На миг я словно выпала из реальности. Вопрос прозвучал неожиданно, тем самым ударив прямо в цель. Уйти от ответа я уже не могла. "Да", - сдержанно то ли от трепета сомнений, то ли от радости сбывшейся девичьей мечты, ответила я. Он любил меня. Но почему-то мне всегда казалось, что в зависимости от дня недели, или погоды, он любил по-разному. Может быть, по понедельникам июня он любил мой звонкий смех, или то, как я читала ему книги. Возможно, по вторникам во время дождя, он любил мою застенчивость, а в среду - чрезмерную раскрепощенность. Четверг, как правило, обходился без любви, потому что в этот день мы не виделись, но уверена, что именно в четверг он любил мое отсутствие, которое помогало ему осознать, насколько сильно он скучает. Последующий день, всякий раз сопровождался вечерней прогулкой под зонтиком или без. Тогда ему нравилось греть мои руки, поправлять светлую челку, которая падала на глаза и повторять тихое: "люблю". В субботу он готовил вафли, но не из-за того, что любил вкусный завтрак, а из-за моей любви к сладкому. А в воскресенье, особенно, если намечался ясный день, он любил сделать приятный сюрприз в виде записки или букета свежесобранных пионов.
Он Любил меня...
А я? Что в моем сердце занимало значимое место, кроме любви к вафлям? Наверное, я и не задумалась бы об этом, если бы он не попросил моей руки. Так уж принято в обществе, что союз двух людей, должен основываться на взаимности. А любила ли я его? Думаю, нет. Мне не нравились морщинки на его лице, ведь из-за них он казался старше, я не любила его молчаливость и интерес к азартным играм, еще его вредные привычки, которые вызывали отвращение. Я не любила его. Единственное, что держало меня, так это его отношение ко мне. Ведь так сильно, как он, меня никто никогда не любил. Ни один человек на свете не заботился обо мне с большей нежностью, чем это делал он. Никто никогда не будил меня по утрам с той же лаской, касаясь пальцем кончика моего курносого носа. И уверена, что ни один не станет кормить меня с ложечки, пока я болею, смахивая крошки с моих щек. Обычно, когда он рядом, мне было тепло где-то там, внутри, но стоило нам встретиться взглядами, как тут же мое сердце давало отпор. Он – не тот.
Но почему так? Неужели я себя обманывала, скрывая от нас двоих свое истинное лицо? Задуматься, так что вообще такое истинное лицо человека? Думаю, это сущность, которая скрыта внутри. Так что же мне оставалось делать, если моя сущность состояла в том, что время от времени в моей жизни проскальзывал обман? Видимо, стоило принять, что путь к подлинной истине для меня шел через притворство. К тому же, длительность наших отношений, даже собственный разум твердил: «Я люблю!» И ведь я действительно любила. Любила его отношение ко мне, одновременно обманывая то ли его в том, что люблю, то ли себя, что не люблю его. Прийти к единственному верному решению, я как обычно не могла, как и понять, люблю ли…