4
Через несколько дней Рябчиков пошёл с Геной в тир, а Лида осторожно зашла в комнату к Владу. Она хотела спросить его о девушке, которая недавно приходила и, несомненно, придёт ещё. Но Лида только села рядом и стала смотреть на сына продолжительным и странным взглядом. А у Влада было весёлое лицо. Видно было, что минут пять назад он над чем-то смеялся.
– Ты чего, мам? – спросил он.
– А ты чего? – последовал ответ Ореховой. – Смешное что-то случилось?
– Ой... Артём чудит! – и Влад снова рассмеялся с немного виноватым видом.
– Что он ещё выкинул?
– По всему театру развесил плакаты с надписью «Шашкин – он и в Африке Шашкин» и подписи везде поставил: «Лидия Орехова, внучка достославной партизанки».
Лида во все глаза посмотрела на Влада и разразилась гомерическим смехом.
– А мои портреты он не догадался развесить?
– Пока нет, но не удивлюсь, если догадается, – ответил Влад и вытер слезы, которые выступили у него от смеха. – Честно говоря, он только свои портреты развесил. А ты правда сказала такую фразу?
– Да, недавно мы с ним поболтали очень мило... – покачала головой Лида. – Посекретничали! Я же женщина, мне надо с кем-то секретничать.
– Да, ты права, мама. И права, что выбрала для этого именно Шашкина. По-моему, Шашкин лучше любых подруг.
– Это он, скорее, меня выбрал, – усмехнулась Орехова. – Надеюсь, его голубица не будет ревновать, что мы теперь стали подружками.
Влад снова рассмеялся.
– Влад, ты такой счастливый в последнее время... А совсем недавно грустил.
– Тучи развеялись, на моём небе теперь светит солнце! – улыбнулся Влад необыкновенно нежной улыбкой.
– Как зовут твоё солнце? – спросила Лида, пытаясь улыбнуться, но смогла выдавить из себя лишь кислую гримасу.
– Лена...
Вскоре вернулись Рябчиков с Геной. Как только они открыли дверь, Лида и Влад заметили, что с пришедшими был кто-то третий.
– Рябчиков, у нас гости? – спросила Лида.
– Это не гости, – ответил муж. – Это Людка, она теперь у нас будет жить.
В прихожей показалась очень накрашенная девушка в мини-юбке и в высоких сапогах на тонких и высоченных шпильках. Её волосы, крашеные в белый, были распущены и разметались по меховой шубке, а губы были ядовитого красного цвета.
– Здрасьте! – обратилась она к Лиде и Владу, которые в недоумении переглянулись.
– Здрасьте! – ответила Орехова.
На глазах у всего семейства Рябчиков стиснул Людку в объятиях и страстно поцеловал в губы.
– Рябчиков, ты помадой смотри не испачкайся... – мрачно усмехнулась Лида. – Ну я и дожила...
– Лидка, ты ведь теперь на кухне живёшь, – сказал Рябчиков, отрываясь от Людки, но продолжая сильно сжимать её обеими руками, – так что мы с Людкой будем в комнате жить. Проходи, Людка, располагайся.
Покачивая бёдрами, Людка прошла в комнату, бросив Ореховой и Владу насмешливый взгляд. Рябчиков последовал за ней.
– Гена, – обратилась Лида к мальчику, – вы же сейчас в тир ходили. Где папа эту тётю взял?
– Она тоже в тире была. Пришла с какими-то дядями, у них соревнование было.
– Какое соревнование?
– Кто больше мишеней собьёт, с тем она и пойдёт. А папа присоединился к ним и выиграл. Вот она с ним и пошла.
– Ясно... Генка, а пойдём теперь со мной гулять? Зайдём в кафе, я тебе мороженое куплю!
– Только если и сама тоже поешь, мама!
– Ну конечно, конечно, поем, Генка! Обязательно поем! Влад, пойдёшь с нами?
– Пойду! – ответил молодой человек. Вообще-то он хотел позвонить Лене и предложить ей встретиться, но решил сделать это чуть позже, чтобы провести время с матерью и братом.
– Ну и славно! – так и просияла Лида и вполголоса шепнула Владу: – А этот пусть забавляется со своей... Людкой!
Они посидели в кафе и съели по салату с креветками и несколько порций мороженого. Потом Влад собрался было звонить Лене, но Лида сказала ему:
– Влад, отведи Гену домой. Мне хочется ещё немного здесь побыть.
– Ну ладно... – растерянно и грустно ответил Влад и ушёл с братом.
Орехова проводила их взглядом, и вдруг... на пороге появился Шашкин! Он направился прямо к столику Лиды и сел напротив.
– Шашкин! А ты что тут делаешь?
– Я знал, я знал, что ты здесь, о внучка достославной партизанки! О-о-о! Я увидел, как хорошо вы провели время, и скорблю о том, что есть и обратная сторона твоей материнской любви! Ты не рада за Влада, что он нашёл возлюбленную! А ведь так редко, когда любимый человек отвечает взаимностью! О-о-о! Сложная тригонометрия жизни не подразумевает слишком частых совпадений, чаще всего мы бываем обмануты собственными надеждами! Но Влад получил то, что заслуживает, потому что его душа – душа лебедя! Он нашёл свою лебёдку, о Лида!
– Шашкин, у тебя все птицы, что ли? Голубица, лебёдка...
– А ты – коршун, который вцепился во Влада, как в добычу, и не хочет отпускать. Отпусти его, о достойнейшая из женщин, и станешь ещё более достойной! Ты внучка партизанки, ты должна оправдывать честь, которую оказала тебе судьба, благородными поступками. О-о-о! Разожми кулак, в котором держишь Влада! Я знаю, как тяжело тебе отпускать его, но он никогда тебя не покинет! Вы останетесь по-прежнему близкими людьми, хотя он будет больше времени с женой, отлепившись от матери. О-о-о!
– Шашкин, прекрати лезть в мою жизнь! – воскликнула Орехова так громко, что на неё стали оглядываться люди за соседними столиками. – Я сама разберусь со всем!
– Напрасно, о напрасно ты посчитала себя хозяйкой жизни Влада!
– А ты не посчитал себя хозяином его жизни? В театр его устроил! А может, Влад чем-то ещё хотел заниматься?
– Чем же? Уж не торговлей ли дублёнок? – прищурился Артём.
– Прекрати!!!
– Влад благодарен мне, о внучка достославной партизанки, что я сделал из него актёра! А будет ли он благодарен тебе, когда ты сломаешь ему жизнь? Ты хочешь сломать ему жизнь, потому что твоя собственная жизнь сломана? Неужели? Не могу в это поверить!
– Шашкин!!! Ты ведь совсем недавно утешал меня! А теперь что? Или ты всегда жесток, когда не в маске Чарли Чаплина?
– Я не жесток! Я всего-навсего призываю тебя не быть жестокой! О-о-о! Знаю, знаю, почему ты так держишься за Влада! Знаю, но не скажу!
– Нет уж, скажи... – бледнея, проговорила Лида, но Артём скрестил руки на груди, запрокинул голову и пошёл прочь.
Дома Маша спросила у него:
– Артём, в какую игру ты сегодня играешь? Почему у тебя такой вид?
– О моя чернокрылая голубица! Это не игра! Я скорблю за моего сокола Влада! Ему предстоит натерпеться от собственной матери! Она хочет разлучить его с любимой! Послушай, какой я стих написал от имени внучки достославной партизанки Лидии Ореховой!
И Шашкин прочёл:
– О сердце, сердце, перестань стучать!
Моя любовь бессильнее, чем звуки!
Моя любовь – кровавая печать,
Она обречена на мрак и муки.
Где тот, кого уж забрала земля,
Кому внезапно небо отворилось?
Я без него – пустынная скала,
И даже солнце вдребезги разбилось.
О, мне бы сохранить его навек,
Не разрушая взглядом невозможным!
Зачем придумано, что человек
Быть умершим, не умирая, должен?
Зачем придуманы разлуки у людей?
Разлуку не вместит бессильный разум!
Любовь моя, мой нежный чародей!
Ты для меня был всем на свете разом!
И я тебе всё в мире отдала!
Неужто ты на небе позабудешь,
Как нас пронзила острая стрела,
Стрела любви? – Ведь мы – всего лишь люди!
Дитя любви моей, напоминай
Всегда о том, кто больше не вернётся!
Вовеки не скажу ему: "Прощай!",
Пусть даже у него иное солнце!
– Это так печально! Так печально! – закричал Артём, закончив чтение.
– Да уж, не слишком весело... – покачала головой Маша. – Но ты слишком близко к сердцу принимаешь лидины дела. У неё всё-таки своя жизнь, а такое ощущение, будто ты живёшь её жизнью. Почему она тебя так волнует?
– Потому что это касается Влада, моего прекрасного сокола, о моя чернокрылая голубица!
– Влад – взрослый человек, должен сам разобраться.
– О моя чернокрылая голубица, не будь такой равнодушной! Как сложно порой молодому человеку противостоять матери! Я знаю таких матерей, знаю! Мы даже ставили спектакль о такой!
– Помню, ты играл её, но спектакль через пару месяцев закрыли, потому что и правда странно, чтобы ты играл женщину, каким бы талантливым ты ни был. Но как ты собираешься помочь Владу?
– Не знаю, не знаю, о моя чернокрылая голубица, и это меня тяготит! Если бы ты знала, как это меня тяготит!
– Тогда перестань кричать и подумай обо всём как следует. Артём, в жизни мало ситуаций, из которых нельзя найти выход. И из этой выход найдётся.
– О-о-о, как ты права, о свет моей жизни! Победит любовь! Победит любовь!