1954-ом году Кулиев приезжает в Москву на второй съезд писателей.
Об этом в "Автобиографии" только одна строчка:
"Я поехал на Второй съезд писателей СССР". Все. Полное молчание.
После 13-ти лет изоляции, после всего пережитого за эти годы и не представить степень эмоционального напряжения этой его поездки в Москву.
Есть архивные материалы, есть фотографии - нет у Кулиева ни единого упоминания о столь чрезвычайно важном для него событии.
Почему?
Известно,что правления СП Киргизии в апреле 1953 года отправило ходатайство в секретариат СП СССР.
В нем, в частности, предлагалось:
"В настоящее время К.Кулиев в совершенстве владеет киргизским языком и выполняет большую, полезную работу по переводам произведений киргизской литературы.
Тов. Кулиев подал заявление в Правление ССП Киргизии о принятии или восстановлении его в члены Союза советских писателей.
Правление ССП Киргизии считает тов. Кулиева полезным для нашей литературы и просит Вашего мнения о возможности принятия или восстановления его в ССП Киргизии» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 227, л. 10).
Обсудив это письмо, решение в секретариате Сп СССР видимо было принято по следующему предложению. Их было больше, прозвучало и предупреждение- вопросы связанные с Кулиевым, вопросы политические и это следует помнить, но приняли такое:
" ...записать: учитывая характеристику, данную т. Кулиеву руководством ССП Киргизии, Секретариат ССП СССР не видит препятствий для приёма Кулиева в Союз, как переводчика художественной литературы с русского языка на киргизский, с киргизского на русский. (Принимается)» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 227, лл.
Не упоминая ничего другого. Особенно - национальность.
Учитывая, что была полнейшая неопределенность, и смерть Сталина в 1953- ом году мало что пока проясняла, можно понять и такое решение.
Смутная, тяжкая неизвестность диктовала осторожность.
Следует здесь подчеркнуть - только в апреле 1956 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О снятии ограничений в правовом положении крымских татар, балкарцев, турок" с уточнением, что речь в указе идёт только о снятие людей с учета спецпоселений.
То есть Кулиев в 1954- ом году - ссыльный, с жесткими ограничениями в так называемом правовом положении.
Но он был принят не только в члены СП, но и делегирован на съезд СП СССР, Киргизией, на съезд, являющей чисто политическим карнавалом, с неизбежностью однообразных масок.
Это решение говорит о мужестве, любви, благодарности и благородства киргизских писателей сильнее многих признаний.
Но появление Кулиева на съезде было полнейшей неожиданностью даже для его друзей, а их было немало. Наверное, растерянность, страх сумели скрыть не все.
Было и другое.
"Липкин, как он мне признавался, считал себя несколько виноватым ввозникновении пристрастной ревности Расула к Кайсыну (о чем знали не все, поскольку на людях они демонстрировали исключительное дружелюбие). Причина была будто бы в том, что в годы, когда Кулиев находился с другими балкарцами в сталинской ссылке, С. И. неосторожно сказал Гамзатову:
– Вы сейчас лучший поэт Кавказа, но только потому, что Кайсын Кулиев живет в Киргизии.
Оказалось, такое запоминается "( С. Рассадин "Книга прощания"М. Текст.2004.с.107.)
Без радости я привожу эти слова, многократно уже изданные. Но они немного проясняют ещё и такой оттенок встречи его с рядом других северокавказских литераторов, история отношений с которыми сегодня сильно мифологизируется.
Он знал - смерть Сталина хотя бы на время похоронить многое, им насажденное. Чувствовал - другой воздух, воздух этот состоял из счастья, и с ним он ехал в Москву. Встретил растерянность, маски, влажное, вялое рукопожатие.
Была и радость. Были другие глаза, другие руки. Конечно, были
Почему и об этом ни единого слова? У него, чувство благодарности и благодарения и за малое были главными - глухое отсутсвие вообще эмоции.
Молчание Кулиева о втором съезде писателей о многом говорит, но его присутствие на нем также прояснять, кем он стал за эти годы для культуры
Киргизии, о его значимости и понимания литераторами всей важности для него этой поездки. Делегирование его на съезд требовало большой отваги и такая благодарность сегодня к киргизским писателям, что была она проявлена.