Первый посол Наполеона в России ген. Савари стал впоследствии министром полиции, сменив на этом посту знаменитого Жозефа Фуше. Двое последующих - Коленкур и Лористон - также были не только дипломатами, но и генералами, и каждый в своё время стал главным резидентом французской разведки в Петербурге. Коленкур не справился со своими обязанностями дипломата-разведчика и вскоре был отозван из России. Во время аудиенции Наполеон выразил ему своё крайнее неудовольствие, подчеркнув, что французские генералы, даже находясь в Париже, о положении в России знают намного лучше, чем дипломаты, наблюдающие страну вблизи, буквально из окон посольства в русской столице. Французский аристократ в десятом колене, маркиз Коленкур, в самом деле в глубине души презирал шпионаж, называл «подлым ремеслом» и, конечно, не мог похвастаться успехами на ниве тайной войны. Столь бурная деятельность французов и их союзников не могла оставаться безнаказанной. В 1810–1812 гг. на территории Российской империи отечественными спецслужбами были задержаны 39 иностранных шпионов. Однако Комитету охранения общей безопасности и Министерству полиции становилось всё труднее выявлять и изобличать вражеских агентов. В этих условиях было решено создать в России первый орган военной разведки и контрразведки. Учреждение получило название «Особенная канцелярия» при военном министре. Тогда же, в 1810 г., был учреждён Институт военных агентов. В его состав вошли опытные полицейские чины, офицеры, имеющие опыт ведения боевых действий, сотрудники таможни и других силовых структур.
В этом же году за границу в российские посольства для ведения стратегической разведки во Франции и странах Европы, подвластных Наполеону, были направлены постоянные военные представители (агенты). Их было семеро молодых, образованных русских офицеров, из знатных дворянских семей. Военный министр М.Б. Барклай-де Толли лично отобрал: Александра Ивановича Чернышева, адъютанта и личного агента русского императора в Париже. Впоследствии его будут называть первым супершпионом XIX века. Не менее успешно по сбору информации во Франции работали Григорий Орлов, Павел Брозин, Павел Граббе (направлен в Мюнхен - Бавария), Виктор Прендель (отбыл в Дрезден - столицу Саксонии), Федор Тейль фон Сераскеркен (убыл в Вену), Роман Ренни (действовал в Берлине). Надо отметить, что современники об этой тайной канцелярии ничего не знали. Впервые о её деятельности стало известно только в 1912 г. во время празднования 100-летия Отечественной войны 1812 г. Тогда в Швейцарии обнаружились тайные счета, на которые из России поступали крупные суммы денег. Разгорелся даже некий скандал, ну а тогда, каждый сотрудник «великолепной семёрки» получил задание по добыванию сведений о планах Наполеона, дислокации его частей на границах с Россией. Требовалось также периодически представлять анализ военно-экономического потенциала Франции и её сателлитов. К началу 1812 г. вся семёрка военных агентов составила подробную карту дислокации французских войск, указали точную их численность - 450 тыс. чел., с которыми Наполеон перейдет российскую границу.
На основании их донесений Особой канцелярией был составлен секретный меморандум, для ген. Барклая-де-Толли. В нём, в частности, указывалось: «Уклонение от генеральных сражений, партизанская война летучими отрядами, особенно в тылу операционной неприятельской линии, недопущение до фуражировки и решительность в продолжении войны - суть меры для Наполеона новые, для французов утомительные и союзникам их неприемлемые». Эта важнейшая информация агентов русской военной разведки легла в основу тактики и стратегии ведения войны, которых сначала придерживался военный министр Барклай-де-Толли, а затем и ген. М. Кутузов. Вот она разгадка поведения высших военных должностных лиц, ну а пока общее недопонимание в русском обществе действий двух Западных армий... Одним из самых впечатляющих эпизодов противостояния французской разведки и русских контрразведчиков является «дело Давида Савана». Отставной ротмистр Русской армии Саван с 1810 г. проживал в Великом Герцогстве Варшавском. Будучи небогатым и крайне стесненным в средствах, он решил устроиться учителем, но всюду, куда бы ни обращался, получал категоричный отказ. Эти трудности были искусственно созданы военной разведкой герцогства, считавшей кандидатуру Савана наиболее приемлемой для вербовки и последующей работы в России в качестве секретного агента. Продержав некоторое время Савана на «голодном пайке», на него вышел сам начальник Генштаба и руководитель разведки герцогства ген. Фишер.
В ходе вербовочной беседы он пообещал ротмистру благоденствие его семье при условии выполнения им поручений развед. характера. В начале 1811 г. Саван, получив задание и деньги, прибыл в Вильно. Будучи русским патриотом, он сразу обратился к командованию наших войск и сообщил о своей секретной миссии. Упустить такой шанс было нельзя, и по приказу Барклая-де-Толли контрразведчики из Особой канцелярии затеяли с французами оперативную игру. В Варшаву Саван уехал уже как русский агент и доставил Фишеру интересующие его сведения. Они были безукоризненно подготовлены в штабе 1-й Русской армии, и дезинформация в них тонко переплеталась с фактическими данными. Здесь надо отметить, что сведения, поступавшие к французам от агентуры, действовавшей в России, были всё же скудны, противоречивы и нередко являлись пересказом слухов и небылиц. Поэтому французские генералы не доверяли таким источникам. Доставленные сведения ротмистром, на этом фоне, выглядели ценными и достоверными. Как следствие, новоявленный французский «шпион» получил повышение и был переведён в ведомство Биньона, руководителя секретной службы передового базирования наполеоновских войск. Здесь Саван одной рукой верстал планы обучения французских секретных агентов, подготовленных к засылке в Россию, а другой составлял шифровки, в которых сообщал о них контрразведчикам из Особой канцелярии. Нетрудно догадаться, каков был конец засылаемой агентуры.
Через Савана, пользовавшегося полным доверием барона Биньона, русской контрразведке удалось прогнать огромный объём дезинформации о количестве и качественном составе Русской армии, о планах её командования. Но главная заслуга этого канала состояла в том, что с его помощью удалось ввести в заблуждение самого гения войны - Наполеона. Вот как это было. В марте 1812 г. наша «семёрка» агентов Особой канцелярии донесла, что главной целью Наполеона является разгром русских армий превосходящими силами в самом начале кампании. Вслед за этим в дело вступил канал дезы Савана. Ротмистр срочно запросил встречу со своим шефом - Биньоном, в ходе которой вручил ему «особо ценные» сведения. Речь шла о том, что военный министр, командующий 1-й Западной армией Барклай-де-Толли намерен дать генеральное сражение ещё в пограничной полосе. Каково же было изумление Наполеона, перешедшее затем в тревогу, когда на всём протяжении от Немана до Двины он не встретил ни одной русской воинской части! Французский император понял, что блестяще задуманное им начало, которое должно было превратиться в мгновенный разгром России, отодвигается на непонятное время. И действительно, Наполеон с каждым шагом своей армии по русской земле из-за растянутости коммуникаций вынужден был оставлять многочисленные гарнизоны в занятых городах, поэтому ему не удавалось собрать в кулак в одном месте нужное количество солдат для генеральной баталии. С возникновением угрозы жизни Д. Савану со стороны наймитов Биньона, который уже не сомневался в его работе на русскую контрразведку, ген. Барклай-де-Толли распорядился 3 июля 1812 г. отправить Савана по-тихому, в Казань - глубокий тыл.
Ему было выделено ежегодное содержание 1000 руб. ассигнациями, а его сыновья приняты студентами в местный университет. Разумеется, «делом ротмистра Савана» не ограничивалась деятельность русской контрразведки в 1812 г. Ещё перед войной была обезврежена шпионская группа в Бресте, несколько французских лазутчиков и их связные были отданы под суд и казнены на Украине. С началом военных действий был ликвидирован ряд наполеоновских агентов в Риге, Санкт-Петербурге, Смоленске и в главной квартире Русской армии - на Дону (32-1). 1812 г. вошёл в историю России, как год небывалой воинской славы русского оружия, как год величайшего испытания духа всего русского народа, разгромившего лучшие войска Европы, вторгшиеся в пределы Российской империи. Война 1812 г., одна из самых значительных не только в российской, но и в мировой истории. Она явилась следствием ряда причин, главная из которых - конфликт между Францией и Россией из-за отказа последней поддерживать континентальную блокаду Англии. Развязывание войны ускорили русско-французские противоречия в вопросах политики и экономики разного уровня. Самым острым был вопрос о гегемонистских амбициях сторон, столкновением их интересов в Германии, Польше и на Ближнем Востоке. История далеко не всегда бывала логичной, ей свойственны коллизии, внезапные повороты, порой странного, неожиданного свойства. Наполеон не слушал тех, кто пытался отвратить его от войны с восточным гигантом. Среди них был посол в Санкт-Петербурге Арман де Коленкур. Он пытался уладить отношения двух императоров, однако – безуспешно.
Продолжение следует в части 3 http://www.proza.ru/2017/02/22/1787