"ДУШИ, ЧТО СТРАНСТВУЮТ, ДУШИ, ЧТО ПО СВЕТУ БРОДЯТ, УЗРИТЕ МАЯК И ВЕРНИТЕСЬ ДОМОЙ..."
Это правдивая история. Имена и обстоятельства событий в ней изменены, а совпадения случайны.
День как день. С утра планерка. Во главе длиннющего лакированного стола восседает Семен Михалыч, главный распорядитель на редакционном этаже. Происходил он, по слухам, из семьи потомственного донского казака. По внешнему виду вылитый маршал Буденный, трижды Герой Советского Союза, полный кавалер Георгиевского креста. Густо-и чернобровый, только без усов легендарного комдива. Обычная нудятина о том, что не сделано, что недоработано. Реклама хромает. С материалами завал полный. Если бы не он, еженедельник уже давно протянул бы ноги. И то правда. Редакционный коллектив - одно название. Коля-верстальщик, Света - рекламный агент. Еще Галина Михайловна, пишет, сочиняет и собирает материалы - одна за всех.
Алекс молчал. Он здесь и не главный, и не ответчик. А что говорить? - все так и есть. Какие могут быть рекламодатели у издания, нацеленного на пенсионеров? "Вестник ветерана". Вот именно. Разве что социальные городские службы. А они - организации бюджетные, деньги на учете, на замке. К замочку нужен свой ключик, свой подход. Как удавалось С.М. тащить этот груз на себе, Алекс до конца не представлял. Вообще-то, не для протокола, он не Алекс, а Алехандро. Чудесное испанское имя, подаренное ему отцом. Откуда, куда и зачем? - он мог только догадываться, ибо отец о своем "испанстве" не распространялся, и Алексу стоило немалых трудов через Гугл доискаться до неких пращуров, которые некогда жили-поживали в Испании (или Португалии?) во времена инквизиции, чудом не угодили на костер, ушли в свободное плавание по Европе, пока не оказались поначалу на территории Жечи Посполитой, федерации Королевства Польского и Великого княжества Литовского, а позднее - в Беларуси. Мама не возражала против "Алехандро", ей нравилось имя "Александр", русское и иностранное, греческое одновременно. Саша... очень даже неплохой выбор.
Так они, родители, и оставили ему имя без больших споров, раздумий и подсказок со стороны. То, что оно непривычно звучит, - подумаешь, и не такие бывают имена на свете. "Велиор"... Великая Октябрьская революция. "Гертруда"... Героиня труда. Или "Пятвчет"... догадались? - Пятилетку в четыре года. А как вам "Урюрвкос"... Ура! Юра в космосе? Слава Б-гу, хватило ума не назвать "Томиком" - Торжествуют марксизм и коммунизм.
Алекс знал, вернее, был наслышан о связях шефа в органах, в Ленсовете... и все же, и все же. Экономика должна быть экономной, - сказал как-то другой Ильич, как отрезал. И ведь прав. Без спонсоров ни единого шанса нет на выживание. Доходы от продаж? - мелочь, одна бумага сколько стоит. 10 тысяч экз. запустить в печать не шутка. Бесплатное распространение? - но и распространителей чем-то надо заинтересовать. Одна морока, эта "Альфа и Омега". Чемодан без ручки, но с толстым намеком. Зачем, а главное, кому она по большому счету нужна? "Альфа и Омега"... надо же такое придумать. Вроде как первая и последняя буква алфавита. К чему? Мог бы со спокойной совестью назвать "омегой"... потому как "альфой" никогда не стать. Ага, ответ сам напрашивается: шефу нужна крыша. Такие люди мечутся между интересами государства и своим частным бизнесом. Знакомо и не в новинку при известных обстоятельствах, если о них знать.
Алекс вполуха слушал, как тот распекал главного редактора Галину Михайловну. женщину в возрасте, из интеллигентной питерской семьи, блокадницу.
- А что у вас, Галина Михайловна, на 16-й полосе стоит? Опять анекдоты о новых русских? Пожалуйста, прочтите для всех.
Галина Михайловна читает:
- Петька, ты слыхал шо этот, как его, Эйяфьятлайокюдль ожил?
- Василий Иванович, а вы уверены, шо не Хваннадальснукюр?
- Ха! Еще бы не уверен. Конечно, зуб даю. Хваннадальснукюр возле Каульвафедльсстадюра, а Эйяфьятлайокюдль, тот ближе к Вестманнаэйяру, если ехать в сторону Снайфедльсйокюдля. Точно, как доктор прописал...
- Василий Иванович, так то ж, мое село, слава богу, в сторонке, в Брюнхоульскиркьяке.
Семен Михайлович продолжает допытываться:
- А этот? "Жена: Вася, давай купим машину. Я водить научусь, себя покажем, свет повидаем". Муж: тот или этот?" Ну, и что это, Галина Михайловна, и какой у нас контингент? - правильно, пожилые. И что их интересует? - права, пособия, постановления, в части их касающиеся...
- Так смешно ведь... "- Ты спал с моей женой? - Прости, друг, скажешь тоже - спал... Так, вздремнул пару раз."
- "Альфа и Омега" не "Крокодил", зарубите это себе на носу, Галина Михайловна... А что до анекдотов, то почему бы вам не выпустить сборник "Лучшие анекдоты всех времен и народов" и доставить подписчикам в качестве бесплатного приложения?.. Головой надо соображать, и народ к нам потянется... Так что у нас на сегодня? Какова тема номера, Галина Михайловна?..
С.М. происходил из утомленных перестройкой партийно-комсомольских аппаратчиков, одно время состоял при руководстве города в неплохой и далеко не скучной должности помощника по связям с правоохранительными органами. С уходом покровителя на заслуженный отдых (точнее, того ушли) жизнь значительно осложнилась. Надо было как-то выкарабкиваться самому. Пригодились налаженные связи. Одна ниточка, серьезная, тянулась в Москву... Другая, тоже не менее серьезная, - на Литейный, 4, в Большой Дом. О третьей пока помолчим, оставим за скобками. Время не пришло. Хотя, что уж темнить. С.М. был советником при Председателе.
Алекс-Алехандро в свою очередь был приставлен к С.М. вроде доверенного порученца. Не оруженосца, но... Хотя его и приглашали на редакционный совет, но ради проформы, он был там, скорее, наблюдателем. Пытался по поручению С.М. раздобыть для "Альфы и Омеги" рекламу, звонил, встречался, заключал договоры... если удавалось. А удавалось мало что. Рынок питерской рекламы был раскуплен с потрохами. Мелкой рыбешке вроде "Альфы и Омеги" вход в клуб для богатых был заказан. Существовала и какое-то время приносила плоды и такая опция выживания для газет и журналов как: заключи договор с какой-нибудь крупной рекламной фирмой, отдай ей от 20 до 50 процентов дохода, и живи себе, плюй в потолок. Но в том-то и дело, что к еженедельнику никто не проявлял интереса. Власть, органы все внимание и любовь концентрировали на тех печатных СМИ, телерадиопрограммах, что гарантировали, в первую очередь, лояльность населения, отсутствие нехороших поползновений, управляемость ситуацией в периоды смуты и выборных кампаний. Чтобы были управляемыми и подконтрольными, другими словами. Соответственно, для этого нанимались "агенты влияния" из числа популярных журналистов, которые с удовольствием за "так" или за гонорар готовили нужные публикации. Были такие, кого и нанимать не было нужды: они держали нос по ветру, каждодневно выдавая нужную информацию на злобу дня. Добровольная самоцензура облегчала выполнение основной задачи любой власти: контроль над умами и настроениями политически активного городского электората.
Была и особая, отдельная категория журналистов. Одни "под прикрытием" официальных агентств типа ТАСС и АПН работали заграницей и налаживали связи с "полезными идиотами", ну, а свои "домашние" поддерживали контакт со штатными оперативными сотрудниками, которые и являлись их кураторами. Им присваивали "позывной", иначе говоря, псевдоним, под которым они и числились в секретных досье и проходили в сводках. Секретные сотрудники... Сексоты. Некоторые из журналистов подозревали, и, возможно, даже догадывались, что их используют "втемную", однако не возражали и не взбрыкивали, поскольку сие признавалось патриотичным. Ни редакционные посиделки, ни поиски рекламодателей не были для Алекса основным занятием. Стараниями С.М. он был пристроен на работу в одну из центральных газет страны, возглавлял ее представительство на Северо-Западе. Обязанности по службе не были сложными. Ежедневный контроль за выпуском тиража в типографии, учет и поиск новых подписчиков, распространение по киоскам "Союзпечати". Можно было писать заметки, статьи и корреспонденции в Москву, а можно было и не писать, вольному, как говорится, воля. Со стороны глядя: синекура, да и только.
Дискуссия меж тем подходила к концу. Дискуссией разговор назвать было, впрочем, сложно: говорил, точнее, распекал сотрудников С.М.
- Александр, останься, ты мне нужен.
Совещание закрылось.
- Да, Семен Михайлович, я вас слушаю.
- Присаживайся.
Рабочий стол шефа был куда представительнее своего хозяина - огромный, по-канцелярски неподъемный, вроде биллиардного, из недешевых сортов дерева, какие раньше были у секретарей райкомов и горкома партии. Ну, и генералов ФСБ.
- Есть разговор. Почему бы нам, - я имею в виду редакцию, - не обратиться за помощью? Попросить денег. Что? Неплохая идея... Сочини-ка письмецо в адрес... потом подскажу, кого именно. Ну, и отнесешь... Не откажут, думаю...
Сочинить и отнести просьбишку по указанному адресу было нетрудно. Невский проспект, неподалеку "Пассаж", обыкновенный питерский двор, по-соседству со знаменитым кафе "Север" (кое-кто предпочитал именовать его по-прежнему "Норд"), где пекли отменные фирменные торты и где перед праздниками было не протолкнуться. Первый этаж здания полностью занимал клуб "Голливудские ночи". В не столь отдаленные времена это место называлось просто "Норд", дореволюционный ресторан для буржуев. Пришла пора и буржуев заменили реальные пацаны. Стриптиз-шоу, девочки, выпивка, место культурного отдыха и деловых разговоров за стопкой коньяка... Главным украшением клуба был, конечно же, танцпол. Отсюда девиц не слишком тяжелого поведения, коих на Невском было как мошкары возле деревенской лавочки в летний вечер, разбирали почетные гости. Они переходили с ними в "отдельный кабинет" по мере того, как возникала необходимость "выпустить пар" при более близком знакомстве. Впрочем, "братки" вели себя более-менее чинно-благородно, стрельбой навскидку по-ковбойски не баловались, за этим строго следила служба безопасности "Ночей". Все должно было быть тики-так, как в лучших домах в Европе.
"Север" арендовал полуподвал, а со двора на второй этаж вела "черная", явно не парадная лестница, где на подоконниках восседали скучающие амбалы, а далее находилась дверь в коммунальную квартиру, из каковых и состояла, в основном, жилплощадь ленинградцев-питерцев на главном проспекте города-героя. За тяжеленной дверью решались вопросы. Надо было произнести что-то вроде "сим-сим, откройся" - и тебе откроют. Полдюжины охранников... Двое бродят по двору. Что приятно, обыскивать не стали, просто спросили, зачем и к кому пожаловал. "Сам" был занят, долго с кем-то говорил по телефону, ругался, правда, без мата, потом обратил внимание на нерешительное существование гостя. Повернулся. Ба, да это же сам Миша... Депутат, между прочим, Государственной Думы. Вот свезло, так свезло поручкаться.
- Семен Михалыч уже звонил, знаю, с чем пришел... Давай, посмотрим... Ну, это вопрос на миллион... Шучу. Поможем, чем можем, как иначе. Свои люди, сочтемся. Семен Михалычу привет!..
Депутат как депутат, свой в доску. Немного возбужден, эмоционален, но - работа такая. С народом по-другому нельзя. Насчет "своих" Алекс сразу засомневался, когда увидел тех молодцев, что исподтишка оглядывали, когда он ждал аудиенции. Не похожи они были на "своих". Братва... Солдаты... И то хорошо, что долго не задержался, вышел, вдохнул свежего воздуха, как заново родился. Атмосфера там, на втором этаже, была не ахти. Липкая, напряженная, что ли...
На работу Саша мог приходить-уходить когда вздумается, как душе угодно, только чтобы дела катились без сучка, без задоринки, и у московского начальства не болела голова. С.М. не был его прямым начальником. Пару месяцев назад нужные (непростые, заметим) люди "подвели" его к С.М., отрекомендовали, тот составил челобитную в Москву, поговорил с кем надо, первый вице-премьер завизировал приказ - в нем было еще десятка два фамилий - о назначении. С.М. щедро, по-хозяйски отвалил для исполнения служебных обязанностей отдельную комнату, рядом со своим кабинетом. Протянул смольнинскую "вертушку" - опять же из своего кабинета. Зачем? - для солидности, должно быть. Как же, представитель московской проправительственной газеты, не хухры-мухры... Звякнуть кому-то из хозяев города, сильных мира сего? - к вашим услугам закрытая связь, специальный телефонный справочник, без проблем. Только о чем говорить? О погоде? - кто ж не знает питерской погоды... Слякотно, противно, муторно...
Спустя месяц Алекс стал помощником депутата ЗакСа, оформили темнокрасную "корочку", с ней можно было посещать Мариинский Дворец, был бы повод. Депутат, надо заметить, достался ему своеобразный. В коридорах власти он проходил под кличкой "Шелкопряд". Серый кардинал. Профессор Мориарти, - так доходчивее будет. Проницательный до ужаса, просвечивавший окружающих, коллег, посетителей и партнеров как рентгеном и знавший их как облупленных, он снискал себе славу прорицателя типа Ванги. Его мнением дорожили большие люди, - при том, что он ничуть не дорожил чужим.
Питер не был воровской столицей России. Здесь разруливала ситуацию по "понятиям" пара-тройка или чуть более того крупных группировок, но единого центра, главного "смотрящего" избрать они так и не удосужились. Возможно, поэтому - вследствие разнобоя в кадровой политике в этой специфической среде - их главари последовательно исчезали со сцены в небытие. Костя-Могила... царствие ему небесное... Рома Цепов... "Шелкопряд"... Кое-кому повезло угодить в тюрьму (Мирилашвили, Кумарин), кто-то ушел на повышение в первопрестольную. Каждому - свое. И в свое время. Зачем С.М. пристроил его к одному из негласных лидеров "тамбовских"? - для авторитетности, наверное, для смычки третьей и четвертой веточек власти... Для Алекса это ровным счетом ничего не значило, со своим визави он виделся всего пару раз, дел никаких не имел... Так, пустая формальность. Прихоть судьбы и начальства. Лишь однажды "Шелкопряд" попросил прийти с ним на прием к председателю ЛенСовета. Душевно поболтали...
Алекс, однако, признавал С.М. своим неформальным шефом... По той простой причине, что тот в чиновничьем табели о рангах числился действительным статским советником в чине, соответствующим генерал-майору и пребывал в негласной должности "надзирающего" за городскими СМИ от известного ведомства. Был у Алекса и другой шеф. Босс. Настоящий, без дураков. По имени Самаэль.
"ТЫСЯЧЕЛЕТЬЯ ПРОШЛИ...
НА СЦЕНЕ ВСЕ ТЕ ЖЕ
АДАМ И ХАВА,
И ЗМЕЙ-ИСКУСИТЕЛЬ МЕЖ НИМИ."
/фрагмент кн.Первой "Корреспондент", трилогия "Секретный сотрудник"/