Родное правительство потому родное, что всячески старается помочь своему народу в его процветании и развитии. Когда экономика немного полностью разрушена, когда любимый народ стремится к счастью выживания, то как ему можно помочь. Да просто – выборами. В самом простом случае – выборами в местные или региональные органы власти. Ведь, как мы думаем, это власть нас ведет к нашему процветанию, развитию и счастью в конце-концов. Не зря говорят, что каждый народ достоин той власти, которую имеет, ну той, которую выбрал, потому что демократия.
В селе… Давайте без названия ибо не так могут понять. У нас всегда понимают так как нужно, а не так как есть на самом деле. Да, и кажется мне, что оно типичное это село на очень большом пространстве, когда то очень большой страны. Так вот, в селе не очень то и далеко расположенном от демократически развитой Европы проводились выборы в региональные органы власти. Как всегда, в демократическом обществе, было несколько кандидатов, аж два: какой-то местный беспартийный и, разумеется, приезжий представитель партии власти. Действующая власть на то она и действующая власть, чтобы максимально приблизить народ не обещаниями, а реальными делами. Село то вымирающие, как и большинство сел и даже во всем мире, а не только в этой еще не очень европейской, а значит очень развитой, стране. На 180 дворов осталось только 52 избирателя по спискам. Может было бы и больше, но все, кто мог, покинул это, когда-то процветающее село, и подался в другие страны и веси искать того самого счастья. Часто покидали дома свои целыми семьями: кто выезжал, а кто... Вымирало село, куда уж правду деть.
А красивые и аккуратные домики остались стоять с закрытыми красивыми резными ставнями ждать своих хозяев. Если бы дома умели говорить, то они сказали бы правду людям: они уже никому не нужны – хозяева их не вернутся. Осталось только 52 избирателя и то по спискам. Немощные пенсионеры, еще более немощные и потерянные в жизни алкоголики, ну и те, кто имел «спонсоров» за границей – заробитчан шлющих, заработанные тяжким трудом, доллары и евро.
Но выборы нужно проводить и народу нужно помогать. И партия власти без долгих вступлений и красивых программ предложила каждому, кто отдаст за нее свой голос, аж по 20 долларов, но в местной валюте. А еще после ее безусловной победы, пообещала добавить еще столько же. А это практически было равно месячному доходу, то есть пенсии, тех, кто остался.
Кто победит в этом случае, было ясно и так. Но выборы, на то они и выборы, что происходят демократично и согласно закону. А согласно закону должен был оборудован избирательный участок и должна быть избирательная комиссия.
Проблема – члены комиссии. Ну, нет ни кого – пенсионеры одни полуграмотные и физически еще могущие жить, но не больше. Двух нашли из местных, а трех пришлось привезти своих, ну от партии власти – власть всегда берет на себя ответственность, а то как же.
Еще проблема – избирательный участок. Обычно это школа. Но детей нет, а значит и школы нет. Здание сельсовета разрушено, а глава сего находился в другом селе. И это он был как бы альтернативным кандидатом и по закону не могу вмешиваться в выборы, то есть материально чего-то делать. Остался еще бывший клуб. Но ни отопления, ни электричества и даже стекол в окнах не было в этом здании. А зачем в селе европейского пути развития этот коммунистический пережиток в виде клуба, да и кто туда будет ходить – бабки немощные...
Но партия власти решила решительно и этот вопрос. За небольшую плату бабушки вымыли и даже слегка почистили бывший холл, бывшего сельского клуба. Окна закрыли матовым целлофаном, нашли какие-то столы, старыми шторами оградили подобие кабинки для голосования. И даже привезли из райцентра электриков, которые сделали временное подключение электричества к клубу. И вот в клубе появился свет будущего в виде освещения и тепла от электроконверторов. Правда, это было все временно, только на день выборов.
Неизбежно настал этот, когда-то праздничный, а сейчас просто будничный, день выборов своего светлого будущего. 51 один избиратель пришел организованно и организованно и единогласно отдал свой решающий голос, получив за это заслуженное вознаграждение. Остался один. 51+1 – такая вот простая арифметика. Найдется всегда один чуть-чуть не такой, как все.
Один избиратель из 52-х – это же мелочь. Явка почти полная, выбор практически единогласный и этот один голос совсем не нужен для истинного волеизлияния. Да, для истины этот голос был не решающим, но 20 долларов в местной валюте были нужны этому голосу, а вернее его жене. Не проголосовавший избирательный голос принадлежал парализованному после инсульта пенсионеру, в возрасте почти под 80 лет. И ему то эти деньги и даром не нужны были – он уже ничего не слышал и практически не видел, так сказать, живой труп. Но у него была жена, верная жена, хотя это и не прогрессивно – для таких должны были быть хосписы… М-да, должны быть, но… Да они потом будут, в светлом будущем. А пока просто нужны эти 20 долларов в местной валюте, чтобы поддержать жизнь избирателю, который даже не понимает уже что такое жизнь, не то что выборы. В памяти народа еще живо правило жизни: только Бог решает сколько жить человеку и все близкие должны эту жизнь поддерживать.
Четыре члена комиссии, не сговариваясь, согласились, чтобы бабушка Аня, жена парализованного, поставила за него «птичку» в нужном месте бюлетня и получила вполне заслуженную помощь от победившей правящей партии. Четыре согласились и уже начали собирать свои вещи, радуясь успешно проведенной избирательной компании.
Но в комиссии было пять членов. И один из членов, молодая и бойкая бабенка, из местных, была решительно против – она громко и во всеуслышание ратовала за закон. Да, по закону члены комиссии могли выехать к парализованному на дом и там предоставить ему право исполнить свой гражданский долг. И приезжие члены комиссии уже готовы были пешком пойти на другой конец села и исполнить этот государственной важности ритуал. Но, опять же, закон. Факт удивительный, молодая и бойкая бабенка, которая считалась «богатой» ибо муж ее и сыновья были на заработках в Европе, а она содержала огромное хозяйство, знала избирательное законодательство. Особенно ее знания поражали в данном случае. Она знала, что для того, чтобы члены комиссии доставили урну к парализованному избирателю, должна была быть справка, выданная, как минимум, районной медицинской комиссией. Что в данном случае было просто не реально: и время прошло, и районная поликлиника далеко, и возиться с этим некому было.
Члены избирательной комиссии перешли в состояние некого ступора. С одной стороны этот голос ничего не решал. С другой - нельзя без решения суда решать избирателя права голоса. Но это по закону. Главное, все понимали, что бабушке Ане очень нужны эти деньги. Они даже решились сложиться и дать их ей. Но бабушка Аня отказалась от «дармового» - она была еще той, «старой закваски» и в ее лексиконе было слово «совесть».
Смотрящий от правящей партии, здоровенный молодой мужчина дал совет – доставить парализованного на избирательный участок. Он даже милостиво выделил для этого машину с логотипом правящей партии. Ему эта вся возня надоела, и он все думал о ресторане, где и ему вручат вознаграждение.
Что долго рассказывать. Парализованного и уже ничего не соображающего, но еще живого дедушку, привезли и на носилках внесли на избирательный участок. Активная бабенка проследила, чтобы все было по закону, чтобы его занесли в кабинку для голосования. А один из приезжих членов комиссии поднес к почти не видящим глазам дедушки бюллетень. Взял его немощную руку, вложив в нее ручку и этой рукой поставила птичку в нужном месте. В это время бойкий и принципиальный член комиссии лихорадочно искала чего-то запрещающего в законе о выборах. Она подошла к смотрящему от партии власти и чего-то пыталась ему доказать. На что тот махнул рукой и сказал: «Не запрещено – значит разрешено…» Спорить со смотрящим было опасно – он же платил и членам комиссии. Бабушка Аня получила свои и дедушкины деньги. Дедушку завезли назад домой. Можно было считать, что выборы успешно завершились победой справедливости. Но…
Но, когда одна из приезжих членов комиссии помогала бабушке Ане укладывать дедушку назад на старую кровать, то услышала:
- … А она же (та принципиальная член комиссии) моя крестница. Ее и Аней в мою честь назвали – дружили с ее мамой мы с детства сильно. Отца ее посадили, мать спилась и бросила, то она жила у меня. С детства жила, как дочь родная. Школу закончила у нас, замуж мы ее выдали за приличного человека. А когда стала богатой, то как бес вселился – нас врагами начала считать, виня нас в том, что ее бросили родители. Хотя, виною всему обычная жадность. Люди говорили, что могла бы и нам в чем-то помочь, хотя нам и ничего не нужно было. Она нам как родная, а тут врагом нас сделала. Дед мой от стресса этого и инсульт заработал…
* * *
Нет, это не только народ достоин своего правительства. И правительство достойно своего народа, потому что оно плоть от плоти…