- Иван! Ну что ты весь день с газетой то сидишь, - Клавдя, жена его, зло хлопнула дверцей холодильника, - старый ты хрычь! У нас давно ужо и колбаса моя любимая закончилась! А ну сбегай в магазин то, - пробзьдись маненько по дороге, глядишь и спать легче будет.
Иван Лукич отбросил газету в сторону, да как заорёт: - Ах ты старая ты карга, я ж намедни целую палку купил тебе колбасы любительской! Шо? Ужо вся штоля? Ну ты лопаешь! На тебя только вся наша опчая пензия и идёт.
- Да и как я пойду то? - вечереет уже на дворе то, а я слепой наполовину, - ответил он жене, кладя очки на тумбочку. И небось пошлёшь в "Пятёрочку", там дескать, подешевле продукты - на рупь!
- Ну сходи, Ванюшенька, - Клавдя подошла к мужу, и погладила его седую плешину, - так и быть: купишь себе "чекушечку" и своих любимых пончиков - с дырочкой! Тама на автобусе, по городу проехать до "Пятёрочки," всего две остановочки.
Ну, делать нечего, Лукич накинул куртку, и спустился в подъезд.
На улице весенняя благодать: птички летают по городу, ручейки весело журчат, воздух наполнен весенними ароматами вообщем. А вот и автобус подоспел. Лукич с трудом влез в заднюю дверь автобуса, из всей силы толкая впереди себя какую то бабушку, с громадной задницей - насилу влез, тяжело дыша.
- И чивой ты, старый пердун меня трогаешь! Извращенец! Я щас полицию позову, - взревела на весь автобус бабуля, замахиваясь на Лукича клюкой.
- Не бойся бабушка, я уже старый, и больно тебе сделать у меня уже не получиться! - ответил Лукич.
- А вот вы, старые то, и извращенцы все! - не унималась бабка, вводя в смущение весь автобус. Хорошо, что двери автобуса открылись на нужной остановке, и Лукич поспешил ретироваться. Автобус тронулся дальше, а бабкин голос всё ещё был слышен: - "Ой да извращенцы пошли нонча, - голосила она, - насмотряться по интернету всякого порну, и ну извращаться...
Лукич с облегчением вздохнул, провожая уезжающий автобус: "- Во нарвёшься то, полумал он, - да мне с моей бабкою давно уже не до порну, - то здеся кольнёт, то там "прострелит". Теперича только таблетки и лекарства "извращаем".
Ну вот и " Пятёрочка". Лукич хотел было войти в магазин, но из открытых дверей супермаркета вдруг вылетела какая то бумажка, и упала ему под ноги. Он наклонился, и, прищурившись, разглядел вроде "пятисотку".
- "Вот это удача"! - подумал он, протягивая руку, чтобы быстренько положить денюжку в карман, но тут дунул ветер и купюру понесло вдоль тротуара.
- Врёшь - не уйдёшь! - Лукич бросился за деньгой. Прохожие в недоумении бросались в разные стороны, освобождая дорогу деду, который бысто семенил по тротуару, догоняя денежный эквивалент.
Очередной порыв ветра, закружив купюру, бросил ее на зелёные листочки клёна, да там он и застряла - на высоте двух метров от земли.
- Всё равно доберусь я до тебя! - Лукич поднял с травы прутик, и стал им ударять по сучьям клёна, и вот, наконец то денюжка свалилась ему под ноги! А чтобы очередной порыв ветра её снова не унёс, Лукич бросился на землю, и закрыл её своим телом, как амбразуру дзота.
- " Моя теперича!" - радовался он разглаживая денюжку!
- Эй, мальчик! - позвал он проходившего мимо паренька, видимо шедшего из школы. У него на спине висел огромный портфель, и паренёк с трудом его тащил, весь согнувшись.
- Ты, я разумею, учёный человек! Помоги дедушке: прочитай пожалуйста - какого достоинства сия купюра, а то я очки дома, на тумбочке оставил. А я тебе дам на морожену!
Лукич пошарил в кармане, и отстегнул школьнику полтинник.
Мальчик взял "чаевые" и быстренько спрятал в карман.
- Тут дедушка написано: " Достоинство нашего массажного салона "Костолом", вы оцените по достоинству! Заходите!"
- И всё!? - опешил Лукич, беря у школьника "купюру", вертя её на все лады, - больше ничего?
- Ничего, дедуль, - ответил учёный школьник, - ну я побежал за мороженым!
- Даааа, - вздохнул Лукич оглядываясь, - а я "лопатил" за энтой рекламой чуть не две улицы. До "Пятёрочки" теперь далёко возвращаться, может рядом какой нибудь продуктовый магазин есть - ведь их столько понастроили в нашем пригороде - и ни счесть!
Он ещё раз оглянулся, и увидел, в пяти метрах от себя, маленький магазинчик. Над входными дверьми, горела неоновым светом вывеска: "Секс Шоп".
- "Есть Штоб"! - прочитал Лукич, прищурившись. Эх, ну што я очки то забыл на тумбочке, - во растеряха!
- Ну и названия пошли! - расстроился он, - в наше время продуктовые магазины назывались коротко и ясно: " ПРОДУКТЫ", а щас: "Забубённый коржик", "Батон - Гвидон", "У Папы вкусно", "У Мамы....Тьфу! Лукич поднялся по ступенькам, и, толкнув легонечко дверь, вошёл в магазин....
*******
- Во как здорово то! - воскликнул дед Лукич, озирая магазинчик, - и очередей нету. Не то, что в наше время, когда я со своей Клавдей, ездили в Москву за продуктами. Почитай по два раза в очередь становились, чтобы купить чего нито!
- Дедушка, вы что то хотели у нас приобрести? - спросила молодая девушка за прилавком.
- Да, да, доченька, - ответил Лукич торопливо, - ужо дуже моей бабке нравиться любительская колбаса! Заверни ка мне батончик, а лутьше два! Потому, что одну дугушку она может "замять" в один вечер. Уж больно апетитная насчёт этого стала она на старости лет то!
Девушка видимо поняла о чём идет речь, потому, что те кто постарше, заходящие в это "заведение", разные сексуальные игрушки называют по своему, - но понятно!
- Хорошо, дедушка! - а какого размера ваша бабушка предпочитает любительскую "колбасу"? - спросила продавец.
- Ну что вы, доченька, - опешил от такого вопроса Лукич, - али сама не пробовала эту колбаску? - Она вот такого размера будет, - и Лукич раскинул руки, показывая размер батона любительской колбасы, - да я и сам не прочь, иногда "втереть" батончик то, говорят от геморроя пользительно!
Девушка смутилась и покраснела.
- Ну хорошо, дедушка, я постараюсь поискать этот размер, а пока я буду искать, вы вспомните: какой ваша бабуля предпочитает цвет "изделия".
- А какой может быть ещё цвет у колбасы? - Лукич почесал плешину.
- Для такого размера, у нас в наличии осталось только два цвета "колбасы": Чёрный - а ля "Негр", и красный - " Гурон", - вам какой?
- А разве колбаса чёрной бывает? - опешил Лукич, - не, чёрная моей бабке точно не понравиться, уж я то знаю! Давай красную заверни мне.
- Для пожилых у нас скидки на батарейки для "изделия", - сказала девушка, заворачивая батон "колбасы" в пакет, - бабушка, я надеюсь, знает куда вставить батарейки?
- О, она с таким опытом, да и не знает куды батарейки вставляються, - улыбнулся Лукич, - она и тебя научить может.
- Ну вот, бабка моя теперича будет довольна, - сказал дед Лукич, укладывая в авоську два батона "колбасы", - а теперича я для себя выберу што нибудь.
- Заверни ка мне, доченька, десяток пончиков с дырочками, и чекушку!
Про "пончики" с дырочками продавец догадалась, а что за "изделие" чекушка?
- Да, и чтобы пончик был один к одному - мясистые и дырочки поуже, - продолжал Лукич, - а чекушку то я, уже этим вечером и опрокину! Всё повеселей будет.
Девушка отсчитала, как и просил дед Лукич, десять "изделий", и упаковала аккуратно в пакет.
- Дедушка, а "чекушкой" вы называете резиновую женщину, - спросила она Лукича, подавая упаковку "пончиков".
- Эх, и чему вас только в школе то учат, - вздохнул дед Лукич, - ну пусть будет "резиновая женщина", - постараюсь её как можно долше "тянуть" сегодня вечером, продлевая, так сказать, удовольствие.
"Чекушка" тоже благополучно уместилась в авоське, и дед Лукич, расплатившись, тепло попрощался с девушкой продавцом, вышел на улицу.
В ноздри ударил весенний аромат благоухающих цветов, ручейки весело журчали, и всюду был слышен щебет птиц!
С весёлым настроением, дед Лукич потопал к своей любимой Клавде.
- Бабка будет довольна! - думал он, размахивая авоськой с "продуктами".