...Если Монино в моей памяти осталось, то переезд на новое место службы я не помню. Как собирались, как ехали? Ау, память не отзывается.
Папу перевели служить в Приволжский военный округ, в пригороды Йошкар-Олы. Военный городок располагался между селом Семёновка и деревней Княжна. В квартире мы проживали как в коммуналке — с соседями. У них было две комнаты, а мы занимали одну.
Со старшей соседской девочкой Мариной мы подружились. Младшая девочка Лариса совсем недавно вышла из младенчества. Так и вижу ее сидящей на горшке среди вороха разноцветных лоскутов: мама девочек шила одежду по частным заказам. И еще она вязала. Ее изделие — красный берет — украсил мою голову. Мы с Маринкой ходили словно сестры в одинаковых беретах.
Из-за беретов произошел однажды обидный инцидент: обитатели некоего финского домика пожаловались моему папе, что я обрывала у них в палисаднике ягоды. Воровала! Обвинение было шокирующим, абсолютно несправедливым. Из-за одинаковых беретов нас перепутали с Мариной.
Дома мы иногда так бесились, что взрослым приходилось призывать нас к порядку. Особенно обеспокоились родители после того, как Маринка в спящем состоянии искала маму в холодильнике.
Как-то мы остались одни без родителей. Почему-то нам было очень страшно. Мы сидели на диване, тесно прижавшись друг к другу. В комнате появилась крупная муха. Кто-то из нас испуганно произнес: «А вдруг это шпион?» Сейчас я удивляюсь этому бреду, но в тот момент мы боялись искренне.
У нас появился телевизор. Днем мама заставляла меня спать, но засыпать мне не удавалось, зато я поглядывала в телевизор, лежа на оттоманке. Меня от него загораживал стол, но траектория взгляда проходила под столом.
Меня регулярно посылали за хлебом. Магазин располагался достаточно далеко. За пределами городка, в какой-то хибаре или бараке. В коридоре стояли мешки и напольные весы. Всегда толкалось много народа. Давка, очередь. Просто какой-то ужас.
Значительно позже появился новый продовольственный магазин в городке. Но и в новом магазине за хлебом постоянно выстраивались очереди. Мы жили среди деревень, а их жители кормили хлебом домашний скот.
Однажды я безмятежно шла из магазина и увидела, что на меня бежит большая собака. Что делать? Ничего я не успела придумать — от страха встала как вкопанная. А собака резко остановилась, обнюхала меня и побежала прочь. Видимо, я правильно поступила.
В 1964 году в школу меня не приняли, хотя на 1-е сентября мне было бы больше, чем 6,5 года. Сейчас, скорее всего, взяли, но в 1964 году дали от ворот поворот. В первый класс меня приняли в 1965 году. Но я стала уже восьмилетней — почти переростком на фоне одноклассников.
Курс первого класса был скучноват, но я старалась. Жизнь маленькой девочки, конечно, усложнилась. Ранние подъемы, ранец, борьба на большой переменке за ватрушку и пирожок, шитье перочисток, разливание чернил по чернильницам-непроливашкам, чистописание и т.п.
Несколько лоскутков сшиваешь в центре, обрезаешь изделие по кругу — и вот вам перочистка, удобная для ученика, пишущего перьевой ручкой. Мне нравилось мастерить перочистки. Сие изделие можно подарить другому ученику.
В классе мы делились учителем на группы по пять человек — звездочки. Всем распределялись поручения. У всех ребят проверяли чистоту ушей и рук. По итогам учебы и подобных проверок на стенде размещались жетоны, шло соревнование между звездочками: «Кто впереди?»
Это было социалистическое соревнование для октябрят. На груди октябренок носил пятиконечную звездочку с ликом Володи Ульянова в центре.
Учительница Смирнова Августа Александровна у нас была, конечно же, самая лучшая. Это я утверждала еще первого сентября, забравшись на турник и свесившись с него вниз головой. Начальная школа располагалась в деревянном здании, бревенчатом, с широким парадным крыльцом. При школе находились спортивная площадка, приусадебный участок и туалет системы прямого падения. Туалет не освещался. Экстрима зимой добавляли пацанские обстрелы снежками.
От подружки детства недавно я узнала, что нашей замечательной школы больше не существует. На ее месте возник коттеджный поселок, окруженный забором. Честно говоря, я испытала острое сожаление. Увы, всё меняется.
Мой сосед по парте производил впечатление весьма респектабельное. У его родителей имелся запорожец и собака дог или бульдог. Имя мальчика я не вспомнила. Впрочем, возможно его звали Боря. Но он был из военной семьи.
В нашем классе из военного городка ходила примерно треть учеников. Как правило, они хорошо учились, в позитивную сторону выделялись развитием и интеллектом.
Тем временем мы переехали в соседний дом — нам дали отдельную двухкомнатную квартиру. Родители купили мне пианино и пригласили учительницу музыки. Она приходила к нам домой, а позже я посещала уроки фортепиано у нее на дому. А еще через пару лет все это переоформилось в филиал музыкальной школы.
Не помню, как меня мотивировали родители к занятиям музыкой. Но многие в нашем окружении учились играть на инструментах — кто на фортепиано, кто на скрипке. В военном городке, видимо, царила такая мода. И мои родители явно попали под ее влияние.
Атмосфера городка была дружелюбная. Такое ощущение сложилось от общения в детской среде и от многих событий. А может, это просто ностальгия по детству.
На субботниках работали дети и взрослые вместе. На всю жизнь от такой дружной деятельности осталось чувство праздника. Радостные впечатления запомнились и от других событий.
Например, день выборов мне очень нравился. Родители ходили голосовать рано утром. В клубе офицеров транслировалась музыка, бесплатно крутили кино, работал буфет. Папа покупал вкусные пирожные.
Визит в библиотеку – тоже праздник. Можно подняться по лесенке к верхним полкам. Казалось, именно там стояли самые привлекательные книги.
Клуб Офицеров достроили вскоре после нашего приезда в городок. Это оказалось замечательнейшее место по многим параметрам. Например, у здания клуба рано освобождался от снега асфальт, мы чертили мелом классики и прыгали до умопомрачения, гоняя тяжелую биту, круглую баночку из-под сапожного крема.
В Клубе работала спортивная секция, хор, кружок художественного слова, случались концерты заезжих артистов. Так впервые в жизни я увидела выступление оперных певцов. Мы, мелкота, сидели на первом ряду и удивлялись некрасивой мимике артистов.
В спортивной секции занимались одновременно и дети, и взрослые. Однажды нам удалось попрыгать на большом батуте. Как это здорово!
Кино в Клубе на детских сеансах стоило 5 копеек. В зале народу набивалось полно. Часто стояли даже в проходах. Аншлаг объяснялся тем, что из соседних населенных пунктов воспитатели приводили детей из интернатов (для глухих, слаборазвитых и слепых). Помню, нас удивляло, что в клуб в кино приходили дети из интерната для слепых. Казалось, зачем?
Интересно, что из увиденных кинофильмов запомнились три: «Этот безумный, безумный мир», «Фантомас-3» и индийский фильм. Первый из названных поразил массовым смехом. Полный зал детей просто «умирал» от хохота. Не слышно было слов персонажей кино.
«Фантомас» повлек за собой период мелких козней, например, записочек-страшилок в почтовых ящиках, подписанных ФАНТОМАС. Первые фильмы родители не дали посмотреть – в кино меня не пустили. Но в момент, когда они уехали в отпуск, а меня оставили с дедом, я сходила на фильм. Признаюсь, ночью в полупустой квартире мне было страшно.
Еще запомнился фильм из индийских. Возможно, «Цветок в пыли». Зал плакал, плакали моя мама и я.
Перед Клубом располагалась хорошая большая клумба с разноцветными львиными зевами. Перед Первым сентября дети нашего двора аккуратно собирали с подобных клумб «налог» - по цветочку на букет для учителя.
Зимой за Клубом заливали каток, и мальчишки там играли в хоккей.
С тех пор прошло много лет. От нашего замечательного Клуба офицеров ничего не осталось. Когда уходят военные, получается, Клубы погибают.
Памятными событиями общественной жизни городка запечатлелись пожары и похороны. Вокруг городка раскинулись деревни, в которых иногда горели избы. Понятно, сбегались поглазеть взрослые и дети.
Летный полк бывало вступал в трагическую полосу, когда падали самолеты и бились летчики. Похороны летчиков отпечатались черным пятном в детской памяти.
Но детство продолжалось. В нем всегда светило солнце, заленела листва, цвели цикорий, ромашки, одуванчики. И не было плохих времен года.
«Дочки щечки», «я монах в красных штанах – пришел за краской», «колечко-колечко, выйди на крылечко», штандер-стоп, прятки, казаки-разбойники, гонки на великах, беготня босиком по теплым лужам в грозу, зимой лыжи, коньки, катакомбы в снегу. Страшные истории в летний теплый вечер… Одни игры сменялись другими.
Дворовая компания состояла из ребят разного возраста. И все были равны.
Например, в вышибалы я играла плохо. Никто надо мной не смеялся. Просто оставляли меня на «закуску». Но летом многократно участвуя в этой игре, я поднаторела так, что научилась выручать команду и была удостоена приятного удивления со стороны приятелей.
Дом у нас был совершенно замечательный – чердак и подвалы были открыты, что давало возможность в игре быстро перемещаться в пространстве или сидеть с куском хлеба глядеть на дождь в чердачное окно.
Примерно раз в летний сезон я спала на балконе. Родители устанавливали раскладушку, и я, накрывшись с головой, пыталась заснуть. Лай собак, крики петухов, гудение комаров мешали сну.
За домами раскинулся большой пустырь, который отделял городок от деревень. Там паслись гуси. Шипение гусака и даже его полет в твою сторону были страшны. Почвы сурово налипали на сапоги. Но за пустырем имелся небольшой продовольственный магазин, куда мы с мамой сдавали лишние банки и на вырученные копейки покупали школьные конфеты.
На пустыре я собирала лекарственную ромашку, сушила и сдавала в аптеку. Моего терпения хватило на кулечек травы. За него мне вручили 20 копеек.
Из семеновского детства мне вспоминаются две неприятности. Обе они связаны со школой.
Однажды мы, две ученицы первого класса, возвращались из школы домой. Путь пролегал по заснеженному пустырю вокруг недостроенной школы. Их кирпичного недостроя вышел мальчишка и напал на нас. Моя подружка резво убежала, а я упала на живот и закричала. Ранец и пацан – это было тяжело. Он сыпал какие-то угрозы. Лицо его мне показалось уродливым и страшным. Что я ему говорила, не помню. Но он достаточно быстро ретировался. Может, подумал, что подружка приведет взрослую защиту.
Я, расстроенная и обиженная на подружку, пошлепала по сугробам домой.
Вторая неприятность связана с мытьем сапог в корыте у входа в школу. Вот-вот прозвенит звонок на урок, а дети возятся в холодной воде, отмывая озябшими руками глину с резиновых сапог. Бр-р! Кажется, такой метод применялся во всех школах страны. Поэтому «цыпки» на руках были по осени нашими спутниками.
**********Самостоятельность
В младшем школьном возрасте мне пришлось самостоятельно ездить в Й0шкар-Олу. Как говорится, по медицинским показаниям: из-за падения остроты зрения и для выпрямления кривого переднего зуба.
Моё зрение упало после лета 67-го года. Два класса я отучилась, сидя на последней парте, а в начале третьего класса обнаружила, что ничего с «камчатки» не вижу.
А передний зуб у меня долго не появлялся и в итоге вырос кривым. Семейная версия сводилась к тому, что в раннем детстве я упала и стукнулась верхней десной о железную кровать, а зуб должен был вот-вот появиться. От удара сбился естественный ход развития.
Вот и ездила я периодически в республиканский центр, чтобы выписать очки и поставить на зубы скобку для выпрямления. В госпитале городка иждивенцев не опекали, а поликлиника Семёновки, наверное, имела ограниченные возможности.
В деревне Княжна я садилась на автобус и ехала до города минут пятнадцать. Но дальше уже в Йошкар-Оле надо было пересаживаться на другой автобус или троллейбус. Родители работали, поэтому я чаще всего ездила самостоятельно. Мне доверяли – я справлялась.
И все бы ничего, но денег мама давала копейка в копейку. Из-за этого поездки нередко становились экстремальными. Так однажды кондуктор не дала мне сдачу. Я пошла за ней и объяснила ситуацию: ведь моя поездка вообще срывалась. Хорошо, что она вняла моим мольбам и вернула пять копеек.
После посещения врачей мне очень хотелось есть. Я шла в ближайшую булочную, покупала какой-нибудь небольшой рогалик и съедала его с наслаждением. Бюджет поездки рушился. Но я бодро шагала пешком вместо езды на троллейбусе до остановки семёновского автобуса.
Иногда такой марш осложнялся: тяжко было идти с закапанными глазами. В солнечный день одолевала до слёз светобоязнь.
********Трудовое обучение
В конце 60-х годов в СССР детей после окончания начальной школы, похоже, считали взрослыми. Им доверяли работу в поле, уборку школьных кабинетов, сбор макулатуры и золы. Дежурили по классу вдвоем. Для этого надо было переставить тяжелые парты, носить ведра воды, управляться с половой тряпкой.
«На картошку» нас возили на открытых грузовиках. Было весело. Полоса, с которой необходимо собрать клубни, тянулась до горизонта. Сейчас, по прошествии десятилетий, приходит осознание грандиозности масштабов работы мелкому ребенку. Но мои одноклассники справлялись серьезно и умело. Многие ребята жили в деревне, поэтому обладали квалифицированными сельскохозяйственными навыками.
Мы активно собирали макулатуру. Люди в то время выписывали большие объемы прессы, они охотно отдавали старые газеты и журналы пионерам. Среди вторсырья иногда попадались интересные экземпляры. Например, учебник географии 1916 года. В нем содержалось много черно-белых иллюстраций. Но на картинках в национальных костюмах были изображены только мужчины. А на географической карте еще не показана Северная Земля.
Однажды мы собирали для колхоза золу. Нам совсем мелким по нынешним временам детям выделили лошадь. На санях стоял металлический ящик. Мальчишки лихо управлялись с гужевым транспортом.
Мы мчались по снегу сквозь лес от деревни к деревне. Приземистые избушки с печками представляли для нас главный интерес. Хозяйки выгребали из печей золу в наше ведро. Ящик наполнялся. Настроение царило прекрасное.
Каждые летние каникулы мы работали на пришкольном участке. Больше всего мне запомнилось одно дежурство: идет дождь, а мы с подружкой сидим на заборе участка и едим полуспелую клубнику. Никогда в жизни я не ела такой вкусной ягоды!
В этом разделе добавлю про уроки труда. Школьная программа тех лет включала все: столярное и слесарное дело, кулинарию, шитье и вязание. В семеновской средней школе были хорошие мастерские. Меня учили работать рубанком. А по результатам учебы в столярке и слесарке я сделала вешалку-плечики! Глубокий поклон нашим учителям труда.
В 4-м классе учительница обратилась к моему папе с просьбой провести «Зарницу». Надо было выбрать для игры местность. Мы с папой отправились на рекогносцировку. Недалеко от школы мы нашли подходящий район: маленькую речку подо льдом и островком посередине. К речке спускались заснеженные склоны.
По сугробам народ наступал по склону, а на островке оборонялись защитники крепости. Оборона была сломлена. Толпы детей весело бежали к реке. Ура! Мы победили. Игра завершилась. Минута славы для моего папы состоялась.
В старших классах «Зарница» проводилась каждый год. Обычно мы долго-долго шли по лесу. Затем краткий миг атаки. Бой в Крыму – всё в дыму. Дымовые шашки, обрываем друг у друга погоны. Не очень понятно, кто на кого…Затем долгая дорога по лесу домой.
Но бой обязательно был. По отзывам подруг, знаю, что такая «Зарница» происходила не у всех. Побоище в лесу – это был удел школ с военными шефами.
Почему глава называется «Автобусный семёнус»? Просто одна из моих подружек случайно сказала «Семёновский автобус», но получилось у нее смешно – «автобусный семёнус», что, конечно, нас развеселило.
2017 г.