Божья коровка
Громадина Белаз стоял среди степи поросшей чахлыми кустиками травы. Это был настоящий дом на колёсах. Диаметр колеса был почти в два человеческих роста. Вот если бы из камеры колеса вырезать кольцо – подобно как вырезают из велосипедной камеры резинки для бигуди - тогда тем кольцом можно связать двух мужчин на уровне груди по подобию, как школьница связывает десяток карандашей велосипедной резинкой.
Зубья протектора шириной с ладонь мужчины. И по песку под зубом протектора ползёт божья коровка. Зуб вместе с многотонной тяжестью Белаза навис над ней крышей, закрывающей солнце. Вот божья коровка выползла из-под этой крыши на солнце. Помедлила мгновенье и поползла дальше. В это время Белаз трогается. Зуб протектора с лёгкостью опускается на дорожку, оставленную божьей коровкой. Следующий зуб продавливает песок далеко впереди перед божьей коровкой. Обдав наблюдателя гарью выхлопа, тяжёлая рама, проплывает над божьей коровкой и вот надвигается второе колесо. Но происходит чудо – зуб второго колеса опускается перед самой божьей коровкой, только слегка пригнув ей усики-антены.
Божья коровка не ведала того, какой смерти она сейчас избежала, долго ещё брюзжала по поводу неучтивых зубьев, задевших её усики.
Жизнь человека в современном мире, напичканном ядерным оружием, химическим производством, геологическими экспериментами, космическими изысканиями и прочими глобальными «зубьями», применение и развитие которых ещё недостаточно изучено с экологической точки зрения, напоминает мне жизнь божьей коровки на степной дороге, по которой Белазы возят уголь из карьера.
Варикооз (мелкие клещи) у пчёл.
Попутчик философствовал.
У пчёл бывает болезнь – мелкие клещи. Очень опасное заболевание. Ни спасает, ни химия, ни дым, ни прочие ухищрения. Но оказалось, что если вывезти улей в отдалённые районы, то улей сам очищается от этих клещей. Пчёлы снимают их друг с друга. Так бы надо делать и в обществе людей.
Нужно создать общество честных людей. Например, казачество. Но так чтобы туда не захотел лезть ни один аферист. Для этого члены общества заведомо берут на себя обязательство не идти во власть. И принято так, что если член общества совершил преступление, доказанное и подтвержденное судом, то получит ещё дополнительное наказание. За то, что опозорил общество. Ведь аферисты всех мастей лезут во власть, чтобы пожить всласть.
Вот это и должно пресекаться. Каждый должен знать, что быть членом общества это обязанность и труд, а не привилегия.
В древней Руси было, видимо, такое общество. Верней всего, это были волхвы. Авторитет их был очень высок. С них брали пример. Сами волхвы, верней всего, очень внимательно отслеживали действия князей, да и других волхвов тоже. Они как те пчёлы, снимали клещей друг с друга. В этом случае клещи - мелкие грешки, как предвестники преступлений.
Ведь человек с детства чист душой и на преступления не способен. В отрочестве он совершает мелкие грешки: огурец с чужого огорода, цветок из соседского палисадника, подслушать, о чём судачат старшие, подглядеть за купанием девок. Вот если эти грешки были не замечены и остались без наказания, а удовольствия он от них получил, тогда и появляется мотивация совершать более тяжкие преступления. И так далее, по нарастающей, а там как судьба повернётся.
Видимо, волхвы очень внимательно приглядывались к отрокам. Видели из кого получится толк, того и брали в обучение. А эта привычка отслеживать мелкие грешки, снимать клещи, друг у друга, осталась в обществе. Иногда доходящая до самоедства. Видимо, про неё Достоевский сказал, что мы русские часто едим друг друга. И этим сыты бываем.
Наблюдая за всеми, волхвы имели возможность отбирать лучших, в свои ряды. Да и совет князю могли дать в отношении любого члена общества. И не только функции полиции нравов. Волхвы занимались ещё ведизмом. Говоря современным языком, тренировались в пророчестве событий. И преуспевали в этом изрядно. Тому подтверждение фольклор русский.
Вот такой получился монолог.
Вербовка
Мужичок среднего возраста, в потрёпанном пиджачке объяснял попутчикам в купе.
Был я как-то в областном городе, за продуктами поехал. А очень не люблю по городам-то шляться. Суета, толкучка, и к вечеру голова трещит как с похмелья.
Случилось мне обеденные перерывы пережидать. Иду по улице. Посмотрел, над входом школы вывеска: «Добро пожаловать, иностранные гости» и по-английски что-то написано. Подошёл поближе и увидел другую бумагу, поменьше. Там было поподробней, всё описано. Для гостей из-за границы школьники давали концерт самодеятельности, и цена указана.
Времени у меня было достаточно, денег тоже. Дай, думаю, зайду на часочек, поглазею. Но на концерт, смотрю, все парами заходят. Да ничего – найду. Зашёл. Все раздеваются – разделся и я.
На мне плащик был, а под ним костюмчик приличный. Это маманя, как собирала меня, велела этот одеть – пригодился. Сдал все вещи в гардероб, да с испуга в сумке два билета оставил. У входа их купил, а два – на всякий случай.
Билеты бы нужно обратно выручать. До начала спектакля ещё полчаса. Но тут думаю, дай в туалет схожу.
Прохожу мимо горшка с цветами, сорвал незаметно 2 цветочка и тут же их одной дамочке подарил, с которой рядом стоял, когда раздевался. Очень это у меня ловко получилось. Даже спутник её ничего не успел сказать.
Иду по коридору, вывески читаю. Ищу где туалет. Нашёл вывеску, и тут же рядом висит другая вывеска, что с 1 по 5 места для иностранцев. Я тогда подумал, что это в зале так места распределены. Позже узнал, что это наши так додумались «очки» в туалете пронумеровать. Из-за этого и вышла катавасия вся.
Сунулся я за дверь, а там длинный коридор и дверей куча. Иду, читаю. Справа первая дверь туалет женский – это не для меня. Иду дальше. Влево дверь – туалет мужской. Открыл дверь – там лестница вниз. Спускаюсь, а там за ещё одной дверью зал большой и за столиками сидят, перекусывают. Я даже смутился, ведь хотел уже брюки расстегивать.
Вышел, думаю – перепутал. Пошёл проверить – всё правильно. Зашёл снова, а в зале официанты бегают, школьники снуют и в брюках, и с косичками.
Совсем я растерялся. Хожу, как обалделый, по этому залу закусочному, ищу ещё вывески. Мимо группы школьников прохожу, а из них какая-то бойкая девчонка спрашивает у своей учительницы, можно ли в тексте, который она читает – приветствие для иностранцев – там-то и там текст немного изменить. А текст-то прислали в школу из верхов. Учительница и не решается, не знает, что ответить. Но, видимо девчушка толковая оказалась. Правка текста у неё удачно получилась. Так стоят, говорят, а я прошёл дальше, только подивился. Ведь вывеска висела у входа, что туалет мужской. А тут зала. Или у меня уже что-то с головой неладно.
А потом мне дома сосед, он за границей бывал, пояснил, что у них туалет не чета нашим вонючим комнаткам, объявление о которых даже неприлично как-то на видном месте повесить. Вот наши школьники и постарались сделать как у них. От залы коридор отходит – я по нему. Носом туалет не чую, но головой думаю – здесь он. Потому как девчонки по нему не шныряют. И вообще он пустой, а напротив коридора скамья стояла, и на ней товарищи в штатском сидят. Это я краем глаза уцепил. А когда в коридор поворачивал, сбоку ещё циферки мелькнули 1- 5. Это, как оказалось, для иностранцев было пояснение, как я потом, в поезде уже, сообразил. А тогда и не думал об этом. Не до того было мне. Но когда в коридор заходил, понял по губам, что люди в штатском шепчут что-то про меня. Что-то мол, вон деревенщина пошла. А я ходом вперёд и своё дело делать. И так чуть не опозорился. А за мной заходят трое из этих в штатском. И под иностранцев прикидываются. И ко мне так это – шасть.
Я доделал своё, стряхнул, застёгиваюсь. А мне на ухо один из этих троих: «Бур, бур, бур … бур, бур». Вначале-то по-иностранному, но видят, что я рот открыл, по-русски объясняются. Мол, давай мы тебе задание дадим. Ты подойди к иностранному гостю да в гости его пригласи или в кафе куда-нибудь. А нам потом сообщишь, куда он согласился. Дальше мы сами уже к нему на встречу придём и сами всё оформим.
Я головой-то киваю, а сам уже прикинул, куда они гнут. Но видимо поняли они, что я мешкаю. Уже подступают с угрозами. Мол, если не согласен, мы тебя из-под земли достанем и что-нибудь нехорошее тебе сделаем.
А вот это уже они лишнее сболтнули. Я ведь в деревне вырос, с малолетства тяжёлую работу делать привык. И как услышал в свой адрес угрозы, аж закипел внутри. Но лица им не показываю – догадаются ведь, отхожу так потихоньку к дверям. Как только оказались все рядом, я и рубанул в челюсть первому. Они не ожидали – замерли. Я второму в торец – тоже вырубил. Третий побежал, но его я в прыжке догнал. Придавил к полу, а потом за волосы поднял голову да ударил об кафель. Тут вижу дверка, а за ней всякое барахло техничка оставила: швабры, тряпки. Скидал я этих молодцов туда. Ручкой швабры дверь подпёр. Из каморки ещё плакат прихватил «Идёт уборка», его на дверь повесил снаружи подальше. Думаю, что ночь они там, в каморке, провели. А сам
по-быстрому тикать на автовокзал.
Так, что и вам советую, если подговаривают вас на то, что вам не по душе – бейте и прячьте. Этим вы доброе дело делаете.
Я слушал и мне чудно показалось. Бить и это в добрые дела зачислять? А потом подумал – и ведь точно. Смотря кого бить. Если бить плохого – это и есть дело хорошее.