Я сижу на кровати в своей комнате, уставившись в потолок. Лампочка на потолке вот-вот перегорит, лишив меня последнего света. Эта комната, как и моя жизнь, скоро останется без света, без капли надежды на что-то хорошее. На полу рядом, в клетке, обеспокоенно смотрит на меня Кубик. Мой ручной крысеныш и по совместительству- единственный настоящий друг. Иногда мне кажется, что мы с ним похожи- заперты в клетках условностей.
Сегодня я прогуляла занятия в школе, и наверняка вечно всем недовольная мисс Гелен уже сообщила об этом моим родителям, и совсем скоро последствия не заставят себя ждать. Я встаю с кровати и подхожу к клетке Кубика. Он подошел ко мне, встав на задние лапки. Сколько доброты и понимания в этих маленьких глазках, смотрящих на меня из клетки. Я открываю маленькую дверцу и протягиваю ему руку, на которую он с радостью забегает, быстро карабкаясь мне на плечо.
Нашу с ним идиллию нарушает громкий стук в дверь. Пришли последствия.
- Рут, открой дверь! – вопит с той стороны разъяренный отец.
Мир за пару секунд превращается во что-то зловещее. Я беру Кубика на руки и забиваюсь с ним в угол, в наивной надежде, что это меня спасет. Я чувствую себя загнанным в ловушку кроликом.
- Открой эту чертову дверь! – настаивает отец, - я знаю, что ты опять не была в школе. Открывай!
Силы окончательно покидают меня, по щекам начинают течь слезы. Я не могу даже встать, не говоря уже о том, чтобы открыть дверь. Мне страшно. Мне очень и очень страшно. Матери уже наверняка досталось, и, если дверь окажется открыта, попадет и мне.
- Рут, пожалуйста! – решает сменить тактику отец. Вряд ли это ему поможет.
Через несколько мгновений удары прекращаются. Отец, скорее всего, ушел. Решаюсь на цыпочках подойти к двери, и медленно открыть ее, словно желая проверить свои догадки.
Но стоит мне открыть дверь, как перед собой я вижу разъяренного отца, от которого несет алкоголем и выкуренными сигаретами. С размаху он дает мне сильную пощёчину, от которой я, падая, влетаю обратно в комнату. Кубик выскальзывает у меня из рук, убегая обратно в свою клетку.
-Тебя не учили слушаться старших, Рут?! - говорит отец с полным удовлетворением в голосе. Словно охотник, который наконец-то поймал свою добычу.
Лежа на полу и держась за щеку, которая жжет от пощечины, смотрю на отца снизу- вверх. Я теперь словно Кубик, который недавно тоже смотрел на меня из-за прутьев клетки. Только если в его глазах читалось понимание, то в моих – только страх. Страх и отвращение. Лампочка окончательно перегорает, и комната погружается во тьму. Дверь захлопывается.
- Рут, иди завтракать, - кричит с кухни мама. Я выхожу из комнаты, бросая взгляд на Кубика, который тоже решил покушать.
За столом уже сидит мама, которая смотрит на меня мутным взглядом. Стоит ей заметить синяки, которые появились у меня после вчерашней стычки с отцом, как она опускает взгляд на свою тарелку, ее руки трясутся. Сегодня на завтрак яичница. В своей я вижу несколько мелких скорлупок.
- А где папа? – спрашиваю я маму, садясь за стол.
Не успевает она поднять голову и ответить, как в коридоре появляется отец и присоединяется к завтраку.
- Тебя не учили не разговаривать во время приема пищи? – спрашивает отец.
Я делаю виноватое лицо и, как и мама, опускаю взгляд.
- Уотан, - решаясь вступиться за меня, тихо говорит мама.
- Что?! – рассерженно смотрит на нее отец, - тебя тоже не учили? Как и стряпать пищу, я посмотрю!
- Уотан, перестань, - тихо говорит мать.
- Что «перестань», Розмари?! – стучит по столу кулаком отец. – Ты хоть знаешь, что твоя дочь прогуливает школу? Мне звонит ее учительница и жалуется на нее. Подумать только, какой позор. НЕ говоря о том, что моя жена хочет меня отравить!
Он откидывает от себя тарелку. Этот завтрак, как и большинство других до него, становится испорчен. К горлу подступает комок. Сейчас я хочу лишь вернуться в свою комнату и запереться там, оставшись наедине с Кубиком. Я быстро доедаю завтрак, не привлекая лишнего внимания, и встаю, направляясь наверх.
- Рут, - одергивает меня отец, - помой за собой посуду.
Я собираю посуду со стола и иду к раковине. Родители уходят в свою комнату, из которой через минуту начинают доноситься крики. Еще через минуту слышны звуки ударов. Я делаю напор воды сильнее, чтобы хоть немного заглушить это. Отгородиться от всего этого.
Под столом я вижу несколько бутылок пива. Мне изо всех сил хочется разбить их, выкинуть в окно, сделать так, чтобы отец не напился в очередной раз. Но я понимаю, что это принесет еще больше проблем. Я всего лишь хочу сделать свою семью счастливой, снова. Я хочу вернуть то время, когда нам было хорошо, когда отец не пил днями напролет, а мать была здорова. К сожалению, мне не представляется это возможным. Вот бы вернуться на несколько лет назад и попытаться исправить хоть что-нибудь…
***
Отец тогда работал на фабрике, которая выпускала детали к машинам, мама занималась рукоделием, изготавливая ручные вязаные игрушки. Я видела, как родители любят друг друга, как отец приходит с работы, встретившись с теплыми объятиями мамы, и как после мы все вместе садились ужинать. Папа с энтузиазмом рассказывал интересные истории с работы, мама хвасталась новыми игрушками. Сейчас большинство из них проданы, лишь пара игрушек (небольшой плюшевый медвежонок и белый кролик) пылятся на полке. Она всегда была мастерицей и отличной хозяйкой. У меня было множество друзей, с которыми я целыми днями гуляла на улице, играя в догонялки с мальчиками с соседних домов. Приходя вечером домой, мама укладывала меня спать, читая на ночь сказки про рыцарей и драконов, после чего целовала меня в щечку и, выключив ночник, уходила к себе в комнату. Я помню эти времена, в которые мы были по-настоящему счастливы.
Все пошло не так в тот день, когда после ужина мама сообщила отцу, что ждет второго ребенка. Я подслушала разговор родителей, находясь за дверью кухни. Судя по тому, что через некоторое время родители вышли оттуда с улыбками на лицах, я поняла, что эта новость их обрадовала. На следующий день мама рассказала и мне, что скоро у нас в семье будет пополнение. В свои 10 лет я не воспринимала это всерьез, но все же понимала, что после рождения ребенка, все внимание будет уделено ему. Я начала ревновать, всем своим поведением показывая, что не хочу, чтобы он рождался. Однажды, придя домой после процедур в больнице, мама с радостью во взгляде сказала, что у меня будет братик. Это меня еще больше расстроило и разозлило, чем если бы мама родила сестренку, с которой бы можно было играть. Я убежала к себе в комнату, на ходу со всей силы хлопая всеми дверьми, которые мне попадались под руку. Оказавшись в своей комнате, я прыгнула на кровать и накрылась одеялом, думая, что я в своей собственной безопасной крепости, в которую никто не сможет проникнуть. Через минуту пришел отец и, сев на кровать, начал успокаивать меня. Он говорил, что нам с братом будет весело, что мы будем классно проводить время за играми и беззаботными разговорами. Я не верила в это, я просто хотела, чтобы этот ребенок не рождался. Отец ушел, оставив меня одну, и я заплакала, уткнувшись в подушку. Я ощущала, как мир вокруг меня меняется, как скоро все изменится, и далеко не в лучшую сторону.
Прошло несколько недель. Мы с родителями сидели на диване, смотря очередной неинтересный фильм про любовь. Вдруг, мама издала короткий вскрик и нагнулась вперед, схватившись за живот. Она встала и начала кричать, будто ее живот и поясницу пронзила острая боль. Отец немедленно отвез ее в больницу, выбежав на улицу в майке и домашних шортах, несмотря на то, что на улице стояла осень. Из слов отца позже я узнала, что у мамы случился выкидыш. Он мне объяснил, что она потеряла ребенка. Потеряла моего не родившегося брата. То, что я так рьяно желала на протяжении нескольких недель, сбылось. Но я и не представляла себе, что дальше все будет еще хуже. Мама впала в глубокую депрессию, целыми днями она лежала на кровати и плакала. Отец пытался ее успокаивать, приносил в комнату воду, еду и таблетки, которые ей не помогали. Чуть позже он отчаялся и начал выпивать. Я думала, что с рождением ребенка про меня забудут, но про меня забыли, даже когда ребенок не родился. На него возлагали слишком большие надежды, и потеряв его, родители словно стали другими людьми. Днями отец пропадал в различных барах, вливая в себя литры алкоголя. Вечером он тоже приходил домой с несколькими бутылками пива. Они стали часто ссориться с мамой, обвиняя друг друга в смерти моего не родившегося брата. Находясь под влиянием алкоголя, отец начал поднимать руку на маму, а после и на меня. Маме ничего не оставалось, кроме как смириться. Она пыталась защищать меня, но было бесполезно. Со временем ее взгляд потух, она перестала мастерить игрушки, зато начала пить таблетки и много спать. Наша жизнь превратилась в настоящий кошмар. Кошмар, из которого не было выхода.
***
Несколько месяцев назад я решила, что сил оставаться в тесной комнате одной больше нет. Настоящих друзей у меня не было, и я всю жизнь мечтала о верном питомце, за которым я буду ухаживать. Собаку я себе позволить не могла, да и отец бы взбесился, узнав, что по дому теперь бегает еще одна живая тварь. После долгих раздумий мой выбор остановился на крысе – маленькое, невинное и к тому же очень умное создание. Взяв все свои небольшие накопления, заработанные на раздаче листовок и экономии на школьных завтраках, я пошла в зоомагазин, где и купила Кубика. Он выделялся на фоне остальных грызунов, сидящих с ним в клетке. На его мордочке было белое пятнышко, в то время как сам он был полностью серым. Если остальные крысы мирно спали в углу, то Кубик бегал по клетке, опираясь на нее передними лапами. Когда я наклонилась к клетке, он посмотрел на меня, словно прося, чтобы я забрала его с собой. Так и случилось. Я сказала подошедшему консультанту, что беру этого грызуна и сразу назвала его Кубиком. Узнав, что я принесла домой крысу, отец взбесился и сказал, чтобы мы выметалась вместе с на улицу. Но я, крепко держа в руках Кубика, не давала его в обиду. После долгих скандалов, отец все-таки разрешил мне его оставить с условием того, что он не будет бегать по всему дому, мешаясь под ногами. Поначалу Кубик жил в самодельной коробке, в которую я ставила еду и воду. Чуть позже я купила ему настоящую клетку – дом, где он сможет жить, не выбегая из него, когда ему захочется. Мы сразу подружились, Кубик заползал мне на плечо или заползал в рукава кофт, греясь. Он понимал меня и поддерживал своим присутствием.
***
Утром меня разбудил противный звон будильника, который я поскорее попыталась выключить. Я проснулась и попыталась встать с кровати. Надо было собираться в школу, где меня ждет не меньший кошмар, чем дома. В такие моменты я прихожу к выводу, что вся моя жизнь – один сплошной кошмар. Отца не было дома и можно было спокойно позавтракать с мамой, не опасаясь за свою жизнь. Спускаясь на кухню, я увидела маму, которая стояла у плиты, готовя завтрак, волосы были собраны в неаккуратный пучок. Только сейчас я заметила, что она седеет.
- Привет, мам, - тихо поздоровалась я.
Она удивилась моему внезапному появлению на кухне и медленно обернулась, словно в замедленной съемке.
- А... Рут, доброе утро, - сказала она, - садись, будем завтракать.
Я села за стол, предвкушая вкусный завтрак и притянутые за уши разговоры.
- Как настроение? – спросила я.
Мама поставила на стол кофе и сэндвичи с колбасой, и присоединилась ко мне.
- Хорошо, - неуверенно сказала она и сделала небольшую паузу, - Рут, это правда, что ты прогуляла школу?- ее взгляд отчаянно пытался сфокусироваться на мне.
Разговор зашел в совсем неудобное русло.
- Да, мам…, - сказала я, опустив взгляд, - я не хотела опять терпеть издевательства этих придурков и постоянные упреки учительницы.
- Рут, - сказала мама, накрыв ладонью мою руку, - ты же знаешь, что это повлечет еще большие проблемы? Отец снова выйдет из себя и тогда неизвестно, что произойдет, - она снова сделала паузу, - Больше так не делай.
Всех волнуют только свои проблемы. Почему она меня не спросила об одноклассницах или о достающей меня учительнице? Почему проигнорировала мой ответ? Я и без нее знаю, что из-за этого будут проблемы, но что мне остается? Может ли хоть кто-нибудь помочь мне, или все вокруг предпочитают лишь молчать и издеваться?
Я наспех достала из рюкзака, который стоял рядом, пластмассовый контейнер, положила туда сэндвичи, убрала обратно и встала из-за стола.
- Спасибо, я в школе поем, - сказала я, выходя из дома.
Школа находилась в десяти минутах ходьбы от дома. Путь туда лежал через небольшие дворы, в которых постоянно собирались местные хулиганы, избивая очередную жертву толпой. В обход идти было слишком долго и те, кто спешил побыстрее добраться до школы, рисковали нарваться на отморозков и вообще не прийти сегодня на уроки. Вечером хулиганов сменяли наркоманы и проститутки. Район этот назывался Харденбергплатц – и это был не самый благополучный район в городе.
Меня не трогали в большинстве своем только потому, что я девочка. Отчасти еще потому, что чаще всего я была невзрачно одета и домогаться до меня было неинтересно. Я ощущала себя призраком, который скитается по городу незамеченным. Планета продолжит вращаться и без меня, не будь меня в этом мире. Родителям было бы все равно, мисс Гелен сначала бы была недовольно очередным прогулом, а узнав о том, что меня нет, так и вовсе бы обрадовалась, а для остальных я просто никто. Очередной незаметный прохожий, на которого даже не стоит обращать внимания.
Уже с порога школы на меня накинулись одноклассники, словно с нетерпением ждали моего появления, чтобы попрактиковаться в остроумии и пакостях.
- О-о-о, крыса пришла, - сказал Харальд, как только я появилась в главном холле школы.
Харальд был из тех ребят, что вечно отпускают свои несмешные шутки с последних парт, ходят напыщенными индюками и любят поиздеваться над одноклассниками. Но его поддерживали и другие ребята – местная поддержка, которая постоянно ходит рядом с ним, в надежде быть в эпицентре событий.
Я решила проигнорировать его издевки и молча прошла к сиденьям, чтобы переобуться в сменку.
- Крыса, расскажи нам что-нибудь интересное, - не унимался Харальд, - по каким помойкам ты лазала сегодня? – добавил он, и его группа поддержки разразилась хохотом.
Когда я завела Кубика, я рассказала об этом своей на тот момент подруге Мет, которая после нашей ссоры, разнесла эту новость по всему классу. Надо мной начали смеяться, и ко мне сразу «прилипли» множество «остроумных» прозвищ: «Крыса», «Крысеныш», «Грызун».
- Харальд, отвали, - буркнула я и продолжила переобуваться.
Один из ребят, кажется, его звали Фед, выхватил у меня ботинок и отошел на несколько шагов назад. Он был невысокого роста и с рыжими волосами, из-за которых он порой и сам становился жертвой издевательств. Но компания Харальда обеспечила ему своего рода безопасность от потенциальных нападок. Всем своим взглядом он словно хотел вызвать гордость перед Харальдом за этот поступок.
- Крысеныш, не отворачивайся, с тобой же разговаривают, - начал Фед, - Что сегодня было у тебя на завтрак? Отбросы со свалки?
- Чертов идиот, отдай ботинок, - начинала злиться, но ничего не могла предпринять, так как понимала, что их больше и они физически сильнее меня.
- Ухх, какие мы грозные, - прокомментировал Харальд и с улыбкой посмотрел на Феда, - а ты встань и отними.
Во мне закипала злость, но я не собиралась вскакивать с места и набрасываться на неприятелей. Еще один конфликт в школе, и дома мне точно не поздоровится.
Фед развернулся, и хотел было убежать подальше с моим ботинком в руке, но наткнулся на мистера Ротмана – одного из завучей школы. Мистер Ротман был худощав, высокого роста и носил очки, которые придавали вес его словам.
- Что здесь происходит? – спросил он.
Я не собиралась жаловаться и рассказывать ему ситуацию, понимая, что Харальд мне это так не оставит. Но мистер Ротман, кажется, и сам обо всем догадался.
- Фед, что ты собрался делать с женским ботинком? Отдай его Рут, - строго сказал он, - все живо поднимайтесь в класс! Через две минуты будет звонок.
Разочарованный Фед небрежно бросил ботинок в мою сторону и удалился в компании Харальда и друзей. Ротман посмотрел на меня так, будто я втянула его в какую-то очередную проблему, в которой он не хотел принимать участие, и ушел к себе в кабинет.
Я молча зашла в класс и села на предпоследнюю парту, за которой никого не было. Как-то в начале года я выбрала это место, чтобы не привлекать лишнего внимания на передних рядах, и это место теперь закрепилось за мной. К тому же, отсюда мне видно весь класс, и Харальд с компанией не смогут подстроить мне за спиной очередную пакость. Был урок алгебры, и мисс Гелен нам рассказывала про теорию вероятности. Интересно, какова вероятность того, что я смогу дожить до завтрашнего дня? Меня, как и любого школьника в моем возрасте, не переставал волновать вопрос о том, где мне смогут понадобиться школьные знания на практике. Почему эта мисс Гелен не учит нас по-настоящему важным вещам? Например, как налаживать общение с людьми, как избегать конфликтов, как выжить на Херденбергплатц, как, в конце концов, выбраться из той глубокой ямы, в которой я оказалась? Вместо этого, она пичкает нас случайными числами и бесполезными формулами.
- Рут Хоффман, пройди, пожалуйста, к доске, - говорит мисс Гелен, смотря на меня из-под своих вытянутых очков.
Только этого мне не хватало. Почему я? Словно она знает, что я не выучила сегодняшний материал и хочет мне насолить за недавний прогул. Если я выйду к доске, меня лишь поднимут на смех, результатом будет неудовлетворительная оценка. Если не выйду - выведу из себя мисс Гелен, но результат будет тот же.
Я поднимаюсь со стула и говорю учительнице, что я не готова. Ее взгляд выражает негодование, мою фразу она принимает как личное оскорбление.
- Что? И позволь узнать, почему ты не готова? - язвительно говорит мисс Гелен.
Сложно зубрить предмет, когда в твоем доме, на твоем столе и в твоей голове творится настоящий бардак. Я пожимаю плечами. Мне хочется кричать.
Мисс Гелен встает, всем своим видом изображая крадущуюся пантеру, которая вот-вот готова напасть на жертву из засады. Она подходит ко мне, и из-за ее высоких каблуков и моего маленького роста мне приходится смотреть на нее снизу-вверх.
- Ты прогуливаешь школу, - начала она, - приходишь на занятие неподготовленная, грубишь тем самым учительнице... ты понимаешь, что с такими успехами тебя скоро выгонят из школы?
Я продолжаю молчать, опустив взгляд.
- Что же, хорошо, я позабочусь о том, чтобы как можно скорее подписали приказ о твоем отчислении, - мисс Гелен разворачивается и садится за свой стол.
Я тоже опускаюсь за парту. Внутри меня все переворачивается. С одной стороны, она может просто блефовать, с другой - воплотить свои угрозы в жизнь. И если правдив второй вариант, то шансы того, что я не доживу до завтра, очень сильно возрастают.
Мне в руку влетает смятый клочок бумаги. Я поворачиваюсь и вижу Харальда с его самодовольной улыбкой. Развернув клочок, где наспех набросана миниатюра моей жизни - крыса, роящаяся в помойке - я со злостью кидаю его обратно за парту к Харальду и, опустив голову на стол, закрываю ее руками. Мне конец. Я просто не хочу дожить до завтра. Я даже не хочу знать, что меня ждет на следующий день.
Остальные занятия прошли относительно спокойно, и даже Харальд со своими друзьями, переместив внимание на еще одну жертву насмешек, оставили меня в покое. Выйдя из школы, я не знала, куда мне идти. Домой я идти не хотела. Да, там по мне скучает Кубик, но больше ничего хорошего меня там не ждет. Я не могу снова видеть безразличный пустой взгляд матери, не могу смотреть не безликий потолок, предаваясь своим мыслям, не могу терпеть отца, который, придя с работы, сделает из меня грушу для битья. Быть может, отморозки из класса в чем-то правы, и я похожа на крысу. Что будет дальше? Как долго будет продолжаться все это? Смогу ли я и дальше продолжать терпеть издевательства одноклассников и тем более отца?
Я прошла Харденбергплатц и направилась в сторону железнодорожных путей. Они находились в двадцати минутах ходьбы от школы, и дойти туда не составляло проблем. Я дошла до вокзала и прошла вдоль железной дороги пару километров, чтобы быть подальше от людских глаз. Меня окружали бесконечные деревья и кусты, за которыми не видно было оживленного города. Я села на рельсы и закрыла глаза.
В темноте перед глазами начали расплываться разноцветные силуэты, на которых никак не удавалось сфокусироваться. Они появлялись и через несколько секунд растворялись в черной пустоте. Такой же черной, как моя жизнь. Только в ней нет места ничему цветному. Все, что происходит со мной - это бесконечные травли и моральное и физическое давление со стороны людей. Я живу словно в аду. Быть может, в прошлой жизни я поступала ужасно, и поэтому в этой мне приходится расплачиваться за грехи? Я не знаю. Если верить в реинкарнацию, то в следующей жизни я хочу быть домашней крысой, обитающей в своей уютной клетке и не знающей проблем. Что будет с Кубиком, если меня не станет? Он единственный будет не находить себе места, когда я вовремя не приду домой и не принесу ему еды. Отец наверняка убьет его или выкинет на улицу. Сможет ли он выжить в этом городе, найдет ли себе еду, не съедят ли его дворовые кошки? Прости, Кубик. Кроме тебя вряд ли еще кто-нибудь будет беспокоиться обо мне. Все продолжит идти своим чередом. Одноклассники найдут новый объект издевательств, отец продолжит срываться на матери, пока у той не закончатся силы, а сама она после пары дней тоже забудет, что когда-то у нее была дочь, которую она любила больше всего на свете.
"Тело 16-летней девушки, Рут Хоффман, было найдено на путях в нескольких километрах от города. Поезд, следующий по маршруту Berlin-Gr;nau — Birkenwerder, был вынужден сделать непредвиденную остановку. По словам машиниста электропоезда, на путях он увидел девушку, которая сидела на рельсах и не реагировала на сигналы, издаваемые поездом. Машинист был вынужден остановить поезд, но из-за большого тормозного пути, не успел это сделать. Тело спасателям пришлось вытаскивать из под поезда. По словам спасателей, оно было крайне изуродованным. Родителям Рут вскоре сообщили эту ужасную новость. По их словам, они очень любили свою дочь и не представляли, что она могла делать на путях в нескольких километрах от Берлина" - сообщит диктор новостей на следующее утро. После покажут череду еще нескольких ужасных событий и перейдут к прогнозу погоды. Какая-нибудь счастливая семья, сидя на кухне перед телевизором, пропустит все эти новости мимо ушей, и переключит канал, ни на секунду не представляя, что это и вправду с кем-то случилось.
В мой поток мыслей ворвался оглушительный сигнал приближающегося поезда. Я открыла глаза и увидела железную смерть, несущуюся на меня со скоростью 70 километров в час. Через несколько секунд поезд раздавит меня, превратив в кусок безжизненного мяса, которое вскоре пойдет на корм червям.
За пару секунд я принимаю решение и в последний момент соскакиваю с рельс, давая поезду проехать. Я еще не готова. Не в этот раз. Я разворачиваюсь и направляюсь домой, где меня ждет Кубик.
До дома я дошла ближе к вечеру. После того, как я ушла с рельс, я еще долго ходила по городу, наблюдая за людьми и течением жизни. Я останавливалась на лавочках, смотрела за птицами. Я сидела словно в отрыве от всего остального мира. Я думала о том, что мне делать дальше. Именно в такие моменты, когда твоя голова не забита посторонними мыслями, когда в одиночестве сидишь на лавочке на безлюдной улице, когда стараешься поймать каждую секунду, ты переосмысливаешь свою жизнь. Я пришла к выводу, что жизнь не меняется. Даже через сотни лет, мир продолжит жить своей жизнью. На этой лавочке будет сидеть уже другой человек, размышляя о жизни и смерти. Что поменялось в моей жизни за последние несколько лет? По большому счету ничего. И не изменится, если я ничего не буду предпринимать. Но смогу ли я что-нибудь изменить?
Я захожу домой и на кухне вижу разъяренного отца, который сидит за столом, держа в одной руке бутылку пива.
- А вот и твоя дочь пришла, полюбуйся! - выкрикивает он матери.
Я опускаю взгляд и вижу, как на полу, забившись в угол, лежит мама. Из ее носа течет кровь, которую она безуспешно пытается вытереть. Мне становится страшно.
- Что происходит?! - спрашиваю я.
- Где ты была весь день?! - словно игнорируя мой вопрос, рычит отец.
- Гуляла, - тихо отвечаю я.
Отец вскакивает с места, подбегает ко мне и хватает за футболку, сжимая ее в кулаке. Из его рта пахнет алкоголем.
- "Гуляла"! Ты хоть знаешь, что тебя из школы отчисляют?!
- Оставь ее в покое, - говорит мама, пытаясь подняться.
- Заткнись! Я не с тобой разговариваю! - кричит отец, поворачиваясь к ней.
Я пытаюсь освободиться, стуча по его руке кулаками, но у меня ничего не получается.
- Пусти меня! - кричу я.
- Кем ты себя возомнила?! - второй рукой, в которой он по-прежнему держит бутылку, он размахивается и разбивает ее об дверь сзади меня. Происходит оглушительный звук разбившего стекла. Комната начинает пропитываться запахом алкоголя. - Мне звонит мисс Гелен и говорит, что ты хамишь учителю!
Матери удается подняться, и она подходит к отцу, пытаясь оттащить его от меня. Он высвобождает руку и отталкивает ее так, что она падает снова.
- Уймись наконец, пока я тебя не убил, Роз!
Пока он отвлекся на маму, мне удалось освободиться. Я побежала в свою комнату. Отец, не на шутку разозлившись, быстрым шагом идет за мной. Я не успеваю закрыть дверь, его нога оказывается в проеме.
- Иди сюда, черт подери, - кричит он.
Двумя руками он хватается за дверь и рывком открывает ее. Мне физически не удается противостоять этому монстру. Он входит в комнату и с размаху бьет меня по щеке. У меня начинают течь слезы. Отец подходит ко мне и, нагнувшись, смотрит прямо в глаза.
- Слушай меня, - грозно говорит он, показывая пальцем на меня, - завтра ты пойдешь в школу и извинишься перед мисс Гелен. Сделаешь так, чтобы продолжить там учиться. И не важно, как ты это сделаешь.
Он выдержит короткую паузу и бьет под дых. Я сгибаюсь в его руках.
- Ты меня поняла? - спрашивает он.
Я хриплю и падаю на пол.
Дверь захлопывается.
Когда я прихожу в себя и слышу, что дверь в комнату отца заперлась, выхожу в коридор, не привлекая лишнего внимания, и заглядываю на кухню, убеждаясь, что с мамой все в порядке. Мать сидит за столом и смотрит на свои руки. Она жива и это главное. Я этой страшной мыслью в голове, я возвращаюсь и ложусь на кровать. Из клетки на меня смотри Кубик. Так продолжаться не может. "Пойдешь в школу и извинишься перед мисс Гелен" - крутятся у меня в голове слова отца. Я никогда в жизни не буду извиняться перед этой напыщенной сукой. Пусть делает со мной, что хочет. Если я смогла уйти с рельс, значит, найду в себе силы выдержать и это. Но стану ли я это делать? Я вытерплю это сегодня, завтра, послезавтра... а что потом? Как долго это будет продолжаться? Пока кто-нибудь из нас не умрет, прервав это? Никакого завтра не будет. Я сегодня же ночью заберу Кубика и сделаю все, чтобы сбежать из этого дома. Раз и навсегда.
Собрав немногочисленную одежду, клетку и предметы первой необходимости в рюкзак, я вышла на крыльцо дома с Кубиком во внутреннем кармане. Не оборачиваясь, я быстро направилась к окраинам города, чтобы скрыться от лишних глаз. Проходя по улицам Харденбергплатц, я то и дело ловила на себе голодные взгляды мужчин. Совсем некстати сейчас на мне были узкие джинсы, которые подчеркивали мои стройные, доставшиеся от матери, ноги. В кармане куртки я перебирала перочинный нож, которым совершенно не умела пользоваться. Сердце бешено стучало в моей груди.
Я вышла на освещенную улицу, где стояли изможденного вида девицы с выпученными глазами на шпильках. Проходя мимо одной из них, я услышала диалог, который искренне попыталась пропустить мимо ушей:
- Опа! Пополнение! - хлопая наклеенными глазами звонко пропела длинноногая рыжая девушка лет 25.
- Дорогуша, дунуть хочешь? - подхватила темнокожая полуголая подруга первой.
- Не трогайте девчонку. Мелкая еще. – Возмущенно надула губы блондинка, чуть старше других. – Ты потерялась, маленькая? - она подошла ко мне и придержала за плечи.
- Нет. Я иду в… - И тут я поняла, что идти мне некуда. У меня не было путей отхода. Становилось холодно. Я гладила Кубика через куртку. А девушка смотрела прямо мне в глаза. И тут я расплакалась. Она молча обняла меня.
- Я - Лейла. Не бойся, тут тебя не тронут. - Она гладила мою спину, а меня трясло в ее руках. – Девочки, я отведу ее в дом, пусть на мое место встанет Аиша. - И мы пошли куда-то, я не запомнила дорогу, мои зубы дрожали от холода.