из сборника "Воспоминания военного связиста 70-х."
С уехавшей за границу нашей хозяйкой мы договорились, что арендную плату будем передавать ее соседке и подруге - Елене Владимировне, проживавшей этажом выше. Она должна была периодически заходить к нам проверять, все ли в порядке и помогать, если нужно будет решить какие-то бытовые проблемы.
Хозяйка была одинока, ее взрослый сын был курсантом Московского общевойскового училища, в котором , естественно и проживал.Возможность его появления в квартире, в увольнении даже не обсуждалась. Но ключи от нее у него, судя по всему, разумеется, были. Как, видимо, и свои соображения по поводу прав на её посещение. Как-то утром, часов 10, в воскресенье, у меня был выходной до обеда. Мы еще лежали с женой в постели, как вдруг без всякого звонка, открылась входная дверь, и в квартире оказался незнакомый молодой человек. Прихожая там была крошечная, и входящий оказывался почти сразу в комнате. Нисколько не смутившись, курсант бесцеремонно прошел прямо к двери во вторую комнату, открыл ее и занялся там своими делами, приведя нас, мягко говоря, в некоторое смущение.
Я попросил супругу поговорить по этому поводу с Еленой Владимировной. Не хотелось бы постоянно опасаться, что в дальнейшем, в какой-нибудь момент молодой человек мог бы застать нас в самом пикантном положении.
Она тоже искренне возмутилась и на правах старого друга семьи нашей хозяйки, по ее словам, отчитала курсанта, объяснив ему, что вообще-то в таких случаях можно было для приличия хотя бы нажать кнопку звонка, оповестив о своем приходе, а желательно еще и позвонить заранее, узнав о наших планах.
Очень скоро нас ожидал еще один сюрприз. Теперь уже от органов власти. Как-то в будни, когда я, естественно, был на службе, у входной двери раздался звонок. На пороге стоял майор милиции. Он поинтересовался у моей жены, кто мы такие и на каком основании проживаем на данной жилплощади. То, как себя вести в случае, если у милиции к нам возникнут какие-то вопросы, мы с хозяйкой не обговаривали. Так что в данном случае жена поступила разумно, рассказав правду. Но этого-то, видимо, и ожидал страж порядка. Он с радостью сообщил ей, что по существующим правилам, чтобы жить на съемной квартире в те времена, нужно было иметь московскую прописку, или прописаться в ней временно. Но на последнее, оказывается, имели право только офицеры, обучавшиеся в военных академиях к которым я не имел никакого отношения. Московской же прописки, естественно, у нас тем более быть не могло. На вопрос жены, что же нам делать, ведь мы приехали не сами по себе, а по распределению и в воинской части мне квартиры не дали, майор милостиво объяснил, что он все конечно, понимает, но порядок, есть порядок. А он при всем своем горячем желании ничем нам помочь не может. И поэтому официально вынужден предложить нам покинуть помещение. Жена обещала передать суть его требования мне, и он удалился. Все это было крайне неприятно, а главное, непонятно, что делать в этой ситуации дальше. Занятый служебными делами, я как-то все откладывал эту проблему, надеясь, что она решиться сама по себе, участковый (все-таки офицер, проходящий службу, как и я, хотя и в другом ведомстве!) вникнет в положение и больше не появиться. Но вдруг, спустя несколько недель, как раз накануне Нового года он осчастливил нас своим появлением еще раз. Стоя у входной двери, на этот раз сообщил моей жене, что очень удивлен, что мы еще там. Сославшись на трудности с финансами, попросил у нее пять рублей в долг, которые обещал отдать в самое ближайшее время. Но жена, прекрасно понимая, что, если даст деньги,уже их никогда не увидит, сообщила, что поскольку не может найти работу, а за квартиру нам приходиться платить приличную сумму, мы сами еле сводим концы с концами и помочь ему, при все своем горячем желании, тоже ничем не может. Тем более, мол, это как раз конец месяца, и нам уже не хватает самим дотянуть до зарплаты. Тогда майор попросил угостить его чаем, и предложил обсудить ситуацию с квартирой подробнее, так как вопрос важный и требует срочного решения. Как человек вежливый, супруга вынуждена была пригласить милицейского начальника на кухню, и там за стаканом чая, майор еще раз с сожалением сообщил, что поскольку мы так и не съехали, он вынужден будет подойти к нам еще раз, теперь уже 31 декабря после обеда. И если мы и тогда не уедем, вызвать наряд милиции, который выбросит наши вещи на улицу, а квартиру закроет и опечатает.
Услышав о посещении участкового, я был естественно в недоумении. Что же делать, как жить дальше? Долго ли теперь, уходя на работу, я должен буду нервничать и переживать: а вдруг по возвращении домой меня там ждет у входной двери с вещами жена и идти некуда?
Гена Шевелев, наш старлей, прослуживший в части уже к тому времени два года, посоветовал обратиться к замполиту части полковнику Тюрину. Тот, выслушав меня, тут же, в кабинете, не откладывая, набрал номер начальника отделения милиции нашего района. Насколько я понял из их разговора, мой случай был не первым. И милицейский районный начальник уже видимо обещал нашему командованию не трогать наших офицеров по поводу прописки. Я понял, что участковый, очевидно человек слишком принципиальный и добросовестный, решил тем не менее проявить инициативу и настойчивость и пресечь нарушение установленного порядка, не смотря ни на что.
- В общем иди домой, лейтенант, и ничего не бойся. Никто тебя на улицу не выбросит, -посоветовал полковник Тюрин.
Дома я рассказал жене подробности разговора с замполитом. И в следующий раз, уже после Нового года, когда все-таки майор появился опять, жена не стала приглашать его на чай, а в вежливой форме посоветовала по этому вопросу обратится к своему начальнику, после чего наш инициативный, добросовестный милицейский "друг" нас больше не беспокоил.
На фото - на тактико-специальных занятиях.