За окном моросит мелкий осенний дождик, желания работать как не было, так и нет. Ну что я могу поделать, если для работы мне требуется должное настроение! Сижу, тупо смотрю на недавно начатый портрет и понимаю, что красить я сегодня уже точно не буду. Потому что моросит…
И тут в мастерскую вплывает моя милая берегинюшка, неся две чашки кофе. Понимает, точнее, чувствует моё состояние! А я со своей стороны уже чувствую, что она не просто так зашла и сейчас будет известие о новых гостях. Изучил я её, голубушку, и видя её чуть смеющийся взгляд спокойно ожидаю продолжения.
- Ты знаешь, милый, мы тут решили собраться…
Это произносится чуть-чуть извиняющимся тоном, внимательно разглядывая только что начатый портрет. Интересно, наверное, тем более, что смотреть там практически ещё не на что.
- Ну и кто у нас сегодня в гостях?
Шарлизка поворачивается, чуть не обрызгав меня кофе. Глазёнки у неё как обычно хитрые и я понимаю, что сегодня ожидается общий сбор. Ясно, работать сегодня уже не придётся… да и ладно. Моросит, опять же…
Вскоре вся чёрно-белая компания была в сборе. Уриил с Ариэлем примчались с какого-то собрания, озабоченные и полные желания приносить добро, за ними явилась наша влюблённая парочка – Ганеша с Астартой. Они тут же забились в уголок, о чём-то там нежно шептались, периодически целуясь. Лилит, как обычно, появилась из ниоткуда. Я вообще не замечаю её появлений, она просто вдруг оказывается в поле зрения… Вот и сегодня, стоило мне отвернуться и перекинуться парой слов с Эликом, как она уже тут как тут – сидит, болтает с Шарлизкой, и они уже весело хихикают. Последними заявились неразлучные друзья, Фалет с Алукой, как всегда споря, ругаясь и тут же мирясь. В общем – все в сборе. И все свои…
А поводом к сегодняшним посиделкам явился общий праздник – День всех святых. Надо же, оказывается это их общий праздник! Просто вначале его организовали Небеса, а затем Тёмное царство предъявило на него и свои права, хотели даже приватизировать. Наняли никому не нужных вудуистов, те привнесли свои ритуалы, но светлые отказываться от него не стали… Вот и празднуют его вместе, только страны поделили – где-то это светлый праздник, а где-то тёмный. Так уж сложилось…
Хорошо посидели, душевно. Да это и понятно – один праздник на двоих, ничего делить не надо, ведь всё уже поделено, главное соблюдать паритет. Все чувствуют себя именинниками, тосты за дружбу и взаимопонимание звучат с обеих сторон, и принимаются другой стороной вполне благосклонно. Конечно, ведь даже кое-какие святые оказались общими…
Когда часы пробили полночь гости начали расходиться. Первыми испарились влюблённые, сегодня они даже ничего не разбили и вообще вели себя паиньками. Чувствую, что дело движется к свадьбе… А вот архангелы совсем разрезвились – Уриил отвешивал довольно двусмысленные комплименты Лилечке, а Элик зачем-то начал пить на брудершафт с Алукой, хоть они и не первое тысячелетие на «ты». Не знаю на чём они остановились в конечном итоге, ведь каждый последующий раз переводил ситуацию на ступень ниже. То они на «вы», то опять на «ты»… пойди, разбери, когда коньяк и шампанское льются рекой! Ну ладно, завтра разберутся, не впервой… Лилит, по своему обыкновению, растворилась по-английски – у неё постоянные свидания и расставания. В общем, ищущая девушка…
Только Алука с Фалетом продолжали обсуждать какие-то свои насущные проблемы, совершенно не обращая внимания на мою берегиню, возлежащую на своём любимом месте в позе вечной одалиски, и с интересом прислушивающуюся к их разговору. Эх, и хороша же она у меня! Я подсел к Шарлиз.
- Лизз, о чём ребята так увлечённо спорят?
- Да они и не спорят вовсе, они проект переустройства человечества обсуждают.
- Чего-чего?!
На мой вопль обернулись оба. Да и попробовали бы проигнорировать! Фалет улыбнулся и кивнул в сторону Шарлизки.
- Что, уже настучала? Ну, ясно дело, она теперь всеми земными делами очень живо интересуется! Не волнуйтесь вы, это пока только проект, и пройдёт немало времени, когда его даже к рассмотрению примут. Если примут…
- А в чём там суть?
- Это пусть тебе Алик расскажет, его же идея.
Инкуб налил нам ещё по рюмочке, и лихо хряпнув свою, обратился ко мне.
- Понимаешь, я сегодня по дороге сюда забежал к Грею. Надо его периодически навещать…
- Это какого Грея? Артура?
- Ну что ты, этот не по моему ведомству проходит, он за Фалетом числится. Да и что там в этом семействе может случиться? Нет, я про нашего, про Дориана…
- Ах да, конечно, это я что-то не то ляпнул. Извини…
- Извиняю, но если будешь перебивать…
- Всё-всё, молчу как рыба об лёд!
- Как рыба не надо, да ты и не похож… Так вот, захожу я к нему, проверяю исполнение контракта. Заодно посмотрел на портрет и понял – не долго нашему подопечному осталось. И главное ведь так всё наглядно! Ну, ты помнишь – на этом портрете отражаются все его поступки и страсти, портрет стареет и страшнеет, не оставляя следов на лице самого Дориана. Очень удобно, конечно, никто бы не отказался, особенно после хорошей вечеринки. Если бы не цена… И я подумал – а почему бы не провести небольшую революцию, почему бы и не исправить немного человечество? Всё только для вас, для вашего удобства! Представь: все люди рождаются одинаковыми, с одинаковой внешностью. Различие только на мальчиков и девочек… А в процессе жизни они бы изменялись: совершая добрые поступки люди бы хорошели, плохие – дурнели. Ну, например, спас утопающего – получи красивые глаза, а то и вообще изящные ушки, украл у друга последние деньги в трудную минуту – на тебе нос крючком и плешь в пол головы. Вынес ребёнка из огня – вот тебе изящная фигурка, если ты девушка, или что-нибудь очень нужное в постели, если ты мужчина…
Алука довольно рассмеялся, подмигнул Шарлизке и продолжил:
- Понимаешь, тут всё очень просто получается! Сделал добро – оно на тебе реально отражается в виде хорошей кожи, статной фигуры и великолепного здоровья, сделал какую-нибудь гадость – все видят это по твоему свинячьему пятачку, тусклому взгляду и горбу за плечами. Сразу видно человека, сразу понятно «ху из ху» в этом мире! Сплошные ожившие «портреты Дориана Грея», только наоборот и на другой основе. Нет, красота должна быть заслужена человеком! Что скажешь?
Я пребывал в неком замешательстве, к тому же ещё и находясь под перекрёстными взглядами своих приятелей, ожидавшими ответа. Да и моя хранительница посматривала на меня с явным интересом и хитрющей улыбкой.
- Эээ… Даже не знаю что и сказать, тут всё надо тщательно обдумать… Нет, идея может и интересная, но какая-то спорная. Ведь наша жизнь состоит не только из поступков, но и из мыслей, точнее помыслов… Один и тот же поступок может быть продиктован разными мотивами, понимаешь?
- Вот!
Фалет аж подскочил в своём кресле.
- Я Алику уже битый час втолковываю, что нельзя так упрощать жизнь! Одного на воровство толкает умирающая без дорогого лекарства мать, а другого зависть к автомобилю приятеля. Как их можно ставить на одну доску?
- Так ты оправдываешь воровство? Браво, дух счастья, вот уж не ожидал!
И Алука залился смехом. Потом плеснул себе ещё коньячку и продолжил.
- Ребята, вы поймите, это же очень упростит отношения между людьми. Не будет ошибок с определением хорош человек или плох! Начальники, судьи, полиция, учителя… да все, от кого зависит хоть что-нибудь, будут определены заранее. По внешности, которая заслужена их же поступками!
С одной стороны идея была завлекательна своей простотой и прямизной, она как бы указывала ясный путь к совершенству, но с другой стороны в ней что-то настораживало. Была в ней какая-то червоточина…
- Не знаю, не знаю… Не люблю я простых решений, а ты прямо к нему подталкиваешь. Зачем так упрощать жизнь, зачем лишать людей возможности самим определять кто плох, а кто хорош. На основе просто вкуса, пристрастий, жизненного опыта, интуиции, наконец! И, что самое главное – ты лишаешь людей возможности исправления!
Фалет аж поперхнулся.
- Да-да, об этом Алик тоже не подумал… Тут ты прав, дружище, человечество лишается возможности покаяния и искупления грехов. В этом компоненте мы, Небеса, будем активно против!
- Почему это? Искупит – исправим, начнёт жить как заново…
Но это возражение Алука произнёс уже без должного энтузиазма, по лицу его бродили тени сомнений. Видно было, что он ищёт возможность учесть разные возможности, но пока не находит. Наконец он решительно рубанул ладонью воздух и произнёс:
- Хорошо, понимаю, в проекте ещё много недочётов. Но это же только первые прикидки, так сказать эскиз идеи! Сама-то идея может существовать как вариант?
- Алик, перестань, у нас же демократия! Идеи могут быть любые, главное, чтобы они учитывали интересы людей. Но у человека должна оставаться свобода выбора, понимаешь? И этот выбор он должен сделать сам, не надеясь на награду, а по велению сердца…
Алука сидел такой задумчивый и грустный, в какой-то прострации, что даже Фалет не выдержал:
- Ну что ты расстраиваешься? Сама идея довольно интересная, просто надо её обдумать со всех сторон, проанализировать, посоветоваться и с Верхними и с твоими… Может что-нибудь путное и придумаем в конце концов!
Тут с дивана раздалось хихиканье моей берегинюшки. Она потянулась, выгнувшись как сиамская кошка, подарила Алуке самую свою очаровательную улыбку, и обвела нас всех одобрительным, но хитрым взглядом.
- Ребята, до чего же вы все милые! О человечестве заботитесь, улучшить его желаете, жизнь ему упростить… Аличек, дорогой, должна тебя расстроить - все твои идеи не новы, ведь всё это уже есть, вы просто не хотите этого замечать! Да откройте вы глаза, посмотрите на людей хотя бы за сорок! Вся их жизнь отражена у них на лице, и это не скроешь. Любое изменение характера, а именно от этого и зависят поступки, тут же отражается в изгибах складок, во взгляде, даже в фигуре и походке! Почему один человек сразу к себе располагает, а другой отталкивает? Да у него всё на лице написано! Его характер отражается в манере общения, в жестах, даже в голосе и тоне разговора. С годами человек накапливает так много небольших отличительных деталек во внешности и своём внутреннем мире, которые в конечном итоге очень хорошо его характеризуют. Ну а старички и старушки уже явные «портреты Дориана Грея»…
Шарлиз посмотрела ещё раз на присмиревшего Алуку.
- Алик, ты не расстраивайся, я же любя, по доброму… Никто не будет принимать твою идею к исполнению, потому что это будет уже другое человечество, совсем другое. И живущее по другим законам… А люди хороши именно своими ошибками, которые они могут исправить, глупыми и иногда плохими поступками, которые они пытаются искупить, своими добрыми помыслами, которым мы и призваны помогать. Такова уж жизнь на этой планете и не мы её придумали…
Все замолчали, только слышалось журчание наливаемого Фалетом коньяка. Он поднял свой бокал, подмигнул Шарлизке, и произнёс:
- Ну вот, опять хранители всё расставили по своим местам. Да, а ларчик-то просто открывался… Друг Алука, предлагаю тост за женскую мудрость!
Кто ж тут откажется? За такой тост не грех и выпить, что все с удовольствием и сделали, под ласковым взглядом моей милой хранительницы. Нет, вот умничка она у меня, всё-таки!
Вскоре друзья начали собираться, ведь было уже далеко заполночь. Поднялись, начали раскланиваться, Фалет, по своему обыкновению, отвешивал комплименты Шарлиз, та, как водится кокетничала… Тут Алука вдруг повернулся ко мне и обиженно произнёс:
- Ну вот как с вами жить-то, с людьми? Ведь только хорошего хотел, а вы…
Фалет, подмигнув мне на прощанье, дёрнул инкуба за рукав, и со словами «Пора, мой друг, пора… Обсудим по дороге!», они начали растворяться в воздухе. И уже из исчезающей дымки донёсся тоскливый возглас Алуки:
- Эх, такую песню испортили, дураки!