Касты современной России
Хочу сразу предупредить читателя: в этой статье – не мои авторские мысли и убеждения. Но моя цель, как человека, живущего в обществе – собрать и отразить те невидимые, неписаные понятия, которые формировались не один год, а теперь цепко и прочно накрыли своей сетью наше общество и опутали его.
Как известно, в Индии касты были отменены, но они сохранились в сознании народа. В России же как раз в сознании людей сформировалось что-то, сильно похожее на касты. Происходило это не одно десятилетие после революции, и приняло свой окончательный вид после перестройки, когда люди разучились видеть как в себе, так и в другом образ и подобие Божие, а советские законы и понятия ушли в прошлое. На смену им хлынули правила нового для постсоветской России, а поэтому непривычного для неё, дикого капитализма.
Сегодня в России формально существует равноправие – перед буквой закона, и так далее. Кроме, конечно, депутатской неприкосновенности. То есть, по закону есть люди – существа неприкосновенные (как боги): это депутаты. Но это - формально. Ну, а что там у нас неформально: не по закону, а по понятиям – то, с чем мы живём каждый день?
Высшая каста в современной России конца двадцатого - начала двадцать первого века – это молодёжь: с пятнадцати до двадцати пяти лет (или, во всяком случае, до тридцати). Считается, что молодёжи в этом возрасте можно всё. Хамить? Ну, что там, это же ещё почти ребёнок, он ещё не понимает, а сделаешь замечание - ещё и получить можешь: словесно, а то и в морду. Проглотив обиду и засунув её как можно дальше и глубже, умиляться, глотая одновременно горечь обиды и умиление от дерзости большого ребёнка, а также умиление от своей же доброты за то, что ты прощаешь это большое дитя (или вынужден простить). Что в данном случае – одно и то же.
В наше время считается, что молодёжи, в общем-то, простительно всё: и украсть, и убить. Ну, а что же тут такого? Дитёнок не виноват, это время такое. Молодым можно и должно проявлять свою сексуальность везде и в любом виде: ведь это могут позволить себе только те, кто не « в возрасте». Ну, a те, кто в «в возрасте» - извините, подвиньтесь. Только молодое лицо и тело: без единой морщинки – может быть сегодня в России эталоном (красоты, перспективности и человеческой полноценности, наконец).
Сегодня считается, что молодому человеку (или девушке) к определённому возрасту положено иметь отдельную квартиру,устроенную семейную жизнь, обязательно престижную работу и машину. Всё это должно произойти вовремя. Обеспечивать жильём принято молодые семьи; им же помогают устраивать семейную жизнь. Эта политика направлена на человеческие инстинкты: всем обществом опекать того, кто помоложе, кто в глазах других ближе к ребёнку. Но как же по законам человеческим и Божеским? Почему не выделяются квартиры для пожилых и просто для людей среднего возраста? Может быть, они не заслужили? Но вопрос о честности, трудолюбии, заслугах перед обществом не стоит. Ну, может быть, и заслужил человек среднего или пожилого возраста чего-то лучшего. Не получил. Ну, и что? Его теперь можно только пожалеть. Кто не успел, тот опоздал. «Опоздавший» - упустивший вовремя свои возможности, в нашем обществе похож на человека, оказавшегося за бортом. А, как известно, спасение утопающих - дело рук самих утопающих.
Таким образом, молодёжь в нашем обществе называется «невзрослые» взрослые. Взрослые (признаком этого является половая зрелость, сексуальная активность и даже рождение ими детей). Ещё раз стоит напомнить о том, что «невзрослым» взрослым можно быть несознательными со всеми вытекающими отсюда последствиями. Все остальные – «взрослые» взрослые – то есть, категория людей от тридцати и до ста лет (если доживут), обязаны всячески опекать и поддерживать взрослых деток.
В тридцать лет человек переходит в существо средней касты. Тот, кому за тридцать – немолодой: это однозначно. Если у тебя всё уже есть - машина, квартира, семья – грустно потому, что есть (грустно и тревожно). Если нет, то с безнадёжной злостью смотришь на того, у кого есть.
К тридцати положено «перебеситься» - то есть, переболеть всеми видами того, что называется любовь, влечение и бросания на противоположный пол. Помни о том, что теперь ты уже «взрослый» взрослый. Часто уже на рубеже тридцатилетия человек теряет веру в жизнь. Всё так безрадостно, безнадёжно, бесперспективно, а всё лучшее уже позади. Часто собственный ребёнок для тех, кому под тридцать или чуть за тридцать, становится единственной радостью в жизни. Хотя тридцать и тридцать с хвостиком - это ещё молодость, какие-то перспективы есть, и смотреть вперёд ещё хватает оптимизма. Ещё и на работу кое-какую устроиться можно, и даже хорошо оплачиваемую, и побеситься можно (в меру, конечно). Это пока ещё выглядит в глазах окружающих естественно и даже красиво, точно так же как и ты сам (или сама). Хотя, сами понимаете, если ты – уже второй сорт…
К третьей касте относятся те, кто перешагнул тридцатипятилетний рубеж, и уж точно - те, кому за сорок. Хотя в тридцать пять, на бумаге (в паспортных данных, по внешним и физическим данным ты – молодой, то по понятиям ты - точно: человек, отживший свою молодость. В разных формах тридцатипятилетнему дают понять, что он - уже не тот, что раньше. Силы не те, организм не тот, мозги постепенно и неумолимо усыхают после тридцати лет, мускулатура уже не та, что у двадцатидвухлетнего мальчика, не говоря уже обо всём остальном. Говорят это тридцатипятилетнему или вежливо, констатируя как факт, но со скрытой злостью, завистью или просто желанием поддеть от тоски, от нечего делать. В другом случае, это говорится добродушно, запанибрата, как форма общения: больше–то сказать всё равно нечего. Ты уже не тот, да и я - тоже, всё равно никуда не денешься. Или (тридцатипятилетнему от молодого): « ты – старик, а у меня ещё всё впереди». Говорит это молодой для того, чтобы самоутвердиться, испытать чувство собственного превосходства: чтобы чувствовать себя при этом беззаботным, счастливым - так, как будто впереди у него никогда не будет ни забот, ни старости - одна сплошная бесконечная молодость и бессмертие. Смерти не будет… или будет… а там – гори всё ясным огнём! Причём, юноша или девушка, которые с удовольствием напоминают другим о возрасте, сами не осознают, насколько сильна в них внутренняя тревога, страх перед неустойчивостью жизни, перед тем, что их ждёт всё то же самое, потому что все живут по одним законам жизни. Тем более, что модель нашего общества с его современными кастами касается всех. Бывает, что уже молодые, у которых нет ни целей, ни интересов в жизни, завидуют старикам, например: « хотел бы я такую обеспеченную старость», или: « хотел бы я так прожить!»
Тридцатипятилетняя женщина в нашем обществе - это вообще отдельный разговор. Если она вышла замуж и у неё есть ребёнок (или дети), то у неё есть если не социальный статус, то хотя бы его тень или подобие: на неё можно смотреть как на достойного внимания и восприятия человека, сумевшего выйти в люди, поставить себя: она - человек, не упустивший своего. Причём вовремя. А человек, не понявший ещё в молодости своей выгоды и не ухвативший её – потерянный человек. Дурак. А уж если дура, то её впереди ждёт только одинокая старость. Сидит такая, понимаешь ли, девяностолетняя принцесса и ждёт принца, а вместо принца придёт почтальон и пенсию принесёт. Конечно, в молодости у человека может не хватить ума, а хороших советчиков и добрых помощников рядом не оказаться. Ну и спрашивается, кто же этот человек? Жертва. А жертву можно только пожалеть (конечно, для себя и ничего для неё не делая). А чего тут сделаешь. Не тратить же на неё своё время, нервы, не терять из-за неё своего хорошего настроения. Кто не понял вовремя, тот уже никогда не поймёт. Через жертву надо перешагнуть и идти дальше. Ты-то будешь успешным человеком. А если не успешным, то уж, во всяком случае, умнее того самого, кто по жизни остался в дураках и у тебя есть… своё.
Женщина лет тридцати пяти, если у неё от одного до троих детей – это вроде как и нормально. Если детей четверо и больше, то тоже ещё ладно, если кто – то может их обеспечивать и на эту семью хватает денег (желательно, если обеспечивает эту семью отец семейства) . Или мать ( это – уже не то, но сегодня кто заработал, тот и кормит семью). Если же детей более трёх, и они не обеспечены, то можно брезгливо и только свысока посмотреть и тут же отвернуться. Или не отвернуться и с бесконечным недоумением и непониманием смотреть на эту семью. Положено же было не более троих, так о чём же они думали, когда рожали?
Вообще-то, положение одинокой тридцатипятилетней женщины небезнадёжно. Ну, не успела она замуж выйти. Замуж не вышла – и точка: это однозначно. Потому что мужиков нормальных и на совсем молоденьких не хватает. Да и ненормальных – тоже. Так что роди ребёнка для себя - и будь довольна. Спасибо надо сказать на том, что ребёнок получился, а ещё за то, что на тебя ещё кто – то польстился, кто-то осчастливил вот так, хоть на время, даже хоть на раз. Ведь уже далеко не девочка, а он её такую взял. Такую вот - возрастную. Мать-одиночка. Мать – одноночка. Хи-хи. Есть такое хорошее определение для «взрослых» тёток: тех, кому вообще за тридцать. Если же замуж всё-таки вышла: после тридцати пяти - это так сказочно повезло, что тут надо терпеть и деспота, и пьяницу. Хотя, скорее всего, это он какую-то выгоду для себя получил: квартиру, например. Одним словом, всё рассчитал.
Женщине, возраст которой чуть больше тридцати пяти, но у которой дочь - уже старшеклассница, молодой симпатичный психолог с выученной обаятельной улыбкой напоминает о том, что жизнь её дочери должна сложиться счастливее, чем её собственная. В ответ на это слёзы его посетительницы будут выглядеть естественной эмоциональной разрядкой.
К третьей касте однозначно относятся люди – кому за сорок. Если женщина за сорок выглядит молодо, то ей крупно повезло. Но возраст скрывать всё равно приходится: той, которая хочет нравиться. Цифра в паспорте уже вызывает предвзятое отношение. Если выглядит она, ни дай бог, в сорок лет на пятьдесят (на пять - десять лет старше), то какой-нибудь мудрый психолог с доброжелательной улыбкой посоветует ей нянчить внуков. А если эти внуки ещё не родились, то ничего, не огорчайтесь – скоро будут. Тогда – только поворачивайся, бабушка.
К четвёртой, низшей касте – «неприкасаемым» относятся пенсионеры, инвалиды, и, конечно же, бомжи. Хотя, конечно, в прямом смысле почти никто не хочет соприкасаться с бомжами. На самом деле, наше общество делает всё, чтобы ограничить себя в общении с этими людьми: от телесных касаний до общения, которое становится чисто формальным (накормить чем-нибудь и как-нибудь). Есть – то им надо . Люди всё-таки. Старика иногда можно погладить по головке и поздравить с чем-нибудь. С днём рождения, например. Такое внимание старики должны воспринимать как высшее счастье. A как же выслушать историю их жизни, их переживания, о проблемах, с которыми они живут? Да вы с ума сошли! Себя жалко, да и время тратить – тоже, лучше на своего ребёнка переключиться: позаниматься, поиграть с ним во что-то.
На словах, конечно, можно со скорбным лицом, с гневом ударяя себя в грудь, возмущаться положением наших стариков. Что говорить: пенсии нищенские, и так далее. Но, переходя от слов к делу, вести себя по-другому. Ну, в самом деле, не входить же в положение этих самых стариков. Тратить своё время на разговор по душам, и с кем – со старыми, это же ниже своего достоинства! Ты живёшь, работаешь, забот выше крыши, а он – своё уже отжил.
Иногда у нас бабка-дедка может и в морду получить, и ещё как-нибудь. Жизнь сегодня очень тяжёлая. Это же надо понимать - на ком-нибудь срываемся. Но это ничего. Всё равно, мы же - люди добрые. Мы же бабку - дедку кормим, поим: не убиваем.
Инвалид по уму – умственно отсталый - это дебил. А такой понимать ничего не может, он может только слюни пускать. Ещё, правда, посмеяться над ним можно, но опять же, все мы - люди добрые, мы над ним по-хорошему посмеёмся, а не по-плохому.
Личная жизнь, как считается, пожилым полезна, да и необходима. Вот и учёные подтверждают. «Святое право на личное счастье есть у каждого человека», скажут некоторые интеллигентные, порядочные люди; просто честные и умные люди, а также какой-нибудь тонкий психолог со светлым умом. Если сегодня, в начале двадцать первого века, женщина в России выходит замуж после сорока, то это считается чудом, которое послал Господь (после долгих слёз и молитв).
Женщина на пенсии должна помнить своё место. Так же, как молодым положено личное счастье, а старым (женщинам, в основном) этот путь закрыт. Уже начиная с сорока лет, а тем более к пожилому возрасту женщина должна знать своё место в жизни точно так же, как собака должна знать, что её место – около двери на коврике, а не за столом, где светло, празднично, уютно и где, вообще-то, между прочим, люди сидят. Принято считать, что она никому не нужна (полно молодых женщин, одиноких, неустроенных и голодных). Пожилой женщине трудно проявлять инициативу по отношению к пожилому мужчине ещё и потому, что он, мужчина этот, помнит о том, что старик и старуха вместе не очень хорошо смотрятся. Вот если бы ему да с молодой – так другое дело. Ха-ха! Об этом он так прямо может ей и сказать:
- Чево вы ко мне? Вы старая, я старый. Так что чево вам надо? Идите, женщина! – добавляет он, лениво и небрежно махнув рукой, при этом кисло сморщившись, как человек, почувствовавший, что рядом с ним плохо пахнет.
- Фу, какой невежественный мужчина! – сдавленным голосом, задыхаясь от возмущения, скажет пожилая женщина, изо всех сил стараясь отодвинуть от себя эти слова и в то же время еле сдерживаясь, чтобы не заплакать, как ребёнок, которого очень сильно и несправедливо обидели, наказали.
Хотя пожилой женщиной всегда пользуются как рабочей силой ( если у неё есть силы) для дома – обслуживать молодёжь, и на работе – крутиться и обучать молодых на птичьих правах.
Пожилой мужчина в России начала двадцать первого века – это особая статья. Да, то же бесправие по сравнению с молодым (на работе платят в несколько раз меньше). Терпи, а то уволят. Да, он – пожилой, но из-за острого недостатка мужчин всё равно может найти себе подходящую, которая примет и всё стерпит. Вспоминается случай, когда в электричке сидящий сорокалетний мужчина толкал стоявшую пожилую женщину, называя её старой курицей. Никто не обратил на это внимание, в том числе и сама старуха. В ответ она только кротко моргала глазами. Но когда этот же мужчина начал петь песни с матерными словами, соседи по вагону буквально набросились на него и начали его бить и щипать. Наиболее активно и возмущенно била и щипала его эта пожилая женщина. Сев на свободное место, мужчина среднего возраста замотал головой с закрытыми глазами, будто засыпая и заплетающимся пьяным языком грустно заговорил:
- Мне сорок лет! Я – вечный пацан! Я никому ничего не должен!
Итак, сам того не подозревая, тот мужчина сказал правду. Мужчина в России конца двадцатого – начала двадцать первого века и есть «вечный пацан» - с рождения и до смерти. Не понимающий и не желающий понять проблем женщины, всегда боящийся или неспособный защитить кого-то или что-то, ослабленный тем, что живёт на всём готовом: всегда найдётся мать или одинокая.
Современный мужчина России находится в двойственном положении. Если ему по возрасту более шестидесяти, то по возрасту он относится к низшей касте. Но, даже в этом случае он представляет собой ценность для конкурирующих между собой женщин. Если его подбирает какая-то женщина даже после восьмидесяти, это чересчур, это – перебор, но всё-таки нормально. Мужчина всё-таки, если у него хоть какая-то мужская сила сохранилась. А если он страдает мужским бессилием, всё равно обладательница этого сокровища уже не одна осталась, хотя бы в глазах соседей. Чаю есть с кем попить.
В России растёт число мужчин, живущих по искаженному подобию ислама, когда можно иметь много жён, но не брать при этом за них ответственности. Окружённый женщинами, подобострастно заглядывающими ему в глаза, всегда готовыми ему услужить и дерущимися из-за него, он, в свою очередь, выбирает, кого осчастливить. Одну возьмёт за себя замуж на любых условиях, а уж её дело - быть довольной: замуж-то вышла. И ребёночка родила. Другую сделает своей любовницей на несколько лет. Это - тоже неплохо. Всё путём. Потому что у других и этого нет, никого себе найти не могут. Третью он одарит продолжительным, заинтересованным взглядом. Полюбуется. А баба должна быть довольна. И счастлива. Потому что это - свидетельство того, что она – симпатичная, есть на что полюбоваться. Четвёртую не заметит - так не всем же везёт.
Опять же, есть женщины, которые всю жизнь одни ( те же матери - одиночки). Это нормально, потому что это – жизнь.
Бомжи, конечно же, тоже люди. К ним, конечно, кто-то прикасается по необходимости. Хотя (рассуждая на трезвую голову и шепотом), зачем таким жить? Мельтешат, территорию занимают, свет собой загораживают.
-Умерщвлять их надо, бомжей, да и инвалидов тоже. От них же одна грязь. - Как-то говорил один пожилой пациент, сам бывший врач, на ухо другому пациенту в больнице. Тихо говорил, но убеждённо.
Тоже вот закон приняли насчёт инвалидов. Дети в школах к детям- инвалидам как раз уже нормально относятся ( с детства привыкли, приучены). Но зачем же, спрашивается, такому вот инвалиду в коляске выезжать на улицу - мозолить глаза порядочному взрослому человеку? Раньше инвалиды - колясочники сидели по домам – и был в стране порядок. А после школы инвалида надо как-то трудоустраивать, а это трудно. Спроси такого взрослого, бывшего советского человека: а тебе-то чего? У тебя же всё есть, у тебя-то как раз всё в порядке: сам ты на высокой должности, взрослые дети с квартирами и машинами, уже и внуки подрастают. Ответ такой: зачем? Неприятно, проблемы лишние. А то, что вы или ваш близкий человек может стать инвалидом? Реакция – полный ужас: Тьфу - тьфу-тьфу, да сплюньте вы несколько раз. Такое даже в мыслях допускать нельзя ( а то ещё случится). Нет, со мной как раз всё будет хорошо, и со всеми моими будет так, как лучше некуда. Это кому-то другому будет плохо. А я посмотрю ( и подпитаюсь ), как умный человек.
Таким образом, инвалид, бомж и старик (представители последней, низшей касты в России конца двадцатого – начала двадцать первого века ) имеют право на жизнь. Имеют по законам гуманизма, по формальному закону, по Библии. В то же время, по невидимым, но прочно пустившим корни понятиям эти люди - нечто лишнее, как, например, отходы.
Сегодня восхищение вызывает не инвалид, добившийся успеха благодаря своему упорству и силе воли. Его вызывает человек с нормальными физическими данными – тот, у кого «всё есть» и «всё вовремя». Для того, чтобы ценили и уважали, должна быть отдельная квартира(без родителей), семья, прилично выглядящая хотя бы внешне( на зависть всем), желательно машина – как что-то неотъемлемое и престижное. Без машины, конечно, тоже можно, но это совсем не то. Нормальный человек в наше время должен уметь водить машину – это круто: пускаешь пыль в глаза как другим так и себе самому (или самой). Самооценка растёт как на дрожжах.
Ну, а инвалиды всё-таки есть, их никуда не денешь. Добившийся успеха инвалид – что ж, бывает и такое. Но уважают его в нашем современном обществе единицы, а остальные, вынужденно подвинувшись и пустив его в свое общество (пусть даже на краешек и на каких-то условиях), молча терпят его или терпят совсем не молча, не стесняясь в словах и выражениях. Оскорбить такого нормально и даже престижно, да и вообще оскорбить и унизить другого сегодня – престижно.
Испытывая почти праведное возмущение, люди отмечают (про себя или вслух): да, у нормального, преуспевающего человека должно быть всё на месте : у него должны быть оба глаза, оба уха и не дай бог ему потерять хотя бы фалангу пальца. Потому что если это с ним случится, то это просто фу! При этом все забывают о том, что стать инвалидом может каждый: они не думают об этом, не допускают этого, или же со страхом и ужасом мысленно отодвигают это в своём сознании. Да с кем угодно! Но – не со мной и не с моими близкими. При этом каждый знает и подогревает себя, что это может случиться с ним по факту. По факту - но не по статусу. С глазами, вываливающимися из орбит от ужаса, человек, у которого все органы целы, может смотреть на человека без ног или на костылях.
Женщина, выступающая где-нибудь (на телевидении, в ток-шоу), обязана быть молодой. Чтобы её воспринимали всерьёз и дали ей слово. Даже если она очень красива, и на её лице ещё нет морщин, но, как бы это сказать… на её лице уже нет той свежести и упругости, которой отличаются девушки и женщины лет тридцати трёх, её не будут слушать. Не будут воспринимать всерьёз взрослые, учёные, серьёзные мужчины. Перебить - обязательно: зачем только открывает рот это беспомощное существо, которое итак ничего умного и нового точно не скажет? Другое дело – высказывается молодая женщина. Окружающие загораются желанием выслушать и поддержать, а те же немолодые дяденьки уже сами выслушивают молодую приоткрыв рот, со ставшими стеклянными глазами, с тем напряжением, с каким смотрит кролик в пасть удаву. Они вынуждены её слушать (хоть сколько-то). Даже если она не очень красива. Даже если её слова не отличаются оригинальностью. Потому что молодость. А молодость – это сила.
В подсознании современного россиянина женщина за тридцать пять и «никто» - синонимы. Хотя женщины могут понимать друг друга гораздо лучше, чем мужчина – женщину; иногда они могут понимать одна другую в чём-то очень хорошо, сочувствовать, жалеть соседку или подругу в тех же личных неурядицах, но и эта формула действует в общении между ними.
- Замуж не вышла… Работает на износ… Все мы подопытные кролики…. Уже не молоденькая - бросил!
Если в русском аристократическом обществе девятнадцатого века было признаком хорошего тона знать французский в совершенстве, то сейчас, в России двадцать первого века признак хорошего тона - сменить пожилую жену-ровесницу на более молодую. Или жену-ровесницу же, женщину среднего возраста на совсем юную.
Конечно, делать это принято тем, кто представляет собой в глазах окружающих элиту общества – тем, кто находится у власти, а также артистам, телеведущим. Одним словом, это положено делать людям, стоящим на виду у общества. Бросить жену-ровесницу – с ребёнком или нет, престижно.
Неважно, что у брошенной женщины разрушится жизнь, и она останется одна – со стареющим телом, которому не менее молодого нужны тепло и ласка. Останется преданная человеком, которому она посвятила молодость - которому она была другом, помощником, надёжной опорой в невероятных, невыносимых ситуациях. Но на его пути появилась молодая. Он встретил её – такую юную и в то же время такую практичную, и у него выросли крылья: он снова молод! Неважно, что оставленная им жена будет бедствовать – зачастую просто спиваться, превращаясь в дряхлую развалину. Бесполезно, не поможет жене и то, если она будет умолять его остаться, не бросать её - даже на коленях. Потому что он уже освободился от неё как от чего - то устаревшего, недостойного его! Избавился от того, что принижает, усредняет его – мужчину. Мужчина в современном обществе – звучит гордо. Теперь он встретил свою мечту и готов полететь к ней на этих крыльях. В конце концов, он человек и имеет право быть счастливым. Эта девочка, которая для него как сон… наяву. А уж если она беременна! То тут сомнений быть не может. У современного русского мужчины нет возраста ( или так принято считать, что его нет).
Мужчин не хватает. Поэтому какая-нибудь женщина, уже немолодая и много испытавшая, увидит такого мужчину и упрекнёт: «Ну, может быть, не надо так уж… совсем беспощадно. А она … та-то женщина, осталась одна?» В ответ элитарный мужчина даже испытает чувство вины.
Сегодня мужчина в России уже считает чуть ли не своей обязанностью смотреть на женщину, которая считается немолодой, с жалостью. Жалость эта такая формально-упорядоченная. Свысока - отстранённо смотрит он, но жалость теплится в его глазах – в меру формальная, в меру деликатная. Не снисходить же ему, правда, до неё каким-либо образом, не принимать же участие в её судьбе. Чтобы она видела и чтобы все окружающие видели. А пожалеть как бы про себя и напоказ одновременно - это самое оно.
Если женщина за сорок выходит в России на сцену, то пусть она выглядит хорошо, но при этом не выглядит молодо, и пусть у неё хоть роза в длинных роскошных волосах : зрители не будут воспринимать её всерьёз.
Женщину за сорок в России не принято любить и хотеть. На самом деле (в реальности), конечно же, и любят, и хотят. Но особенно это не показывают – не принято. Потому что не престижно, а то, что сегодня не престижно: это хуже, чем то, что неприлично.
Вообще-то допускается мысль о том, что любить такую женщину можно. Любить – по привычке, если у неё уже есть муж. Который ещё, конечно, при ней держится, ещё не ушёл. К кому? Да к тому, кто помоложе, естественно.
Недавно на одном ток-шоу в России произошёл случай, наглядно показывающий отношение нашего общества к немолодой женщине. Один телеведущий, которого я не стану называть из этических соображений, почувствовал, что стареет ( в связи с чем все женщины старше восемнадцати начали казаться ему старухами). На передаче, которую он вёл, для этого телеведущего наступил трудный момент. Возникла заминка. Чтобы выйти из затруднительного положения, хозяин ток-шоу обрушил все свои обвинения на сидевшую перед ним немолодую женщину, обвинив её во всех смертных грехах. Она, дескать, виновата и в том, что неправильно воспитала дочь, направив её по неверному пути. А всё потому, что её собственное поведение плохое - образ матери был неправильный. С внуком вот тоже не справилась. Да и собственную личную жизнь тоже устроить не смогла – ума не хватило … Женщина – мать, женщина - бабушка возрастом от сорока и больше молчала, будто в рот воды набрала. Только голова её опускалась всё ниже. Подбородок почти касался груди, а налившийся злостью и чувством, похожим на возмущение, взгляд был заведён под лоб, но она не решалась взглянуть на говорившего ей всё это. Что – то свидетельствовало о том, что раньше она была красивой (не менее красивой, чем сидевшая рядом с ней дочь), но теперь боялась даже открыть провалившийся рот( по-видимому, у неё не было зубов и не было денег, на которые их можно сделать). Боялась распрямить спину, чтобы другие это не заметили. Телеведущий всё безошибочно рассчитал. Будучи опытным в жизни и в человеческих отношениях, он нанёс удар по самому незащищённому человеку, который не сможет, да и просто не решится ответить. Ответить никак и ничем. Человеком этим была немолодая женщина. Её фигура как будто сжалась и отяжелела от нанесённого ей невидимого удара. Обстановка в студии разрядилась. Ведущий ток - шоу почувствовал облегчение.
Таким образом, даже если современному мужчине в России много лет и по возрастному признаку он – уже никто, то по половому признаку он – всё. То есть, он – высшее, привилегированное существо. В то время как женщина, какого бы высокого положения она не добилась, не имеет никаких гарантий на будущее.
Хотя, среди женщин России тоже можно выделить тех, кого принято считать высшими существами. Это - хищница, «волчица». Этот образ сейчас очень привлекателен, независимо от того, насколько он совпадает с действительностью. Такая, по понятиям, одна не останется и в восемьдесят лет. Мужчиной воспользуется и его же отбросит. Все будут страдать от неё, зато она - ни от кого. Но может оказаться хорошей и по отношению к «овце». Раздобриться, и ей отломить «кусок пирога», найдя подходящего мужчину в обмен на того, которого у неё увела. Если же более трезво посмотреть на эту ситуацию, то возникает вопрос. С какой стати человек, заботящийся только о себе и о своих детях, будет добрым или милостивым к вам, будет соблюдать ваши интересы? Где они, эти счастливые сверхчеловеки? А потом, разве «волки» и «волчицы» стали победителями в Великой Отечественной войне?
Однозначно, представители ещё одной, высшей касты – это «звёзды», люди известные. Им также можно: ехать на большой скорости, не останавливаясь на красный свет, приобретать и строить жильё в заповедных зонах и даже кого-нибудь избить безо всяких последствий для себя. То есть, не понести за это ответственности. Потому что – небожители. Приведу здесь же слова одной пожилой женщины.Она рассказывала, как из зала суда выходила одна известная, красивая артистка. Я не стану называть её, тем более что она не нуждается в рекламе ( или только кажется, что не нуждается).
- Из зала этого суда такая красавица, такая знаменитость выходила! Ну, а мы кто? Мы – никто, мы – так, грязь под ногами… - говорила бабушка, державшая своего четырёхлетнего внука за руку, своей соседке.
Лицо бабушки с внуком как будто приплюснулось и посерело от сознания своей неполноценности. Редкие брови поднялись домиком, а над ними волнами легли морщины. Лицо внука тоже стало грустным, серым и скучным. Но было в лице маленького мальчика нечто, похожее на возмущение и несогласие. Кем вырастет этот внук?
Возникает вопрос: а к какой же касте относятся дети? Да ни к какой пока. Они ещё в людей не выросли. Воспитывать его не надо: подрастёт – всё сам поймёт. Взгляд на детей – это вечное ожидание светлого будущего; погоня за ним такая, как будто ослик бежит за морковкой и не может её догнать. Вера в то, что этого будущего ещё нет, но оно обязательно наступит.
4 ноября 2017