Часть вторая
1
Лена стала часто бывать у Вики и у Шашкиных, стала желанным гостем для семьи. Часто после обеда Вика звала её в свою комнату и долго беседовала с ней. Часто эти беседы сводились к тому, что Вика больше говорила, а Лена слушала. Лена чувствовала, что эта женщина очень нуждалась в друге, с которым можно поговорить по душам, но открылась бы далеко не каждому. В Лене Вика нашла такого человека, с кем могла говорить обо всём. В основном она говорила о Шуберте.
– Это его гитара... – говорила она, бережно держа в руках музыкальный инструмент. – Он играл на ней, песни пел. А раньше и не думал, что станет певцом. Владик подарил ему эту гитару. Влад очень хороший мальчик... Очень!
Каждый раз Лена с любопытством смотрела на Артёма Шашкина, про которого слышала от Вики самые невероятные вещи. Вика описывала его как почти пророка.
– Артём всё видит, Лена, абсолютно всё! – таинственным шёпотом повторяла Вика.
Лене всё сильнее хотелось поговорить с Артёмом и выведать у него всё про Влада, но девушка не решалась заговорить на эту тему с «пророком». Но в один прекрасный вечер, когда Лена уже собиралась уходить, Артём сам подошёл к ней и отозвал на кухню, где никого не было на тот момент. Артём погасил свет, зажёг свечу и приблизил своё лицо к огню, чтобы Лена крупно увидела его расширившиеся зрачки и немного безумное выражение лица, которое Шашкин принял специально.
– О Лена! Давно, давно уже мы должны поговорить с вами! – громким шёпотом произнёс Артём.
Лена с надеждой посмотрела на него. Она поняла, что Артём и сам ждал разговора, о котором так мечтала она.
– Да! – горячо подхватила она, не в силах преодолеть охватившее её сильнейшее волнение. – Мы должны поговорить, Артём! Когда? Скажите мне!
– Приходите завтра в театр вечером, скажите администратору, что вы к Артёму Шашкину, и я встречу вас.
– Спасибо вам! Я обязательно приду!
И вот Лена пришла в театр. Артём действительно вышел к ней, провёл её в свою гримёрку и усадил в кресло.
– О Лена! Вы, конечно, знаете, о чём, вернее, о ком хочу я поговорить с вами!
– Да... – чуть слышно отозвалась девушка.
– Письмо... – таинственно прошептал Артём.
– Письмо? – удивлённо переспросила Лена.
– Да. Он написал вам письмо, потому что вы для него – несравненнейшая! О-о-о! Велико, велико горе влюблённого отвергнутого юноши!
– Отвергнутого?! О чём вы говорите, Артём?
– Я всё знаю! Но я не могу вслух произнести эти слова, которые прогремят, как обличение! О-о-о! Хоть мне и открылись знания, которые я считаю скорее бременем, нежели благодатью, но никогда, никогда не позволю я себе стать обличителем чьей-то совести! Я всего лишь жалкий комедиант, но никак не судья. Да даже судьи – где гарантия, что их человеческое правосудие совпадает с волей небес? Конечно, совсем без правосудия обойтись невозможно, иначе вся земля не только превратится в сплошной хаос, но будет побеждена собственным злом. О-о-о! Обязательно, обязательно на земле должен стоять хоть один острог. Впрочем, вся земля и так – сплошной острог. О-о-о! Я обязательно напишу об этом стихотворение! Знали ли вы, о возлюбленная несчастного сокола, что я немного поэт? Конечно, я больше комедиант, чем поэт, и никогда не дотянусь я до вершин моего юного лирика, который с небес взирает на нас, как высокая звезда. Впрочем, со звездой ли сравнивать мне моего прекрасного друга? О-о-о! Звёзды холодны, хоть и манят своим призрачным светом. Мой юный лирик – солнце! Напрасно, напрасно вы отвергаете Влада, в этом юноше течёт кровь моего юного лирика, который умел любить всем сердцем и душой. Влад любит вас так же, как мой юный лирик любил вашу подругу Вику, как я любил и люблю мою чернокрылую голубицу! О-о-о!
И вдруг Артём уронил голову на грудь, а его рука скользнула вдоль сердца и свесилась с подлокотника. Шашкин стал похож на человека, потерявшего сознание, и из его руки выскользнуло письмо.
– Артём, вам плохо? – воскликнула Лена, тормоша актёра, который и не думал приходить в себя.
– Артём! Артём! – Лена испугалась не на шутку. – Я сейчас позову врача!
Но Артём именно в этот момент пришёл в чувства и с крайним разочарованием посмотрел на Лену.
– Вы должны были поднять письмо, которое выпало из моих рук, – вздохнул он.
Лена опустила глаза и увидела белый листочек. Она нерешительно подняла его и принялась читать. Это было то самое письмо, которое Влад написал в перерыве между репетициями, а потом, когда Артём сказал ему, что Лена живёт с мужчиной, выбросил исписанный нежными словами листок. Но, как помнит читатель, Шашкин незаметно достал его из мусорного ящика и спрятал себе в карман.
Когда Лена стала читать письмо Влада, у неё стала земля уходить из под ног. Девушка невольно закрыла глаза и прижала руки к сердцу, которое бешено колотилось.
– Артём, что мне делать? Подскажите мне! Мы так недавно знакомы с вами, но Виктория Александровна много говорила о вас. Она и все считают вас не просто мудрым человеком, но всезнающим и всевидящим!
– Один Господь всевидящ и всезнающ! – воскликнул Артём, возводя глаза к потолку. – Мои знания – лишь кара за мои грехи. Но грехи есть у всех, не только у меня одного. И у вас они есть, о Лена!
– Но что мне делать? – воскликнула девушка. – Ведь я тоже, я тоже его люблю!
– Пойдите и раскайтесь на исповеди в своём грехе, потом только идите к влюблённому и любимому юноше!
– В каком грехе, Артём? Я знаю, что у меня есть грехи, но о каком из них вы сейчас говорите? Ведь мы говорили о любви. Разве любовь – грех?
– Сама по себе любовь – не грех, о Лена! Но она порой приводит к греху. Вас она толкнула на грех прелюбодеяния!
– Что?!! – в страшном испуге прошептала девушка, бледнея. – Мы с Владом... мы только беседовали. Он даже не обнимал меня! О каком прелюбодеянии вы говорите?
– О-о-о! Я говорю не о Владе! Влад чист, как ангел небесный! Я говорю о том, кого вы любили до него! Вы не знали, что встретите истинную любовь, и нырнули в омут греха. Увы! Увы! Вы больше не достанетесь невинной Владу! Знаете ли вы, какое счастье, когда любимая девушка теряет невинность с любимым юношей, а любимый юноша теряет невинность с любимой девушкой? О-о-о! Никогда, никогда больше не испытать вам этого счастья! Но Влад столь великодушен, что простит вас! Вы только раскайтесь, от всей души раскайтесь, о заблудшая овца!
– Артём! – дрожащим голосом проговорила Лена, глядя на Шашкина мокрыми от слёз глазами. – Вы говорили, что не хотите быть обличителем чьей-либо совести, а что делаете сейчас? Вы обвиняете меня в том, чего нет на самом деле! – и девушка горько расплакалась.
– Что вы хотите сказать? – воскликнул актёр, начиная понимать, что что-то неправильно понял. – Ведь вы живёте с мужчиной! Как же вы ухитрились сохранить невинность?
– Серёжа – мой приёмный сын! – Лена закрыла лицо руками и заплакала ещё сильнее.
– О-о-о! Как я мог не увидеть эту истину, которая столь прозрачна, сколь прозрачен ручей летним утром? Наверное, это столь невероятно, что я не мог поверить в это, и моё неверие скрыло от взора правду! Простите ли вы меня за мою дерзость, за то, что я мог усомниться в вас, о прекраснейшая и чистейшая из девушек?
Артём упал на колени перед Леной и больно стукнулся лбом об пол. Лена испуганно бросилась на колени рядом с ним, чтобы помочь ему встать. Они встали, оба бледные, и посмотрели друг на друга.
– Вы меня прощаете, о чистота и целомудрие?
– Да... – прошептала Лена.
– Не верьте Вике, когда она называет меня пророком. Теперь вы воочию убедились, как я жалок, как мало я вижу, несмотря на некоторые открывшиеся мне знания.
– Не говорите так, Артём. Каждый имеет право на ошибку.
– Я не имел права оскорблять вас!
– Не казните себя!
– Что мне сделать, чтобы вы простили меня? – воскликнул Шашкин, вновь готовый упасть на колени, но Лена удержала его.
– Ведь я уже простила вас, Артём.
– О Лена! – взвыл актёр. – Что, что мне сделать, чтобы вы простили меня?
– Дайте мне совет. Как мне поступить с Владом?
– Бегите к нему и никогда, ни при каких условиях, даже если весь мир ополчится против вас (а кое-кто против вас точно ополчится) не покидайте его, не отпускайте его, не отдавайте его! О-о-о! Вы так любите друг друга! Взаимная любовь обязательно должна быть скреплена признанием друг другу, иначе она и не имеет права на существование! О-о-о! Любите его, как ваша подруга Вика любила и любит моего юного лирика, как моя чернокрылая голубица любит меня! Берегите его! Как тосковала и тоскует ваша подруга Вика по моему юному лирику, который светлым взором глядит на неё с небес! Никогда, никогда не давайте умереть Владу, моему прекрасному соколу! Балуйте его, холите, лелейте и никому не отдавайте! Что вы думаете о моём совете, о достойнейшая и прекраснейшая?
– Это самый лучший совет, какой я получила в своей жизни, – улыбаясь и вытирая слезу, ответила Лена.