Глава вторая
«Какую партию вы поддерживаете?»
Шальная мысль побывать на Донбассе появилась у меня после известных всем событий с майданами, гибелью «Небесной сотни», маршами правосеков и «одесской Хатынью», потянувших за собой череду тысяч смертей – не хочу говорить «напрасных», потому что напрасных смертей в этой кровавой и жестокой гражданской бойне не было. Ни одной. Ни с той, ни с этой стороны.
Гибель каждого человека на этой новой гражданской войне - плохого или хорошего, правого или виноватого, кого-то чему-то да научила и о чём-то заставила крепко задуматься: убитых горем матерей, родных, друзей, коллег по работе, соседей, одноклассников, однополчан, земляков и чужаков.
Бойня на юго-востоке Украины заставила задуматься над происходящим не только взявших в руки оружие, но и тех, кто стал полными инвалидами - «сепаров», «укропов», а также добровольцев, которые приедут на Донбасс со всех концов света. Лишившись возможности видеть, слышать и двигаться, они тихо умирают в своих квартирах в окружении самых близких родственников, четырёх стен, гор окурков, пустых бутылок из под горькой и редко-редко друзей.
Многие из жертв украинской бойни уже давно жалеют о том, что ввязались в чужую драку, которую честно хотели прекратить. В тысячный раз мысленно возвращаясь на Донбасс в окопы и блиндажи, прокручивая в голове бесконечную плёнку событий, приведших их к полной инвалидности, они кроют матом всё и вся и их трудно в этом винить. Потеряв вместе с выбитыми глазами, с оторванными руками и ногами всё - работу, семью, возможность получать законную пенсию от государства, для которого ты - несуществующий боец на вполне реально существующей войне, они потеряли и саму жизнь. Теперь эта жизнь, а точнее её ошмётки, до самой смерти будет проходить в инвалидной коляске в границах комнаты, наполненной тяжёлыми думами и желанием поскорее умереть.
Смерти этой бойни заставят задуматься над происходящим и меня. Проезжая мимо свежих могил с крестами за Иловайском, где расстрелян практически каждый дом и забор, я смотрел на развалины домов, в которых ещё совсем недавно кипела жизнь, как на какой-то страшный фильм. В сознании не умещались ветки цветущих яблонь и абрикосов с расстрелянными заборами и взорванными хатами. От этого диссонанса было не по себе.
Вот в такие же развалины превратится жизнь тысяч жителей Донбасса, ввергнутых в пучину огненного шторма, не знающего пощады ни к молодым, ни к старым. Смысл увиденного будет доходить до меня постепенно - месяцами, но в тот момент я просто смотрел и запоминал, на ходу успевая делать снимки.
Эта война расстреляла не только дома и заборы, а сердца и души людей, меру горя которых никогда не понять тем, кто судит об этом, сидя на диване за компьютером, кто, благодаря ТВ и интернету, настолько привык к крови, смертям и терактам, что они их вообще не трогают - никак. Ну, хлопнули в очередной раз на Донбассе какого-то командира ополчения, ну, разрушили очередных 10-20-30 домов. Ну, "завалили" 50-70 человек... Маловато чё-то. В прошлый раз было больше. Ничего нового и особо интересного. Уже три года так хлопают и разрушают. Цинично, но правдиво - именно так и думает привыкший к крови обыватель.
Вслух никто этого никогда не скажет, разве что в комментариях под придуманными именами, но это всё равно чувствуется. Именно так думает огромное число людей, сознание которых, обстрелянное телерепортажами с передовой и роликами Ютуба, успело привыкнуть к смертям 21-го века. Так устроено большинство людей, которые очень быстро привыкают к чужому горю, не испытывая его лично. Вроде бы, есть смерть и горе, но они ведь не мои. Это же где-то там убивают - «в интернете», в «телике»...
Отсматривая видео боёв в интернете, я глядел на убитых, сожжённых, разорванных взрывами женщин и детей, на искалеченных осколками стариков, на разорванные тела жителей Донбасса, на его разрушенные до основания деревни, на уставшие лица ополченцев. Многие из нас искренне сожалеют о том, что не видели Великую Отечественную, между тем, она здесь – на Донбассе: такая же, как и столетия назад, разве что оружие стало другим. На любой войне одинаково убивают, одинаково умирают, одинаково предают и совершают геройские поступки. Здесь всё то же самое – взрывы, ранения, кровь, смерть, гибель мирного населения, разрушенные до основания дома, стёртые с лица земли посёлки, пытки, подвиги и предательства, голодные люди, огромные глаза испуганных детей... Весь страшный набор войны.
Глядя в тёмные глаза смерти, к которой наша цивилизация уже стала как-то тихонько и цинично привыкать, я не мог найти ответа на единственный вопрос: «Зачем люди убивают людей?» - Ради денег? Но они заканчиваются. Ради власти? Но она, как гулящая девка, крутит шашни со всеми, кто больше заплатит. Ради идеи? Но разве идея, пусть даже самая лучшая, стоит смерти людей?
Так я думал перед поездкой на Донбасс, после возвращения с которого я уже твёрдо знал - смерть ради высокой идеи оправдана только в одном случае - если эта идея основана на защите своего дома, семьи, своей родной земли от врага. Но весь ужас бойни на юго-востоке Украины в том, что с этим беспощадным и подлым врагом защитники Донбасса ещё недавно гоняли в футбол, пили пиво, травили анекдоты, слушали один на двоих гимн Украины, вместе с ним они растили собственных детей и внуков. Этот враг - другая половина украинцев, называющих защитников Донбасса «оккупантами» и «террористами». Эта бойня рассекла жизни представителей одного народа надвое, разделив детей и родителей, жён и мужей, друзей и соседей на "сепаров" и "укропов", на «представителей самой древней цивилизации на Земле» и «недочеловеков», которых, по словам ряда украинских политиков необходимо просто уничтожить, поскольку это не люди, а «биомусор», хотя биомусор, в данном случае, авторы таких античеловеческих решений.
Мой путь на Донбасс был долгим для человека, который, в силу своей журналисткой профессии, привык решать вопросы достаточно быстро. Выход на людей, которые могли мне помочь добраться до ДНР, я искал больше года. Искал один, без связей и телефонов, без какой-либо информации, до конца не веря в свой замысел, который и мне-то самому временами казался бредовой идеей, потому что никаких объективных причин ехать на Донбасс у меня не было.
В принципе, тогда надо мной не капало. На тот момент я жил на 22-м этаже в съёмной однюшке в трёх километрах от МКАДа. Кроме дурных соседей этажом выше, регулярно мутузивших друг друга вечерами с невообразимыми криками, и чужих мусорных мешков, также регулярно появлявшихся перед дверями квартиры, меня не беспокоил никто. Ни я, ни мои дети не прятались в подвалах от взрывов снарядов и пулемётных очередей, из моих родственников никто не был убит или ранен, мой дом не был разрушен и обстрелян, что исключало вендетту.
Мне никто не давал журналистского задания - поездка на Донбасс была лично моей задумкой. У меня ни с кем не было никаких договорённостей, мне не светило каких-либо выгод – ни денег, ни связей, ни известности. Я прекрасно понимал, что всё, что я напишу, я не смогу даже элементарно где-либо опубликовать, разве что на собственных страничках в соцсетях, а уж думать об издании хоть какого-либо тиража книги, пусть даже и с таким броским названием, я вообще не смел.
Я хотел только одного - побывать на Донбассе и лично посмотреть на то, что там происходит. Да, я не был ни дипломатом, ни политиком, но я не мог оставаться в стороне от того ужаса и горя, которые свалились на голову жителям ДНР и ЛНР. Я не мог быть безучастным к судьбам тех, кого без объявления войны уничтожают собственные соотечественники только за принадлежность к русскому миру, который существует так же, как существует западная или восточная цивилизации, которые никому в голову не приходит ставить под сомнение. Для меня сочувствие «сепаратистам» Донбасса было таким же естественным, как сочувствие любому человеку, над которым нависла опасность, и это сочувствие было логически вполне объяснимо. Сепаратисты - это люди, которые хотят отделить кусок территории отдельно взятого государства. В чистом виде это действительно преступление. Это очень похоже на захват квартиры кем-то из квартирантов, которые, вдруг, решили сделать некую часть квартиры хозяев своей личной собственностью.
В случае в сепаратистами Донбасса преступления не было просто потому, что, живя на территории Украины и являясь её гражданами, жители Донбасса ничего не захватывали, а были вынуждены защищаться, спасаясь от смерти, в данном случае, от карательных нацбатальонов, решивших расправиться с русскими на территории Украины. Где же тут признаки «сепаратизма»? Это скорее похоже на ситуацию, когда в квартире кто-то закрывается в комнате затем, чтобы другой кто-то не проломил ему голову. Самопровозглашение из желания спасти свои жизни - это не сепаратизм...
По мнению некоторых моих коллег моя задумка была чистой воды журналистской авантюрой, которая могла закончиться чем угодно, в том числе «однюшкой» на погосте, а могла и вообще никогда не начаться. Но мне было плевать на мнения тех, кто был скор на критику, не желая оторвать собственный зад от стула, чтобы разобраться в происходящем. Эта публика живёт и рассуждает о том, чего не видела и не знает, по принципу одного старого забайкальского писателя, который ляпнул во время обсуждения чужой рукописи: «Я не читал, но я скажу».
Временами у меня просто опускались руки, потому что казалось, что моя мечта просто нереализуема. Несколько раз я писал письма российским актёрам Ивану Охлобыстину и Михаилу Пореченкову, которые до меня бывали на Донбассе, но так и не получил от них ни одного ответа.
Я выходил на небезызвестного Олега Царёва, которого впервые увидел в конце 2013-го в студии Первого канала во время записи передачи. Тогда уже был не просто Майдан. Тогда уже убивали «Беркут», бойцов которого сторонники евроинтеграции старательно сжигали «коктейлями Молотова», уже появились беснующиеся орды отмороженных «правосеков» с битами и цепями, и люди с кастрюлями на головах…
Царёв честно ответил мне, что ничем не может мне помочь, потому что его не желают видеть на Донбассе отдельные товарищи, и посоветовал мне съездить туда самому, потому что «там сейчас более-менее безопасно».
Ответ меня мало устроил, но я всё равно поблагодарил Олега Анатольевича хотя бы за какой-то ответ, что в наше «время равнодушных» вообще большая роскошь.
В поисках «секретной тропы» на Донбасс я обращался к московским газетчикам, писал на Первый Канал и даже коммунистам, но и от них не было ровным счётом ничего. Были минуты, когда мне казалось, что тема Донбасса настолько неудобна и даже опасна для обсуждения, что о ней предпочитают не говорить, тем более, обсуждать её в интернете.
В моей электронной почте остались письма руководителям администраций Луганска и Донецка, депутату Верховной Рады Украины Елене Бондаренко, и ещё ряду «больших людей», включая лиц, модерировавших в ВКонтакте группы, симпатизирующие идеям Новороссии. Иногда приходили не самые светлые мысли о её героях и пророссийских деятелях из порошенковской Украины. Может, эти люди просто делают себе имя на чужой крови? Иначе почему нет помощи?
Несколько раз мне ответили в ВК. Первый вопрос был практически одним и тем же: «Какую партию вы поддерживаете? От вашего ответа зависит наша дальнейшая переписка».
Позже, когда я буду уже в Донецке, я ещё не раз услышу точно такой же вопрос, на который буду неизменно давать один и тот же ответ: «Я не поддерживаю никакую партию кроме партии под названием «Народ». Журналист не может быть привязан к какой-то партии, иначе он просто не сможет нормально освещать события, потому что кого-то обязательно будет вносить в списки «соратников» и «врагов» - одних будет любить, а других ненавидеть и ни о какой объективности в таком случае не будет идти речи.
Я прокладывал себе дорогу на Донбасс через непонимание, недоверие, подозрение и ответы в стиле «да» - «нет». Это потом я пойму, что односложные ответы – просто жёсткое требование особенного времени и ситуации, в которой поневоле оказались жители Донбасса, вынужденные пропускать каждого человека через разного рода фильтры, «пробивая» незнакомых людей через Интернет и узнавая о них уже через свои инфоканалы...
Кстати, для тех, кто ещё не знает – Интернет, это открытый канал связи. Если у кого-то ещё остаются иллюзии по поводу «тайных переписок» в «личке», спешу разочаровать – «лички» просто не существует, по крайней мере, для тех, кто хочет и имеет возможность спокойно читать ваши «личные» сообщения…
За время ведения переговоров в глаза бросилась одна особенность, характерная практически для всех, с кем я общался на этапе поиска контактёров – все они уверены в том, что россияне просто обязаны знать, как и чем живёт Донбасс. По их мнению, россияне обязаны знать, как пересечь границу, в каком именно месте находится официальный пограничный переход, и неофициальный в том числе, какие виды вооружения применяются в боях, сколько человек погибло и было взято в плен – причём с той и с другой стороны, сколько стоит проезд туда и обратно: «Ну, что вы не знаете, как доехать? Не смешите! Как обычно. Садитесь на автобус и едете!»
Разговоры о том, что ты не знаешь маршрута, что для тебя это что-то новое, потому что до событий на Донбассе у тебя была другая жизнь и совершенно другая информационная каша в голове, что тебе нужен просто совет знающих людей, практически сразу обрубали дальнейшие переговоры, поскольку по ту сторону экрана тут же начинали возникать непонятные подозрения… Не знаешь, значит, не интересуешься. Не интересуешься, значит, не такой уж и продээнэровец, а потому иди-ка ты, братец, смешанным лесом.
Может и не совсем корректно, зато надёжно…
И снова – долгие поиски групп в ВК и Одноклассниках с безуспешными попытками выйти на нужных людей. И снова долгие и нудные допросы в стиле «к какой партии вы относитесь?», короткие фразы или отдельные слова вроде «понял» или «до связи». А потом - тишина. Днями… Неделями...
Раза три я напарывался на людей, которые сначала обещали помочь выехать на Донбасс, а потом резко сворачивали переписку, как только узнавали о том, что я не имею никакой политической окраски или у меня нечего «отжать» типа гуманитарки или «бабок».