Мемуары

Ирина Ситникова
  В ноябре Нину Сергеевну торжественно проводили на заслуженный отдых.
Отдых директор сельского клуба заслужила 15 лет назад, но на пенсию не собиралась.
Шума-толкотни Нина не любила и в клубе работали три секции: шахматный кружок,
Книголюбов и вязания. Молодые специалисты, вздумавшие учить детей танцам- пению
изгонялись в фойе, где была плохая акустика, но замечательные сквозняки.
Открытые в сентябре секции благополучно закрывались к декабрю- и учителя и ученики лечили отиты- бронхиты.
Спокойные рабочие дни с непрерывными чаепитиями закончились со сменой руководства. Новый начальник Отдела культуры был еще молод и вязанием не увлекался. Поездив по сельским очагам культуры, стал присматриваться с Нине
Сергеевне. Подруга- библиотекарша Таня часами сидела за компьютером, -делала
за Нину отчеты. Через месяц  Нина успокоилась- начальство не вызывало.
Правда юбилея ждала с опаской и готовила грандиозный отчетный концерт.
Концерт удался: хор ветеранов горланил вовсю,  пол сотрясался от плясок,
солистки, выпячивая груди и сверкая глазами, прославляли Русь- матушку задушевными песнями.
  Нину наградили всем, чем можно: грамотами, почетными знаками, ценными подарками, но вручал  букет хризантем  вновь назначенный директор.
  - Черт тебя принес!- ворчала Нина, передавая дипломированному хореографу
дела.
- Ничего, померзнешь в пустом клубе  и сбежишь!- лелеяла она мечту на скорое
возвращение в родной директорский кабинет.
Через неделю Нина заскучала, бросилась учить уму-разуму невестку и незаметно
выросших внуков , но получила отпор: " Отдыхай, дорогая бабуля, сами справимся".
От возмущения Нина заболела. Вновь окруженная вниманием родных, решила поведать
историю своей жизни, но домочадцы только снисходительно улыбались, и убегали по
делам.
Нина таращилась в телевизор и тяготилась домом: нервно курящим мужем, топотом
внуков за стенкой, командным голосом невестки на кухне.
В мире уже хозяйничала зима, а триумфального возвращения  "на престол" не
предвиделось. Нина часами сидела , размышляя о несправедливости жизни.
- Заслуженный работник культуры, да меня на руках носить должны!- шептала она
снегопаду за окном.
- А ты мемуары пиши!- посоветовала внучка, уставшая слушать жалобы.
- И напишу!- пригрозила неизвестно кому Нина.

   Первые строки дались легко: " Мама- чуткая, певунья, прошла всю войну,
работала санитаркой в больнице. Отец, Семен Шуров, героически погиб в 1943 году,
освобождая родной город".
Тут  Нина остановилась,- туманная история появления на свет испортила настроение.
Пару дней Нина решала: прибавить себе лишних четыре года,- совсем состариться!-
или изменить дату смерти отца?
- А не ваше собачье дело!- сказала неизвестным читателям будущего шедевра и села
писать дальше.
  " Трудно жилось в послевоенные годы, мама работала и день и ночь, чтобы прокормить двух маленьких дочек..."
Нина вздрогнула, вспомнив картинку из детства: ей лет шесть, испуганно смотрит
в занавешенный угол комнаты, откуда доносятся непонятные крики, рычание.
Старшая сестра хочет есть, а мамы все нет. Нина боится подойти к привязанной
за ногу лохматой голой девочке. Сестра всегда хочет есть и набрасывается на любого, кто подходит близко.
Когда Нина пошла в школу, сестра исчезла,- мама сказала :" В больницу отвезла,
лечить". Полгода Нина боялась стука в дверь,- думала сестра вернулась.
 - Не надо о ней!- Нина решительно зачеркнула написанное и стала рассказывать о себе. Строка за строкой рисовали портрет умной, доброй девочки, примерной ученицы, маминой помощницы. 
Нина с улыбкой вспоминала ,как друзья мамы и соседский мальчишка угощали ее
конфетами и  мороженым и смотрели долгим, завораживающим взглядом...
Потом были объятья, поцелуи и...
- Ах, какая любовь в  тринадцать лет!,- усмехнулась Нина и написала:
" Жили с соседями дружно, весело, по воскресеньям собирались во дворе, разговаривали, пели песни, играли в карты и домино."
- Нет , про карты не надо!- Нина вспомнила вечно пьяного соседа, регулярно
проигрывавшего зарплату, семья голодала, маленький Пашка умер.
Писать  о школе восторженно не получалось,- классы в полуподвале, в окошки видны
только ноги прохожих, темно, холодно , учителей не хватает, учебников тоже.
   " Я особенно любила  химию и математику, была председателем пионерского отряда, вступила в комсомол."
Нина вздохнула,- химию не понимала, пионерами не занималась.
   " После школы работала в больнице санитаркой."
Это было требование для поступления  в Мединститут.
Нина не поступила, и чтобы не выносить горшки и мыть больничные коридоры, подала
документы в Культпросветучилище,- оно было рядом с домом.
  " Я всегда мечтала работать в сфере культуры, училась с удовольствием, выпускала стенгазету, организовала комсомольский стройотряд."
Писать о воспалении легких, -послали   "на картошку? Или о партийце Смокове,
особо "благоволившем " к Нине? Вот уж кого вспоминать не хотелось! Хорошо,
не первым был. Первый был там, на картошке. Он приносил самогон, гундосил:"
Пейте, дураки, а то насмерть застудитесь!"
  Училище Нина закончила. Распределили на край света,- в сельскую глубинку.
   " Мне не исполнилось 18 лет, когда назначили заведовать клубом в деревне
Сироткино. Клуб располагался в бывшей конюшне, не отапливался. По субботам
показывали кинофильмы, старые, иногда- кадры кинохроники. После фильма были танцы.
Баянист, дедок столетний, играл плохо. Приняли меня хорошо, устроили на квартиру
к  Самохиным."
Нина отложила ручку,- вспоминать первое место работы не приятно. Парни и мужики
тискали без стеснения, женщины плевали вслед. Нина убегала в район, плакала,-
просила перевести в другой клуб. Ее " утешали" в укромном  уголке и отсылали обратно.
   "Вместе с молодой учительницей- комсомолкой налаживали  просветительскую работу, создавали библиотеку, я читала лекции, собирала материал о партизанском отряде. Молодежи в деревне было мало. Новый, 1967 год встречали в новом клубе,
там была печка. Работали  библиотека и вновь созданный  музей воинской славы.
После была направлена  в Дядьковский район, в наше село Шамкино, где проработала
директором  Дома культуры..."
Нина задумалась. После отработанных 4 лет в проклятой деревне она три года не
ходила на службу, хотя и числилась при заводе лектором. Основной работой было
"спецобслуживание" городской элиты. Однажды случился скандал,- на очередное
"заседание" прорвалась жена одного из секретарей, тоже партработник.
Нину и еще двух комсомолок срочно  направили поднимать культурный уровень колхозников.
Нина, решив, что никто не вспомнит, когда именно она приехала в село, продолжила:" 48 лет, до выхода на пенсию."
Стала расхваливать себя вовсю,- она  уточняла, организовывала, участвовала, чествовала... Выходило- колхозное руководство ничего не делало и только
благодаря Нине село разрасталось и хорошело.
- А пусть знают!- погрозила Нина  снежинкам за окном.
О чем никому знать не следовало, -об отношении к ней  односельчан. Иногда
презрение не скрывали:" Вот посмотришь и ясно: можно тебя всем и каждому, словно
отметина какая есть."
Дружбу водили по необходимости,- кто зависел, кому выгодно было.
Нину утомили воспоминания, охота писать прошла и она вернулась к телевизору,
ворчанию на мужа и мелким пакостям невестке.
Сына Нина не трогала,- любила издалека, все ища в его поведении признаки сумасшествия. О страхе родить ненормального ребенка не рассказала даже маме.
Замуж вышла поздно, после " настоятельного" совета жены директора школы.
В мужья выбрала молоденького очкарика-бухгалтера из соседнего села. Переезжать
к нему не планировала. Муж приезжал в выходные, занимался садом, варил обеды-
ужины. Страстности особой не проявлял и Нина  очень удивилась, когда забеременела. Сделать аборт не удалось,- почетные гости на майские праздники пожаловали. Нине на очередном обеде дурно стало, тут все с поздравлениями,
муж гордый ходит... Нина пребывала в постоянном страхе, но сын родился вполне
здоровым. С годами Нина успокоилась.
Муж переехал, сын в школу пошел и она занялась обустройством дома,-
тащила из клуба и библиотеки все ценное.
После недели безделья  Нина вернулась к мемуарам. Писалось быстро, о перестройке на селе .,  о ее, Нины, огромном вкладе  в дело воспитания культурной молодежи.
Показала творение подруге ,- пусть похвалит.
Таня похвалила и посоветовала издать поскорей :" Издательства сейчас
ой-ой сколько дерут, да все цену набавляют!"
- Мне платить?!- возмутилась Нина.
С помощью Тани переслала " шедевр" в солидное издательство: " Пусть гонорар выплатят!"
Ответ -отказ  пришел не скоро:  "... художественной ценностью не обладает, рекомендовано для домашнего чтения."
Нина приуныла, а по селу уже разнесся слух: директриса написала о работниках
Дома культуры. Стали звонить бывшие подчиненные, уточнять, не забыла ли дорогая
Ниночка Сергеевна о их заслугах?
- Ишь славы захотелось, будет вам!- Нина снова взялась за ручку.
Теперь она то хвалила, то ругала всех знакомых.
Таня была единственным посвященным, но исправно разносила информацию.
К Нине потянулись "прославленные". Она разводила руками:" Для внуков пишу,
денег на издание нет!"
Вскоре у Нины появились спонсоры, а мемуары превратились в краткую летопись села: все дорогие жители  были упомянуты, начальники прославлены, сослуживцы перечислены. К осени книга была отпечатана, Нина рубля не потратила.
На презентации  радостно улыбалась, принимала поздравления, благодарила спонсоров.
  - Я и не знал, какая ты замечательная!- воскликнул внук, преподнося очередной букет.
- Знай теперь!- кивнула счастливая, помолодевшая лет на десять, Нина, прохаживаясь по родной, заваленной подарками и цветами сцене и на ее лице
вдруг явственно проступила та самая "отметина".