Она была самым невезучим человеком на свете. Все началось с рождения. А родилась она 29 февраля. Вот каково это: ждать день рождения четыре года? Можно конечно отмечать его 28 февраля или 1 марта. Но все это не то. Это ведь надо ж заранее всех предупредить, что в этом году я отмечаю день рождения 28 февраля, ну или там 1 марта. А если не предупредишь, так ведь и не вспомнит никто. А чтобы вспомнили, надо ждать четыре года.
Но на этом невезения не закончились. Когда ее, так неудачно родившуюся, принесли, наконец, домой, все собрались вокруг и, разглядывая с умильной подозрительностью, начали подбирать ей имя. Каждый старался придумать нечто особенное, необычное. А остальные смотрели и говорили: “Ну не, не подходит”.
И вот тут появился двоюродный дед мамы и сказал:
– Да она же вылитая Капитолина.
Все недоверчиво взглянули на деда. Потом долго и внимательно смотрели на нее и согласились. Так она стала Капитолиной. Ну как жить хрупкой маленькой девочке с таким неуклюжим и громоздким именем?
И откуда только этот двоюродный дед мамы взялся. Он из своей глухой деревни выезжал-то всего два раза. Один раз на войну и второй вот тогда, чтобы назвать ее Капитолиной.
Почему она вылитая Капитолина, она так и не смогла выяснить. Дед к тому времени, когда она начала свое расследование, уже умер. А все остальные, причастные к этому, только отмахивались и говорили: “Да ты посмотри на себя в зеркало”.
Зеркало, а что зеркало. Зеркало отражало ей громоздкую и неуклюжую девушку. А что оно еще должно было отражать. Вы вот сами попробуйте прожить 18 лет с таким именем, еще и не то в зеркале увидите.
В общем как жизнь началась, так она и покатилась по кочкам и рытвинам жизни, отмечая каждую кочку и застревая в каждой рытвине.
Капитолина была очень неторопливым ребенком. И все стали звать ее ласково Капуша. Из-за своей неторопливости она везде не успевала. Подарки ей доставались те, что остались, помятые упаковки, порванные пакеты, неинтересные безделушки. Роли в детских утренниках самые маленькие, почти без слов и практически без действий. Стоило ей чуть-чуть поторопиться и она обязательно задевала за неприметную кочку и падала в именно здесь оказывающуюся лужу. Когда она оживлялась и начинала что-то кому-то страстно рассказывать или доказывать, активно жестикулируя, рядом обязательно оказывался стакан с молоком, чашка с чаем, тарелка супа, которые она удачно опрокидывала на себя, или какие-нибудь вазы или конфетницы, которые она неудачно сбрасывала на пол.
В общем, из раннего детства Капа вынесла, что торопись не торопись, а к раздаче самого аппетитного и интересного ей все равно не успеть, и внимание взрослых она привлекает только тогда, когда с ней случается что-то чрезвычайное. Вооруженная этими знаниями, она пошла в школу.
В школе ее прозвали еще более ласково: Клушей, и быстро перестали приглашать участвовать в совместных делах и играх. Капа, казалось особо не переживала. Все по-прежнему обращали на нее внимание только тогда, когда она попадала в очередную неприятность.
– Ну что же ты опять, Капуша. Внимательней надо быть, – с ласковым укором говорили ей взрослые.
– Клуша опять вляпалась, – откровенно смеялись ребята и в школе и во дворе. – Не может без этого.
Капа виновато смотрела на всех серыми глазами и робко улыбалась, пытаясь скрыть слезы. Она привыкала к своей невезучести.
Вступив в пору ранней юности, она попыталась бороться с этим. Критически осмотрев себя, решила заняться фигурой, одеждой и внешним видом. Однако все ее начинания потащили за собой груз нелепых ситуаций. И чтобы их не увеличивать она так же быстро все забросила, как и начала.
После окончания института Капа, пытаясь сбежать от судьбы, поехала в столицу. Она надеялась затеряться в многомиллионной разношерстной толпе. На какое-то время ей это удалось. Она нашла замечательную работу и подходящее жилье. И главное, встретила необыкновенного человека, в которого вскоре влюбилась и который вскоре влюбился в нее. Когда через полгода ее возлюбленный исчез со всеми ее деньгами, Капа почти не удивилась этому. Проплакала ночь, а утром решила, что невезение – это колючка в ее судьбе. И ей ее оттуда никогда не вытащить.
Так потянулись дни, месяцы, годы. Капа смиренно выслушивала очередной приказ об увольнении, из-за всяких форс-мажорных обстоятельств ее всегда сокращали одной из первых. Квартирные хозяйки, чувствуя благодатное поле, поднимали арендную плату до тех пор, пока Капа, не в силах больше позволять себе такое дорогое жилье, не отправлялась искать более дешевые варианты. Еще один ее любовный роман закончился через три месяца. На сей раз ее возлюбленный честно объяснил ей, что четыре месяца назад он поссорился со своей любимой, чувствовал себя одиноким и заброшенным и искал сочувствия, поддержки и понимания. Он очень благодарен Капе за то, что вытащила его из депрессии и отогрела его израненное сердце (про израненное сердце он повторил несколько раз, для убедительности, видимо), но сейчас он возвращается к своей любимой, потому что она его простила и они вновь счастливы вместе. Капа виновато улыбнулась, сказала: “До свиданья” и закрыла за ним дверь.
Так бы все и тянулось. Но когда в течение полугода ее уволили с третьей роботы, Капа с отчаянной надеждой открыла дверь в офис потомственной колдуньи, мимо которого она каждое утро спешила на работу, а вечером возвращалась в ободранную съемную квартиру. В рекламном перечне, висевшем в витринном окне, последним пунктом значился “талисман на удачу, сделанный под клиента”. Вот за ним и пошла Капа.
В небольшой приемной юная секретарша что-то высматривала в своем телефоне.
– Вы записаны? – не отрывая глаз от экрана, спросила она.
– Я за талисманом на удачу, – осторожно сказала Капа, сама удивляясь своей просьбе.
Юная прислужница колдуньи наконец оторвала взгляд от экрана и взглянула на Капу. Взгляд практичный оценивающий. Наша клиентка – щелкнуло внутри взгляда. И сразу зажглась обворожительная улыбка. И предупредительный ласковый голос не произнес, пропел:
– Подождите минуточку. Я сейчас доложу Адели Серафимовне. Она вас непременно примет.
“Аделя Серафимовна, красиво-то как”, – подумала Капа и осмотрелась. Все остальное красивым ей уже не показалось. Профессиональным глазом она отметила кричащий кич и тяжелую безвкусицу в интерьере приемной. И уже начала было прикидывать, что бы и как здесь поменять, чтобы с минимальными затратами сделать комнату более гармоничной и приятной, как вышла ученица колдуньи и пригласила следовать за собой. В конце коридора она указала Капе на дверь и предложила зайти. Капа заколебалась.
– Проходите, проходите.
Дверь открылась, ее легонько втолкнули в полутемную комнату и дверь закрылась.
Комната была обставлена и обвешена какими-то странными вещами. Но рассмотреть все не удалось, потому что все освещали мерцающие тут и там свечи, которые придавали дополнительную таинственность странной обстановке.
– Подойдете, – услышала она глухой голос.
В дальнем углу комнаты за огромным столом сидела женщина, вся в черном, с черными волосами и ярко-красной помадой на губах. Стол тоже был завален какими-то разными непонятными предметами и на нем стояли четыре зажженные свечи по четырем углам стола. Одна из них все время нервно трепетала, то собираясь вот-вот потухнуть, то передумывая это делать.
Пока Капа шла к столу она наткнулась на диван, стоящий в середине комнаты, и чуть не снесла легкую пластмассовую вазу, похожую на ступу, из которой торчали длинные искусственные цветы. Наконец она присела на стул перед столом, сцепила руки в замок и замерла, стараясь не шевелиться, чтобы не снести что-нибудь со стола.
Колдунья пристально вглядывалась в хрустальный шар, который держала перед собой и молчала.
– Мне бы… – начала Капа…
– Вижу. На тебя наведена порча и надет венок безбрачия, – сказала колдунья. – За три сеанса я все исправлю.
– Мне бы талисман на удачу, – вставила свою просьбу Капа.
Словно не слыша ее, колдунья начала перечислять все возможные напасти, свалившиеся на нее, приговаривая, что хоть и сложно будет, но она готова все исправить.
– Мне бы только талисман на удачу, – вновь повторила свою просьбу Капа.
– Порчу снимать будем? – спросила колдунья.
– Нет, – Капа сглотнула комок вины в горле, но отказ прозвучал убедительно.
Колдунья опустила шар на стол, помолчала.
– Хорошо. Сейчас сделаю. Подождите в приемной.
В приемной юная помощница колдуньи держала наготове блокнот и ручку.
– На какой день вас удобнее записать на сеанс.
– Я же только за талисманом.
– А порчу снимать, не будете что ли? – и в голосе, и в глазах крайняя степень удивления.
– Нет. – Капа виновато улыбнулась.
Через несколько минут раздался звонок. Юная магиня исчезла в коридоре. Скоро вернулась с маленькой невзрачной коробкой.
– Носите всегда с собой. Коробку не открывайте. Удача всегда будет с вами. С вас 1000 рублей.
– Сколько? – ужаснулась Капа.
– Это очень сильный талисман.
Капа отдала деньги.
Через две недели ее вновь поставили в известность об увольнении.
Капа сидела на скамейке в сквере. Сквер был пуст. Капа бездумно смотрела на низкий плотный кустарник впереди. За ним зеленая еще лужайка бежала к серому холодному уже пруду. Начало осени. Дни еще теплые, ночи прохладные. Капа ни о чем не думала. Она устала уже думать, планировать, искать. Вдруг вспомнила. Порылась в сумке. Достала коробочку, открыла. В ней лежал серенький невзрачный, как и коробочка, камешек. Таких тонны на любом галечном пляже.
Талисман удачи… Смеяться не было сил, плакать тоже. Капа размахнулась и бросила камень в кусты.
– Это что такое? – из-за кустов появилась лохматая голова и уставилась на нее. – Ты чего камнями кидаешься?
“Ну вот… начинается… опять”, – с тоской подумала Капа.
– .Извините. Я не хотела. Я не знала, что там кто-то есть.
– Да ладно. Понятно, что не знала.
Из-за кустов вылез мужик в потертой одежде и с помятым лицом, подошел, сел рядом. Капа покосилась на него и хотела уйти.
– Что камнями-то кидаешься?
– Это талисман удачи.
– Чего??? и зачем же выбросила тогда?
– Да галька это простая, а никакой не талисман.
Мужик глянул на Капу с любопытством.
– Дорого продали?
– Дорого.
– Тебя как зовут?
– Капитолина.
Мужик присвистну.
– Нда. Имечко.
– И не только. Я еще и родилась 29 февраля. Представляете.
Мужик сочувственно покачал головой.
– Кем работаешь?
– Дизайнером.
Мужик недоверчиво оглядел ее сверху вниз, затем снизу вверх.
– Не верите.
– Ну почему же…
– Не верите. Ведь вижу же.
И Капа вдруг начала рассказывать ему про свою невезучую жизнь. Мужик слушал, не перебивая. Капа выговорилась. Стало легче.
– Все. Сменю имя. Надоела эта сплошная, шириной в жизнь, полоса невезения.
– Разве оно виновато?
– Не знаю.
Мужик помолчал.
– Неудача ведь оборотная сторона удачи. Так?
– Ну, предположим…
– А ты вспомни свои неудачи и ищи, какая же удача от тебя ускользнула в этот момент. И почему. Так ты и вычислишь эмпирическим путем свой талисман удачи. Во. Как тебе эта идея?
– Ой. Да у меня столько неудач, что устанешь вспоминать.
– А ты не торопись. Вспоминай и записывай. Потом перечитывай и ищи, сопоставляй. Ну и … найдешь. Я уверен. А потом…
Он порылся в кармане. Достал блокнот и ручку. Ручка была дорогая. Капа с удивлением уставилась на нее.
– Не подсматривай, – сердито сказал мужик.
Больно надо. Капа отвернулась.
– Вот, на.
Мужик протянул сложенный вчетверо блокнотный лист.
– Я там написал про твой талисман удачи. Но ты не подсматривай, сама ищи. А когда найдешь, посмотришь. Договорились?
– Договорились.
Вечером Капа открыла тетрадь и записала первую историю. На следующий день вторую. Через неделю перечитала и задумалась. В этот день она записала еще три истории.
В начале лета Капа открыла дверь редакции.
– Можно/? – Капа нерешительно остановилась в дверях кабинета.
– Вы по какому вопросу? – редактор мельком взглянул на нее и снова уткнулся в свои бумаги.
– Я вам звонила. Я рукопись принесла. Вы сказали, что вам подойдет, – сбивчиво начала Капа.
– Ну подойдет или нет, мы решим, когда прочитаем ее. Оставьте рукопись.
Капа положила рукопись на стол.
– А когда будет известно, подошла или нет?
– Мы вам,… – редактор глянул на титульный лист. Там значилось: “Капитолина. 29 февраля”, – … позвоним. Капитолина – это псевдоним? – он первый раз с интересом взглянул на Капу.
– Это имя. Настоящее.
Редактор снова глянул на титульный лист.
– А 29 февраля это…?
– … это день рождения. Настоящий.
– Ну, если и внутри все такое же неожиданное и настоящее …
Через две недели ей позвонили и пригласили для заключения договора. Рукопись приняли в печать.
Капа достала альбом со старыми эскизами. Из него выпал какой-то клочок бумаги. Это был блокнотный лист, свернутый вчетверо. Как же она забыла про тот сквер, пруд, встречу. Капа развернула листок. На нем крупными буквами было написано: КАПИТОЛИНА. 29 ФЕВРАЛЯ.