Будто дубок он полувековой, тряхнёт курчавой
с проседью главой. Немолодой, но, между прочим,
удалой, ещё пригож как сказочный герой. Предстанет
изначально пред тобой он простачком, напропалую
будет балагурить обо всём и дверь своей души рукой
наотмашь распахнёт, но не позволит тебе сунуть туда
нос. Он сам в обитель нежную проворненько нырнёт,
фужер шампанского за романтичность дум себе нальёт,
великую историю любви в затёртом томе на десерт про-
чтёт, затем ко сну благополучно отойдёт. А рано поутру
опять щёлкнет себя по лбу, настраиваясь на конкретную
амурную волну. Он не затягивает дело, просто два брака
позади, и, примеряя хомуты, он тщательно следит за
тем, чтобы не стёрли шею.
Вообще заботами не полон его рот. Сын взрослый,
неродной (от экс-жены) в самой столице дал в профес-
сии росток. А он свободе гимн поёт и с моложавой дамой
в лодочке по мирной заводи плывёт, его чуб по ветру
несёт, залихватски он гребёт навстречу человеческому
счастью. И прочь ненастье!
И в сердце вечно обетованная стройка у него. Он
бригадир отменный. В разъездах колесит по всей стра-
не — вчера в Осетии, сегодня в Сочи, а завтра, может,
в Новгородской слободе. И слава тому ПТУ, что его
обучило ремеслу, передовик, не склонен он сидеть на
мели. В горниле мастерства свой дух крепит. И труд его
уже к искусству можно приравнять. Сущий художник,
рукотворно он кладёт архитектурные мазки, скрепляя
— 160 —
бережно кирпичик с кирпичом, бревно с бревном по
совести ещё советской, простым рублём и дружбой бога-
теет он. Где-то новатор, возводящий ввысь мосты-меч-
ты, а кое-где старательно латает здания-подвалы. Средь
мужиков ведёт себя по-свойски он и темпераментом
палит, ровно по воробьям из пушки. Как взбеленится,
заорёт дурниной и молодняк к порядку призовёт, не
терпит косяков и недостатков. Пар выпустит, засучит
рукава, и сам пойдёт кайлом махать во славу всей бри-
гады. Физически подтянут, не прирос к нему жирок, он
всё ещё недюжинных ресурсов парень, полон энергии,
высокосамообразован.
И, будто школьник, фактами истории по-прежнему
он увлечён, и на досуге улизнёт в литературный топ-за-
пой, и в новом городе в недельный срок все театры,
филармонии и галереи обснуёт, подошвы в ноль сотрёт.
И мозг его, эстетику впитавший, всё ликует, и кругозор
его расталкивает горизонт.
Ещё горазд он кулинарить не нутру в угоду, а здо-
ровью, и потчевать за дар-столом уже фрагменты, а не
отчую семью. Как растворилась в воздухе, ушла един-
ственная и великая из женщин, та, что вела его кнутом
и пряником по праведной стезе. Он своё буйное чело
к её ногам склонял и длани целовал при встрече, вни-
мал советам, спорил иногда, дарил цветы и деньгой
баловал. А рок украл её без длительной болезни, он пил
безудержно неделями и с криком: «Вернись, мама!» на
её могиле умирал.
А младшему из братьев он, наверное, не чета — тот
семьянин стабильный. Прижимист, хитроват, всегда
нехватка у него монеток в кожаных мошнах, нет ничего
у бедолаги, окромя трёх квартир, пары автомобилей
и залежей валюты на счетах. И что ж с того? Разнятся
люди. Без автоправ не унывает старшенький, зато в сво-
ей фантазии на ковре-самолёте он господином облетает
земной шар.
И бабы у него как на ладони, он ушлый женский род
возьмёт на понт, сначала снимет с блюда пробу, чтобы
потом не вывернуло всю утробу. Ведь попадал впросак
не раз. Одна его тянула на базар-вокзал, обхаяла, не хо-
лила — хулила, спасая честь свою, в порыве он искал ве-
рёвку с мылом. Вторая, сразу ему прыгнув на хребтину,
терзала до беспамятства: «Купи пальто, свези на море,
подари машину». «Ты кто?» — он недоумевал А третьей
было треба с первого шажка окольцевать бесхозного
лоха. От тех и этих дьяволиц он когти рвал, но проявил
корректность, сначала скрылся в тень, а после — канул
в неизвестность.
Он не поэт, но тёмной ночкой выйдет в поле, приля-
жет у костра, мохнатыми ресничками будет стрекозить
бархатные небеса, и где-то высоко его приметит гордая
холодная звезда, в двух голубых его топазах отразится
её красота. Он передаст ей восхищение мерцанием свет-
лячка, та согласится на свидание у озерка. Он, стоя на
коленях, будет признаваться ей в любви до самого утра.
А между прочим, у планиды той мамины глаза.
04.01.2016 г. И.Летящая