Братья

В семье Николай был единственным ребёнком, которому потакали во всех капризах. Не смотря на это, Николай вырос не избалованным. Хорошо закончил школу, поступил, через два года взял академ и ушёл в армию. Родители - Николай Николаевич и Маргарита Юрьевна всегда и во всем поддерживали сына. Соседи, Вадим и Мария Петровы, много лет прожившие рядом, уважали семью Рябиных. На время отпуска, семьи частенько приглядывали за  соседским хозяйством. У Петровых росла дочь Катя и нередко знакомые смеялись, что скоро Рябины и Петровы одним двором будут жить. Никто и предполагать тогда не мог трагический конец истории. А началось все с того, что Маргарита Юрьевна, выписывающая  массу периодики, нашла среди доставленных газет письмо. Увидев незнакомый обратный адрес, она побежала к мужу. Сомневаясь в своём решении прочитать письмо, адресованное сыну, но поддавшись тревоге, охватившей супругу, Николай Николаевич согласился вскрыть конверт. Прочитав письмо, супруги поняли, что сыну каким то образом стала известна тайна усыновления. Письмо было из детского дома. Написал его родной брат Николая - Виталий. Маргарита Юрьевна, расплакалась, муж принялся утешать ее, приговаривая, что теперь у них два сына будет…
Через месяц Николай демобилизовался. Отец встретил его прямо у поезда, но по дороге домой остановил автомобиль у обочины и прямо, без обиняков, спросил, давно ли он знает об усыновлении и от кого. Николай так же прямо ответил, что знал всегда. Всю жизнь ему снился один и тот же сон, в  котором он держит за руку  мальчика младше себя. В этом сне Николай слышал слабый женский голос, просивший не обижать братика. И чем старше становился Николай, тем ярче становился сон. Когда Николаю исполнилось пятнадцать он начал искать своего брата. Для этого он сделал копию… трудовой книжки своего отца. Сопоставив с датами, Николай пришёл к выводу, что был усыновлён примерно в 3-х летнем возрасте, в это время семья жила в Белоруссии. Затем семья, с развалом союза переехала в Якутию. Николай написал  семь писем, адресовав их детским домам и отделам опеки, первые письма он отправил по электронной почте. Только в одном письме была необходимая информация: специалист по опеке прислала ряд других адресов, по которым можно было обратиться. В течение трех лет Николай вёл практически безрезультатную переписку. В день совершеннолетия родители подарили ноутбук, испытывая его, Николай написал видеообращение и разместил в социальных сетях. Затем он уехал учиться, новая студенческая жизнь бурлила, и Николай почти забыл о размещённом видео, да и сон перестал сниться. И тут пришло письмо, парень по имени Виталий написал, что посмотрел видео и решил ответить, потому что считает, что они очень похожи внешне. Николай не сразу поверил, некоторое время парни переписывались, уточняли данные. Затем, Николай, как совершеннолетний написал официальный запрос. Ответ на него он получил по электронной почте, находясь уже в армии. Часть, где служил Николай не была секретной, но правила там были строгие, режим не позволял солдатам  свободно пользоваться гаджетами, да и времени на активную переписку не хватало. Как оказалось, Виталий тоже обратился с запросом и получил ответ. Не получая писем от Николая, он направил его обычным письмом на домашний адрес. Об этом Николай узнал уже по телефону, он позвонил Виталию как только демобилизовался.
 Выговорившись, сын внимательно, с надеждой посмотрел в глаза отца. Николай Николаевич просто сказал: «напиши Виталию, что мы ждём его». Уже дома, целуя и обнимая мать, Николай по лицам родителей и гостей понял, что окружающие знают обо всем.  После того, как разошлись многочисленные гости, Николай крепко обнял мать, и, уткнувшись в грудь, приглашённого сказал: «вы у меня самые лучшие!», на что слегка захмелевший отец, стоявший рядом, похлопал его по плечу со словами: «А то!». Родители так и не рассказали Николаю всего. Единственное, что узнал Николай, так это то, что о существовании младшего брата, при усыновлении им никто не сказал. Семья готовилась к приезду Виталия. 
Ещё когда Николай был в армии, родители спешно достроили мансарду, понимая, что после совершеннолетия Виталий  выпустится из детского дома и, конечно же, приедет к ним. Петровы же шутили, что у Кати появился выбор, ведь скоро у Рябиных будет два сына. Сосед Петров, прямой до невозможности мужик, часто шутил на разные провокационные темы. И теперь он часто, вслух, по - белому завидовал Николаю Николаевичу, приговаривая: «один сын хорошо, а два лучше, всегда есть с кем опрокинуть стопку- другую, не то с моими девчонками, которые лишь пригубить разрешают».
Виталий должен был приехать  вечерним поездом. Отец с Николаем, приехавшие встречать, долго бегали по перрону, искали и  не понять, куда он мог подеваться. Так и уехали ни с чем. Мать встревожилась и накинулась на своих мужчин с упреками, что не сходили в справочную  и не дали громкое объявление. Настроение было испорчено. Как вдруг раздался собачий лай и громкие матерные крики. Надо сказать, что собаку Рябины не привязывали, уж очень доброй она была, а Петровы так вообще собак не держали. На этот счёт Петров  смеялся, что у него жена есть. Лай приблизился и  перешёл из громкого в остервенелый, как дверь открылась и в проеме появился  невысокий молодой парень, а за ним ещё двое незнакомцев. Николай закричал: «Виталий! Брат!»  Тут Николай  Николаевич с Маргаритой Юрьевной заметили, что троица изрядно навеселе. Самый высокий из вошедших, громко сказал: «мать, что смотришь, давай на стол собирай, мы вам сына привезли!». Маргарита Юрьевна с достоинством ответила, что давно все на столе. Компания, раздевшись,  прошла в столовую, громко обсуждая обстановку и материальный достаток хозяев. Оказалось, что в поезде Виталий познакомился с попутчиками, которые и решили его проводить до дома. По дороге немного выпили за знакомство. Однако, Николай с родителями поняли, что «знакомство» троица отметила ещё в поезде. По сравнению с Николаем, Виталий был невысокого роста, тщедушный, на блеклом лице выделялись глаза, немного на выкате, большие и чёрные. Увидев початую бутылку коньяка на столе, Виталий зубами вытащил пробку и отхлебнул с горла. Сопровождавшие Виталия, однако, дождались, пока хозяева пригласят их за стол. Убирая посуду, Маргарита Юрьевна ни слова не сказала, ни сыну, ни мужу. Мужчины тоже промолчали. Виталий ушёл с «друзьями», сказав, что он совершеннолетний и имеет полное право делать, что ему заблагорассудится. Из потока несвязной речи, Николай с родителями поняли, что «оставив» Виталия в детском доме, забыв его на долгие годы, они совершили грех и теперь должны Виталию, как минимум, помогать материально. Лёжа в постели, Николай  долго думал о произошедшем, ведь совсем не так он представлял встречу с братом. А ночью ему вновь приснился старый сон. Только теперь Николай увидел лица брата и матери- у неё были такие же чёрные, немного на выката глаза, как и у Виталия. Тёплая ладошка брата грела Николая во сне. Утром он сказал родителям, что будет помогать Виталию, не смотря ни на что, и если их это не устраивает.. договорить ему не дала мать, сказав, что Виталий просто очень молод, у него было трудное детство и что они с отцом считают его своим вторым сыном….
 И действительно, вскоре все наладилось. Виталий вернулся домой, правда поступить ему не удалось, он упустил время. Стали ждать осеннего призыва. А поступать было решено после службы. Николай устроился на работу и часто подшучивал на братом, рассказывая о «радостях» солдатской службы. Николай Николаевич почти не появлялся дома: нашёл подработку. Николай по этому поводу искренне недоумевал,  не понимая,  зачем отец так торопится скорее погасить семейный кредит, потраченный на новый телефон для Виталия. А Николай Николаевич задумал купить сыновьям автомобиль. Он решил, что на старом будет ездить Николай, а на новом, конечно же, Виталий. Оба сына любили природу, рыбалку, а расстояния в Якутии такие, что без машины как без рук. Вот и решил Николай Николаевич скопить деньжат, думал, к тому времени, когда Виталий демобилизуется, сумма будет достаточной даже для свежего внедорожника. Виталий этого не знал, но отношение отца чувствовал, и это ему нравилось. Напрягала его только Маргарита Юрьевна, особенно после того, как он прочитал адресованное ей письмо, из которого узнал, что она наводит справки об их с Николаем  матери и родственниках. Из письма он понял, что в Белоруссии осталась лучшая подруга Маргариты Юрьевны, женщина активная, обладающая связями и прекрасной памятью. Из недр которой, она и извлекла одну историю:  молодая женщина вышла замуж, родила сына, тут родственники мужа узнали, что по невесткиной родове  сумасшествие передаётся. Был скандал, затем развод. Мальчик остался с отцом. А через некоторое время узнали, что бывшая  невестка беременна и, судя по сроку, от бывшего мужа. Ничего другого не оставалось, как вернуть ее в семью. Однако после родов у невестки началась родильная горячка, лечение которой закончилось в психоневрологическом диспансере. История на этом не закончилась: через некоторое время, муж, навещавший жену в психушке, пожалев, забрал ее домой. Где однажды ночью она проломила ему голову и оставила умирать. Судить ее не стали, признав невменяемой, что, кстати, было заметно невооружённым глазом, женщина повторяла только одну фразу: «не обижай братика». Детей сдали в детский дом, никто из родни не решился воспитывать их. Далее в письме подруга обещала Маргарите Юрьевне разузнать все подробнее и по возможности найти адрес возможных родственников мальчиков. Эта информация или что-то другое, но отношения между Маргаритой Юрьевной и Виталием не сложились. Впрочем, с соседями они тоже не сложились. Глава семейства Петровых откровенно смеялся над Виталием, называя его, не иначе как «терминатором». На полном серьезе он запретил своей дочери Кате даже разговаривать с Виталием. При этом сама Катя, по всей видимости, очень нравилась Виталию. Он в буквальном смысле следил за ней из окна. Наступила осень и Виталий, не включая свет, смотрел в ярко  освещённые окна дома напротив. Николай заметил это первым, и решил предупредить Виталия, рассказав ему, что Петров сильный и непредсказуемый мужик, бывший десантник, служил в афгане, потом в органах, может даже убивал людей,  и лучше оставить Катю в покое. Возможно потом, когда Петров  лучше узнает Виталия, но сейчас лучше за Катей не ухаживать. Виталий внимательно выслушал рассказ Николая, и удивлённо спросил: «откуда у вояки деньги, чтобы отгрохать такой дом?» Николай искренне сочувствуя брату рассказал, что жена Петрова несколько лет назад получила наследство, специально ездила за ним в Финляндию, что кроме наследства Петрова привезла какую то бесценную шкатулку с фамильными драгоценностями и Катя теперь - девушка с хорошим приданым.
Через три дня небольшой город потрясла новость: совершено дерзкое ограбление. Кто-то пробрался в дом Петровых, в доме была жена, грабители задушили ее, но в этот момент вернулся хозяин с дочкой. Бандитов было трое. Дочь с отцом получили множественные удары ножом. Обоих госпитализировали в крайне тяжёлом состоянии. Задержать по горячим следам не удалось никого.
Особенно тяжело переживала новость Маргарита Юрьевна, большую часть она проводила в больнице у постели Кати. Девушка умерла на третьи сутки. Перед смертью она пришла в себя и сказала: «я его узнала». В тот же день за Виталием пришла полиция. Но ему удалось убежать.
Николай сам начал искать брата. Он понимал, что поступок, совершенный Виталием страшен. Но  не объяснимая  сила заставляла искать ему  оправдание. Николай не верил, что Виталий был способен на убийство, да, он был хулиганом, но не убийцей. Он просто слабый,  его заставили, оправдывал брата Николай. Обойдя  знакомых Виталия, о которых он знал, неожиданно Николай понял, что брат сам найдёт способ связаться с ним. С этой мыслью он поспешил домой. Вдруг из переулка на Николая шагнула тень, Виталий глухим голосом зачастил: «Брат, помоги, найди денег, я уеду, не вернусь, я не хотел, чтобы так получилось». Николай также быстро ответил: « я куплю тебе билет на свой паспорт, родители деньги на машину копят, мать сказала,  возьму оттуда немного, принесу деньги на вокзал, послезавтра». Тень отступила.
Дома стояла гнетущая тишина, родители были у Петровых, закрывали зеркала, готовились с другими соседями к похоронам Марии и Кати. Петров в себя не приходил, но был жив, врачи местной больницы удивлялись его живучести: к старым ранам добавились новые, тело было истерзано, но сердце билось. Мать, ухаживающая теперь за ним, боялась, что кто-нибудь скажет при нем о смерти Маши и Кати, ей казалось, что сердце Петрова бьется только потому, что он верит, что его «девчонки» живы…
Николай попытался поговорить с отцом. Николай Николаевич дать денег категорически отказался, впервые за всю жизнь он не только накричал на Николая, но и замахнулся. Ударить, правда, не смог.  Поднятая рука бессильно упала. Увидев этот жест, Николай понял, что у Виталия кроме него, больше никого нет.
И он решился. В день похорон он зашёл в родительскую спальню, выдвинул ящик комода и взял  несколько купюр. Потом подумал и забрал все. Сумма была неожиданно маленькой,  Николай не знал, что похороны родители организовали на свои средства. Затем поехал на вокзал и купил билет. Если брат не будет смотреть в глаза, сойдёт за меня, - подумал Николай. Вечером на перроне было много народа, но Николай интуитивно знал куда идти, он нутром чувствовал, что Виталий рядом. В чёрной плотной массе он сразу выделил силуэт брата и пошёл за ним. Отдалившись от толпы, среди вагонов, Николай передал Виталию паспорт и деньги. Братья хотели обняться, как вдруг услышали оклик. Обернувшись, Николай увидел двух мужчин, один из которых был в форме. В руках Виталия блеснул нож. Николай, как в тумане, выбил его и, подняв с земли, вонзил в бок подбежавшего мужика. Тот упал прямо на него. А он, будто по инерции, продолжал наносить удар за ударом. Николай слышал как бежали люди, чьи-то крики, видел лицо мужчины, которого ударил ножом. В лунном свете оно казалось  очень серьёзным и очень молодым. Николай не чувствовал как его уронили,  ударили, он был рад, что Виталий убежал. Ночью, во сне, он понял, что мать довольна им. Под утро, Николая грубо растолкали и куда -то повели, но он ещё долго ощущал  ладошку брата в своей руке….
Николая не осудили, его признали невменяемым и направили на принудительное лечение. На суде присутствовал Николай Николаевич Рябин, который обратился к подсудимому со словами: « Я проклинаю тот день, когда уговорил Риту взять тебя из детского дома. Твой брат ублюдок, пришел за деньгами, посчитав, что ты не все ему вынес, и убил мою Риту, просто проломил ей голову… его недавно задержали, и его будут судить, потому что он, в отличие от тебя,  вменяем».
Николай Николаевич Рябин до сих пор живет в небольшом северном городе, он ухаживает за своим другом Вадимом Васильевичем Петровым, который выжил вопреки прогнозам врачей, но остался парализованным. Их часто видят на городском кладбище.
Имена и фамилии героев изменены.