайтесь! Как? А я вас научу!» - певуче-кровожадно приговаривала она, поглядывая на жертву горящими глазами.
Закончив свой ежедневный обход городских церквей, где вместе с молящимися и перекликивая всех Фрида запанибрата наставляла Господа в его делах, Фрида (читай Фрида Калло), приняв привычный образ жены и матери, направлялась из горячо любимого нами старого Еревана в Норк, к себе на горку, на верхотуру , в оранжевый свой сад, к своей Хрущебе. К «своему» Михо.
Полуслепой старик безмятежно лежащй на продавленном своем диване в крошечной гостиной (спальню с Фридой не делил), наслаждался жизнью, перебирая в уме свои позабытые стихи и усмехаясь мысленно гюмрийским анекдотам (Гюмри – город, признанный в Армении столицей остроумия и смеха).
И…вот-вот-вот-вот тихо скрипнула дверь, и ввалилась Фрида, душенька теперь. «Мне сказали, мне сказали»- скороговоркой,плача говорит Душа-« У тебя , подлый дед, три любовницы- две соседки, да впридачу председатель профкома ближнего детдома! Быстро встать! В строй! Отвечай как перед богом» - вопила безумная Фрида, дергая себя за пластиковые уши и зубной протез.
Михо тихо- лихо, про себя: «Ну подожди же, вздорная баба. Шуток не понимаешь, смеяться не умеешь. Достала! Мне же 150 ! Жизни не знаешь . Так и помрешь! И останутся от тебя лишь пластиковые уши, обручальное кольцо да зубной протез! А ведь у меня, У Михо, времени в обрез. Полтора века жизни… Эх ! Мне бы твои заботы… Как же прекрасна жизнь со всеми этими своими закатами да рассветами»- думал опечаленный дед - «Но невтерпеж, однако»…
И прошел Мхитар-утешитель сквозь стены, чисто выбрился, умылся, надушился, одел лучший свой прикид –черный шевиотовый костюм из Лос-Канчоса ,подарок дочери (букв. Лос-Зовущий на проживание всех жителей Армении. Правда , не все соглашаются, дураки ненормальные!)
И пока бездумно- ревнивая Фрида переодевалась в спаленке, величиной с мизинец, закинул Утешитель веревку под подмышки-кошки-мышки, и, встав на табурет, с табурета - на стол в гостинной, повис на крюке желтогорящей люстры. Зактив глаза и высунув язык!...
Ах, мой редкий дорогой читатель, дальнейшее домысли сам!
Безумная неистовая Фрида отчаянно завопив, в глубоком обмороке устроилась на полу возле мужниного дивана.
Мхитар, скорбно поведя вокруг незрячими глазами, слез со стола и, снявши выходной свой пиджак, улегся на привычное место- на продавленный диван в своей крошечной гостинной, под старой олеографией в ожидании чуда. И жить ему почему-то расхотелось.
Время шло,как оно и шло последние века.
Фрида серьезно продолжала жить, пугая соседей и верша богоугодные дела , временами варя борщ и поклоняясь всем святым. «Настанет или нет конец света, Армагеддон? И когда?» - вопрошала она Иисуса, безмерно доверяя ему…
А Мхитар, дед Михо, тихо отошел в мир иной, с жалостью поглядывая на жену. «Ах!» - думал он - «Как прекрасна , коротка и загадочна жизнь, Фрида, жена моя! Увы, тебе не дано было этого понять. И я, как и ты, тоже недопонял чего-то. Прости, но не прощай! Ведь я еще вернусь… Наверное вернусь…»
И, закрыв полуослепшие глаза, Михо, надев свой черный шевиотовый праздничный костюм (подарок Асмик из Лоса), черные штиблеты (от Або из Пскова у реки Великой), улегся в домовину, держа в руке созревший золотой пшеничный колос…
И дочь его Мадо, та, что жила в охре и лазури Зангезурского хребта, закрыв ему глаза, проводила отца в последний путь, домой, в родное село Цамакасар (Безводная гора) у подножья величественного Арагаца, на фоне Вечной горы - Арарата…
Покойся с миром, Утешитель…Деревня твоя, суровая , безводная , в окружении пшеничных полей, все еще жива. И здесь, над старыми как мир домами с живущими в них долгожителями ( век назад бежавшими ОТТУДА) все так же по утрам вьется запах новорожденного хлеба да несутся куры… А из охры гор слышно эхо Вечности…
Откуда вы пришли и когда, из какого далека ? – деревни Цамакасар,Арег (солнце) , Ацашен (хлебосольный) , Мастара, Дзитанков, Заринджа, Сорик, Сусер. И в которой из них похоронены мои предки, также кода-то бежавшие сюда…
Покойся с миром Утешитель Мхитар… Вечная память...
И снова снился мне сон…