Всю свою сознательную жизнь я прослужил на Краснознамённом Черноморском флоте. А начинал на эскадренном миноносце «Благородный» в различных должностях, начиная с командира группы и заканчивая командиром этого корабля. Был также командиром 181 бригады строящихся и ремонтирующихся кораблей, а закончил службу – командиром Управления испытательного Центра ВМФ.
Я считал и считаю, что достаточно хорошо знал и понимал своих подчинённых, особенно офицеров и мичманов, с которыми приходилось служить не один год, был в курсе их бед, радостей и чаяний, старался помогать в трудную минуту. Но каждый из них – разный. Каждый был личностью, со своим характером, понятием жизни и отношением к ней. Одни экспансивны и вспыльчивы, другие, наоборот, обидчивы, третьи – быстро уходят в себя, с этими труднее всего, а четвёртые – просто обычные люди с нормальным поведением и покладистым характером. Таким был и повествователь в этой книге Александр Финогеев, правда, в нём постоянно присутствовала некая чертовщинка. Он любил и поговорить, и пошутить.
К каждому следовало найти свой индивидуальный подход. На корабле нельзя быть самодуром и махать шашкой направо и налево. А права калечить судьбы никому не дано.
На корабле, в море человек ограничен многим: и пространством, и временем, и передвижением, и возможностью часто общаться с близкими, семьёй, лишён множества других, свойственных гражданской жизни, радостей. Эти лишения и являются катализатором человеческих качеств, волевых и моральных устоев личности.
Тут всё сосредоточено вокруг выполнения своих функциональных обязанностей, поддержания в боевой готовности корабля, чёткого выполнения задач боевого охранения, предотвращения военного конфликта и недопущения военных действий вероятного противника. В этих условиях офицеры, мичманы и матросы действуют так, как диктует им Корабельный Устав. И всем трудно. И всем тяжело. И всем несладко… И хочется порой послать всё куда подальше. Но надо вытерпеть, выдюжить, не замкнуться в себе.
На наш корабль лейтенант медицинской службы А. В. Финогеев, окончивший Военно-медицинскую академию имени С. М. Кирова в городе Ленинграде, пришёл осенью 1978 году после учёбы в интернатуре по хирургии. До этого он полгода прослужил на большом противолодочном корабле «Сообразительный» и пять с половиной месяцев находился в Красном море на малом ракетном корабле, который выполнял свой интернациональный долг, помогая братской Эфиопии.
Чего-то экстраординарного, необычного в докторе не наблюдалось. Хочу отметить, что «исторически» в кают-компании эсминца «Благородный» с самой его постройки сложились очень хорошие, добрые и дружеские отношения между офицерами. Среди них не было надменности старших и неуважения к младшим.
Очень скоро флотский доктор стал своим, родным и близким. Но до полного раскрытия его характера было ещё далеко. Он, слегка прищурив глаза, рассматривал тебя, как бы проникая в твою духовную суть, эта привычка осталась у него до сих пор; ко всему присматривался, изучал, фиксировал и впитывал в себя.
Лейтенанты обычно все немногословны, но к доктору волей-неволей тянутся люди. Одни испытывают недуг, другим нужно похмелиться, а запасы спирта на корабле есть только у командира, этот спирт трогать без разрешения никому не позволено. Есть медицинский спирт и у доктора. Наверное, поэтому начальники медицинских служб быстрее входят в коллектив и быстрее в нём адаптируются.
Хочу сразу сказать, что Александр Витальевич был профессионалом с большой буквы. В нём природно жил врач. Он ничего не боялся, не пасовал ни перед какими обстоятельствами. И ему везло.
Первый настоящий шаг в его профессиональной флотской жизни был сделан на советско-болгарских учениях «Крым-79» под руководством командующих Черноморского и Болгарского флотов, когда Финогеев в штормовых условиях выполнил хирургическую операцию. Профессионалы госпиталя позже высоко оценили и постановку диагноза, и качество проведённой операции, и навыки молодого врача.
После этого момента его признали и оценили все. А кораблю, который часто находится вдали от родных берегов без профессионального врача, очень трудно. Сказать честно, будучи командиром корабля, я никогда не волновался и не переживал за свою медицинскую службу. Я знал твёрдо, что там всегда всё в порядке.
Хочу ещё заметить: когда в его подразделение приходил новый матрос, Александр много времени, сил и энергии тратил на обучение его, чтобы тот во время отсутствия начальника медицинской службы мог его заменить. И такой моряк к концу службы на корабле уходил в гражданскую жизнь готовым медицинским работником, поступал в высшее медицинское учебное заведение. Допускаю: из них выходили неплохие врачи. Я не могу даже перечислить, что не делалось нашим врачом на корабле. Он выполнял множество различных операций: вскрывал гнойники, удалял доброкачественные опухоли, кисты копчика, воспалённые аппендикулярные отростки, лечил переломы, вправлял вывихи, даже пришил отрубленный палец… О терапевтических заболеваниях даже молчу.
Человеческие качества у Александра Витальевича проявлялись по-разному. В нём жил больше мальчишка, чем покорный, дисциплинированный офицер. Пользуясь своим привилегированным положением, он мог что-то сказать или пошутить в любое время. И это было уместно, смешно. Его порой даже наказывали за это. Но бессмысленно ломать сформировавшийся характер, как и бесполезно исправлять изгиб дерева.
Жизнь не всегда была с нами ласкова. Родился у Александра сын, а он его увидел лишь спустя три месяца, умерла мать, которую сын не смог похоронить… И это всё море.
А семья без квартиры, а жена без мужа, а дети без отца…
И это тоже море.
И как ни было тяжело, он всё вынес, оставшись весёлым и обаятельным человеком. Финогеев был душой коллектива. Когда он уходил в отпуск, кают-компания замирала в летаргическом сне. Его уважали и любили, а вот вступать в полемику побаивались. Он никогда не задумывался над вопросом и отвечал мгновенно, особенно если над ним кто-то пытался плохо пошутить или унизить. С его характером, находчивостью и быстротой реакции надо было играть в КВН, но флот – не место для пародий и шуток.
Не знаю, писал ли он что-то в те годы, но тяга к творчеству у него была всегда. Помимо многочисленных бумаг и документов, конспектов и протоколов, которые положено вести на корабле, он находил время для чтения художественной литературы, выпускал сатирическую радиогазету, сочинял для неё шутки и песни.
Он постоянно искал себя в творчестве. Вначале писал руководство для молодых корабельных врачей, потом справочник по электрокардиографии, позже – пособие по иглорефлексотерапии. И всё это его интересовало, увлекало. Позже сочинял сценарии к новогодним утренникам, репризы для команд КВН. И если быть честным, я нисколько не был удивлён появлению его первой книги, затем второй и вот уже пятой. И что характерно, во всех рассказах он разный, как и его характер.
Надо сказать честно: доктору на корабле труднее всех. Исполняя всё, что делают и остальные, он ещё и заботится о здоровье моряков. Выполняет операции Сам (я подчёркиваю – САМ), с минимальным числом медицинских помощников. Он порой оставался один на один со смертью. И всегда побеждал её.
Можно выстрелить и не попасть, не засечь подводную лодку, не увидеть надводную цель или пропустить самолёт. За это ругают, объявляют выговоры, задерживают звания… Это всё нарабатывается опытом, тренировками и повторными выполнениями тех или иных приёмов. Но флотский врач ошибиться не имеет права. Слишком велика профессиональная ответственность корабельной службы, заставляющая забывать и о себе, и о близких. Сегодня могу сказать: корабельный доктор не любил бушующего моря, но очень походил на него своей кипучей энергией. Он иногда приезжает ко мне в гости. И пусть седина побелила голову и бороду, дети подарили двух внуков и внучку – Финогеев и сейчас остался тот же, улыбающийся, весёлый и остроумный.
Пишет Александр Витальевич хлёстко, его очень легко читать. Думаю, что служба в военно-морском флоте и сделала его писателем.
Пусть же ему всегда сопутствует удача в жизни и на литературном поприще!
Попутного ветра тебе, моряк!
Ждём от тебя новых рассказов, в которых ты живёшь сам и даёшь жить другим.
Семь футов под килем!
Г.Н. Шевченко,
капитан первого ранга запаса