Четыре дня назад я избила человека. Прилюдно. Молча. Наотмашь.
А ты говоришь, про мораль не будем. Но как совсем без морали? Тогда никакой оценки нашим действиям. А без оценки - неинтересно.
Так вот, я избила человека. Молча. Жестко. Прилюдно.
.. а впрочем, всё по порядку.
День начался с того, что я услышала какие-то звуки на лоджии – будто кто-то метался в маленьком пространстве, и я подумала – может, голубь залетел. Или инопланетянин. А что - я однажды с лоджии наблюдала НЛО, и даже записала все подробно, но это ничего не значит, вот если бы удалось заснять, но один телефон - как назло - был на зарядке, а второй - будто нарочно - я где-то оставила. Кажется, в офисе.
Но в тот день никакого голубя на лоджии я не увидела, и вообще, чьих бы то ни было следов метания – тоже. Зато увидела табуретку. Из массива дуба. Или бука. Уделанная такая табуреточка, её несколько лет назад использовали ремонтники, когда спускались или взбирались на строительные ко’злы. И тут мне в голову взбрело - массивный, заюзанный табурет привести в божеский вид. Причем, незамедлительно - здесь и сейчас. Я засобиралась в Максидом, купить абразивной шкурки и какой-нибудь яркой краски по дереву.
Это я сейчас понимаю, что искала занятие, чтобы хоть как-то отвлечься от тухлых мыслей, от ощущения бессилия и беспомощности.
Всю предыдущую неделю я общалась с какими-то жалкими уродами, как мне виделось. Сначала это были артуры и альберты из компьютерного сервисного центра – менеджеры, старшие менеджеры, операторы call-центра и прочая приофисная шушера. Если вкратце, у меня очень вежливо вежливые – на тот момент – ребята из сервиса курьером забрали ноутбук в починку, пообещав за 5 тысяч заменить видеоматрицу. Но на следующий день позвонили и, уже не особо церемонясь, заломили цену в шесть раз превышающую первоначальную. Нет, я, конечно, всё понимаю, но чтобы так откровенно наглели среди белого дня...
Сначала я решила на всё это дело забить, пойти и купить новенький, сверкающий и с гарантией, никем не тронутый – девственный ноутбук, а потом
раскинула тем, чем обычно раскидывают, считающие себя умными, люди, и поняла - так ведь на это и весь расчет наглых менеджеров-call-операторов из страшно-не-на-вязчивого сервиса. Обманутым людям элементарно некогда воевать - жаль время, силы, нервы.
И мне было жаль, но я решила попробовать. С помощью Росптребнадзора, Комитета по защите прав потребителей, и может быть, даже привлечь специальных полезных знакомых.
Кто бы мог подумать, что после общения с отвратительными менеджерами меня ожидало взаимодействие с не менее уродливыми "защитниками" прав потребителей, найденных мной в пресловутом в Интернет-пространстве.
= Государственный комитет = меня вежливо и главное, сопереживательно, выслушал, надышал в ухо то, что я хотела услышать. И моментально записал на приём, суля полноценное юридическое сопровождение.
С глазами, высекающими огонь справедливого возмездия, я прибыла на станцию Достоевская, отыскала нужный дом, прошла вертушку с охранником \ а как же – мне же был заказан пропуск \, поднялась на нужный этаж в кабинет 308. Возле кабинета толпились люди, по моим соображениям, облапошенные люди.
Облапошенные люди - это любопытное зрелище. Я имела в запасе несколько минут, чтобы их рассмотреть в деталях. Облапошенные люди - это тихие, часто и громко вздыхающие люди, замершие в странной позе, вовсе не ассоциирующейся - лично у меня - с позой борцов за справедливость, их позы прочно увязывалась с моим представлением о позе, с которой приходят бить челобитную. И просить.
Но с просителями стоять я не захотела, прошла вглубь приемной, уверено разместилась на чёрном кожаном диванчике рядом с мужчиной в куцых бакенбардах и такой же бородке. Уставившись в какую-то одному ему ведомую точку, сложивши руки на выпуклом животе, он громко дышал. Насуплено и утомленно.
– Простите, вы тут впервые? Здесь реально могут помочь? Не теряем ли напрасно время? - проникновенно улыбаясь, спросила я.
– Не напрасно, – не отрывая взгляда, прошуршал из-под бородки обманутый мужичок.
Напротив нас висел флаг Российской Федерации и какой-то лозунг, я забыла дословно какой, но он точно настраивал на борцовский лад. Или бойцовский? Я ещё что-то хотела выяснить у Куцейбордки, но тут назвали мои ФИО и я прошла в кабинет.
Кабинет № 308 оказался чрезвычайно компактным кабинетиком без окна, с видеокамерой под потолком и внушительным портретом Путина на стене. То есть на меня смотрели сразу две пары глаз - девушки-правозащитницы и главы государства. Я приосанилась. Вместе мы победим!
После того, как я пересказала то, что я уже рассказывала по телефону, показала скриншоты отзывов таких же, как и я, опрофанившихся, девушка начала рисовать схему на листе. Сначала вроде как получилась лесенка, а потом табличка. Она водила карандашом по бумаге и иногда заглядывала мне в глаза, вопрошая – согласны? согласны со мной? - ваши права явно нарушены - вам необходимо сделать решающий шаг - вы не должны забирать ноутбук - сервис был обязан ознакомить вас с прайсом прежде, чем взять изделие в ремонт - ими не озвучены условия диагностики - взыщем моральный вред и материальные издержки в размере 50 тысяч
- подадим претензию -иск и тд и тп
А потом назвала сумму – 18 600, и уверила - через месяц справедливость восторжествует. ¬– А может – при удачном стечении обстоятельств - даже раньше, - подытожила правозащитница.
Я рассмеялась:
– Вы кто, вы комитет по защите или кто?
– Мы при нём, - решительно объявила девушка, - мы с ним крепко связаны. Вы понимаете, что Комитет не приглашает на прием и не решает проблем граждан?
– Да неужели? Но на сайте ваша организация назвалась Комитетом по защите прав, - продолжала смеяться я. Причем, смеяться над собой.
– Где ваши разрешительные - на подобного рода деятельность - документы, - весело вопрошала теперь уже я, - где прайс на услуги? Неужели накатать претензию стоит 18 600 рублей?
Глаза девушки округлились и одновременно озлобились, она смотрела на меня с ненавистью, как на врага.
Разочарованно смеясь, я выкатилась в приемную и громко объявила, что это очередное разводилово, и чтобы все шли по домам. Двое из очереди ушли со мной. Остальные так и остались в просительных позах.
После неудавшегося похода в Комитет по защите прав, я отправилась в кафе, вкусно отобедала с подругой, не пожелавшей мне помочь в моих мытарствах и борьбе за справедливость. Этим же днем, поздно вечером я захотела сходить на «Матильду», но по времени было удобно посмотреть фильм «Салют -7» и мы пошли на «Салют». Я плакала.
***
– Это хорошая краска на основе льняного масла с добавлением правильных смол, не отшелушивается. Как раз для вашей старой табуретки, правда, старую поверхность лучше хорошенечко зачистить от лака… Какого цвета хотите краску, мы можем отколеровать, - продавец разложил передо мной палитру.
Я выбрала васильковый колер.
Любопытно вышло, чтобы покрасить разнесчастную табуреточку, я затарилась смывкой для лаков ВЕРШИНА, грунтовкой АУРА, краской ОЛИМП, двумя кистями, валиком и перчатками. Всего на 1201 руб.
Но разве в этом дело?
На лоджии я расстелила клеёнку и, нарядившись в перчатки и фартук, стала зачищать и выравнивать поверхности табуретки. За полтора часа я несказанно выдохлась шкурить облезлые ножки, нанесла большой кистью смывку, как меня научил продавец-консультант, и отправилась попить чайку. На телефоне было семь непринятых звонков, все из сервиса. Я ещё не успела как следует удивиться, телефон снова запиликал.
– Алло, Елена, это Юрий, ноутбук готов, исправен, я еле дозвонился, весь день звоню. Вам.
Я слушала его отстранено, мне порядком надоела эта история, куда-то ехать и строить этих старших менеджеров? Да, надо бы, неправильно отступать, но я мечтала о другом, что когда с табуретки окончательно смоется старый лак, я буду наносить васильковую краску на дерево и мурлыкать себе что-то под нос из оперы Верди, ну или Римского Корсакова.
Ещё вчера этот =старшийменеджерЮрий= сделал мне предложение, отремонтировать ноутбук за 13 тысяч, мол, он вплотную взялся за мой заказ и это реальная цена ремонта. Но прежде, чем это предложение сделать, он угрожал, что если я не заберу и не оплачу диагностику, то со следующего дня за хранение будет взиматься плата(!) Ну прям как в лихие 90е, процентщики и разводилы, рекитиры или как их там…
– Я согласна забрать и оплатить диагностику, если будет предоставлен диагностический паспорт, в котором будет указан весь спектр диагностических работ, и лицензия мастера, который имеет право такую диагностику проводить.
– Но все эти документы в Москве, мы же филиал…, - вяло сопротивлялся старший менеджер
А потом вдруг взял и сделал предложение отремонтировать! Что там у него щелкнуло или повернулось прямо перпендикулярно. Это страшная военная тайна.
– ..13 тысяч - чёртова дюжина, а гарантия какая?
– Гарантия – год
– Ремонтируйте.
…
Я быстро собралась и отправилась на Большую Московскую.
– Ничего, ничего, – размышляла я, – заберу и делу конец, забуду как страшный сон, =старшийменеджер= же уверил, что все сделали аккуратно, изображение отличное, гарантия год, с покупкой нового можно не торопиться.
Я тряслась в метро, по бокам сидели дамы неопределённого возраста, обе с живыми книжками, которые увлеченно читали, резво перелистывая страницы. Я сначала пялилась в одну книгу, потом в другую, пытаясь угадать, что они вообще читают. Не угадала. Сначала вышла дама, что сидела слева, захлопнула книгу и я успела прочитать = поющие в терновнике =, а ту , что справа мне пришлось спросить, она, по всему, раньше меня выходить не собиралась:
– Извините за любопытство, что вы читаете?
– Я? – заметно заволновалась женщина, - да, это так - в метро полистать.. фантастика.
И прикрыла пухлую книжицу, чтобы я смогла прочитать название, я еле запомнила: Андрей Белянин =Батюшка сыскной воевода =
Ох, ничего себе, какие оказывается есть фантасты.
В помещении сервиса было мрачновато, хотя и светили лампы дневного освещения, густо пахло прошлогодними носками вперемешку с дешевой едой, бодро сдобренной чесноком и хреном – отвратительнейшее амбре. Но куда деваться, я подошла к стойке и попросила ни чем не примечательную приёмщицу позвать =старшегоменеджераЮрия= .
Юрий вынес мой ноутбук, открыл его. На рабочем столе красовалась моя прелестная фотография, где я во всей своей обворожительной красоте улыбалась одними глазами. Я и забыла, что заставку сменила за несколько дней до поломки, может, кстати, монитор и не выдержал такой сногсшибательной неземной красоты, это только версия. ха-ха).
Юрий явно расшаркивался, вел себя так, как ведут себя благородные рыцари, пытаясь произвести благоприятное впечатление на даму. Я улыбалась и не верила своим глазам, рамка по периметру экрана жила отдельной от самого ноутбука жизнью, она была прикреплена буквальна на честном слове, и болталась как известно что(!) болтается в прорубе.
Юрий молча выслушал мой сарказм по поводу качества ремонта.
– У вас есть 20 минут? Елена, сейчас я все исправлю, приклею намертво. Захотите - не оторвете.
А что мне ещё оставалось? Юрий удалился с ноутбуком, а я разместилась на скрипучем кожаном диванчике – опять кожаном, достала айфон и стала общаться с внешним миром, рассказывая близким какая засада случилась со мной.
За 20 минут ожидания я успела изучить весь контингент этих самых сервисных айтишников – они то выходили покурить, фланируя мимо меня, то входили обратно с пакетами гамбургеров или ещё чего вонючего съестного. Это были весьма неопрятного, засаленного вида молодые люди, у одного на лице с кудлатой длинной бородой читался признак наличия интеллекта, у другого ничего не читалось, я видела только со спины, отъевшейся до огромных габаритов, и обтянутой грязно-серо-зеленой толстовкой.
Чем я лично прогневала сотрудников этого сервисного филиала – мне непонятно до сих пор, но на меня реагировали как на врага народа, а приемщица поглядывала так, будто я ей задолжала за тридцать лет и три года дань - одной ей известно какую и за что.
Настал час расплаты.
– ..у меня банковская карта, – приготовилась я внести на расчетный счет московской фирмы тринадцать тысяч.
– Но все терминалы уехали с курьерами, – парировала приемщица.
– Елена, а может, всё-таки..? - =старшийменеджерЮрий= пытался решить вопрос оплаты.
Явно хотящие получить наличность, меня стали раздражать не на шутку. И в самом договоре черным по белому был обозначена возможность расплачиваться MasterCard или Visa , да и при входе в сервисный центр я наблюдала на стойке терминалы. И вдруг - ни одного. Естественно, суетиться и бежать куда-то снимать рубли я не собиралась ни при каких обстоятельствах.
– Ну, и сервис, - хохотала я, моя привычная реакция на это убожество себя не заставила ждать. Ну, а разве не смешно? Если не смеяться – то только рыдать. В три ручья.
В общем, мал-помалу с приемщицей мы сцепились. Она стала исподтишка попискивать в мой адрес одно, я в её – другое, лаконичное и абсолютно не грубое, я отвечаю. Но постепенно девушка начала терять контроль, с каждой фразой набиралась бесстрашия и хамства, и вскоре я услышала про себя = ноющая стерва=. Я достала телефон и велела ей повторить на камеру, она чего-то лепетала, я сделала несколько снимков её бесформенной злой физиономии. По идее, я могла бы уже начать крыть матами после такого обхождения, но я ни слова гадкого не сказала, наоборот. Я попыталась им рассказать, насколько несправедливо работать на какого-то московского дядю в ущерб своим же соотечественникам, я не поленилась вывалить им на стол скриншоты, где каждый отзыв содержал возмущение и плачь униженного потребителя их убогих услуг. Но мимо..
Тем временем, в холл сервисного центра вошли вновь прибывшие сотрудники, видимо, вернувшиеся с задания по доставке. Один из прибывших предложил =старшему менеджеру= подобие терминала. Моя карта была вставлена в какое-то мутное устройство, деньги списаны, чек выдан, ноут упакован.
Я попросила зафиксировать мою жалобу, какую было бы справедливо оставить после весьма сомнительного качества услуги. Пока я рисовала претензии, приёмщица не унималась, что-то бубнила на своем птичьем языке. Я сосредоточено строчила о том, какая замечательная приёмщица работает в филиале московского сервисного центра. Наконец-то, жалоба получила входящий номер, подкреплена печатью, я пошла к выходу. И тут приемщица совсем вышла из берегов – есть такие слова, на которые нельзя не отреагировать. Я была уже в дверях, когда она осмелилась их произнести. Почему я не вышла, хлопнув дверью, а вернулась, да бог его знает. Думаю, я вернулась, чтобы её наказать. Ведь до этого её ничто не могло остановить. Ни камера, ни слова, ни моя жалоба.
Я молча шла по мрачному холлу на неё, раза в два младше себя, в голове крутилась совершенно здравая мысль, только ничего не круши, только не снеси со стола монитор и прочую технику, за которой она пряталась.
И тут я увидела на её полукруглом столе бутылку, обычную пластиковую бутылку из-под воды, я спокойно взяла эту полупустую бутылку и отхлестала ею приемщицу по лицу. Молча и методично. Крышка на бутылке оказалась не завинченной, на девицу полилась вода, я швырнула опустевшую бутылку в приемщицу и тихо удалилась.
На улице я поняла, что возвращаться домой в метро у меня нет никаких сил, ноги отказывались идти. Я позвонила знакомой, с которой несколько минут назад общались по телефону, она была в курсе, где я провожу свое личное время в выходной день. Жанка приехала за мной через пятнадцать минут.
Два слова про Жанну.. Наше довольно плотное общение пришлось на начало нулевых. Тогда она только начинала свою карьеру эксперта криминалиста. Всякий раз, когда мы оказывались с ней в одной компании, я задавала ей кучу вопросов о профессиональной деятельности. Это продавцов навалом, тех же юристов - как не резаных, но эксперта криминалиста, выезжающего на работу к трупам, так просто-запросто не встретить, оттого меня всегда разбирал интерес, как она реагирует на трупный экстрим. Кроме того, Жанна была изящной стройной шатенкой с пронзительно-голубыми глазами, красавица – одним словом, в компании всегда веселилась на всю катушку, могла себе позволить много выпить, причем - водки, и притом - без каких-либо последствий. Я ни разу не вспомню, чтобы она как-то неудачно чудила, чтобы нужно было её, излишне перебравшую, как-то урезонивать. Жанка всегда вела себя подобающе. В общем, для меня она была женщиной-загадкой. И, признаться, я тайно восхищалась ее самообладанием, её умом, её непосредственностью.
Но потом - как обычно водится - жизнь развела по разным дорогам, мы все реже и реже пересекались, общая компания развалилась, и настали годы, когда вообще забыли про существование друг друга. Я вспомнила о ней, когда вышла из липового = комитета по правам =, набрала её номер, даже не надеясь, что Жанна возьмет звонок. Но Жанка взяла. Мы встретились на Восстания и завалились в прикольный ресторанчик. Подружка изменилась, но вовсе не в худшую сторону, и возраст не умолил её красоты, и фигура, как прежде, была что надо. Подруга ещё больше расцвела. Мы наговорили друг другу много разных комплиментов, заказали бутылку вина и салатов из травы и морепродуктов.
В общем, все, что я ей тогда рассказала про свои ноутбучные проблемы, Жанка нЕ восприняла всерьёз, она улыбалась и понимающе качала головой:
– Ну, а что ты хочешь, страна нищебродов, у каждого или через одного кредиты, как путы, надо же как-то выживать, компьютерщики твои, наверняка, понаехавшие с районов вчерашние студентики, живут на съёмном жилье, о каких морально нравственных ценностях ты вещаешь, люди выживают. Как могут.
– Но надо же что-то делать? Нельзя же всё оставлять, как есть..
А по сути, я хотела бы, чтобы Жанна пошла на разборки со мной в своей полковничьей форме и навела порядок.
На что Жанна сказала:
– В органах давно не работаю, у меня свой бизнес, если тебя посвятить во все детали, то тебе, дорогуша моя, и меня захочется упечь куда подальше.
Но после той посиделки, она - практически каждый день - отзванивалась, интересуясь на какой стадии моя несокрушимая борьба за права потребителя. Возможно, её ещё терзало и то, что отказала мне в помощи, старясь унять мою прыть кого-бы то ни было засудить.
Вот и в тот день, когда я дожидалась в сервисном центре окончания ремонта ноутбука, Жанна позвонила сама. Я смешно рассказала, как мне чуть не всучили родненький ноут с отвалившейся рамкой.
…
Жанна подобрала меня на Владимирском, и мы поехали на Рубинштейна
– Там есть, где красиво посидеть, - щелкая пальцами, сказала Жанна.
Подружка и в этот раз только посмеялась:
– Ну, ты даешь! Да, молодец, молодец, - то ли уверяла, то ли успокаивала она меня, - в конце концов, надо же воспитывать молодежь. Если слов не понимают, так по мордасам их, жуликов.
Мы сидели в = Тесла-баре =, названного так в честь известного ученого, кованые люстры и грубая кирпичная кладка уютно сочетались с мягкими креслами, в которых мы разместились. Пили какой-то приятно обжигающий авторский коктейль, я открыла ноутбук, демонстрируя подруге, что забрала технику в специальном синем скотче:
– Так =страшийменеджер = велел, ни в коем случае не снимать ещё сутки, чтобы уж наверняка рамочка приклеилась..
Мы хохотали над моим покоцаным ноутбуком, который после ремонта стал выглядеть как давно пьющий алкаЧ.
– Зато работает, смотри, - я включила ноутбук, наверное, скорее для того, чтобы Жанна смогла увидеть и меня красивую на фото, эх, женский эгоизм..
Когда нам надоело в =Тесле=, Жанна предложила перебраться в другое заведение:
– Тут рядом, совсем недалеко, давай пройдемся.
Мы вышли на воздух, на отсыревшую улицу, и я впервые - за всё время - заметила, как ненормально блестят Жанкины голубые глаза, они светились счастьем, как два бриллианта, я даже засмотрелась:
– Чёрт, какая ты невероятно красивая, - от выпитого я прилично расслабилась, и не сдержалась, чтобы не обнять подружку и не расцеловать.
– Да, Ленчик, я влюбилась, сама не пойму, как это произошло..
Мы шли по Рубинштейна за руки, как ходят дети, и теперь уже Жанка без умолку трещала, что сходит с ума по какому-то загадочному мужчине. Я не сразу въехала, что она его ни разу вживую не видела.
– Вот сейчас придем в кафе, и я дам тебе послушать, и ты меня сразу поймешь, о чем я .. – Жанна сладко улыбалась, как будто под кайфом. Впрочем, мне казалось, что я её и так уже прекрасно понимаю.
Прежде, чем войти в заведение, я успела прочитать вывеску = счастье =, я и здесь была впервые, а Жанна протяжно произнесла:
– Там так по-домашнему, посидим?
– Посидим.
– Сейчас наушники вставлю, тихо, просто послушай, - мы уже сидели за столиком, когда Жанна пыталась нацепить на меня свои наушники, чтобы я услышала то, от чего она - уже скоро как год - не знает покоя.
Ночью я не спала, думала о тебе. С недавнего времени у меня случаются ночи, когда часов до четырёх-пяти я не сплю, не могу заснуть. Ничем разумным объяснить бессонницу у меня не получалось. Но в эту ночь я прокручивала в голове Жанкины истории, и невольно сравнивала с тем, что творится со мной. Уже довольно продолжительное время.
То, что дала послушать подруга, это был набор звуков.
– Что ты слышишь? – даже не спросила, а почти прокричала исступленная Жанка в моё левое ухо, предварительно вырвав наушник.
– Слышала, будто страницы листают, потом что-то полилось.. и кажется, из бутылки в стакан или бокал, так? Я угадала?
– Леночка, на дню мне приходит до тридцати, а то и больше, файлов с разными звуками, всё зависит от того, где ОН находится и ЧТО делает, ты понимаешь??
Жанна живо рисовала то, каким образом она общается со своим загадочным. Из всего, что она рассказала, я поняла, что обычного общения, какое случается после длительного знакомства, у неё с её необычным дружком так и не получилось. Пару раз они поговорили по скайпу, но это им показалось пресным и слишком ни о чем, спустя время возобновили общение в прежнем режиме. Он ей файлы со звуками, она нарезки видео – пикантные и не очень. Я слушала какой-то шепот, вздохи, скрежет, что-то ритмично хлюпающее, потом вроде бы сыпался песок, падали предметы, захлопывались окна, двери, гул с улицы, снова шепот, признания в любви на какой-то абракадабре, хохот, ругань.. снова шепот, билась посуда, играла музыка, кто-то плакал и стонал, стоны сменялись на смех и снова шепот. Шепота вообще было больше всего. Какой-то водопад шепота ))
Когда я выдохлась слушать, я спросила, что она испытывает, когда получает этот бред, нет, я назвала другим словом, кажется, я сказала:
– Что с тобой происходит, когда ты прослушиваешь записи?
– Кайф я испытываю, Леночек, это почти как оргазм, даже больше..
Я нарочно округлила глаза, будто бы я не понимала, о чем речь..
– Меня как будто в это момент, ну как бы тебе по понятней – меня будто ..ут, понимаешь? – она вся тряслась, рассказывая мне это. Видимо, ей давно хотелось об этом рассказать, Жанка, впилась в меня своими не моргающими аквамаринами, слегка осоловевшими от коктейлей, и продолжила верещать, что когда на несколько дней телефон замолчал, она готова была повеситься. Что пачками слала ему свои сногсшибательные видеоролики, но он не выходил на связь. А потом, объявился! Оказывается, её загадочный попал в ДТП и телефон пострадал так, что не подлежал восстановлению, а сам отделался сломанными ногой и рукой. Но ничего непоправимого, к счастью, не случилось, всё срастётся. Это с Жанкиных слов.
– А откуда твой принц вещает, какая-то невообразимая палитра звуков, я уловила и рокот винтов самолётов, он кто, вообще, летчик?
– Точно не знаю, летчик-налетчик, - захохотала Жанка, - знаю, что жил в Москве, потом свалил в Штаты, но на месте не сидит, видимо, по роду деятельности – кочует. Кочевник, короче. Мимино. Он не русский.
– Это заметно, когда шепчет, - прокомментировала я.
– И что дальше? – зачем-то спросила потом.
– Не знаю. Вообще, не думаю, мне и так хорошо, Ленаа.. Это же не сразу так было, начиналось-то всё прикола ради, я и не думала, что увязну, буквально, по самые уши, но последние два месяца творится что-то сверхъестественное, даже Головин почуял неладное, подозревать стал, будто я под наркотой, заставил сдать кровь, придурок ненормальный.
– И как у тебя с ним? – мужа Жанкиного я тоже хорошо знала, он, как и она сама, носил форму правоохранителя с погонами, власть ему была к лицу, Олег - насколько я его помнила, был крупным убедительным мужчиной, одни кулачища - размером с мою голову - много чего значили..но это из другой истории.
Жанна ответила:
– Да никак, 68 размер – раздался за последние годы – как шкаф. Славабогу, любит-обожает дачу, там и живет, а я в городе тусуюсь.
– То есть совсем-совсем никак? – я уточнила для ясности картины, будто бы сексопатолог со стажем)
– О чем ты говоришь, абсолютно – совсем, - развела руками Жанна, - да и он похоже, того .. отыграла его дудочка.
– Жан, а если к тебе реальный кто-нибудь подкатит? Захочет реально и убедительно вставить, - нерешительно спросила я, всё-таки со стороны слушать - это вовсе не то, что переживать лично. Вопрос прозвучал, как сочувствие, хотя я не из таких, не из охающих и болезненно-сострадающих. Тем более, я ориентировочно представляла, в чем фокус её застревания, как мне на тот момент мерещилось.
– Лена, реальные подкатывают регулярно, вернее - подкатывали, скука, а совмещать пока не тянет, не хочу. Лена, блин, что ты смотришь на меня как на больную, у меня всё - хоккей. Я люблю, я влюбилась, понимаешь? Леночка, просто ты не можешь понять, что мне уже вставили, мне вставили. Давай выпьем. Я тебе самого главного не рассказала..
Я чуть из креслица не вывалилась, меня ещё ждало – главное..
Но главное оказалось не очень и удивительным, и для меня не казалось главным, я примерно представляла, во что выливаются взрослые игры.
Ночью я думала об этом всем, о тебе.. о себе , о том, что это такое..
Что, собственно, так вставляет.
Одно дело, когда тебя раз в неделю осчастливят реальностью, ну сколько это по времени займёт – ну часа два, это уже много для реальных измерений, и совсем другое – когда каждый день тебе дают понять, что помнят чуть ли ни каждую секунду.. Это разный кайф. Может, в этом фишка. хз