11. На Алтае

Фёдор Тиссен
В Красном Куте нас погрузили в товарняки. Беспорядок был невообразимый. Вдоль линии сидели люди с детьми и багажом и ждали своей очереди. В вагонах не было воды, не было туалетов, нужду справляли в ведро. Дети спали на сундуках, взрослые на полу. Воду брали во время остановок поезда. От станции до станции поезд тащился иногда целый день и воды не хватало. До Бийска мы ехали 22 дня. Не могу сказать теперь какие города мы проезжали и по какому маршруту следовали. Это был конец сентября или начало октября. Холодно, шёл снег. От Бийска и до Аи нас везли на подводах два дня. Дома в Ае были тогда небольшими, в основном четырёхстенники. У кого был пятистенник, того обязали принять эвакуированные семьи к себе на постой. Несколько домов в селе вообще пустовало и туда заселили по пять семей. Сразу на другой же день мы пошли все на работу. Урожай лежал на полях под снегом, даже не всё успели обмолотить. Работы по спасению зерна хватало на всю зиму. Хлеб и похлёбку нам выдавали прямо на поле, ночевали мы там же на стоянке.
В январе 1942 года мужчин и подростков забрали в трудармию. Ряды работников в Ае сразу же поредели и вся тяжёлая мужская работа легла на плечи женщин. Меня направили на Хвощёвскую ферму  работать дояркой. Каждой доярке полагалось руками выдоить десять коров. Доильных аппаратов тогда ещё не было. Руки страшно уставали, приходилось привыкать. Весь надой молока потом увозили во флягах в соседнее село на сырзавод. Сильно донимали сибирские морозы. Тяжело было не только нам, но и скотине. Коровников в колхозе не было, всего лишь лёгкий навес и одна стена с подветренной стороны, под этим навесом коровы стояли всю зиму на морозе. Коней забрали на фронт и на ферме остался всего лишь один конь. На нём подвезти сено для 100 коров невозможно было и мы выгоняли коров за село поближе к стогам. Пробирались через сугробы с лопатами, а за нами коровы. Когда ближайшие стога были съедены, всех коров перегнали на стоянку в Черемшанку. Там коровники были получше, но тоже всё под простым навесом. На стоянке поселили десять доярок, я была среди них из переселенок одна. Там я и начала изучать русский язык. Я подружилась со Швецовой, она меня защищала от подковырок и подвохов. Как ни трудно было, а женщины любили друг над другом подшутить. А подшутить надо мной было проще простого. Когда я подошла к строптивой корове, одна из доярок меня предупредила: «Смотри, она лягаться будет!» Я решила, что корову так зовут –Лягаться. Начинаю корову гладить и приговариваю: «Лягаться, Лягаться!» Бабы попадали со смеху, а Швецова их отругала и помогла мне с той коровой справиться. Покровительство моей подруги мне сильно помогло, мы с ней на той стоянке на нарах рядом спали.
Я писала на родину моему однокласснику-казаху. Ответ пришёл. Парень писал о том, как они остались в селе одни. Выбрали себе дом получше и переселились в него. В доме осталась вся мебель и утварь. Можно было также зайти в любой дом и выбрать всё, что хочешь. Потом в село приехали красноармейцы, призванные на фронт и временно там жили. В декабре 1942 года очередь дошла и до нас. В трудармию призвали женщин и девушек старше шестнадцати лет. Начинали с молодых и мы поехали первыми, я и ещё две девчонки. Два дня добирались мы по морозу на подводе до Бийска. Конь был колхозный и нам было велено в Бийске сдать его в комендатуру. Сдать коня мы не смогли. Комендант нас ошарашил своим заявлением: «Я за чужих коней не отвечаю, езжайте домой, пусть вас доставляет к вокзалу тот, кто вас сюда направил!» Добирались мы до Аи обратно по зимней дороге через Алтайск два дня. Коня кормили клочками соломы и сена, которые нам попадались время от времени на дороге. Заночевали мы в каком-то селе на полпути. Постучались в крайнюю избу и нас принял какой-то дед. Мы продрогли до костей и он пустил нас на печь и на полати. Приехали домой, а там сестра Лиза и кузина Аня так обрадовалась, что я вернулась. Они попали во второй набор и переживали, что мы всю войну не сможем встретиться. Так я попала с нашими женщинами из Нойфельда и Хуссенбаха в одну трудармейскую колонну, которую направили на Урал на лесозаготовки.