8
Рябчиков с удивлением стал замечать, что Лида как будто сдружилась с Людкой. Рябчиков видел, как они на кухне подолгу о чём-то шепчутся, а когда он сам заходил на кухню, шёпот резко прерывался.
– Вы что, меня обсуждаете, что ли? – сердито спрашивал он.
– Было бы что обсуждать! – хохотала Людка.
Она не боялась Рябчикова. Или, может быть, в глубине души боялась, но ей нравилось бояться. Она не убегала от страха, она бежала к страху. Рябчиков чувствовал это, потому и никогда не поднимал руку на Людку. Да и к тому же он понимал, что она вольна уйти в любой момент, он не сможет её удержать, а женщина рядом ему была необходима, во-первых, чтобы утолять свою страсть, которая не была направлена ни на кого конкретного, а просто копилась в нём и становилась всё ненасытнее, а во-вторых, чтобы досаждать Лиде. Но он видел, что Лиде было всё равно, она только переживала за маленького Гену, которому приходилось видеть в доме «нехорошую женщину». Но в то же время Лида успокаивала себя тем, что нервы Гены, которого Рябчиков с детства воспитывал по армейским законам, вполне крепкие и ничто не грозило ударом по его детской психике. Она старалась не думать о том, права она или нет. Она боялась в своих мыслях прийти к выводу, что не права, что каким бы ребёнок ни был крепким и выносливым, всё равно он ребёнок. Лида в глубине души понимала, что Рябчиков перегибал палку с муштрованием сына, но гнала эти мысли, потому что ничего не могла поделать с этим, а признаваться самой себе в слабости ей не хотелось.
– О чём вы шушукаетесь? – почти кричал Рябчиков.
– О тебе, конечно, нам больше поговорить не о чем! – заливалась Людка.
Тогда Рябчиков хватал её в охапку и волок к себе в комнату. Людка шутливо отбивалась, но оказываясь в комнате наедине с Рябчиковым, она сразу притихала. Если бы кто-то видел, что происходило между ними, можно было подумать, что совершалось насилие, причём как будто насиловали совершенно безвольную женщину, которая даже не отбивалась. Людке нравилось как смеяться над Рябчиковым, так и подчиняться ему, а он в полной мере предавался страсти. В такие моменты Лида тщательно следила за тем, чтобы Гена случайно не забрёл в комнату отца, но Гена даже и не думал туда идти. Однажды он провинился таким образом и крепко получил от Рябчикова. С тех пор без разрешения в запретную комнату он не заходил.
– Сумасшедший дом... – покачала головой Лида в один из дней.
– Да ладно тебе! Никакой не сумасшедший! – возразила Людка, заходя на кухню.
– Легка на помине! – усмехнулась Орехова.
– Да я всегда тут как тут!
– Ну как у тебя с Владом? Не соблазнила ещё?
– Он крепкий орешек! Ой, Лидка, прости за игру слов, я не имела в виду твою фамилию, тем более Владик у нас не орешек, а лисёнок! – и Людка захохотала. – Но я его соблазню, ты не беспокойся! Давай деньги!
Надо сказать, что Лида и Людка договорились о том, что каждую неделю Лида будет выплачивать по десять тысяч рублей, пока Людка не добьётся своего, пока не увлечёт Влада в свои объятия. Лида достала кошелёк и быстро сунула Людке деньги.
– Прячь скорее, пока Рябчиков не увидел!
– Да не бойся ты, подруга! – с непередаваемой дерзостью и лукавым огнём в глазах ответила Людка.
Она покинула кухню и отправилась в комнату к Владу. Гена в этот момент был в комнате у Рябчикова. Они смотрели документальный фильм о Хиросиме и Нагасаки. Людка слегка приоткрыла дверь.
– Можно?
Влад вздрогнул, но ответил:
– Ну заходи.
В этот момент он сидел на кровати и что-то читал. Людка подсела к нему рядом и стала через плечо смотреть на строчки и перелистываемые страницы.
– А мне нравится тот товарищ! – вдруг заявила она.
– Какой товарищ? – Влад удивлённо посмотрел на Людку.
– Мистер Квилп! Он такой горячий мужчина! Я уже почти до середины дочитала. Как он это всё делает? Так не во всех сказках возможно! Как он кипяток глотает? Объясни мне, Влад!
– Это Диккенс, – улыбнулся молодой человек.
– Ясно. Это всё объясняет. Я бы соблазнила его. Да не Диккенса, не смотри ты на меня такими дикими глазами! Мистера Квилпа я бы соблазнила!
– Соблазнять – это твоё любимое занятие, что ли, Людка? – Влад смотрел на неё удручённо, но слегка улыбался.
– Но-но-но! Рябчикова не я соблазнила!
– Знаю. Это он тебя привёл. Никогда не понимал, зачем ты пошла с ним... Тебе что, молодые парни не нравятся?
– Ещё как нравятся! И пошла я с ним для того, чтобы встретить тебя, мой несравненный мистер Квилп! – она принялась ласкать его шею и грудь и по-кошачьи ластиться к нему.
Влад вскочил как ошпаренный, и воскликнул:
– Людка! Но я не мистер Квилп!
Людка потянула его за руки и повалила на кровать, удвоив свои ласки. Её волосы разметались по его лицу. Влад оттолкнул её и снова вскочил.
– Людка! Меня это не интересует, слышишь? Не интересует!
Он выбежал из комнаты, наскоро схватил пальто и выбежал на улицу. Он почти бежал по району и сам не заметил, как оказался возле метро. Он сел и поехал куда попало, вышел на какой попало станции и стал бродить в районе Кузнецкого моста. Он подбежал к первому попавшемуся кафе, вбежал в него, почти растолкал очередь, так как ничего не соображал, и спросил у кассира:
– У вас есть выпить?
– Только имбирный напиток, чай или кофе. У нас «Джаганнат», вегетарианское кафе, мы не продаём алкоголь.
– Ну давайте имбирный напиток!
– Вставайте в очередь.
Позади Влада какие-то женщины стали возмущаться, и тут Влад опомнился, пришёл в себя и очень засмущался своего поведения.
– Простите, пожалуйста, – произнёс он, вытирая испарину со лба, и быстро вышел из кафе.
Он вернулся домой совсем поздно. Лида посмотрела на него из кухни, и на секунду в её глазах проскользнуло выражение вины, которое тут же сменилось ещё большей решительностью. Она подозвала Людку, которая ещё не спала, и заплатила ей вдвое больше, чем обычно.