***

Комната. Маленькая, захламленная комната. Захламленная, но тем не менее уютная. Множество шкафов,полок, на них книги, старые ненужные журналы с двадцатилетним сроком свежести. Игрушки, маленькие безделушки, здесь они везде сидят и смотрят на тебя, как-будто  о чем-то хотят спросить или  обращаются к тебе с молящим взглядом  не выкидывать их в виду ненужности их существования и твоей взрослости.Но их хозяйка никогда не позволили бы себе  выгнать на улицу этого пушистого белого зайца с голубыми глазами или эту большую собачку с добродушным прищуром, подаренную ей братом. Ведь они живы, у них есть глаза, у них есть чувства. Вам никогда не приходилось видеть разодранную старую игрушку, выкинутую то ли из-за своей обветшалости, то или из-за ненужности своей хозяйке. Это ужасное чувство, когда из этих мягких плюшевых лапок торчит когда набитая ими вата, когда ушко медвежонка висит на нитке и готово вот-вот оторваться. Как и его хозяйка вот-вот еще чуть-чуть и готова рвануть  в неведомую для нею долину взрослой жизни где слышится загадочный голос, который слащает слух младой девице прелестями жизни в долине свободы и вечного счастья. Как жаль, что познав истинное счастье этой долины, без прикрас коварного голоса, который исполнив свой умысел, звучит уже не тем сладостным тоном, что влек тебя поскорее из мира беззаботного счастья в долину разочарований, слух уже не ласкают его слащавые речи о прекрасном и обещающим многое, счастье, свободе, любви.  Он поет коварную песню реальности, песню, которая коробит твою душу и превращает ее в камень, давящий тебя к земле. И под тяжестью этого камня ты уже не взлетишь и не вспорхнешь беззаботно, хлопая крылышками, словно бабочка, испуганная шелохнувшийся  травинкой. Да и где же они твои крылья? Ты так давно не взлетал, что уже позабыл об их существовании, разучился ими пользоваться. А как легко тебе это давалось в мире беззаботного счастья, там ты ни на миг не забывал, что за спиной у тебя два крыла, ты при всякой  возможности пользовался ими. Летал и не думал о том, что впереди, что позади, тебя не привлекало ничто, кроме как наслаждение мигом полета, да ты и не осознавал, что это полет, что это ты летишь, да того тебе все это было естественно.