С самого детства мама говорила мне, что я особенная. Откуда в ней взялась такая уверенность, я не знаю, но она в это свято верила и другие, скорее всего, чтобы с ней не спорить, покорно соглашались. Что ж, в чём-то она была права.
Диссоциативное расстройство идентичности почему-то не стало для меня новостью, хотя узнала я о диагнозе уже после нескольких месяцев реабилитации. Просто всё это время моё "Я" было в отпуске, а бодрый Дениска, так звали моего соседа по сознанию, резво отбивался от санитаров, демонстрируя за нас двоих свою бунтарскую натуру. Дениска вовсе не представлялся перед врачами, оказалось, что первой с ним познакомилась моя близкая подруга и стала мне совсем близкой. Точнее она стала близкой Денискиной любовницей. На последующие мои резонные вопросы, не считала ли она странным мои внезапные превращения в мужчину, она, наивно хлопая ресницами, предположила, что в наших неоднозначных дружеско-любовных отношениях была своя игра с необычными правилами, в которых я то недотрога-подруга, то альфа-самец без первичных признаков этого самого самца. Так, вместе с новостью о диагнозе, я узнала, что дружу с лесбиянкой и я сама, получается, не совсем гетеро.
На самом деле я подозревала, что моя жизнь немного отличается от других. Особенно меня удивляло, что у меня всегда есть деньги, которых я, вроде как, не зарабатывала. Впрочем, неплохой этот парень оказался, усыплял меня в самые непростые моменты жизни, а будил, уже все разрешив. Прям настоящий мужик жил во мне все эти годы. Я, конечно, не совсем хотела бы знать, как он зарабатывал и каким образом вытягивал нас из передряг, но однозначно ему благодарна.
Пришло время, когда тетенька врач решила меня выписать, весело сообщив, что Дениска ушел и не обещал вернуться. Я медленно собирала свои вещи и тоскливо размышляла над тем, кто же теперь будет всё за меня делать...