.
«Атланты держат небо на согнутых руках.»
Бардовская песня
« Слаб человек...»
Народная мудрость
« И это всё о нём.»
Фильм семидесятых
Две версии одной встречи
Версия первая. Симка – студент.
Всё началось во время, когда нужно было получать распределение на работу после окончания вуза. В те суровые годы для выходцев из провинции, не избалованных ни высоким положением родителей, стремившихся из последних дать образование любимым чадам; ни их материальным статусом получение направления на работу, оклад, перспективы служебного роста было судьбоносным решением.
Это потом диплом вуза стал только символическим значком, формальным пропуском к какой-нибудь должностной кормушке. Для нас же тогда он,
диплом, был кормильцем или, как в ту пору шутили в Одессе, «хлебной карточкой» (впрочем, как и партбилет).
Надо признать, что от выбора профессии ( финансовый институт) Симка не был в восторге: поступил он в ОКЭИ после двух неудачных попыток попасть в престижный вуз. Бросился туда, потому что там была военная кафедра и ребят (тем более спортсменов) принимали с большей охотой, чем в другие институты. Это сейчас в России «косить» от армии-обычное занятие: известны тарифные ставки на разные ухищрения, уводящие младенцев с усами от подъёма и отбоя..Тогда же именно военная кафедра снимала перспективу трёхгодичного прозябания где-нибудь на Дальнем Востоке, Крайнем Севере или во вселявшей понятное неприятие знойной Кушке. К тому же, на сборах можно было щегольнуть в военной форме на вполне законных основаниях.
... За всё в этой жизни надо платить. В том числе и за спасённые от армии годы. Симкин выпуск целиком направлялся на работу в систему Госбанка СССР на должности кредитных инспекторов его районных отделений.
Это сейчас работник (инспектор, менеджер, клерк) любого банка – это что-то вроде товароведа базы Облпотребсоюза в советское время: работа почетная, денежная и не пыльная. Белые воротнички, одним словом. А тогда... Более убогой особы, чем инспектор банка, трудно было представить.: оклад 600-700 старых рублей, 10-12-ти часовые бдения над кучей бумаг; доклады, проверки, санкции, штрафы... И всё это в тесной комнатушке с пятью такими же несчастными коллегами и нависающей над ихней головою толпой жаждущих подписи клиентов. Апофеоз этого филиала ада на земле – плановые проверки(ревизии) банковских учреждений. Самой популярной фразой , даже не фразой, а вскриком банковского служащего стали наполненные животным ужасом всего лишь два слова –«Мне запишут!!» И если надо было решать вопрос о кредите, где случались какие-либо задоринки, в качестве мотивировки отказа , кредитный инспектор восклицал именно это двусловие, после чего даже самый дотошный клиент, чертыхась, обреченно отступал...
Радость этой творческой профессии студенты познали на двух производственных практиках, чего для Симки оказалось достаточным, чтобы вознелюбить ее всеми фибрами своей высокопарной души.
Будучи аттестованным атеистом (по этому предмету у Симки стояла твёрдая пятёрка) он, очевидно, втайне молился Всевышнему, иначе трудно объяснить то, что Симеону удалось избежать беспросветной доли банковского служащего. Развивающейся индустрии страны срочно потребовались экономисты на производстве, о чём свидетельствовала заявка одного из совнархозов (были такие территориальные промышленные формирования). В частности, строительному управлению в каком-то медвежьем углу с впечатляющим названием Гнивань требовался экономист.
Комиссия по распределению была несколько удивлена, когда один из лучших выпускников, предназначенный для укрепления устоев ГБ СССР (не путать с госбезопасностью!), вдруг попросился «на волю, в пампасы». Но смиренно с этим согласилась, так как других претендентов на это аутсайдерское место не было.
Таким вот образом, несостоявшийся финансовый гений отправился отбывать трудовую повинность(три года после окончания вуза), не имея ни малейшего понятия о работе, которую ему предстоит выполнять...
Такое обширное вступление преследует цель показать, что встреча Симки с Борькой – старым стала возможна лишь благодаря Б-жьему провидению.
Версия вторая. Инженер Борька.
Борька-старый родился, как и большинство новорожденных, совершенно лысым и у тех, кто узнал его уже зрелым юношей (тем более, молодым человеком), было твёрдое убеждение, что тот сохранил младенческую лысину на всю жизнь. Так вышло, что Борис на пару лет оказался старшим в компании дружков .Это обстоятельство в сочетании с ранним облысением принесли ему кликуху Борька-старый, которая прилипла к парню, как товарный знак.
«Старый» приближался к своему тридцатилетию. За спиной этого круглолицего, кареглазого, среднего роста и упитанности, с редким пушком, имитирующим прическу, на лысине молодого человека было тяжелое военное детство, не самые весёлые школьные послевоенные годы, учёба в институте в Новочеркасске. Борьке оказалось мало фашистских бомбёжек, от которых их семья только чудом спаслась. Любознательного юного болвана врождённое стремление к познанию мира привело в ряды печально известной голодной демонстрации (или бунта) в Новочеркасске. Когда раздались автоматные очереди, инстинкт самосохранения, всё же присутствовавший в организме недоросля, бросил его в соседнюю подворотню, тем самым спасая Борьку-старого для будущей встречи с Симкой.
«Старенький» был технарём «от Б-га». Начав свою карьеру мастером строительного участка, он вскоре убедил начальство в том, что объекты строительства будут сохранней, если Борис Данилович станет работать в функциональных отделах управления, подальше от падающих на голову кирпичей...
Здесь-то и проявился его талант: технические расчёты совершались стремительно, инженерные решения -без промедления; БРИЗ был завален рацпредложениями ретивого молодого технаря. Через два года «Старый» руководил уже производственным отделом и ему отчётливо светила перспектива главного инженера СМУ.
Светила, да не зажглась. И вот почему. Одной из главных функций ПТО (даже поважнее инженерных –строители это знают) было списание материалов под выполненные работы. Кто знает масштабы воровства в тогдашнем строительстве, тот поймёт, в чём состояла главная трудность Бориной службы. С одной стороны-жаждущие зарплаты рабочие и жуковатые, нахрапистые мастера и прорабы (линейный персонал) С другой – суровый план – закон производства, приписки (товарный бренд советских строителей) и вездесущий, тысячеглазый ОБХСС.
...Нагрузка для молодого организма оказалась непосильной: Борька не устоял под давлением линейных жохов, пройдох и проходимцев; руководящих намёков начальства, общей атмосферы вседозволенности... Короче, абсолютный бессеребренник Борис Данилович списал-таки какую-то дефицитную жесть, а заодно керамическую плитку и т.д. по форме #2. Понятное дело, что все эти материалы ушли не на объект строительства Дома престарелых, а на улучшение жилищных условий обеспеченных денежными знаками граждан. Перемена адресата не осталась незамеченной контрольным Органом. Он (Орган) поймал за руку сбытчика дефицита, а затем начал раскручивать весь клубочек.
Ни сном, ни духом не ведавший обо всех этих афёрах, Боря попался, как кур в ощип. Ловкачи, обведшие его вокруг пальца, сделали постные рожи и предложили жертве обмана примкнуть долевым участием в расходах по нейтрализации Органа. Нищий, как церковная мышь, влачивший существование от аванса до получки, Б.Д. и не мечтал о деньгах, которыми следовало смазать Орган, чтобы тот не был столь напряженным...
Первое, что сделал отчаявшийся лох Боря, это уволился из злополучного СМУ, где так многообещающе начиналась карьера, и перебрался в другую строительную организацию уже не в городе, а на периферии, наивно полагая , что там о нём забудут и «опухоль» рассосётся сама собой. Указанной периферией случилась Гнивань, а местом работы – то самое СМУ, куда через год попадёт Симка.
Не трудно заметить - эта цепь драматических обстоятельств ещё раз подтверждает, что встреча Симки с Борькой-старым была предопределена свыше.
Продолжение...