3.
Игорь уже долгое время безучастно сидел на бетонном полу и начал покрываться пылью, словно музейный экспонат, когда в поле зрения определилась худая долговязая фигура в светло-сером костюме – то был Естаев.
Естаев работал заместителем директора в родственной компании, и они несколько раз виделись на конференциях и совещаниях. От других руководителей Естаев отличался неисчерпаемым запасом оптимизма. В то время как остальные тщательно скрывали подробности своей личной жизни за тонированными окнами «Мерседесов» S-класса, Естаев прилежно вел аккаунты во всех известных социальных сетях. Фотографии его волосатых ног на фоне морских волн не сходили со страниц Инстаграма, а ВКонтакте у него было больше десяти тысяч друзей.
Игорь поднялся и взглянул на коллегу мутными глазами.
- Как дела? – радостно спросил заместитель.
- Да так… - промямлил Игорь. Бесполезные посадочные талоны он держал в руке ладонью вверх, словно прося подаяние.
- Тоже в Лондон?
- Никуда я не еду, - пробормотал Игорь. – Хреново все…
- С чего вдруг такое? – встревожился Естаев.
- Отменили мои рейсы, уже два раза. Говорят – сам влез, сам теперь и делай, что хочешь. В общем, арбайт махт фрай и тому подобное. Здесь ничего не меняется.
- Ну, ты это брось! Давай-ка, вставай, под лежачий камень, как ты знаешь…
- Не встану, - упрямо пообещал Игорь. – Никуда я не поеду, умру тут или по миру пойду. Говорят, в Германии пособие по безработице хорошее.
- Ладно, ты пока тут посиди, а я сбегаю, разузнаю… Вот, посторожи.
Естаев поставил чемоданчик возле Игоря, сидящего в позе церковного нищего, и с размаху зарылся в гигантскую очередь к кассам. Каким-то образом он протиснулся к стойке за считанные минуты и вернулся несколько озадаченный, но от этого не менее оптимистичный.
- Да, тут у них анархия, - сказал Естаев. – Рейс действительно отменили, – я ведь тоже в Лондон должен был в девять вечера лететь. Мне сказали периодически обращаться в кассу, вроде бы есть планы на утро поставить новый борт, который заберет в Лондон всех отставших – они тут слоняются по территории аэропорта, так что ты не один такой.
- Мне говорили то же самое, - Игорь устало отвернулся к автомату с напитками и ткнулся лбом в холодный металл. – Врут они, не будет никакого борта…
Естаев посмотрел на Игоря, пожевал губами и спросил:
- У тебя шенген есть?
Игорь отрицательно покачал головой и принялся ритмично биться головой об автомат. Бился он слегка, но звук выходил довольно гулкий и привлекал внимание окружающих. Зависшая неподалеку в полном молчании арабская семья посмотрела на Игоря с интересом, кучерявые дети засмеялись и показали на него пальцем.
Естаев спокойно оглянулся и продолжил мысль:
- У них тут есть гостиница на такие случаи, но она за пределами транзитной зоны, без шенгена не пустят.
- Ну да, это же Франкфурт, - Игорь уже ничему не удивлялся. - У них тут все сделано для людей. Только вот вопрос – кого они считают людьми. В Амстердаме гостиница находится в аэропорту, и никакого шенгена не нужно. Только немцы могли додуматься…
- Я не пойду в гостиницу, - решил Естаев, с сомнением глядя на Игоря. – Вдвоем веселее. А ты свой купон уже истратил?
Игорь протянул коллеге ворох бумаг, который держал в руке.
- Отлично, - сказал Естаев. – Мне тоже дали купон, и у нас теперь в общей сложности двадцать евро на двоих. Ну вот скажи, кто тебе просто так даст двадцатку евро?
- Просто так? – скривился Игорь.
- Пойдем, - Естаев почти насильно поднял размякшего друга с пола и потащил к досмотру.
Скоро они дошли до уже знакомого Игорю тупика, где Естаев усадил его в кресло, а сам встал в очередь в кафетерии. Естаев вернулся с четырьмя пластиковыми стаканами пива и закуской в виде багетов. Пиво – одна из немногих вещей, которую немцы умудрились не усложнить до степени полной бессмысленности, заметно подняло настроение, и утомленный Игорь взглянул на терминал новыми глазами.
- Вот и отлично, - сказал Естаев. – Ты тут допивай, а я схожу в кассу. Давай мне свой паспорт.
Игорь безучастно протянул ему голубую книжку и смотрел вслед уходящему заместителю с горькой усмешкой – он-то знал, что эта попытка не увенчается успехом, как и все предыдущие.
Естаева не было часа полтора. Вернулся он не один. Блуждая по терминалу, он собрал еще трех казахстанцев, застрявших тут по причине отмены или переноса их рейсов. От них Игорь узнал, что во всей Европе погода испортилась, и добрая треть рейсов подверглась досадным изменениям. В отличие от Игоря, никто не выказывал явных признаков недовольства. Все трое новых знакомых оказались государственными служащими и были рады самому факту нахождения вне рабочего места: без разницы где, лишь бы не там, где они повязаны по рукам и ногам десятками жестких инструкций, да к тому же запрещены смартфоны.
Пока новые знакомые посредством своих айфонов наслаждались разговорами с домом, Естаев отобрал у них купоны и вторично сходил к стойке кафетерия. Затем на столике появилось несколько пластиковых рюмок со шнапсом и богатая закуска в виде бутербродов и кренделей.
Шнапс оказался пахучим и на вкус намного хуже русской водки. Тем не менее его прикончили довольно быстро, после чего снова перешли на пиво.
- Да, забыл сказать, - между прочим заметил Естаев. – Я поменял билеты, на семь утра они поставили тот самый дополнительный рейс. Твои билеты и паспорт у меня, я их подержу до утра, а то боюсь, как бы в таком настроении ты их не порвал.
Продолжение следует.